Айнур Галин: Зеркала реальности. Республика Антарктида. Книга вторая

Автор: Айнур Галин

Редактор: Замковая Наталья Николаевна

Обложка: deepoce_an

⁂

Пролог

Игорь Алексеевич молчал. Он сидел неподвижно и задумавшись смотрел куда-то вдаль. Озвученное предложение Николая заставило его отбросить все мысли и уйти в себя.

Соколов, Михайлов и Воронин взглядом изучали убранство комнаты, не торопя хозяина с ответом. Дом внутри выглядел богатым и обжитым, но не было в нём души, каких-то частичек, которые хозяин вкладывает в своё жилище. Фотографий родных, памятных сувениров и личных вещей. Николай для себя решил, что дом служебный, или же арендованный.

Из соседней комнаты донёсся смех Аркадия.

– Аркаша! – громко позвал Соколов, и через несколько секунд тот появился в проёме.

– У тебя всё хорошо?

– Да, Расул меня учит донер делать. На ужин приготовим. Оказывается, это интересное занятие, мне очень понравилось готовить, – улыбнулся он.

– Люля-кебаб, а не донер, – подключился Максим, – попроси его, чтобы научил тебя шаурму делать. Полезней будет.

– Шаурма, ага, понял, – кивнул Аркадий и ушёл обратно.

– Знаете, двадцать четыре года – очень большой срок, – Игорь обвёл взглядом парней и тяжело вздохнул. – Вернуться домой? Прозвучи это предложение лет пятнадцать назад… Я бы отдал всё на свете, лишь бы услышать его. А сейчас? А сейчас я в растерянности. Что я потерял, и что приобрёл? Потерял я не многое на фоне приобретённого. Кем я был на Земле? Специалистом, за плечами которого три зимовки на станции Восток, а дома родители-пенсионеры. Они, наверное, от горя с ума сошли, и я не питаю надежды их вновь увидеть. Жизнь скоротечна. Полярник не может делить свою любовь к Антарктиде с кем-либо ещё. Большинство полярников – холостые люди, ни одна семья не выдержит постоянных долгих разлук, и я был одинок на большой Земле. Ни семьи, ни любви, ни своего уголка. Интересная, конечно, ситуация складывается, я вас вижу впервые, но к вам у меня определённые чувства есть. Помню, срочную служил, под Читой. Много всяких ребят было, но когда земляка встречаешь далеко от дома, он становится самым родным человеком, и тут с вами так же. Расул со мной уже три года, но я не питаю к нему таких чувств. На чём я остановился?

– На нашем предложении, – напомнил Николай. Он спокойно слушал монолог Игоря, не переставая при этом вслушиваться в посторонние звуки, готовый в любой момент применить оружие.

– Точно. Дом, дом… Дом, которого уже нет. Двадцать четыре года. А вы знаете, что тут монархия? И знаете, что я за эти годы ни разу не смог выбраться с континента? Аха-ха, сюда можно приехать, а выехать отсюда нельзя, потому что имперская колония. Этот мир не видел никаких потрясений, ни двух мировых войн, ни революций, и живут все в тепличных условиях. На бытовом уровне – технологии начала двадцатого века, хотя есть, конечно, успехи в генной инженерии и передаче данных. Ну и космос, тут России нет равных. Но люди, обычные люди, живут так, будто им вчера только лампочку Ильича показали. В общем, парни, возвращение домой – это, конечно, хорошо, но поверьте мне, это невозможно. – Игорь Алексеевич привстал с кресла, раскурил затухшую трубку и с прищуром посмотрел на Соколова. – Только не говорите, что вы сюда попали не случайно. Понимаю, мы знакомы не больше часа, хотя про вас мне уже давно рассказывают. Сперва как о каком-то пустяке, который легко можно решить, потом уже вопрос стал настолько серьёзнее, что мне пришлось уделить ему пристальное внимание, пока не случился апофеоз, и вы не стали такой проблемой, что пришлось отложить все дела. А сейчас вы сидите передо мной, вооружённые, а я радуюсь, что решил с вами лично встретиться. Вы совершенно не похожи на местных отморозков и заслуживаете уважения. Хотя убили девятнадцать моих подвижников, не считая Бурлака. Остальные ранены, надеюсь, выздоровеют. И знаете, о чём это говорит? Это говорит о том, что уровень подготовки бойцов очень низок. Вы открыли мне глаза, за что вам спасибо. Скажете что-нибудь, или продолжите молчать?

