Cразу стало ясно, что кот хотел стырить одну, а уволок целую связку. Говорю же, коварный продукт. Пока воришка пытался покорить дерево, я наблюдал за ним. Оказалось, с такой поклажей не так-то просто это сделать. К тому же кот был молодой, и ему явно не хватало силёнок. Он то и дело срывался со ствола, но добычу бросать не собирался. Да и кто бы бросил? Не знаю, сколько таких попыток он предпринял, только вскоре выдохся. Оказавшись в очередной раз на земле, воришка положил сосиски, накрыл их собой и, глядя на меня, недовольно прошипел:

– Ну, чего уставился? Не подходи! Порву!

Всегда поражался, откуда в них столько дерзости. Им не важно, кто перед ними. Мне кажется, они и дикого зверя не испугаются.

– Да вот смотрю, как ты пытаешься затащить их на дерево, – я кивнул на продукт, – только вряд ли у тебя это получится.

– Это ещё почему? – спросил тот.

– Потому что их слишком много для тебя, – ответил я.

– Ты намекаешь, чтобы я с тобой поделился? – фыркнул воришка. – И не думай, это моя добыча.

Сосиски, конечно, выглядели невероятно аппетитно, к тому же от них исходил такой аромат, что я чувствовал его, даже находясь на расстоянии от кота. Эх, с каким удовольствием я слопал бы пару-тройку штук. Я стал лихорадочно соображать, как убедить его поделиться со мной. Не станешь же отбирать. В конце концов, я не разбойник с большой дороги, а воспитанный пёс. Да и неизвестно, как он себя поведёт. Вряд ли без боя отдаст добычу, а мне совсем не хотелось повторять печальный опыт Трисона. Как говорит мама Елисеева: «Лучше учиться на чужих ошибках, чем на своих». Запах деликатеса настолько вскружил мне голову, что план действий созрел моментально. Я решил для начала убедить его, что сосиски мне триста лет не нужны, а потом сделать так, чтобы он сам захотел меня угостить.

– Да я и не претендую на них, – ухмыльнулся я, – тем более эти твои сосиски у меня уже поперек горла стоят.

Даже врать такие вещи было тяжело. Как они могут надоесть? Да я готов питаться ими круглый год на завтрак, обед и ужин.

– Хочешь сказать, что ты их часто ешь? – бросил на меня недоверчивый взгляд воришка.

– Да я только ими и питаюсь, – продолжил я сочинять.

– Везет тебе, – вздохнул кот, – видать, у тебя хозяин хороший, а у моей даже снега зимой не выпросишь, а попробовать колбаски хочется. Вот и приходится самому добывать.

Судя по его ответу, первая часть плана мне удалась. Оставалось осуществить вторую, а тут без запугивания не обойтись.

– Слушай, здесь полно желающих полакомиться сосисками, – я огляделся и кивнул на собак, то тут, то там прогуливающихся с хозяевами, – если они увидят твою добычу, то отберут её у тебя. Так что ешь быстрее, а то можешь не успеть, – посоветовал я.

– Но я не могу столько съесть, это слишком много! – воскликнул тот.

– А зачем же ты столько украл? – как будто не понимая, о чём речь, сыграл я под простачка.

– Так получилось, – давай объяснять кот, – хозяйка пришла из магазина и положила их на столе, а сама ушла в другую комнату. Пока она разговаривала с кем-то по телефону, я воспользовался моментом и… – запнулся воришка и тут же продолжил: – Ей-богу, я хотел взять одну, а зачем мне больше? – словно оправдываясь, спросил он и опять продолжил: – Я же не слон. Но, как назло, увязалась целая связка. Ну и влетит мне теперь, хоть домой не возвращайся. Чёртовы сосиски, что же мне с ними делать? Ну съем я одну, максимум две, а остальное куда девать? Жалко бросать, – вздохнул кот, – я не для этого жизнью рисковал.

Нет, вы это слышали. Жизнью он рисковал. Конечно, это громко сказано, но тем не менее за такую выходку кот мог получить серьёзный нагоняй. Уж я-то это хорошо знаю, опыт имеется.

– Слушай, – вдруг воскликнул он, – я понимаю, что сосиски тебе уже надоели, но, может, ты поможешь мне их съесть?

