– Ладно, хорошо. – Она направляется к двери, добавляя через плечо: – О, и мне правда нужно, чтобы ты принес пару ящиков пива.

– Да, мамочка.

Я ворчу себе под нос, направляясь через гараж к холодильнику с напитками. Несмотря на мое затянувшееся раздражение, я не могу заставить себя возненавидеть Мак за то, что она прервала меня. Теперь, когда кайф проходит, и в голове проясняется, легко увидеть ошибку, которую я чуть не совершил.

Связь с Кэсси – это надвигающаяся катастрофа. Во-первых, мы соседи. Что, если мы переспим, и все пойдет наперекосяк? Мне все равно пришлось бы жить с ней по соседству до сентября, и неловкости было бы не избежать.

И все же факт в том, что Кэсси мне чертовски нравится. С ней интересно разговаривать, и я могу представить, как этим летом у нас завязывается настоящая дружба. Некоторым людям это может показаться скорее привилегией, нежели изъяном, но я знаю, насколько хрупкой может быть дружба между мужчиной и женщиной. После того как Купер и Хайди переспали пару лет назад, их дружба едва ли восстановилась до конца. Да, Алана была моей подругой, когда мы начали спать вместе, но, как сказала Мак, Алана – не Кэсси.

Я не уверен, сможет ли Кэсси вести себя непринужденно. Конечно, один разговор мог бы все это прояснить, но мои суждения основаны на предположении, что она честна сама с собой. По моему опыту, многие женщины говорят, будто готовы к сексу без обязательств. И возможно, поначалу они реально имеют это в виду. Может, они думают, что с ними все будет в порядке, если отношения будут строго физическими. Но чаще всего нити привязанности завязываются прежде, чем успеваешь моргнуть, и внезапно тебя уже обвиняют в том, что ты эгоистичный придурок. Это частое явление для моих более неразборчивых в связях друзей, но со мной это случилось лишь единожды.

На последнем году старшей школы я переспал с симпатичной девчонкой из комитета по выпуску ежегодников, не понимая, что она, во-первых, была девственницей, а во‑вторых, была влюблена в меня много лет. Линдси заверила, будто просто хотела перепихнуться перед отъездом в колледж. Следующее, что я помню, – все ее друзья кричат на меня в школьном коридоре, обвиняя в том, что я разбил ей сердце и разрушил ее жизнь. Я и по сей день чувствую себя чертовски ужасно из-за этой ситуации. Я никогда не хотел обидеть Линдси, но я ведь ясно дал понять, что не хочу отношений.

Что ж, я все еще не хочу отношений, и мне реально не хочется причинять боль Кэсси.

Иногда наличие хорошего друга в твоей жизни приносит больше пользы, чем несколько ночей горячего, потного секса.

Вот только у Кэсси другие идеи. Когда я возвращаюсь, она стоит у воды, спиной к огню. Она слышит мои шаги и поворачивается, мягкая улыбка изгибает ее губы.

Господи, какая же она красивая. Она распустила свой конский хвост, и пряди медного цвета свободно рассыпались по плечам и снова показались мне ярко-оранжевыми в свете костра.

– Привет, – говорит она.

– Привет. Извини за это.

– Ничего страшного.

– Итак… – Я подхожу ближе, но сохраняю дистанцию в несколько футов.

Она замечает это, поскольку ее взгляд опускается на зияющее пространство между нами.

– Итак… – передразнивает она. Затем прикусывает нижнюю губу и мгновение изучает меня.

Черт возьми. Не знаю, что лучше: упомянуть о поцелуе и дать ей понять, что этого больше не повторится, или просто притвориться, будто его никогда и не было. Я засовываю руки в карманы, неловко переминаясь с ноги на ногу. Все еще пытаюсь решить, что сказать, но Кэсси опережает меня.

– Ну что, мутить будешь? – выпаливает она, глядя на воду.

Я моргаю.

– Прости, что? – Снова моргаю. – Ты хочешь, чтобы я мутил воду?

При этих словах она разражается смехом.

– Нет! С чего бы мне хотеть, чтобы ты мутил воду?

Я усмехаюсь.

– Не знаю! Это безумная просьба. Поэтому и уточнил.

