– Мы так и будем сидеть и ждать у чёрной дыры горизонта событий? – глубоким грудным голосом спросила врач, рассматривая ногти на руках – тоже кроваво-красные.

– Если хочешь, то можешь сама ответить! – огрызнулась красноволосая.

– А что, и отвечу, – легко согласилась врач.

– Сидеть, Пиявка! – даже не взглянув в её сторону, скомандовал капитан. – Сам отвечу.

– И что скажешь? – спросила красноволосая.

– По пути сообразим, – ответил капитан и нажал на кнопку приёма входящей связи.

Я же в этот момент уже продумывал, как свинтить отсюда. Из всех присутствующих проблемы, чисто на вид, мог создать только робот – даже здоровяка я легко выключу, в паху мышцы не накачать. Но вот робот… Даже если он по какой-то причине не стремится убить всех человеков, что уже странно само по себе, то ему достаточно будет просто встать у меня на пути (а он успеет, он эту рубку покроет одним прыжком за половину секунды), и я не смогу пройти мимо него. Значит, надо утечь отсюда незаметно, пока они все отвлечены на разворачивающийся голографический экран. Даже робот свою цилиндрическую башку повернул в ту сторону. Так что есть немаленький шанс бесшумно сползти со стола, добраться до шлюзового отсека, который я, конечно же, отлично помню, где находится, влезть в первый попавшийся скафандр…

Чтобы что? Выйти в открытый космос не глядя? Не зная, что там меня ждёт и ждёт ли вообще?

Ответ на этот вопрос я получил даже раньше, чем подтянул себя к краю стола.

Голографический экран развернулся и на нем появилась суровая подтянутая красотка в белоснежной форме Администрации. Форма выглажена так, что об углы и стрелки можно взгляд порезать, причёска уложена волосок к волоску, даже скулы и подбородок блондинки, казалось, поддались общему порядку и резко заострились. Как и взгляд холодных голубых глаз.

– Говорит капитан эсминца «Чёрный три», Кирсана Блок. Ваш корабль разыскивается в двадцати звёздных системах за пиратство и действия против Администрации. Вы у нас на прицеле всех орудий, поэтому немедленно отключите любые защитные системы и допустите на борт команду досмотра. В противном случае мы будем вынуждены открыть огонь и уничтожить вас.

– Говорит капитан свободного корабля, – не представившись, что противоречило этикету, ответил капитан. – У нас на борту заложник. Любые агрессивные действия с вашей стороны приведут к его гибели.

Ах вот оно что. Эти господа и дамы, судя по всему, относятся к когорте пиратов и всяких прочих контрабандистов, короче говоря, тех, кто не дружит с законом. Что ж, если выбирать между теми и этими, я, пожалуй, выберу пиратов. Здесь у меня больше шансов прожить подольше… Хотя и кажется, что всё ровно наоборот.

– Заложник? – Кирсана нахмурилась и бросила куда-то в сторону: – Информацию. Быстро!

Спустя буквально секунду её взгляд сместился куда-то в сторону – она явно читала с виртуального листа.

– Рядовой врекер компании «Линкс», личный идентификатор двенадцать пятьдесят шесть е сорок семь. Долговой счёт составляет два миллиона пятьсот сорок семь тысяч двести пятнадцать юнитов. Согласно договору с корпорацией, врекер является её собственностью до тех пор, пока не выплатит весь долговой счёт полностью. Администрация уже погасила долговой счёт данного врекера, поэтому он больше не представляет для компании интереса. Он теперь вообще больше ни для кого не представляет интереса, в том числе и для Администрации. Повторяю – немедленно отключите все системы защиты и допустите на борт команду досмотра! На раздумья вам отводится десять минут, по окончанию которых огонь будет открыт без предупреждения.

Голографический экран свернулся в точку и погас, а в рубке повисло тяжёлое молчание.

– Вот так, Кори, – тяжело уронил капитан. – Я же говорил, что Администрация любую задницу выворачивает себе на пользу. Не представляет интереса твой заложник, вот как. Они готовы им пожертвовать.

Не представляет интереса…

Готовы пожертвовать…

Внутри меня вскипела и чуть ли не через уши полилась злоба.

