Получается, он уступил мне свою кровать, а сам остался ночевать на неудобном диване? Очень мило с его стороны… В груди неожиданно разливается тепло. Зачем так заботится обо мне, если я всего лишь пациентка? Может быть, мой сон был вдохновлён не только моими тайными фантазиями, но и взаимным притяжением?

Помечтав о невозможном и уже почти готовая покинуть квартиру незамеченной, я случайно замечаю на кухонном столе раскрытый ноутбук Курта.

Плохая идея, Ксю…

– Очень плохая… – шепчу я своему внутреннему голосу, но будто под гипнозом протягиваю руку к клавиатуре. Наверняка компьютер защищён паролем, и моя затея провалится сама собой.

Однако никакого пароля нет – передо мной сразу же появляется незакрытый документ Word с подробным бизнес-планом клиники доктора Максвелла. Возможность спасти свой проект по экономике и сохранить место в университете буквально плывет мне в руки. Не раздумывая долго, я достаю флешку и быстро копирую файл. Я прекрасно понимаю, что поступаю некрасиво, но ведь Курту это ничем не грозит – преподаватель бегло просмотрит работу и отправит её пылиться в архив студенческих проектов. Как говорится: и волки сыты, и овцы целы…

– Что ты творишь? – вдруг раздаётся грозный голос за моей спиной, а сильная ладонь резко сжимает запястье с зажатой флешкой.

– Ой… Ты уже проснулся? – пытаюсь я изобразить удивление и невинность одновременно, но чувствую, как лицо предательски заливает жаром от стыда. Я отвратительная актриса во всём, кроме выступлений на льду.

– Что. Ты. Сделала? – медленно произносит Курт сквозь зубы, усиливая хватку и прожигая меня взглядом полным гнева.

Ну вот мы и довели его до бешенства. Правда, во сне всё выглядело совсем иначе…

– Я… Я просто взглянула на твою работу…

– И решила её украсть?

– Н-е-т… – выдавливаю я улыбку, стараясь показать, что ситуация не настолько ужасна, как может показаться.

– Какого чёрта твоя флешка оказалась в моём ноутбуке? Что ты задумала? – Курт сверлит меня разгневанным взглядом, и я отчётливо понимаю: лучше признаться во всём честно, чем сочинять нелепые оправдания.

– Хорошо! Я действительно её стащила! – выпаливаю уверенно и резко вырываю свою руку из его хватки, которая ослабла от внезапного удивления на его лице. – Но это не для каких-то тёмных делишек, ясно?

Отлично, Золотова, так держать. Лучшая защита – это нападение.

– Мне нужно сдать готовый бизнес-план по вымышленному предприятию к концу семестра, а уже через неделю требуется предоставить хотя бы концепцию и предварительные расчёты. Я ничего не успеваю, потому что даже простейшая задача занимает у меня вдвое больше времени: все материалы на чужом языке! А мой руководитель – законченный расист, он говорит исключительно на французском и притворяется, будто совершенно не понимает меня, когда я прошу объяснить что-нибудь на английском!

Курт молчит, внимательно осмысливая мой эмоциональный монолог о том, какая я несчастная и бедная овечка.

– Ты могла бы просто попросить, – наконец расслабляется он и делает шаг назад, возвращая мне личное пространство. – Совсем необязательно было действовать тайком. Я ведь и так помог бы тебе.

– Откуда мне было знать? – фыркаю я раздражённо и начинаю разминать запястье, всё ещё ноющее после его железной хватки.

– Мне казалось, я достаточно ясно дал понять, что никогда не откажу тебе в помощи. – Курт вновь берёт мою руку, теперь уже осторожно и бережно. – Прости меня… Не знаю, что на меня нашло, – добавляет он виновато и мягко поглаживает моё запястье вдоль тонкой голубоватой жилки, сам того не осознавая, насколько интимным кажется этот жест.

Его большой палец запускает по коже электрический разряд, который болезненно отдаётся где-то глубоко внутри меня. В голове моментально всплывает недавний сон, в котором Курт не только прикасался ко мне подобным образом, но и был готов подарить мне первый настоящий оргазм.

– Вот и сделал бы это хотя бы во сне… – тихо бурчу себе под нос.

