– Ходят слухи, что Мелевин ан-Сафат – маг из Хелсаррета, – не успокаивался Камалл. – И что это она убила целый отряд наемников возле деревни Касалес, где недавно произошла нашумевшая резня. Как это укладывается в ваши слова о том, что леди ан-Сафат невинна?

Я вновь встала с кресла, пока помрачневший Элай не сказал что-то, что мне будет категорически невыгодно.

– Да, я маг, – с невозмутимостью, которую отнюдь не испытывала, согласилась я. – Но не подчиняюсь Хелсаррету. И я действительно расправилась с отрядом наемников. Те люди были посланы Альго, чтобы заманить меня в ловушку и убить, а позже с помощью этого очернить его высочество Элая. В тот момент я еще не знала о планах Альго и думала, что это гашишшины, которые уже нападали несколько раз на мою семью. Я защищала свою жизнь и двух племянниц, которые чудом выжили в кровавой бане два года назад. Любой на моем месте сделал бы то же самое. Вы в том числе.

Я не сомневалась, что этими словами подписываю себе приговор. Признаться все равно бы пришлось – мое бегство из поместья с использованием песчаной магии видели слишком многие, да и объявленная Аштаром «божественность» мешала замалчиванию. Но если два года я скрывала правду, думая о том, как она отразится на работе моих плантаций и поисках убийцы семьи, то сейчас опасаться следовало совсем иных вещей. Как быстро мои враги объявят, что я навела приворот на Элая и Аштара, дурила Альго иллюзиями, или припишут мне любую другую нелепость?

Оглядевшись, я ожидала увидеть осуждение в глазах начавших перешептываться лордов. И удивилась, когда один из них повернулся к Камаллу.

– Сложно обвинять леди ан-Сафат в том, что она использовала находящуюся в ее руках силу по назначению. Не вы ли несколько лет назад выложили баснословную сумму, чтобы маг из резиденции на Храмовом холме сопровождал из Атлики ваш груз дорогого мрамора? Мы все обращаемся к магам за услугами, и любой из нас хотел бы иметь возможность самому владеть их умениями, чтобы на наши торговые караваны меньше нападали, наш урожай рос быстрее, а дети не болели.

– Она скрывала это! – возмутился тот.

– О боги, Камалл, ну вы же не идиот? – закатил глаза говорящий. – Умные люди давно уже сложили простые факты: отсутствие леди ан-Сафат в течение нескольких лет, ее внезапное возвращение после смерти семьи, стремительный успех в деле выращивания кофе – и сделали выводы. Кроме того, вы тоже всем рассказываете, что никогда не ходили в портовые бордели и не проводили там время с танцовщицами, хотя тому было множество свидетелей. Странно, что при всей вашей убедительности ваша жена вам не верит.

Покрасневший как рак Камалл ничего не ответил. Раздались смешки. Я благодарно улыбнулась лорду, который так удачно разрядил обстановку и защитил меня, хотя наверняка он сделал это не ради меня, а чтобы насолить Камаллу, который был и его давним соперником.

Высказывание об умных людях явно было добавлено для красного словца, однако я и правда не замечала, чтобы на лицах большинства присутствующих отражалось удивление от моего признания. Неужели нанятые Аштаром актеры все же сделали свое дело и мне стоило сказать ему спасибо, а не злиться на то, что он раскрыл мою тайну?

Я уже собиралась сесть, как брошенная Альго фраза заставила меня оцепенеть.

– Надо было убить тебя еще два года назад.

Звук удара. Кашель, показавшийся мне оглушительным, хотя в зале еще не стихли шепотки по поводу меня и Камалла.

Я медленно повернулась. Альго, согнувшись, опять сплевывал кровь. На сей раз, похоже, вместе с ней вылетел и зуб. Стражники не сдерживали силу – понимали, что им никто не отомстит.

– Подождите, – попросила я их. – Пусть договорит.

Он выпрямился, дерганым движением головы отбросив упавшие на глаза волосы, и, извернувшись, плечом вытер с подбородка кровь. Его не так много били, а раны уже обезобразили его когда-то привлекательное лицо. Даже если Альго сегодня выживет, прежним красавчиком ему никогда не стать. Мне бы пожалеть бывшего любовника, которым я в юности могла любоваться часами… Но сердце оставалось безучастным.