Все еще хихикая, она разъясняет:

– Я спросила, не хочешь ли ты замутить со мной? Устроить летнюю интрижку.

Дерьмо.

Она произнесла это.

А ее подруга Джой решила, что у Кэсси никогда не хватит смелости попросить меня.

Мне даже жаль, что она набралась смелости. Ведь я собираюсь предстать полным мудаком, сказав «нет» перепихону через десять минут после того, как начал к ней приставать. Если это не остудит пыл любой женщины, то я не знаю, что сможет.

– Э‑э… Кэсс. – Я провожу рукой по лбу, затем по волосам. Тяну время. Но также и продлеваю агонию, а это еще хуже. Поэтому выдыхаю и говорю:

– Слушай, на самом деле я подумал, что… ну, что я отчасти рад, что нас прервали.

– Оу. – Она мгновенно отводит взгляд, но не раньше, чем я замечаю вспышку боли.

– Хорошо, что нас прервали до того, как все зашло дальше, понимаешь? Ты мне нравишься, и думаю, ты просто потрясающая, но я не уверен, что это хорошая идея. Именно в сексуальном плане. – Господи, это просто пытка. – Будет лучше, если наши отношения останутся платоническими.

– Ладно. – Мгновение она изучает меня, выражение ее лица непроницаемо. – Могу я спросить почему?

Я неуверенно пожимаю плечами.

– Мне просто не кажется, что это хорошая идея, особенно учитывая, что ты живешь по соседству. Этим летом я буду занят на двух работах, понимаешь? У меня не будет много свободного времени, чтобы проводить его с тобой, и, даже если мы договоримся не строить никаких ожиданий, на самом деле так никогда не выходит. Такого рода договоренности всегда приводят к конфликту, и, честно говоря, ты мне слишком нравишься, чтобы портить нашу дружбу, которая…

– Хорошо, я поняла, – перебивает она. – Все круто.

– Ты уверена? – Я все еще не могу понять выражение ее лица.

– Да, все в порядке. В этом городе полно подходящих кандидатур для интрижки, верно?

– Верно, – говорю я, кивая с облегчением. – И ты чертовски горячая. У тебя не возникнет проблем с поиском. Я могу помочь тебе найти потенциальных кандидатов, если хочешь.

«Серьезно?!» – кричит скептический голос в моей голове.

Я бы хотел, чтобы можно было отменять слова так, как некоторые платформы позволяют отменять отправку сообщений, но нет. Я сказал то, что сказал, и этого уже не вернуть.

Господи. Я, по сути, отправил ее во френдзону, а теперь предлагаю стать ее вторым пилотом? Вгоняю нож поглубже. Я гребаный мудак.

Очевидно, она согласна, поскольку недоверчиво смотрит на меня, а после издает саркастический смешок.

– Эм, ну… Не знаю насчет этого. – Закатив глаза, она отходит от кромки воды. – Пошли, дружище, вернемся на вечеринку. Отчаянно хочу еще выпить.

Глава 9
Кэсси

На первом курсе колледжа меня мучил повторяющийся тревожный сон. Эта дрянь терроризировала мой спящий мозг по крайней мере раз в неделю, и всегда происходило одно и то же. Я смотрю на маленький чемодан, за ним целая стена стопок буклетов с ответами на тесты. Те тонкие тетради с линовкой, которые раздают преподаватели, когда вы пишете экзамены. Моя задача? Мне нужно сложить тетради в чемодан. Все. Я должна проследить, чтобы они все влезли, любой ценой. Крайне важно, чтобы они влезли.

И каким-то образом, каким-то чудом, мне удается запихнуть все буклеты в чемодан. Тогда тревога рассеивается, подсознание вздыхает с облегчением, и я думаю: «Слава богу, я сделала это».

Все готово, верно?

Нет. Затем я тащу чемодан в свой лекционный зал английской литературы, где мне нужно провести презентацию по книге Бронте. Не той, что написана Шарлоттой или Эмили, а Энн. Менее известной Бронте. Я не читала эту книгу… и все же меня беспокоит не это? Пойди пойми. Несмотря ни на что, я довожу презентацию до совершенства.

Все готово, верно?

Нет, теперь я должна передать чемодан своему профессору. Я поднимаю его и подношу к мужчине, и, как только добираюсь до центра комнаты, туго набитый футляр распахивается, и его содержимое высыпается наружу. Только вот по какой-то необъяснимой причине все буклеты пропали.