Услышав это, я мысленно выбросил лапу вверх и радостно воскликнул: «Yes!» Да, вы не ослышались. Английский я тоже знаю.

Мой план сработал блестяще. Придумывая его, я как чувствовал, что этим всё закончится. Да и глупо было бы, если бы он не предложил мне угощение. Куда ему одному столько сосисок. От такого количества можно лопнуть.

– Я же только что их ел, – наигранно воскликнул я и для пущей убедительности закатил глаза. – Ну ладно, так уж и быть, помогу тебе.

– Сразу видно, ты хороший пёс, – обрадовался кот. – Правда, я, когда увидел, что ты за мной гонишься, решил, что хочешь отобрать мою добычу, а ты оказался не из таких. Ну тогда угощайся, – он убрал лапу с добычи, и мы приступили к трапезе.

А пока я уплетал свою долю, мне на ум пришли слова известной песенки: «На дурака не нужен нож, ему немного подпоёшь и делай с ним, что хошь». Вот только не помню, где я её слышал. Ну теперь вы убедились, что я не один такой невезучий. Среди нашего брата такие сплошь и рядом. Но все неприятности, что липнут к нам на каждом шагу, происходят в основном по вашей вине. Возьмите хозяйку незадачливого кота. Зачем она оставила сосиски на столе, а сама пошла болтать по телефону? Пришла из магазина – сразу положи провиант в холодильник. Кот облизнулся бы, и ничего не случилось бы ни с колбасами, ни с котом. Так нет же – на, котик, побалуй себя вкусняшкой. Побаловал, называется. Теперь и домой страшно возвращаться. Потому я и говорю, что во всех происшествиях виноваты не только мы, но и наши хозяева.

Глава 6

Да-да, вы не ослышались. И не надо возмущаться, делать круглые глаза, мол, а мы здесь при чём. Ещё как при чём. Взять хотя бы этого кота, кстати, забыл рассказать, как его зовут. После того как мы разделались с сосисками и стали прощаться, мы решили познакомиться. Не мог же я уйти просто так, даже не узнав имя своего благодетеля. Но, когда он мне его назвал, клянусь, я чуть не поперхнулся. Ну вот скажите, как можно было дать коту кличку Гад Пушистый. Что в голове у его хозяйки? Хотя чему тут удивляться? Чем наш Елисеев лучше её? Уж как только он ни изгаляется в придумывании нам всяких прозвищ.

Вот меня зовут Марсель, а тогда с каких корзиночек он называет меня французом? Вы не находите, что одно с другим как-то не вяжется? Или я заблуждаюсь? Возможно, между этими двумя именами есть какая-то связь, но мне она не понятна.

Но вернусь к нашей невезучести. Все наши неприятности случаются в основном из-за того, что мы покушаемся на вашу еду. Так вот если бы вы почаще нас угощали чем-то вкусненьким, разве стали бы мы тырить у вас сосиски? Хотя я как-то слышал в школе разговор двух инструкторов. Один другому жаловался, что он кормит своего кота как в фешенебельном ресторане, а тот всё равно тащит все, что к полу не прибито. Не знаю, о чём шла речь и какие такие продукты он прибивает к полу, но, как я понял, его кот – ещё тот воришка. Да чего греха таить, я тоже зачастую бываю сытым, но всё равно при любом удобном случае обязательно что-нибудь стырю. Как, например, случилось с этим… подлым холодильником. Так что в наших неприятностях виноваты все: и вы, и мы. Или вы со мной не согласны?

С этими мыслями я незаметно провалился в сон. Не знаю, сколько я проспал, только вдруг услышал, как бабахнула входная дверь.

Сон точно ветром сдуло, и я открыл глаза. Передо мной стоял Елисеев собственной персоной с какой-то палкой в руках. Спросонья я подумал, что он приготовился меня огреть, но потом сообразил, что это и есть новый наличник. Во всяком случае тот, что отвалился, выглядел тоже обыкновенной деревяшкой. Фу-ты, ерунда какая, а ругался так, словно я сломал что-то ценное. До чего же люди любят раздувать из мухи слона. Он притулил её к стене и принялся снимать кроссовки, а сам посмотрел на меня и спросил:

– А ты всё дрыхнешь?