Я столько лет отдал Администрации, выполнял самую грязную работу, которую давали мне всякие чинуши в больших кабинетах, терпел высокомерие таких вот отутюженных Кирсан, свысока глядящих на нас, тех, кто оставлял на их отдраенных палубах капли смазки и крови, стекающие с наших доспехов! Я уничтожал всех, кого прикажет Администрация, невзирая на пол и цвет кожи…

А теперь – «не представляет интереса»?!

Я вам покажу «пожертвовать»! Я вам покажу, какой интерес я вам не представляю! Это, конечно, очень круто, что я замаскировался так, что Администрация не докопалась до моей истинной личности… Но и подыхать здесь я тоже не собираюсь!

А именно это и произойдёт, если я не вмешаюсь! Разница лишь в том, что от снарядов эсминца я умру, скорее всего, быстро, а вот если на борт проникнет команда досмотра и повяжет всех, включая и меня, то потом, когда они узнают, кто я, а они узнают, я буду умирать медленно. И, чем больше информации обо мне они будут поднимать из архивов, тем медленнее я буду умирать.

Вот только сегодня я не умру! Не на того напали! Пусть моя врекерская станция разрушена, и мне теперь негде прятаться, но теперь – уже и незачем. Даже мой долг, на который мне всегда было плевать, за меня выплатила дорогая Администрация. За это ей, конечно, спасибо.

Но это им не поможет…

Я сел на столе, свесив ноги вниз и громко сказал:

– Эй, вы. Понятия не имею, кто вы… Выжить хотите? Если да – спросите меня как.

Глава 5. Экипаж

Первым отреагировал, конечно же, робот. Отреагировал точно так, как и должен реагировать робот – одна только башка повернулась почти на сто восемьдесят градусов, как у совы, и на меня уставилась тонкая полоса матово-черного сапфирового стекла, за которой у этих моделей прятались визуальные сенсоры.

– Человек очнулся, – констатировал он железным голосом. – Стимуляторы подействовали.

– А у тебя что, были сомнения в моих стимуляторах? – фыркнула врач, окидывая меня заинтересованным взглядом.

– Сомнения это не то, что заложено в мою программу, – равнодушно отозвался робот.

– Заткнись, Жи, – поморщился капитан. – И ты, Пиявка, тоже заткнись. Все заткнитесь. Кроме тебя. Ты говори.

Последние слова, как и взгляд капитана, были адресованы мне.

– Что конкретно говорить? – поинтересовался я, поудобнее устроившись на столешнице так, чтобы видеть одновременно всех. – Сколько вообще времени прошло с момента столкновения?

Я чувствовал себя на удивление хорошо, прямо-таки отлично чувствовал – видимо, стимуляторы мне вкатили ядрёные. Последний раз я пробовал стимулирующее ширево ещё когда носил броню в цвете Администрации. И тогда его действие было намного слабее, вообще не сравнить с тем, что я испытывал сейчас. Видимо, за те несколько лет, что я тух в недрах врекерского буя, фармакология сделала приличный скачок вперёд.

– Десять минут двенадцать секунд, – ответил вместо капитана робот.

Десять минут на то, чтобы человека, который испытал настолько мощные перегрузки, что аж вырубился от них, поставить на ноги? Да эти стимуляторы ещё круче, чем я про них думал!

– Жи, заткнись, я сказал. Не лезь в разговор. Ты что-то там говорил про то, чтобы остаться в живых?

Я кивнул:

– Шанс есть. Но нам придётся действовать сообща.

– Откуда нам знать, что ты не водишь нас за нос? – прогудел чернокожий здоровяк, глядя на меня сверху-вниз. – Что ты не пытаешься нас развести, чтобы на самом деле помочь им?

– А зачем им помогать? – я пожал плечами. – Разве им нужна помощь? Они же чётко сказали – вам осталось жить совсем чуть-чуть. Или время выходит и корабль сжигают, или вы допускаете на борт досмотровую команду… И я даже не знаю, какой из вариантов хуже.

– Хорошо, им ты не помогаешь, – капитан поморщился. – А нам для чего помогать?