– Какое отношение ты имеешь к тому, что произошло два года назад? – настойчиво произнесла я, потому что он не спешил отвечать.

Альго приоткрыл рот, потрогал языком зубы, видимо, тоже начавшие шататься, и скривился.

– А то ты не догадываешься.

– Нет. Мне сказали, что два года назад мою семью заказал гашишшинам принц Хашим. Почему, мне так и не удалось выяснить.

Он оглядел зал и щербато усмехнулся.

– Мне все равно отсюда не выйти, верно? Хашима мне обелять незачем, он тот еще говнюк. Посылая меня сюда, он на то и рассчитывал, что его младший братец сорвет злость именно на мне, а вы все еще и порадуетесь, что выскочку Вальядеса наконец поставили на место. Но если уж здесь моя история и окончится, давайте вы хотя бы будете судить меня за то, что я действительно сделал, а не за эти нелепые выдумки.

– Ближе к делу, – процедила я. Нутро медленно заполнял гнев. – Не испытывай мое терпение, Альго. Я два года искала заказчика и каждый раз натыкалась на глухие стены. Если ты не скажешь мне правду прямо сейчас, клянусь, инструменты палача, которым мне угрожал, покажутся тебе детскими игрушками в сравнении с тем, что устрою я.

– Кишка тонка, – ухмыляясь, бросил он. – Ты всегда такой была – с виду боевая, а на деле слабая девочка. Потому я тебя и пожалел. Три раза я приходил к твоим родителям, чтобы доказать, что я тебя достоин. Три раза мне отказывали. Простолюдин никогда не будет парой кому-то из рода ан-Сафат, сколько бы он ни умел, как бы ни прославился. Два года назад, когда я выиграл для Хашима несколько битв и доказал свою пользу, он предложил мне награду. Я мог взять золото, которого бы хватило на покупку целого поместья… Или воспользоваться услугами гашишшинов. Месть слаще денег. Я попросил, чтобы гордая семья ан-Сафат, которая слишком высоко задирала нос, перестала существовать. Вся, кроме тебя. Когда придурки не смогли убить двух соплячек, твоих племянниц, я махнул рукой. Род ан-Сафат в любом случае закончится на вас.

– Ч… что? – ахнула Ниса.

На ее лицо падала тень от ниши, но даже так было заметно, насколько она побледнела. Упрекать меня в том, что я ничего не делаю для поиска убийцы ее отца, и в итоге самой же залезть к этому убийце в постель – боги злого рока, должно быть, сейчас хохотали над Нисой, держась за животы.

Я, наоборот, не испытала ни капли удивления. Сколько бы я ни ломала голову, не могла найти у Хашима ни одного мотива избавиться от моей семьи, зато у Альго, в самом деле, их хватало с лихвой.

Гнев, разгорающийся в душе, стих. Завершились два года поисков и мыслей о мести. Пусть я слишком поздно выяснила, кто виновен в трагедии, но он получит по заслугам. Такое спокойствие, как сейчас, я не испытывала уже давно.

А может быть, это было и не спокойствие, а пустота.

Я села обратно в кресло.

– Ваше высочество, благодарю, я услышала все, что хотела. Прошу вас продолжать суд и отнестись к подсудимому со всей строгостью.

– Да, ваше высочество, – насмешливо вторил Альго. – Судите меня за то, что простолюдин прыгнул выше вас, а смелости у меня хватило на большее, чем у вас всех вместе взятых. Пусть этот спекта…

То ли он испытывал страстное влечение к граблям, на которые наступал вновь и вновь, то ли рассчитывал, что стражники забьют его до смерти еще до того, как он попадет к гораздо более изобретательному палачу.

Элай демонстративно вздохнул.

– Тебя судят не за смелость, а за вопиющую наглость и отсутствие мозгов, которых у любого из присутствующих больше, чем у тебя. Хотя насчет спектакля ты в какой-то мере прав. Приговор был очевиден еще до твоего признания, что ты виновен в страшной резне, которую учинил с родом ан-Сафат. Собственно, решение я принял в тот момент, когда до меня дошло интересное послание, обнаруженное в твоих вещах.

