В средневековье ведьм распознавали по некоторым отличительным признакам, выделяющим их из основной массы соплеменников. Помимо рыжих волос и глаз разного цвета, это могло быть косоглазие и даже врождённое уродство. Также на теле ведьмы должна была находиться печать дьявола – это такое место, в котором человек абсолютно не чувствовал боль. Искали его всегда посредством пыток…

В наши дни ведьма выглядит как самая обыкновенная женщина. В толпе не отличишь. Разве что взгляд у неё особенный – цепкий, до мурашек по коже. Просто у неё есть дар, данный свыше или перешедший по наследству. А ещё она знает и умеет побольше, чем остальные. Думать, что ведьмы приносят только зло, – предрассудки. Если ведьма опытная, и не хочет, чтобы её идентифицировали как ведьму, её и не определишь, выдать может только взгляд. Если заглянуть ей в глаза, возникает необъяснимо сильное и неприятное чувство… От таких, как я, веет странностью, необычностью.

Современная ведьма сильно отличается от тех, что описаны в сказках. Она не летает на метле, у неё на носу нет бородавки в пол-лица. Очень часто я закрываю глаза и представляю, что вхожу в двери своей души… Тут же собираю все негативные воспоминания, сомнения, страхи… Весь мусор, что разъедает меня изнутри. Собрав мусор в мешок, я достаю невидимый пылесос и вытягиваю им остатки мусора, который не могу достать в самых дальних и потаённых уголках. Затем беру сырое яйцо и катаю его по всему телу, чтобы окончательно очиститься от плохого.

Люди, недооценивающие силу колдунов, похожи на тех наивных чудаков, которые считают, что огонь на самом деле не опасен. Я ОЧЕНЬ ОПАСНА. Я не могу носить на руках часы, они постоянно ломаются и останавливаются. Не могу, как обычный человек, просто играть в карты. У меня создается ощущение, что в картах живут маленькие черти и двигают их. Когда беру в руки карты, вижу сумерки, даже если вокруг светло. В сумерках зеленым светом зажигаются мои глаза. При желании я могу управлять погодой.

Я легко передаю другому человеку сглаз через обычную сигарету. Могу забрать от человека энергию или навести порчу через заплетение волос. Мне ничего не стоит продемонстрировать, как наводится порча. Если очень постараюсь, прочту мысли на расстоянии. А ещё я умею превращать людей в животных, а животных делать людьми. Я не владею магией в совершенстве, и у меня полно промахов, но, если разобраться, всё ещё впереди.

Таких, как я, называют людьми силы. Люди силы чувствуют друг друга издалека. Это чувство напоминает приступ непонятной, необоснованной тревоги. Если случайно посмотрят на улице в глаза друг другу, ощущается что-то вроде слабого электрического разряда. Они стараются разойтись подальше как можно быстрее.

Так получилось, что я живу в Британии, в восемнадцатом веке, в красивом и завораживающем замке. Он настолько красив, что кажется сошедшим со страниц древних летописей. Могучие каменные своды, стены, утопающие в зелени, вызывают восторг и напоминают о том, что замок – часть истории и духа Англии. Особое очарование ему придают башни с тысячью окошками. Даже при самом сильном желании посчитать окошки невозможно. Этот замок окутан множеством самых невероятных легенд. В Британии чрезвычайно популярен классицизм, поэтому и замок выглядит соответствующе.

В восемнадцатый век я попала из современности. Просто я умею гулять во времени. Попала случайно и осталась навсегда. Дело в том, что я безумно полюбила своего нынешнего мужа Колина, а он предложил мне прожить здесь всю жизнь. Несмотря на то, что попала в этот век из века высоких технологий, я согласилась.

По вечерам мы ужинаем на террасе при свечах, пьём вино и, хотя много времени проводим вместе, не можем наговориться. Меня не испугало даже то, что Колин оказался вампиром. А его, в свою очередь, совсем не смутил тот факт, что я – колдунья. Мы просто приняли друг друга такими, как есть.

Кто сказал, что колдуны и вампиры не умеют любить? Мы оба не можем иметь детей. Нам нельзя. Поэтому живём друг для друга, приняв решение жить уединённо, ведь нам нет места в мире обычных людей. Если любишь человека, то должен принять его со всем его багажом и со всеми тайнами. Истинная любовь не терпит условий и перемен.

