Александр Никонов: Будущее человечества. Точка невозврата пройдена?

Моему отцу, как звену в бесконечной цепочке, которая, верю, не окажется оборванной.

© Никонов А.

© ООО «Издательство АСТ»

Голос автора из черной дыры

Вы наверняка знаете слово «сингулярность». Да, это связано с черными дырами. И, может быть, вы даже слышали про некую «технологическую сингулярность», со звездным небом никак не связанную, а также читали про то, что земная цивилизация сейчас стоит перед точкой невозврата, которую и называют технологической сингулярностью. Так вот, это неверно! Точка невозврата нами уже пройдена. Вот об этом данная книга.

Книга пишется в непростые для моей страны и всего мира времена. А в такие периоды обостряются разного рода апокалиптические настроения, люди с тревогой всматриваются в будущее, гадая, а случится ли оно вообще, или цивилизация подходит к своему трагическому финалу, каковой во всех религиях носит поэтичное, но глупое название «конец света». Почему глупое? Потому что конец нашей цивилизации еще не означает конца света. Свет останется и будет по-прежнему лететь от звезд в бесконечную черную пустоту. Понимаю, это читателя не утешит, что нам до звезд, если натирает ботинок?! Поэтому люди ищут утешения в чем только могут – в религиях, искусстве, наркотиках, науке. И даже в философии. Философствования я к науке не отношу, но ради интереса все-таки прислушиваюсь иногда к тому, что говорят бабки у подъезда и другие «эксперты» – из телевизора и интернета. Ужас ведь, что несут!

Говорят, будто на земле конкурируют между собой разные цивилизации – китайская, американская, советская, русская… Говорят, что нам сейчас как никогда нужен проект будущего, а то неизвестно куда идти, в тупик, кажись, уперлись. У многих и правда полное ощущение тупика, «конца капитализма», «отсутствия смыслов», которые «надо нарабатывать». Ох уж эта неуемная вера в проектность!.. Будто цивилизацию, биосферу или организм можно построить по какому-то разумному проекту! Это – принципиальная ошибка, которая уже стоила человечеству мегалитров крови. А сейчас на кону нечто большее: всё.

Поэтому я хочу данной книгой закрыть вопрос будущего раз и навсегда. И начну со спойлера и утешения одновременно: шансы на будущее у нас есть. Но только если мы не начнем будущее «строить». И если откажемся от русскости, американскости, китайскости, советскости и прочих «традиционных ценностей» и национальных культур, став просто людьми. Будущее и традиции несовместимы, поскольку традиции и есть само прошлое, овеществленное в привычках. А еще несовместимы успешное будущее и наивная вера в Добро, Зло и твердую мораль, потому что это абсолютистские и оттого тупиковые категории. А еще для нашего выживания цивилизация должна победить культуру.

Золотой век не позади. Он впереди. И он не золотой.

Поэтому данная книга – самая важная книга первой половины XXI века; про вторую не скажу, ибо неизвестно, будет ли там вообще кому читать книги, ибо мы с вами – переломные поколения. Тяжкая балка человеческой истории ломается сейчас о наши хребты. В истории земной цивилизации никогда не было ничего даже близко похожего. Впереди у нас – та самая черная дыра технологической сингулярности, и мы уже пересекли горизонт событий. Мы уже в ней! И возврата в прошлое нет. В прошлое можно вернуться только мертвым. Поэтому отныне только вперед с широко открытыми глазами!

Чем дальше назад в прошлое вы сможете взглянуть, тем дальше вперед вы, вероятно, сможете увидеть.

Уинстон Черчилль

Если долго всматриваться в бездну, бездна начнет всматриваться в тебя.

Фридрих Ницше

…если сотрудничество нескольких тысяч миллионов клеток в нашем мозгу может создать наше сознание, истинную сингулярность, правдоподобной становится идея, что сотрудничество человечества может определить то, что Кант называет Великим Существом.

