Еще один «блинчик» взрезал волны и сгинул в бирюзовой толще воды после трех касаний. Хведер запустил руку в и без того взъерошенные ветром пшеничные волосы на затылке.

– В Майрице было тепло, сыто и спокойно, Мелевин.

– И ты веришь, что обитель сдержит обещание? После всей той лжи, которой кормили тебя самого и которую заставляли скармливать мне? – от желчного замечания было слишком сложно удержаться.

– Если бы в Хелсаррете все лгали всем, то общество магов стремительно развалилось бы, – возразил он. – Наверное, это какое-то последнее испытание…

– И сколько их таких «последних» еще будет? Они не закончатся, пока ты не поседеешь и не покроешься морщинами. Тебе не надоело, что тобой вечно все пользуются?

– Я бы, наверное, прислушался, если бы эти слова не исходили от женщины, которой сначала попользовался Хелсаррет, а потом ее любовник.

И попробуй поспорь.

– Говнюк ты, Хвед.

– Беру с тебя пример, – он рассмеялся, затем помолчал какое-то время, глядя на тихо плещущиеся волны. – Знаешь, а мы ведь с тобой отличная пара.

– Надеюсь, это не признание в любви?

– Мечтай больше, – северянин продемонстрировал мне неприличный жест, на что я только фыркнула. – Вообще-то я пытался аккуратно напомнить, что однажды ты предлагала нам работать вместе.

«В самом деле?» – чуть было вслух не удивилась я. Кажется, ситуация обстояла немного иначе – в таверне, куда Хведер вызвал меня после охоты с Элаем и Альго, он разнылся, что находится у меня на крючке. А я ответила что-то вроде того, что на крючке у меня быть выгоднее, чем у обители. Значит, северянин увидел в этих словах предложение сотрудничать.

– Допустим, – расплывчато сказала я, решив не углубляться в свое представление о том, как все происходило.

– Вот я и подумал, – он подбросил в ладони очередной камешек, но кидать пока не стал. – Ты в дерьме, я в дерьме… Самое время объединиться, тебе не кажется?

– Хорошая идея. Только у меня, как и у Аштара, нет гарантий, что ты не переметнешься обратно к Хелсаррету, как только представится возможность. Ты пока демонстрировал всецелую верность обители.

– Да, – Хведер неохотно кивнул. – Но пришла пора признать, что каждый раз оказываешься права ты, а не я. Ты умнее меня, Мелевин, как бы мне ни хотелось обратного. Если кто-то и вытащит нас двоих за волосы из болота, то это ты.

– За волосы из болота? – переспросила я.

– Поговорка с моей родины. Означает, что кто-то способен сделать невозможное.

Я нервно засмеялась.

– Звучит, как будто ты все-таки веришь, что я демонова богиня какая-то.

– Молиться тебе не стану, не рассчитывай, – с неожиданной серьезностью ответил северянин. – Но если ты придумаешь способ, как нам выжить и устроить свою жизнь без того, чтобы в нее лез Хелсаррет, я молнией с небес испепелю любого, кто посмеет засомневаться в твоей божественности.

Он резко отвел руку и запустил «блинчик». Шлеп-шлеп-шлеп-шлеп-шлеп-шлеп-шлеп…

– Ого! – Хведер от восторга вскочил на ноги. – Семь раз! Да это абсолютный рекорд!

А я молчала, оцепенело глядя на расходящиеся по воде круги.

Глава 3

Оставив Хведера с его попытками повторить свой новый рекорд, я вошла в большую пещеру.

Когда-то здесь, наверное, текла подземная река, которая выносила воды через многочисленные трещины в море. А может, земля попадала на пол пещеры через отверстия, потому что почва под ногами была мягкой, с примесью песка. Округлый свод поднимался ввысь, делая зал похожим на перевернутую плошку для риса. Размер у этой «плошки» в действительности оказался не таким уж большим – может быть, шагов семь-восемь в поперечнике, но из-за высокого потолка она действительно казалась крупной.

Зал решили превратить в военный штаб, хотя по краям все равно лежали свернутые одеяла и свертки, вероятно, с оружием или другими боеприпасами. Солнечный свет проникал через трещины в скале, рассеивая сумрак настолько, чтобы даже люди не испытывали трудностей.