В детстве я часто слышала, что каждая девушка мечтает выйти замуж за принца и жить с ним долго и счастливо в своём замке. Именно это и произошло. Мы вместе охотились, ловили рыбу, играли в шахматы, встречали рассветы и закаты. Колин очень боялся, что я не выдержу такой жизни после цивилизации, что мне будет здесь скучно, но победила любовь. Он смеялся и говорил, что основное средство развлечения тут – еда.

Моя шея была в небольших шрамах, но это нисколько меня не пугало, ведь мой муж – вампир. Он пил мою кровь в полнолуние, а я при помощи колдовства тут же пополняла её запасы, и у нас с этим не было проблем.

За нашим замком раскинулся огромный лес. Он не только ограждает нас от любопытных взглядов, но и подпитывает своей энергетической силой, позволяя сливаться с природой. Вместе с нами в замке живут чёрная кошка и чёрный ворон. В гостиной растянулась паутина с огромными жирными пауками. И не потому что прислуга плохо следит за чистотой жилища, просто насекомые, летучие мыши, чёрные коты, вороны и прочая нечисть – неотъемлемая часть колдовского антуража.

В нашем саду полно заповедных растений, мхов и лишайников. Корни, цветы этих растений могут или убить человека, или вернуть его к жизни. Я люблю готовить из них разные снадобья, волшебные мази, масла, благовония.

Я люблю Колина, но очень часто вспоминаю современный мир и лысого мужчину, которого мне приворожила Римма. Он живёт в современной жизни и по-прежнему строит свою империю, намечает для себя новые горизонты, новые жертвы, захватывая всё новые и новые компании. С ним теперь меня разделяют века.

В последнее время я стала часто ловить себя на мысли, что очень сильно скучаю по современному миру. Захотелось хоть ненадолго посмотреть, что там нового и как протекает современная жизнь. Колин почувствовал моё настроение и за ужином сам затронул эту тему.

– Скучаешь по своим родным местам?

– Моё место рядом с тобой.

– Ты можешь обмануть кого угодно, но не меня. Я тебя чувствую. Поезжай.

– Куда? – опешила я.

– В свой век.

– А ты?

– Но ты же ненадолго. Уедешь для того, чтобы вернуться. Только не говори «нет». Я знаю, ты хочешь.

– А ты? Может, вместе?

– Лера, я серьёзный мужчина и не хочу выглядеть дураком. А в твоем веке я буду выглядеть именно так.

Я подошла к Колину, села к нему на колени и обняла за шею.

– Ты не обидишься?

– Нет. Я уеду на охоту мужской компанией. Давно собираюсь.

– Я недолго. Только всех проведаю, и вернусь, – смотрела я на Колина взглядом, полным благодарности.

– Лысому привет передай.

– Я на него тоже одним глазком посмотрю. Он, наверное, уже так сильно расстроил свою империю…

– Ты с ним поаккуратнее. Он же, всё-таки, приворожённый.

– Обещаю…

Я наклонилась к мужу и, дождавшись полнолуния, дала досыта напиться своей крови. Затем восстановилась, сконцентрировала свою энергию и вернулась в двадцать первый век.

Глава 1

Я широко раскинула руки, посмотрела на небо и подумала о том, почему в моей любимой Москве так редко бывает солнце. Когда я жила в этом городе, очень часто размышляла об этом. Она такая красивая, такая необыкновенная, а солнышка практически не бывает. И это всегда меня удручало. Но только не сегодня. Сегодня я радовалась всему, что ловил мой взгляд.

Если бы в восемнадцатом веке были телефоны, я бы тут же позвонила Колину и сообщила, что добралась в другую эпоху в лучшем виде, и со мной всё в порядке. Жива, здорова и постоянно думаю о нём, любимом. Какое счастье знать, что с личной жизнью у тебя полный порядок. Но у Колина нет телефона, и у меня нет возможности сообщить ему о том, что я на месте. Я безумно благодарна ему за то, что отпустил меня в это необычное путешествие, ведь я так долго этого ждала, втайне мечтала.