Джон Б. С. Холдейн

Сингулярность не имеет ничего общего с сознанием.

Стюарт Дж. Рассел

Через несколько десятилетий машинный интеллект превзойдет человеческий, что приведет к Сингулярности – технологическим изменениям настолько быстрым и глубоким, что они представляют собой разрыв в ткани человеческой истории.

Рэй Курцвейл

Некоторые люди верят, что Судный день настанет для всех. Но я понимаю, что Судный день или Восхищение, которое я переживу как неверующий, не будет хорошей участью. В этом существенное отличие Сингулярности от того, что нам обычно рассказывают о судьбе наших вечных душ.

Рон Карри-мл.

Часть 1
Обыкновенный фашизм 2.0

Глава 1
Венская оперетта

Он был молод. Он хотел лучшей доли для всех и сразу. Он любил Римскую империю…

Думаю, все это можно сказать про всех нас, и про меня тоже. Все мы когда-то были молоды. Все были романтичны и, раздумывая о судьбах мира, хотели всех осчастливить. И почти всем, кто интересовался историей, нравилась великая Римская империя, этот огонь цивилизации, некогда разгоревшийся над миром древности. Свет античности так привлекателен!

Но я сейчас пишу не о себе и не о тебе, читатель. Я говорю о молодом и горячем итальянском публицисте, который тоже бредил эпохой античности и мечтал сделать жизнь всех лучше. Сделать жизнь всех людей счастливой непросто, это слишком масштабная задача, но какие-то локальные цели вполне достижимы. Наш герой наладил у себя на родине пожарную службу. Уже неплохо! Но это еще не все! Однако не будем забегать вперед.

Несмотря на то, что родился наш герой в простой семье, талантами он начал блистать с самого детства: в четыре года мальчик уже свободно читал, в пять лет играл на скрипке. Отец парня был анархистом, и мальчик вырос убежденным левым. Он точно знал, как именно нужно перестроить мир, чтобы всем было хорошо – это надо сделать по разумному проекту! К тому же провидение наградило его талантом складывать слова – скрипач оказался неплохим публицистом и оратором, поэтому социалистические газеты с ним охотно сотрудничали, а одну их них он даже возглавил.

Неплохо начала складываться и политическая карьера пылкого юноши. Эйнштейн еще не опубликовал свою специальную теорию относительности, мир едва-едва вкатился в ХХ век, а наш герой уже был руководителем рабочего комитета в небольшой итальянской деревне, где трудился школьным учителем, сеял в маленьких итальянцах разумное, доброе, вечное. При этом он был пацифистом – чтобы не служить в армии, даже бежал от призыва из Италии в Женеву. Помимо родного итальянского парень знал еще и французский, поэтому в Швейцарии оглашал перед слушателями свои пацифистско-социалистические идеи на беглом французском языке. В Лозанне наш герой познакомился с Лениным и углубился в изучение марксизма. Ленин произвел на него сильное впечатление. Интересно, что и Ленину парень тоже понравился. В письмах к партийным товарищам вождь мирового пролетариата писал, что писательскому таланту и революционному пылу этого юного итальянского социалиста российским революционерам можно было бы поучиться!

Наш юный пылкий итальянец, который был моложе Ленина на тринадцать лет, в последующие годы написал несколько ярких книг, а став главным редактором социалистической газеты, поднял ее тираж в несколько раз. Талант, что тут говорить…

Но поскольку наш герой очень любил Италию и все, с ней связанное, включая национальную историю, а значит, и имперский период, он неизбежно скатился на желобке этой любви в ванночку национализма. Что ж, с революционерами такое бывает – Сталин, несмотря на свою декларируемую коммунистичность и интернационализм, по факту был русским националистом, бытовым антисемитом и имперцем. И в современной России по сию пору бегают революционеры с имперским окрасом, например, национал-большевики, в партии коих одно время состоял писатель Прилепин, а основал ее писатель Лимонов. Я бы их назвал просто сталинистами, ведь Иосиф Сталин тоже фактически был национал-большевиком.