– Что? – Он резко встречается со мной взглядом, и я с ужасом понимаю, что произнесла последнюю фразу вслух.

– Говорю… Сон такой приснился… будто ты… то есть мы… Я имею в виду, ты даже во сне мне помогаешь. Приснилось, как ты витамины мне прописывал…

Врать я совершенно не умею.

– Выписывал витамины? – переспрашивает он с едва заметной ухмылкой. Но тут же избавляет меня от необходимости продолжать бессмысленную ложь: – Скорее уж успокоительное стоит прописать тебе, чтобы хоть один день прожить спокойно.

– Никто не просит тебя меня спасать! – обиженно бросаю я.

Боже мой, заклейте мне рот скотчем! Зачем я опять нарываюсь?

– Ты права… – Он отпускает мою руку, и я мысленно даю себе подзатыльник. – Никто не просит. Мне нужно быть более… – Курт делает паузу, подбирая подходящее слово. – Осмотрительным.

Он разворачивается и направляется к холодильнику. У меня возникает неприятное ощущение, будто я его обидела. Стыд волной накрывает меня с головой; больше всего мне неприятно оттого, что его помощь мне действительно нравится. Я уже успела привыкнуть к тому, как он всегда прикрывает мою задницу. Не выдержав внутреннего напряжения, я вскакиваю со своего места и быстро обгоняю его.

– Вот… возьми обратно. Сам удалишь или мне это сделать? – виновато протягиваю ему флешку.

– Оставь себе, – равнодушно произносит и открывает дверцу холодильника.

– В смысле?

– В том смысле, что мой бизнес-план у тебя всё равно не примут. Насколько помню, учебный проект должен строго соответствовать регламенту программы университета. Даже если мой документ окажется жизнеспособнее для реального бизнеса, преподавателям будет плевать на это. Главное – соблюсти формальности учебного плана.

– Ты что, учился на экономиста?

– Именно так, – кивает Курт. – Пока играл в хоккей, параллельно получил экономическое образование, но не доучился… бросил, после травмы. – на последней фразе Курт тушуется, будто пытается скрыть причины своего ухода из университета.

– Тогда точно нужно удалить, – обреченно признаю я и опустив голову плетусь обратно к столу.

Курт тяжело вздыхает и бросает мне вслед:

– У тебя есть регламент работы?

– Да, конечно.

– Значит, мы можем адаптировать мой бизнес-план под ваши требования. Думаю, тогда твою работу примут без единой правки.

– М… можем? – уточняю я осторожно, ведь всего минуту назад он твёрдо заявил, что больше не станет предлагать мне помощь. И вот снова…

– Э-э… Ну или ты можешь сделать это сама. Я не настаиваю. Просто там много специфических терминов, в том числе медицинских, и я боюсь, что…

– Это было бы просто чудесно! – перебиваю я его сбивчивые объяснения, пока он не передумал окончательно. В следующую секунду я уже повисаю на его шее, словно обезумевшая от счастья обезьянка. – Доктор Максвелл, вы лучший человек на свете!

– Золотова, соблюдай субо… – он берёт меня за талию, явно собираясь аккуратно отодвинуть от себя, – …рдинацию.

Однако вместо того чтобы отпустить, он лишь крепче сжимает мои бёдра. Горячее дыхание обжигает кожу на шее так же волнующе и чувственно, как в моём ночном сне.

«Ты меня погубишь»

Боже мой, почему его объятия настолько приятны? Мне уютно и тепло до головокружения. Я чувствую силу его спортивного тела, крепость рук и эти пальцы, властно впивающиеся в мою кожу. От его аромата – свежего и терпкого одновременно, словно смесь морского бриза и дразнящей цедры – у меня подкашиваются коленки. Пожалуй, теперь это мой любимый запах во Вселенной.

– Ксения… – наконец Курт всё-таки осторожно отстраняет меня от себя, хотя руки его по-прежнему уверенно удерживают мою талию. – Мне кажется… тебе пора.

Он не выгоняет меня напрямую, скорее мягко намекает на необходимость личного пространства.

– Да! Точно! – поспешно соглашаюсь я и буквально выпрыгиваю из его объятий. Щёки пылают: такие объятия никак нельзя назвать дружескими. Я едва не растворилась в его руках…

– Я побегу тогда…

– До вечера, – заканчивает за меня Максвелл. – Вечером разберёмся с твоим проектом.

