Эта фамилия для меня – синоним боли, разочарования и жуткого стресса. Вроде времени прошло достаточно, значимые события произошли в жизни, но ноет за грудиной, стоит о бывшем муже услышать. Волнение скрыть тяжело. Столько месяцев от Тараса была тишина. Еще бы всю оставшую жизнь ничего о нем не знать.

– Да там фигня вопрос. Пара подписей. А то Влад с Тарасом сегодня здесь, завтра там – хрен поймаешь. В основном же с Тарановым взаимодействуем. Его так и вовсе днем с огнем не сыскать. У одной доверенности срок истек, договоры переподписать надо. Ну и еще у нас новые, выгодные условия, а у ребят такие же встречные предложения.

– Что за предложения?

– Савчук строительством плотно занялся. Свой элитный дом где-то в центре строит. Поднялись они с Тарановым здорово. Их там целая команда. Молодцы. Одобряю.

Каждое слово про Тараса словно наждаком по нервам.

Признаться бы Ване во всем, но как это сделать – не представляю. Да и нужно ли? У нас спокойные, хорошие отношения. Возможно, я вообще себя накручиваю и это просто стечение обстоятельств. Действительно только деловое сотрудничество и вопрос на десять минут. Развела панику на ровном месте.

Когда Савчук подъедет, один или со своей прекрасной, «искренней» женой, уйду с сыном под предлогом покормить или сменить подгузник. Видеть Тараса я не могу и никак не хочу с ним пересекаться. Это не только из-за Кирилла. Просто не хочу.

Ваня приобнимает меня за талию.

– Эва, ну ты чего разнервничалась? – замечает он. – Это просто Новиковы, с которыми мы давно общаемся и дружим. Ты моя женщина. Я тебе предложение сделал, сын у нас. – Он целует в шею, прижимает к себе. – В отпуск бы еще съездить.

– Предложение?

– Ну да.

Ваня достает что-то из кармана брюк. Разжимает кулак, и на ладони оказывается кольцо.

– Хотел на ужине при всех, но, видя, как ты сейчас трясешься, не буду смущать еще больше. Выйдешь за меня?

Второй раз невеста. Я. Та, которая говорила, что больше никогда. Ни с кем. Правда. Ни с кем, кроме Вани.

– Выйду. – Обвиваю его шею руками. Целую.

– Пиздец… – шепчет он мне в губы. – Я самый счастливый мужчина на свете…

У Вани красивая улыбка и доброе сердце. Может, полюбить я больше никогда никого не смогу, но привязанность к нему… это такое волнующее чувство. Оно чем-то напоминает нежность, которую я испытываю, глядя на сына!

Ваня надевает кольцо мне на безымянный палец, целует руку, опять обнимает, а внутри, как огромный шар, разрастается радость.

Идиллию прерывает Нора. Она появляется на кухне с Киром. Он снова плачет, сучит ножками. Я даю ему капли от колики иду кормить… Уложилась: и мясо доделала, и получила предложение руки и сердца.

Располагаюсь в одной из двух гостевых внизу, рядом с Ваниным кабинетом. До приезда Новиковых еще целый час. За это время я успею покормить сына, переодеться и выпить чаю для лактации.

Насытившийся Кир засыпает и выпускает сосок. Его надо столбиком подержать. Наш обычный ритуал, но так не хочется трогать спящего. Застегиваю бюстгальтер, поправляю платье и встаю с кровати. Решаю все-таки аккуратно приподнять Кира, но чувствую, будто что-то не так. Я поворачиваюсь, и сначала кажется, что это галлюцинация. Несколько раз моргаю. Когда понимаю, что все по-настоящему, тело пробивает дрожь, она стекает по ногам вниз.

Смятение разрывает сознание.

Я кормила сына грудью под пристальным наблюдением Савчука. Он стоит в проеме приоткрытой двери и буквально прожигает своим раскаленным, дьявольским взглядом. Что Тарас здесь делает? Что он вообще делает?..

Дышать становится сначала трудно, а потом больно.

– Кабинет за следующей дверью. Это одна из гостевых, – доносится голос Норы.

– Спасибо, – произносит Савчук, не сводя с меня глаз.

В комнате вновь воцаряется тишина, нарушаемая лишь полусонным причмокиванием нашего с ним сына.