Вместо них – мои фотографии в обнаженном виде.

Теперь весь пол лекционного зала усыпан снимками размером восемь на десять с моими голыми сиськами, задницей и женскими прелестями. Море обнаженной натуры.

А потом я просыпаюсь.

Не знаю, что это говорит о моей психике – или о том, что я смотрела по телевизору, когда мне это приснилось в первый раз, – но кошмар засел в моем подсознании, как ржавый гвоздь. Он приходил каждую неделю, как часы, и я каждый раз просыпалась, чувствуя жгучее унижение и мощный прилив неуверенности.

Честно сказать – то, что я чувствовала прошлой ночью, было в сто раз хуже.

Я никогда в жизни не делала никаких предложений парню. И никогда не собираюсь повторять.

Потому что отказ – это жесть. Он высасывает душу. Сокрушает уверенность. Я не могу стереть из памяти тревожное выражение на лице Тейта. Вспышку паники в его глазах, когда я предложила завести интрижку. То, как неловко он себя чувствовал, когда сказал мне, что хочет быть просто друзьями.

Жесть.

Просто сраная жесть.

Если бы у меня была с собой лопата, я бы вырыла в земле огромную яму, забралась в нее и похоронила себя заживо. Однако, зная мою удачу, загробная жизнь в конечном счете превратилась бы в тот кошмарный лекционный зал, полный моих голых фоток.

Теперь я вынуждена повторить всю историю Пейтон, чей голос гремит из динамиков машины, пока я еду к отцу домой на ужин.

– Не может быть, чтобы это был тот самый поцелуй, – настаивает Пейтон.

Это ее ответ на подозрение, которое я высказала: что Тейт поцеловал меня, его чуть не вырвало, после чего он тут же решил, что больше никогда не сможет этого повторить.

– А какое еще может быть объяснение? – возражаю я. – Секунду назад мы целовались. Затем он уходит на несколько минут, а когда возвращается, говорит мне, что хочет остаться друзьями. Это абсолютно точно означает, что ему не понравился поцелуй.

– Необязательно. – Она замолкает. – Но если проверить эту теорию… какие-нибудь признаки того, что ему не понравилось, были? Он пытался отстраниться?

– Нет, – издаю я стон. – Вообще-то он даже прижимался ко мне! И клянусь, у него встал. Я почувствовала его твердость рядом со своей ногой.

– Хм-м-м. Окей. – Она обдумывает это секундочку. – Может, он был пьянее, чем ты думала?

– Ну и дела, спасибо, Пейтон. То есть ты хочешь сказать, что парень должен быть вдрызг пьяным, чтобы поцеловать меня?

– Я не это сказала! Но. Возможно, он был пьян, когда целовал тебя, а мы обе знаем, что люди совершают импульсивные поступки, когда они пьяны, верно? Так что в тот момент перепих мог показаться ему хорошей идеей, но потом он немного протрезвел, и все, что сказал потом, не было каким-то изощренным оправданием. Он и правда хочет этим летом заниматься своими делами и ни с кем не встречаться. И он действительно считает тебя потрясающей, ты ему нравишься, но он не хочет делать ничего, что могло бы поставить под угрозу вашу дружбу. Все это может оказаться правдой.

Она права. Но суть остается прежней: я сделала предложение Тейту Бартлетту, и он сказал «нет».

– Честно говоря, возможно, это и к лучшему. Помнишь мой лучик надежды? Не портить все последующие перспективы, флиртуя со слишком привлекательным парнем. Я не должна была позволять себе забывать об этом. – Я поджимаю губы. – Что мне нужно, так это найти себе парня на семерочку. Или даже на шестерку.

– Ты не станешь флиртовать с шестеркой. – Она совершенно ошеломлена. – Только через мой труп. Я готова пойти на компромисс и остановиться на полпути между шестеркой и десяткой… Тейт – десятка, верно?

– О да, – жалобно произношу я.

– Отлично, тогда мы нацеливаемся на восьмерку. Сходи завтра с Джой куда-нибудь, попытайся познакомиться с кем-то еще и отправь фотки, чтобы я могла убедиться, что он восьмерка.