– А что говорить, если ничего не понятно? – выждав короткую паузу ответил Соколов.

– И действительно. Вы не полярники, судя по вашей решительности. Точно знаете, куда и зачем. Неужели… – Игорь Алексеевич потёр подбородок, и заметив, что табак в трубке опять потух, вытряхнул пепел себе на ладонь. – Значит, порталом действительно можно управлять, а вы мне не врёте, и домой можно вернуться. Значит, кто вы? Спецназовцы? Альфа, Вымпел? Кто? Я давно не был на Родине, и даже не знаю, какие отряды есть сейчас.

– Не имеет значения, кто мы. Решишь отказаться от нашего предложения, будет разумнее, если мы на этом попрощаемся.

– Николай, ну куда вы поедете? В Москву? Да не выпустят вас с континента. Я же говорил. Колония в таком положении уже двадцать пять лет существует, с тех пор, как родий нашли. Ещё раз повторюсь, вам не придётся проходить столь долгий путь становления, как мне пришлось. Работаете на меня, а я вам и статус, и кров, и самое важное, средства на жизнь. Ведь главное открытие современности – родий, только усугубляет положение Антарктиды. Вместо того, чтобы развивать край и благосостояние людей, государь занимается разорительством, в прямом и переносном смысле. Графы и прочие дворяне богатеют изо дня в день, а люд беднеет. Это же просто как дважды два. Я вам предлагаю работу, при которой руки и совесть будут чисты: обучите моих ребят военному делу. Уделите этому три месяца, а я подумаю, как вас вывезти с континента и отправить в Москву. Хотя, я уверен, через три месяца вы сами захотите тут остаться. Красивый, богатейший край, а я сделаю природные богатства достоянием простых людей. И вашим в том числе.

– Ты себя Лениным, что ли, возомнил? – не сдержался Миха.

– Да что ты, до вождя пролетариата мне далеко, но он дал важные уроки. Это мир непуганых людей, они не знают, что такое красный террор, не знают, что надо пройти через боль и страдания, чтобы обрести счастье и благополучие. Вы мне должны помочь в этом. Мои ребята вам и в подмётки не годятся. Я восхищаюсь, уважительно отношусь к вашему ремеслу, и желаю, чтобы вы передали им свой опыт. Дайте мне неделю времени, я найду людей, которые смогут вас вывезти отсюда и переправить в Москву. Путь долгий и тяжёлый. Но я уверен, это возможно. Не спешите с ответом, до ужина время есть, и оно в вашем распоряжении. И ещё. Не хочу вас пугать, но деревушка эта окружена со всех сторон. Хоть у меня и есть планы на жизнь, смерти я не боюсь. Для всех, как и для себя, я умер ещё там, на Востоке. Это я к тому, что можете мне не угрожать, – Игорь долго расхаживал с протянутой ладонью, но потом бросил пепел на пол и отряхнув руки вернулся в кресло.

– А где гарантия, что выполнишь своё обещание? Ведь на слова мы все горазды, – усомнился Соколов.

Игорь Алексеевич приложил левую руку к сердцу:

– Конечно, если я поклянусь, ты не поверишь. Никто в мире не верит клятве малознакомого человека, если честно, я даже клятве родственников не поверю. Пустые обещания в нашем случае тоже не работают. Поэтому скажу, что есть у меня человек в Сомово. В порту работает. Долго его вербовали, принципиальный. Сын его помог, оказался в рядах моих соратников. Тогда я и пообещал ему, что буду за сыном присматривать, – он чуть повернул голову к двери и крикнул: – Расул, подойди, пожалуйста.

В проёме сразу показался мужчина. Такой же серьёзный и хмурый.

– Расул, позвони своему дорогому отцу.