В тени стоял большой стол с разложенной на ней картой. Аштар изучал ее вместе с капитаном контрабандистского корабля и двумя офицерами дроу. Пятый присутствующий меня, признаться, сильно удивил – это был тот самый беглый гашишшин, которого я спасла от смерти недалеко отсюда, в Касалесе.

Больше осведомитель Мирале не носил повязку, скрывающую лицо, хотя одевался по-прежнему как член ордена. Он первым заметил мое вторжение и, к моему ужасу, порывисто склонился в уже набившей оскомину молитвенной позе темных эльфов.

– Божественная госпожа! Рад тебя вновь приветствовать. После того как я узнал, кто ты на самом деле, ежедневно молил богов, чтобы они позволили мне еще хоть раз встретиться с тобой и достойно поблагодарить за возвращение к жизни. Ты дала мне второй шанс во всех смыслах, и я не подведу тебя.

– Пожалуйста, – неловко ответила я.

Кошмар. Неужели этот тоже считает меня богиней? А я даже не собиралась избавлять его от наркотической зависимости! Это был всего лишь случайный эффект от плохо известного мне заклинания.

Ситуацию спас Аштар, который поднял голову от карты. Его сумеречное лицо сразу просветлело.

– Мэль. Ты пришла.

Всего несколько слов, а я уже чувствовала себя виноватой. Ведь это не он два дня закрывался от общения, а я.

– Кажется, я помешала…

– Вовсе нет.

Аштар повернулся к собеседникам, извинился и отошел от стола. Те, как ни в чем не бывало, вновь склонились над картой, продолжая что-то тихо обсуждать. Сумрак в пещере не дал мне четко рассмотреть, что на ней изображено, но, похоже, это был план Тайеза.

Пусть даже в город проникнет лишь часть отряда, незаметно разместить столько дроу до приезда Хашима будет непросто. Не удивительно, что военачальники сейчас ломают голову, как это провернуть.

Аштар приобнял меня за плечо и провел чуть дальше по анфиладе пещерных залов. Мы остановились в небольшой «комнате», которая служила складом. Тюки и ящики гасили звуки – здесь нас никто не услышал бы, если бы только не подошел вплотную.

И сразу же мои губы накрыл долгий поцелуй. Эльф целовался так страстно и жадно, будто прошло не два дня, а два года. У меня внутри все перевернулось от его напора. Стоило огромных усилий наконец отстраниться, напомнив себе, сколько этот мужчина дурил мне голову.

Хведер там еще что-то про мой выдающийся ум говорил. Ха! Аштар обвел меня вокруг пальца, как младенца. Хотя, наверное, учитывая разницу в нашем возрасте, для него я и есть младенец…

– Хватит, – тяжело дыша, я уперла ладони в его грудь, чтобы не позволить опять приникнуть ко мне.

– Уверена? – дыхание дроу было горячим и ничуть не сбилось. – А то у меня создалось впечатление, что ты очень даже не против.

Его взгляд красноречиво упал на большой мягкий тюк, который вполне подошел бы для того, чтобы в него упереться…

Я потрясла головой, избавляясь от непристойных мыслей. Мы же не прыщавые подростки, в конце концов, чтобы думать только о плотской любви и зажиматься в каждом углу! Я, по крайней мере, точно не такая. Да и что если сюда кто-то войдет? Пещера на то и пещера – дверей в ней нет.

И вновь возник закономерный вопрос: а не последствия ли это чар, которые эльф мог наложить на меня давным-давно, в поместье? Удобно приворотить к себе молодую привлекательную хозяйку, чтобы она дала новому рабу больше свободы. Не приглянись мне Аштар, он мог пахать с рассвета до заката на отдаленной плантации, а не лениво тренировать по утрам нескольких стражников в одном из крупнейших городов Сенавии, где так легко плести интриги.

Напоминание об этом отрезвило меня. Я выпрямилась и уверенно сделала шаг в сторону, чтобы между мной и дроу оставалось пространство. Намек был достаточно ясный, чтобы в серых глазах, только что полыхавших желанием, угас огонь и проявилась печаль.