Более глупого вопроса я не слышал в своей жизни. А чем ещё, по-твоему, я должен заниматься дома в одиночестве? Книжку, что ли, читать?

– Надеюсь, пока меня не было, ты больше ничего не натворил? – спросил он.

За сном я совсем забыл про эту треклятую яичницу и уже было открыл пасть, собираясь сказать «у-у-у», как вдруг вспомнил. И в следующее мгновение осознание того, что я натворил, накрыло меня с головой. Как же мне хотелось провалиться под землю. А тут ещё это неумение врать. Если бы я умел это делать, можно было бы хоть на какое-то время оттянуть неизбежность. Я в нерешительности поднялся, сел на задние лапы и понуро опустил голову. Этого было достаточно, чтобы Макс всё понял.

– Что ещё? – воскликнул он и, не дожидаясь ответа, направился прямиком на место катастрофы. Знает ведь, что все мои беды в основном случаются на кухне.

Естественно, я не пошёл за ним. Думаю, сейчас как увидит, что я там натворил, вцепится в моё ухо и откусит его к чёртовой бабушке, а потом примется за хвост. И буду я не только безухим, но и бесхвостым. Меня же засмеют мои друзья. Кстати, совсем забыл рассказать вам о них.

Со мной в школе учится ещё много других собак, причём разных пород. Конечно, я не со всеми дружу, а многих даже не знаю, как зовут. Оно и понятное дело, мы с ними студенты разных факультетов. Прям чувствую, как вы сейчас усмехнулись. А зря. Между прочим, в моей школе целых девять факультетов. Да-да, вы не ослышались.

Глава 7

Приготовьтесь загибать пальцы, пока я буду перечислять их, а то ещё подумаете, что я вас обманул. Итак: факультет по подготовке собак-спасателей; охранников; военных; пастухов; гонщиков; охотников и даже собак-терапевтов. Ну и конечно же факультет, где готовят будущих коллег Трисона, то бишь поводырей, и таких, как я, – ищеек. Теперь убедились, что я честный пёс. Вот такая у меня крутая школа. Хотя даже язык не поворачивается так назвать её. Это целый университет. Вместе со мной на факультете учатся ещё пять собак. Например, спаниель по кличке Перец. Ничего общего с той приправой, которой Шура посыпает все блюда, а потом я чихаю до слёз, он не имеет. Прозвище, конечно, не айс, но в целом парень он хороший. Не могу сказать, что мы с ним закадычные друзья, но ладим неплохо.

Второй мой однокашник – черный шнауцер по кличке Генерал. Очень сообразительный товарищ, весь такой самоуверенный, немного нагловатый и ведёт себя под стать своему прозвищу. Но несмотря на это, мы с ним нашли общий язык. А всё из-за того, что у нас похожие характеры. Так, во всяком случае, говорят наши инструкторы. Третий мой однокашник – ротвейлер по кличке Хосе. Однажды мы с Елисеевым смотрели какой-то фильм, так вот в нём главного героя тоже так звали. И надо заметить, они даже похожи внешне – оба крепыши и смуглолицые брюнеты. Плюс ко всему наш Хосе такой же задира, как и герой фильма. Ему косточки сахарной не надо, только дай подраться. Вечно ко всем пристаёт: «Давай помашемся, ну давай помашемся». А если ему отвечают отказом, он сразу обвиняет в трусости. Впрочем, это единственный его минус, а в остальном он хороший и добрый пёс. Хотя я знаю, у людей бытует другое мнение о собаках его породы. Почему-то они считают ротвейлеров злобными и агрессивными. Но даже если среди них и есть такие, то это не их вина, а людей. Как говорит мой инструктор: «Каков воспитатель – таков и воспитанник». Кстати, а чего это я всю дорогу величаю его инструктором, у него же есть имя. Его зовут Гоша.

– Вот же негодяй, – донёсся из кухни голос Макса.

Ой, кажется, это уже про меня.

– Ты что тут натворил? – прозвучало следом.

Хм, а то ты не видишь? Не понимаю, зачем задавать глупые вопросы? Услышав его возглас, я так испугался, что у меня всё похолодело внутри. Я лег на пол и закрыл голову лапами.

– А ну-ка быстро тащи сюда своё тело, – снова прилетело из кухни.