3 глава

Савчук первым отмирает и уходит. Я смотрю на опустевший дверной проем не в силах сдвинуться с места. Из кабинета Вани доносятся голоса – Тарас уже что-то с ним обсуждает, а меня не отпускает напряжение. Оно будто режет на части. Пока Савчук не покинет наш дом, легче точно не станет.

Закусив губу до отрезвляющей боли, аккуратно беру сына. Все действия я совершаю на автомате. Держу Кира столбиком, потом переношу в детскую, хотя хочется спрятаться, запереться с ним в каком-нибудь сейфе. Прошу Нору присмотреть за Кириллом и не выходить из комнаты. Чуть не срывается: «До ухода Савчука».

Я забываю все, что собиралась делать. Невозможно не думать о том, что прошлое снова ворвалось в настоящее. Никак оно меня не отпустит. Вероятно, это правда – дела, стечение обстоятельств, и Тарас случайно оказался на пороге гостевой комнаты.

Как воришка, я бесшумно перемещаюсь по дому и шарахаюсь в сторону от каждого звука. А надо бы – как хозяйка. Замечаю во дворе еще одну машину. Глеб приехал. Еще бы Новиковы не опоздали, чтобы все разом.

Ванин друг появляется в гостиной, когда я заканчиваю с сервировкой.

– Привет, Эва. – Он озирается по сторонам. Присвистывает. – Неплохо нынче живут банкиры.

Сам Глеб к банковской сфере отношения не имеет. Я так и не поняла до конца, чем он вообще занимается. Но его дом ничуть не хуже. Ваня показывал снимки.

Отвлекшись на разговор с Глебом, я пропускаю момент, когда входят Тарас и Ваня. Стоит Савчуку задержать на мне взгляд, как в конечностях опять появляется дрожь. От всего сразу: накатывают болезненные воспоминания, тревога, что он узнает о сыне, и страх, что из-за этого встреч станет больше. А если Тарас и вовсе подстроил свой приезд к нам в гости? Неизвестно, что может прийти ему в голову. Я просто хотела родить ребенка от некогда любимого мужчины, но даже представить не могла, что исполнение этого желания обернется такими сложностями… Их клубок.

– Тарас, с Эвой ты уже виделся и знаком. А это Глеб, мой друг. Он, кстати, связан со строительной отраслью. Если нужны контакты…

– Нужны, – кивает Савчук. – Я сейчас на себе бизнес тяну. Таранов временно сошел с дистанции. Поэтому и пришлось вернуться.

Он говорит это как бы между прочим, но смотрит прямо на меня, будто объясняет свое вторжение в мою личную жизнь.

– Я… к сыну, – произношу тихо.

Но уйти не успеваю – приезжают Новиковы.

– Тарас, оставайся. Эва приготовила свои фирменные отбивные, – предлагает Ваня, и мне хочется застонать в голос.

Но вместо этого лишь мысленно бьюсь в немой истерике.

– Фирменные? – переспрашивает Савчук, по-прежнему пристально глядя на меня. – Надо попробовать.

Гад. Какой же гад! Почему не отказался?

Никто из присутствующих не знает, что свой фирменный рецепт я у него когда-то и позаимствовала. Тарас ведь не только пасту и селедку под шубой вкусно готовит. Однажды он почти два месяца учился на шеф-повара. Потом сказал, что это не его, и бросил.

Я натягиваю улыбку и вместе со всеми иду встречать Новиковых. Ванин начальник – обычный, простой человек, но со своими особенностями в общении. Где бы ни появился, он обязательно должен быть в центре внимания, а все остальные – вокруг него. Ксения – полная противоположность своего мужа, и с ней мне комфортнее.

– Ну здравствуй! – Она осматривает меня с восхищением. – Боже, ни одного лишнего сантиметра. Эва, ты вообще рожала?

Я не скуплюсь на ответный комплимент, потому что Ксения, беременная четвертым, выглядит просто превосходно. Она точно знает какие-то секреты. Я после первого ребенка ощущаю себя развалиной. Невыспавшейся.

– И мне скоро рожать. – Она гладит выпирающий живот. – Так, мальчики, простите, но я хочу хоть одним глазком взглянуть на Крайнова-младшего… Ваня от сына в восторге. Утверждает, что Кирилл – его копия. Покажешь, Эва? – искренне заинтересованно и радостно просит Ксения.

В этот момент я не могу не взглянуть на Тараса. Выражение его лица… Даже чуточку приятно становится, и хочется одними губами прошептать: «Ты это заслужил. Все заслужил!»