– Ты вообще слышал, что они про меня сказали? – я усмехнулся. – И я, по-твоему, должен это терпеть? Спокойно проглотить то, что я не представляю интереса и мной можно пожертвовать? Да хрен там! К тому же, если они выплатили за меня мой долг, значит, я теперь официально свободен от договора с «Линкс», а значит могу отправиться куда захочу. И ваш корабль в данный момент – самое ближайшее ко мне такси.

– Такси, – невесело усмехнулся капитан. – Это такси не на ходу, брат.

– Технически на ходу, – внезапно вмешался азиат в комбинезоне. – Маневровые двигатели у нас ещё остались, на них мы можем двигаться! А ещё если постараться, то, возможно, получится вернуть в строй один из четырёх маршевых!

– Этого все равно мало, Кай, – капитан покачал головой. – Как мы уйдём от Администрации?

– Ой, мы уйдём очень легко, – я улыбнулся. – В чем проблема уйти от того, у кого сломаны ноги и завязаны глаза?

– Так, ты сейчас о чём? – капитан нахмурился. – Какие ноги, какие глаза?

– Да все просто.

И я рассказал им план, который родился у меня в голове, едва я услышал какой я бесполезный и ненужный человек. Тот самый план, который покажет, насколько важными могут быть «бесполезные» люди.

– Это… очень дерзко, – внимательно подбирая слова, произнёс капитан.

– Я бы сказала самоубийственно дерзко! – поддержала его корабельный врач, глядя на меня с ещё большим интересом, чем раньше. – У этого парня явно не все дома. Всё, как я люблю.

– Отнюдь, у меня все дома, – усмехнулся я. – Даже больше, чем все. У меня дома настолько «все», что часть их просто вываливается из окон.

– О, ну психические заболевания это не ко мне, – врач медленно и вальяжно потянулась. – Вот если пальчик заболит… Любой из них. Тогда милости прошу.

– Тихо! – шикнул капитан и снова вернул взгляд ко мне. – До корабля Администрации тысяча восемьсот метров. Даже если все действительно пойдёт так, как ты задумал, ты не успеешь добраться до обшивки незамеченным. Аварийный маяк скафандра включится раньше и тебя запеленгуют.

– Не включится.

– Это ещё почему?

– Потому что скафандр останется на корабле.

Повисло недоуменное молчание, а красноволосая девушка, которая сидела рядом с капитаном, подалась вперёд, опираясь руками на подлокотники, будто бы собираясь вскочить. Но вместо этого она замерла под неестественным углом, наклонившись вперёд, и голосом, в котором смешались восхищение и недоверие, спросила:

– Ты что… Собрался фридайвить?!

– Ох, зачем я это услышал… – расстроился азиат Кайто. – Этого мне только не хватало.

– Ты правда собрался фридайвить? – повторил вопрос девушки капитан.

– Да.

– Ты идиот? Или я не знаю, что ещё может быть у тебя с головой… Ты, может, не в курсе, но космос вообще-то убивает.

– Только тех, кто его боится, – я усмехнулся. – Шутка, конечно. Но, если говорить откровенно, то для меня это не впервой. Вы меня откуда подобрали? С врекерской станции! Я, знаете ли, врекер. А каждый врекер хотя бы раз в жизни забывал заправить скафандр перед следующей рабочей сменой и, чтобы не тратить время в её начале, вылетал к терминалу в чем мать родила. Делов-то на четыре секунды.

На самом деле я понятия не имел, делают ли так врекеры, поскольку ни разу в жизни не забывал заправить и обслужить скафандр. Однако это не значит, что у меня не было опыта фридайва. Был, и ещё какой. В рядах «Мёртвого эха» каждый должен был пройти своеобразный обряд инициации, перелетев с челнока на базу через двадцать метров открытого космоса… И это уже не говоря о двух случаях, когда фридайв был вынужденный. Первый раз – из-за повреждения и разгерметизации корабля, когда пришлось прыгать из носового отсека в отделившийся и удаляющийся кормовой, где располагались спасательные капсулы. И второй раз – во время тайной операции по проникновению на дипломатический катер, когда нельзя было допустить даже самой возможности того, что хотя бы какая-то сигнатура отряда выдаст наше присутствие.