Он вынул из-за пазухи небольшое письмо и бросил его на пол. Бумага проскользила по гладкой поверхности почти до середины зала, притянув к себе взгляды лордов. Один из них не выдержал, подскочил с кресла, схватил письмо и развернул.

– Печать его высочества Хашима, – ахнул он. – И его почерк!

– Сэкономлю всем остальным время на прочтение, – Элай милостиво взмахнул рукой. – Мой брат обращается там к своему протеже Альго Вальядесу с приказом найти или «устроить» доказательства того, что я замышляю зло против моего царственного отца. Учитывая, что именно Хашим подарил мне своего пленника, известного как Погибель Драконов, этот приказ выглядит особенно ироничным. В награду за успешное выполнение задачи Хашим предлагает Альго стать наместником Тайезской провинции.

Если во время моей перепалки с Камаллом еще нашлись лорды, которые хранили молчание, то сейчас от перешептываний не смог удержаться никто. Письмо переходило из рук в руки, чтобы каждый мог убедиться – печать первого принца подлинная, а витиеватые строчки выведены его собственной рукой. Хотя вряд ли многие собственными глазами видели оригиналы писем Хашима, «доказательство» выглядело непререкаемым.

Альго захохотал при виде письма, но ничего не сказал. Может быть, хотел утопить подставившего его Хашима вместе с собой, а может, понял, что отпираться будет бессмысленно – только получать новые увечья от стоящих по бокам стражников.

Я бы скорее поставила на то, что письмо – подделка. Альго наломал дров, и все же он не настолько дурак, чтобы держать при себе свидетельствующий против него скандальный документ. Хашим тем более слишком умен для подобного. Элаю же отчаянно требовалось перетянуть местную аристократию на свою сторону и объяснить, почему он начинает боевые действия против брата.

Конечно, фальшивка, изобличающая злой умысел Хашима, это лишь одна ступенька в длинной лестнице, которая может привести к преданности знати, но даже формальный повод для войны лучше, чем совсем никакого. Кто-то в него да поверит.

Тем более что самоуправство первого принца в таком свете само тянуло на измену и мятеж. Раздавать должности наместников провинций имел право только король. Присвоив эти полномочия, Хашим значительно опережал события, потому что его шестидесятилетний отец будет править еще лет десять, прежде чем умрет своей смертью. Пусть первый принц не мог его убить, зато мог лишить пищи и заставить в конце концов подписать отречение от трона, потому что неуязвимость к оружию и ядам еще не означает отсутствие страданий от голода, холода и жажды.

Такая «скоропостижная» смена власти понравилась бы не всем аристократам, которые за два века привыкли строить долгосрочные планы и рассчитывать на то, что король, на которого они возложили столько надежд, до семидесяти-восьмидесяти лет никуда с трона не денется.

– Альго Вальядес, приговариваю тебя к смертной казни, – провозгласил Элай. – Твоя голова будет сегодня же доставлена хозяину как знак, что его заговор раскрыт.

– А мою жену тоже казнят со мной? – насмешливо спросил Альго. – Ну там как в древние времена, когда супругу погребали вместе с ее мужем, чтобы она сопровождала его в загробном мире.

– Какую жену? – озадаченно переспросил Элай.

Альго страшно, кроваво оскалился, сверкая глазами из-под темно-каштановых волос.

– Нису Вальядес.

– О-хо-хо, – тихо выдохнул Мирале рядом со мной, закрывая ладонью глаза.

Принц растерянно посмотрел на меня. Я могла лишь недоуменно пожать плечами. Тогда он перевел взгляд на племянницу.

– Это правда? Альго – ваш супруг?

Она не ответила, зарыдав еще громче. Вместо нее заговорил один из тех лордов, которые пришли в зал первыми.

– Правда, ваше высочество. Вчера в дворцовом храме совершился брачный обряд. Из приглашенных и свидетелей присутствовали только подчиненные Альго. Я знаю об этом лишь потому, что моя жена, как обычно, в это время пришла помолиться, а ее не пустили в храм. Когда она пыталась выяснить, что происходит, то успела увидеть Альго и леди Нису возле алтаря.

– Меня заставили! – выкрикнула Ниса.