– Да-да! Обязательно разберёмся! – Я пячусь к двери и добавляю уже оттуда: – И… спасибо за ночлег!

– Не за что. – Он добродушно улыбается и прячет руки в карманы спортивных брюк.

– И за ужин тоже… – Господи, Золотова, да замолчи ты уже наконец и убирайся из этой квартиры!

– Без проблем.

– Нет, правда было очень вкусно!

– Ты сегодня невероятно любезна. Это всё потому, что я согласился помочь тебе с проектом? – усмехается Курт, удивлённый моим внезапным приступом благодарности.

– Нет-нет! Я действительно благодарна! – наконец-то моя спина упирается в спасительную дверь. Я бросаю последнюю фразу прежде чем поспешно ретироваться: – Вчера я была на нервах, а сегодня благодаря тебе моя главная проблема почти решена… В общем… большое спасибо!

Максвелл успевает лишь кивнуть в ответ; кажется, он хочет добавить что-то ещё, но я уже не в силах оставаться здесь ни секунды дольше. Невозможно спокойно смотреть на игру рельефных мышц под футболкой, на очаровательно взлохмаченные после сна волосы и лёгкую щетину, о которую мне так отчаянно хочется потереться щекой, словно кошке.

Я выскакиваю из квартиры как ошпаренная и закрываю дверь за собой.

Из хороших новостей: похоже, я всё-таки не завалю проект по экономике. Из плохих: мне безнадёжно нравится наш спортивный врач, для которого я всего лишь легкомысленная малолетка с явными признаками гормонального помешательства.

Глава 8. Американские горки

Курт.

Сегодня аренда льда заканчивается в половине восьмого, после чего каток чистят и закрывают до следующего дня. Я прекрасно осведомлён об этом, потому вновь ощутил беспокойство, увидев сообщение от Сены о том, что она появится у меня не ранее девяти.

Чем она намерена заниматься всё это время? От спорткомплекса до моей квартиры езды максимум десять минут. Возможно, я мнителен, но всё же решил задержаться на работе и ненавязчиво проследить за Зефиркой. Около восьми выхожу на улицу и принимаюсь подкачивать шины.

– Доктор Максвелл, вам не требуется помощь? – Рита Пэлтроу опирается на мой автомобиль, демонстрируя свои безупречные виниры.

– Даже если бы она понадобилась, я бы не позволил девушке возиться с колёсами в моём присутствии.

– Не доверяете?

– Скорее, полагаю, что подобное – не женская обязанность.

– Феминистки бы вас осудили, – она кокетливо усмехается и добавляет: – Слава богу, я не феминистка! – смеётся.

– И вправду, слава Богу… – киваю, отсоединяя насос.

– Вы так усердно работаете, не хотите как-нибудь выпить вместе?

Вашу мать, и она туда же? Не понимаю, в комплексе полно хоккеистов, один привлекательнее другого, почему все эти грациозные фигуристки сфокусировались именно на мне. Тем более, я не могу похвастаться шестизначной суммой на счету и особняком в престижном районе.

– Пожалуй, когда-нибудь, непременно… – соглашаюсь, чтобы не обидеть, и стараюсь деликатно намекнуть, что воспринимаю её приглашение исключительно как дружеское: – Как коллеги, разумеется.

На мгновение улыбка Риты застывает, словно у манекена. Но уже в следующую секунду девушка заливается смехом, избегая неловкости.

– Бесспорно, как коллеги! Обменяемся, так сказать, опытом, обсудим… перспективы наших спортсменок.

– Именно! – подтверждаю, и между нами повисает напряжённое молчание.

– Ну, мне пора! Приятного вечера, доктор Максвелл.

– И вам, тренер Пэлтроу.

Рита скрывается в своём автомобиле и покидает парковку. Затем наблюдаю, как из комплекса выходят ещё несколько спортсменок в течение двадцати минут. На часах почти девять, а Сена так и не появилась в поле зрения.

– Тайная тренировка? Или задумала что-то устроить в раздевалке? – размышляю вслух, не отрывая взгляда от входных дверей здания.