Некоторые считают, что национализм – это нормально. Это, мол, просто такая сильная любовь к родине и народу, ничего страшного. Ну вот любит человек свою национальность по непонятным причинам, что ж тут поделаешь? Традиционные ценности, понимаешь ли. Уникальный генетический код. Лишняя хромосома. Любовь к отеческим гробам. Вот это вот все…

В голове у нашего героя любовь к отеческим гробам была представлена в избытке. И гробы, надо признать, были весьма качественными – монументальные каменные саркофаги древнеримских патрициев и героев. Настоящая великая империя и воистину великая история, без дураков! Но поскольку наш пылкий итальянец выкатился все-таки из социалистов, в его голове шизофренически уживались все идеи одновременно – и национальные, и социал-демократические. Он ругал капитализм, проповедовал необходимость восьмичасового рабочего дня и всеобщность избирательного права с восемнадцати лет, свободу вероисповедания, конфискацию помещичьих латифундий с передачей земли крестьянам, запрет детского труда и все такое прочее, знакомое нам по декларациям большевиков. При этом с позиции национализма и любви к традиционным ценностям он выступал за поддержку религии и католических школ, запрет разводов и абортов. А допустимость и даже нужность войны (взамен пацифизма) естественным образом прицепилась к этому набору позже – в 1915 году он оказался на фронте, неплохо проявил себя, храбро воевал, стал капралом, был тяжело ранен. Ну прямо как Гитлер! Правда, ефрейтор Гитлер не дослужился до таких званий, как наш герой.

В общем, мы имеем в анамнезе эклектичный микст, помноженный на нервную активность его носителя и талант публициста, плюс неудержимый революционный азарт. Человек-мотор! Приквел Че Гевары. Все это и вывело нашего героя в большую политику… Насмотренный на такого рода людей Ленин, узнав в начале 1920-х годов, что его итальянский знакомец покинул лоно социалистических партий, посокрушался и попенял итальянским коммунистам: «Жаль, что вы его упустили, он бы привел вас к победе».

И он был прав. Архиправ! Наш герой – горячий любитель справедливости и народа, пылкий ненавистник капитализма (при котором все делается ради скучной прибыли, а не ради подвигов и всеобщего счастья) достиг в жизни самых высших должностей и вошел в историю, был любим и любил сам, а закончил свой путь в петле, будучи повешенным на пару со своей любимой женщиной. Вот и работай после этого для народа диктатором! Вот к чему приводят дум высокие стремленья…

Кстати, одна из его книг называлась «Третий путь». Запомните этот примечательный факт. И вспоминайте о нем каждый раз, когда вы слышите выражение «третий путь» или «особый путь» применительно в некоему альтернативному пути развития цивилизации или государства. Обычно поиском иной дороги в будущее начинают озабочиваться в какой-либо стране, которая норовит проскользнуть из своей сегодняшней отсталости в светлое технологическое будущее не так, как шли все прочие государства развитого Запада – по столбовой дороге демократии и прогресса – а норовят протиснуться между развратным холодным демократическим капитализмом и кондовым красным коммунизмом, как-то ухитрившись сохранить при этом свои «традиционные ценности», которые им дороги, как память. И на елку влезть, и рыбку съесть. Проскользнуть в будущее своим персональным путем, отдельной от прочих дорогой. А все потому, что у них своя, особенная цивилизация! И народ какой-то особенный, не такой, как прочие, совершенно уникальный, а в чем-то и принципиально отличный от других народов! Словно он от другой обезьяны произошел или даже не от обезьяны вовсе. Вон и пляски у нас другие, и обычаи, и мы все такие душевные, и у нас семейные ценности, представляете? И боги у нас немного другие, и история своя, на особицу героическая.