– Конечно. Пойдемте посмотрим на наше маленькое сокровище. Не только Ваня от Кирилла без ума, так все говорят после знакомства с ним.

Савчук еще внимательнее впивается глазами в мое лицо.

Нет, тебе не показалось. Хочу, чтобы тебя выворачивало от боли, как когда-то меня.

– Ой, Тарас! И вы такие молодцы! – спохватывается Ксения, обращаясь к нему. – Мы на днях виделись с Ангелиной. Дочка очень на тебя похожа. Прелестная у вас девочка. И все благодаря Эве! А благодаря твоему успешному бизнесу Ваня теперь имеет хороший процент. Вам надо дружить семьями. Отличный тандем!

Дружить семьями? Отличный тандем? Хочется забрать обратно свои слова, что Ксения очень приятная, а Тараса выгнать из дома сию же секунду. И не постыдился же явиться, еще и подсматривал, как я, полуголая, кормлю сына. Хотя… только это ему и остается.

– Как, кстати, Элина?

Элина, значит… Красивое имя.

– Хорошо, – на удивление ровно и спокойно произносит Тарас.

А что ему нервничать? Семья, ребенок, бизнес – все замечательно. Это не его жизнь дважды превратили в пыль.

– Идемте. – Я беру Ксению за локоть, чтобы она наконец прекратила свои розовые излияния.

Не дружить нам с Савчуками семьями. Никогда этому не бывать!

– До свидания, – бросаю Тарасу напоследок, давая понять, чтобы убирался как можно скорее.

– Рано прощаетесь, Эва. – Он держит мой взгляд. – Я все-таки решил остаться и попробовать ваши фирменные отбивные.

Ублюдок! Я глотаю готовую вот-вот вырваться реплику. Беру себя в руки. Возможно, именно острой реакции Тарас и добивается. Решил снова трепать мне нервы? Не получится. Выйду замуж за Ваню, и Савчук даже близко не посмеет подойти. Ни он, ни его Ангелина.

Понимаю, я веду себя глупо потому, что все еще психологически и отчасти финансово зависима от этого подлеца. Хочется растоптать его, с корнем вырвать из себя остатки чувств и всю боль, которую он мне причинил. Эти эмоции – не что иное, как банальная обида. Я решилась, доверилась, вновь захотела быть любимой, а меня гнусно ударили ножом в самое сердце.

Я должна была наслаждаться беременностью, гулять, верить в хорошее. А на деле – почти все девять месяцев провела в больничной палате на сохранении. Отсчитывала не дни – часы, лишь бы доносить Кира.

В детской рядом с сыном постепенно успокаиваюсь. С каждым днем я убеждаюсь, что намного сильнее, чем думала. Потому что есть ради кого быть сильной.

Нора уходит вниз, и мы с Ксенией остаемся одни. Она все говорит и говорит – без остановки рассказывает о своих трех родах, делится впечатлениями, какие прошли легче, переживаниями по поводу четвертых. Расспрашивает, как быстро я восстановилась после рождения Кирилла.

А я до сих пор не восстановилась. Ни психически, ни физически. Кир стал долгожданным чудом, но далось оно очень непросто. Очень. И прогнозы неутешительные. Вероятно, он будет моим единственным ребенком.

Я меняю сыну подгузник. Вспоминаю, что крем остался в ванной на полке. Прошу Ксению присмотреть за Киром и иду за тюбиком. Возвращаюсь – и вижу, как она трогает родимое пятнышко на его ноге.

– Какое интересное совпадение, – замечает она. – У дочери Тараса такое же. И в том же самом месте. Один в один…

Я молча прикрываю ножку Кира, беру его на руки и крепко прижимаю к себе.

– И родили вы с Ангелиной почти одновременно… Разница в несколько дней, – вслух размышляет Ксения.

– И мужья у нас тоже разные. И семьи. Так что свои наблюдения и домыслы оставьте при себе, – резко обрываю я ее и тут же одергиваю себя. – Вам показалось. На улице много мошек, кто-то укусил, – произношу первое, что приходит на ум, а сама ужасаюсь.

Что если слух об этом «совпадении» дойдет до Савчук?

– Да-да, извини, Эва. – Ксения разводит руками. – Беременный мозг. – Она улыбается, но все равно продолжает задумчиво смотреть на Кира.

Стоит Савчуку оказаться поблизости, как моя жизнь начинает рушиться. Что за способность такая у него? Почему все сразу идет наперекосяк?