Я подошла к палатке с мороженым, улыбнулась и подумала о том, как же я давно его не пробовала.

– Эскимо, пожалуйста.

– А деньги? – подозрительно посмотрела на меня продавщица.

– Ах, точно, деньги…

– Конечно. А то вы так на меня смотрите, будто я должна вам что-то бесплатно дать.

– Я просто забыла, что всё покупается за деньги. Я в Британии не пользуюсь деньгами. Всё, что нужно, привозят работники и слуги.

– Ты что, из Британии приехала? – высунулась из палатки продавщица.

– Да. Всего несколько минут назад.

– Про несколько минут ты, милочка, загнула. Тут из аэропорта больше часа добираться, а то и все три. У нас пробки знаешь, какие. В общем, я поняла, ты валюту разменять не успела. Я в евро возьму, хоть и не имею права. Я тебе сейчас по курсу всё переведу. Просто, знаешь, я евро только на фотографии видела, а в руках никогда не держала. Так что, считай, тебе повезло. Сейчас с обменниками напряжёнка. Они только при банках остались.

Продавец мороженого взяла калькулятор и стала переводить рубли в евро. Я улыбнулась, подумав, что это совсем смешная сумма. Посмотрела на свою ладонь, сконцентрировала энергию, чтобы появились рубли.

– Пожалуйста, возьмите деньги за мороженое.

Продавец тут же переменилась в лице.

– Что ты мне голову морочишь? – воскликнула она раздражённо и протянула мне эскимо.

Я шла по обочине дороги и просто дышала Москвой. Но дальше случилось невероятное. Я спиной почувствовала опасность, но эскимо стало таять и пачкать мне руки. Когда я попыталась достать носовой платок из сумки, меня сбила машина, причём на бешеной скорости. Больше ничего не помню. Всё, провал…

Я очнулась в реанимации. Увидела усталые улыбки врачей, которые очень переживали за мою жизнь.

– Ты родилась в рубашке, – сообщил мне обрадованный врач.

В скором времени меня перевели в отдельную палату.

– Что со мной? – поинтересовалась я.

– Перелом правой стороны таза, открытый перелом запястья правой руки, перелом правой скулы, перелом правой голени, сотрясение мозга, травматический шок. Ну, там ещё много чего, если по мелочи…

– Ужас какой, – только и смогла сказать я, осознав, что практически обездвижена.

– Так что готовьтесь к долгому реабилитационному периоду.

Когда врач ушёл, я посмотрела на своё загипсованное тело и, впервые за долгое время, заплакала. Во мне не хватало энергии, да её и не было вовсе, чтобы хорошенько сконцентрироваться и привести своё тело в порядок.

– Больно тебе, деточка? Терпи, – в палату вошла санитарка и посмотрела на меня жалостливо. – Радуйся, что живая осталась. А кости срастутся, куда они денутся… Если тебе что надо, ты говори. Меня баба Вера зовут.

– Спасибо, баба Вера. Я просто пытаюсь понять, что со мной произошло.

– Машина тебя сбила, что же ещё.

– Прямо в центре Москвы, средь бела дня?

– Да у нас, знаешь, сколько пешеходов сбивают? Жуть. Тебя сбил пьяный молодой парень. Ему всего-то восемнадцать. Видимо, с ночи не протрезвел и с утра ещё хорошенько заправился. То, что свой «мерседес» новенький разбил, – это ерунда. А вот то, что твоё здоровье испортил, – это серьёзно. Сейчас тебя полиция замучает. Ты держись, девочка. Но засадить этого гада надо. Засадить по полной программе, чтобы вообще забыл, как за руль садиться.

Не успела баба Вера договорить свою речь, как дверь распахнулась, и два здоровенных амбала внесли в палату огромную корзину с цветами и поставили её у моей кровати.

– Здесь сто одна роза, – пробубнил тот, что помельче.

– Всё к вашим ногам, королева, – сказал самый крупный.

Он внимательным взглядом посмотрел на мой гипс, больше похожий на кокон, так как загипсована я была практически полностью.

– Это от кого? – подозрительно поинтересовалась баба Вера.

– Интрига, – отозвался здоровяк.