– Гнев на милость ты еще не сменила, – подытожил Аштар.

– Будет справедливо, если я продержусь в гневе столько же, сколько ты меня обманывал, – парировала я.

– Это не было обманом.

– Не утягивай нас в зыбучие пески софистики, пожалуйста. Ты против воли окунул меня в безумную авантюру, которая ничем иным, кроме как моей гибелью, закончиться не может. Меня убьют либо сенавийцы, потому что для них все выглядит так, будто я предала свою страну, либо берзанцы. Рано или поздно они выяснят, что я никакая не богиня.

– То есть ты даже попытаться представить не хочешь, что я убью Хашима, Элай сядет на трон и наши государства будут мирно сосуществовать рядом, а ты действительно богиня?

Я едва не расхохоталась.

– О нет, в первое я очень даже верю. А вот остальное… Напоминает какую-то детскую сказку, уж прости. Мирное сосуществование трех народов, которые настолько сильно различаются между собой, только там и возможно. Драконы всегда будут наглеть из-за своей неуязвимости, эльфы с их долгой жизнью будут веками помнить обиды и мстить следующим поколениям, которые уже ни в чем не виноваты, ну а люди… Люди заведомо в проигрыше. Да и как ты этого добьешься? Погибель Драконов посадит на трон дракона, у которого полгода находился в рабстве на положении придворного шута? Твой собственный народ надорвет животы, когда услышит об этом. Не знаю, как ты убедил в такой глупости Элая и Мирале, но со мной шутка не выйдет.

– Это не шутка, – взгляд Аштара приобрел оттенок стали.

Проклятье. Кажется, он был серьезен. Я со вздохом потерла переносицу и призналась:

– Шутка или нет, как тебе верить, я больше не знаю. Ты то откровенно обманываешь, как с моим «звездным сиянием» на корабле, то недоговариваешь правду.

– А ты разве не скрывала от меня, что обучалась в Хелсаррете и что я нужен тебе вовсе не для мести за семью, а потому что потребовала обитель? – остро глянул на меня Аштар.

– У меня не было выбора. И я, кажется, уже просила за это прощения.

– Выбор есть всегда. Если он нам не нравится, мы начинаем искать для себя оправдания и говорить, что у нас нет выбора.

Я мрачно посмотрела на него. В животе сгущался комок желчи и обиды.

– То есть ты хочешь сказать, что обманывать меня было твоим выбором?

– Сначала я не мог тебе доверять, потому что не знал, кто ты и чего хочешь. А потом ты заплатила Ланоне своим контролем над событиями, и рассказывать тебе что-то стало попросту опасно. Если вдруг ты забыла, то ты даже согласилась со мной, когда я сказал, что не могу посвятить тебя во все детали. Но если тебе удобнее считать, что я тебя обманывал, пусть так.

– Да уж конечно! Ты нарочно лгал мне, что не хочешь связываться со своими друзьями из Берзана, хотя знал об армии, которая здесь собирается ради тебя! – медленно вскипала я.

– Нет, тогда я говорил правду, – тихо ответил Аштар. – Я провел в служении одной-единственной цели всю жизнь, Мэль. Если ты считаешь, что за сто пятьдесят лет я ни разу от этого не уставал, то ты меня переоцениваешь. Хашим в самом деле меня почти сломал. Я перетянул Элая на свою сторону не потому, что жаждал продолжать борьбу, а потому что хотел освободиться любым способом. А потом встретил тебя и…

Дроу замолчал. Вместо слов теперь говорил его взгляд, в котором отражался почти год пыток и издевательств. И еще неизвестно, где было больше шрамов – у Аштара на душе или на теле.

Это ослабило кипящую у меня внутри злость, но не погасило совсем.

– Когда ты понял, что вновь готов сражаться?

– Когда увидел, как ты с помощью звездного света исцелила беглого гашишшина. Тогда стало предельно ясно, что ты и есть земное воплощение Аннатэ. Это тебя я искал и о тебе просил Ланону. Если я погибну, пытаясь остановить драконов, должен остаться кто-то, кто продолжит мой путь и позаботится о моем народе. Кто лучше всего сделает это, если не их божественная мать?