– Что передать?

– Нам надо организовать переход троих пассажиров до Владивостока или Петербурга через три месяца. Пусть выяснит, возможно ли, и сколько это будет стоить.

– Хорошо, Игорь Алексеевич, – он кивнул и вышел.

– Ну вот, мои слова от дела далеко не отходят.

– Получается, сейчас нас вербуете? – иронично спросил Николай.

– Получается, вербую. Финансы и влияние есть. Осталось пошатнуть систему и изменить веру людей. Всё просто. У меня много сторонников из дворянских сословий, живущих в Антарктиде. Они жертвуют немалые средства. И сейчас я понимаю, что во всей машине революции, назовём это так, не хватало трёх винтов, которые будут обучать боевое крыло. – Игорь искренне верил в то, что говорит, глаза разгорелись, сама идея его воодушевляла.

– Когда получишь ответ от человека в Сомово? Как долго добираться до Москвы?

– А куда спешить, Николай, у нас вся жизнь впереди.

– Нет, у нас времени мало. Мы согласимся на твоё предложение только при одном условии.

– При каком же? Я весь внимание, – Игорь всем своим видом показал заинтересованность.

Соколов долго сомневался, раскрывать ли карты перед этим человеком. Хоть он и был с родной Земли, но время, проведённое здесь, его полностью изменило. И Николай для себя решил, что для выполнения задачи все средства хороши.

– Мы разыскиваем людей. Своих коллег. Знаем примерное их местоположение. Нам срочно надо оказаться в том районе. Если организуешь их поиск, то мы сможем задержаться и помочь тебе.

– Коллеги значит, – Игорь встал и прошёлся по комнате, – как всё интересно складывается. Значит, они тоже из нашего мира. Вы, получается, спасательный отряд. Тогда всё складывается. А я, грешным делом, подумал, что за мной пришли. Так, а имена известны? Хотя, зачем они нам, нужны портреты. Максим, я вижу, у тебя устройство есть. Хотя, что вижу, я прекрасно знаю, что оно у тебя есть. Мы так и не смогли взломать его. Представляете, до нас никто и не пробовал этим заниматься, да и сейчас кроме меня никто не занимается. Кванториум – великое изобретение.

– Ты о чём? – Максим попытался включить дурака, прекрасно понимая о чём речь.

– Ну хорош уже ребячиться. Взрослые серьёзные люди, мы можем разговаривать вполне откровенно, – Игорь потёр свою шею и улыбнулся, – у меня, кстати, такое же. Благодаря ему я узнал о вашем анонимном присутствии, даже ваши имена. Когда успели вживить? И кто из вас сумел извлечь телефон у пацана?

– Много вопросов задаёшь. Что по поводу наших коллег?

– Николай, мне нужна информация. Дайте мне её, и я найду их. В кванториуме есть всё. Все знания людей империи, я даже могу узнать, сколько раз в день чихает наш государь.

– И ты не боишься умереть? Ведь вся твоя идея о революции замыкается в тебе, – Соколов встал и подошёл поближе к Игорю Алексеевичу.

– А зачем эта идея в этом мире, если в мире нет меня. Не станет меня, плевать, – Игорь взглянул на Макса, – можешь не отвечать. Я знаю, что у Аркадия золотые руки. Мог бы стать величайшим хирургом, если бы не его озорство и юношеская глупость. Что в итоге, Николай, договорились?

– Договоримся. Ты находишь наших коллег и вывозишь нас отсюда через три месяца… – решил Николай.

– Да! Возможно даже, смогу организовать ваше рандеву с коллегами где-нибудь во Владивостоке. Если они живы. И мне было бы легче ориентироваться, зная временны́е рамки вашей работы. Как долго планируете здесь находиться?

– Пять месяцев.

– Через пять месяцев, – Игорь приблизился к Соколову и перешёл на шёпот, – вам откроют проход?

– Типа того. К тому времени мы должны быть не во Владивостоке, а чуть севернее.

– Насколько севернее?

– Это я скажу потом, когда мы будем во Владивостоке. Не могу же я рассказать всё и сразу.