Я и правда не видела. В то время, как бывшая жена Макара должна была родить, нашей с ним совместной дочери как раз исполнился годик. Я отдала ее в ясли и пошла работать. Крутилась как белка в колесе, в соцсетях не появлялась.

– Это дела не меняет! – отрубаю тоном, не терпящим возражений. – Он предатель и изменник.

– Все, молчу! Давай дальше рассказывай!

Я в красках пересказываю нашу встречу, посматривая назад. В зеркале заднего вида автомобиля больше нет. Выдыхаю про себя. Наивная! Подумала, что Макар поехал за мной. Больше ему будто делать нечего! Он давно обо мне забыл. И его неземная любовь растворилась как дым. Разговаривал со мной, словно я пустое место!

– И в чем ты думаешь идти? – интересуется подруга.

– А вот это проблема! – вздыхаю. – Вообще нет ничего подходящего. После родов я худая как палка. Но и в тех платьях, что остались после замужества я бы точно не пошла. Представляешь, что было бы?

– Кира, ну давай я тебе денег переведу. Ну пожалуйста!

– Нет, Саша. С чего? У меня есть муж вообще-то! – сержусь, сама понимая абсурдность своих слов.

– Муж объелся груш! – она его недолюбливает. Артур, в свою очередь, мою Сашку тоже терпеть не может.

– Я ему многим обязана, – резко пресекаю эту тему. – Сама знаешь.

– У меня есть платье, купила прямо перед тем, как забеременела. Может, заберешь? Оно очень красивое. Провисит в шкафу ведь, а так – хоть ты прогуляешь.

Я прикидываю, такой вариант мне подходит, только примерить надо.

– О, и туфли к нему есть! – вспоминает Юмшанова, снова повеселев. – Макияж и прическу я тебе сделаю. Будешь такая конфетка, что у всех челюсть отвиснет. Ну?

– Договорились! – смеюсь я. – Завтра заеду на примерку!

– Круто! И Ясю бери с собой. Девочки поиграют.

Мы еще немного болтаем и тепло прощаемся. С кем мне и повезло в этой жизни – так это с подругой. Мы с ней дружим с первого курса института. Сашка, как и я, бывшая спортсменка. По иронии судьбы – сначала я помогала ей, когда она с дочкой переехала в Москву. Морально и финансово. А потом, как трудные времена настали для меня – Саша.

Найдя узкое место для стоянки машины, я медленно паркуюсь, боясь задеть стоящие машины. Вообще, права я получила четыре года назад, но водить начала не так давно. Очень нервничаю по этому поводу, тщательно составляю маршрут и аккуратно езжу. Движение в Москве сумасшедшее, но я постепенно втягиваюсь.

Достаю с заднего сидения спортивную сумку с формой и шагаю к подъезду. В нем, как обычно, ужасно воняет кошачьей мочой, зажав нос, я стремглав залетаю на четвертый этаж и захожу в квартиру.

Мы живем в старенькой двухкомнатной хрущевке с крохотной кухней. Ремонта здесь не было, наверное, с самого момента постройки дома, зато собственное жилье. Не в ипотеку. Пришлось потратить материнский капитал, а собственных денег хватило только на маломальский ремонт в детской.

Меня встречает полная тишина, по полоске света из-под двери большой комнаты, я делаю вывод, что Артур с дочкой там. Разуваюсь, снимаю куртку и вешаю ее на крючок, вбитый в стену.

– Ясенька! – ласково зову дочь. Странно, что она не выбежала меня встречать. Надеваю домашние тапочки и шагаю вглубь квартиры, достав из сумки шоколадное яйцо, купленное по акции в супермаркете. – Малышка, смотри, что тебе мама принесла!

Распахиваю дверь и морщусь от мерзкого запаха перегара. Я его ненавижу на подсознательном уровне. Все детство я провела рядом с пьющими родителями, алкоголь не приемлю ни в каком виде.

– Артур! – ахаю я, созерцая на столе початую бутылку водки, нарезанную кружочками дешевую колбасу и горбушку черного хлеба. – Ты опять пьешь!

– О, посмотрите-ка, кто явился! – пьяно улыбается муженек. – Звезда полей и огородов, свет-Кира.

– Где Ярослава? – кружу по комнате испуганными глазами. По телевизору тихо идут мультики, но ребенка здесь нет.

– Она в детской! Наказана! – машет он рукой в направлении коридора.

– В смысле наказана? Ты с ума сошел? Ей три года! – рычу я, как разъяренная тигрица, устремляясь к дочке.

Нахожу ее в углу комнаты, она лежит на полу, подложив под голову ладошки, тускло горит ночник в виде кошки. Личико опухло от слез, а темные волосики прилипли к щечке.

Дыхание перехватывает, падаю перед ней на колени, в голове мечутся страшные мысли, я хватаю маленькую ручку и считаю пульс. Живая, слава богу. Она просто уснула.

Поднимаю на руки и перекладываю в кроватку, заботливо укрывая одеялом. Плотно закрываю дверь в комнату и ложусь рядом. Сердце разрывается от боли, глажу темноволосую макушку и тихо плачу от обиды. Нищета, пьянствующий муж и испуганный ребенок – вот моя реальность на сегодняшний день.

Глава 4. Кира

Поцеловав мирно спящего ребенка, глажу ее лобик, кладу поближе плюшевого медведя, плотно закрываю дверь и воинственно возвращаюсь в гостиную. Я этого так не оставлю!

– Ты в своем уме, Артур? – еле сдерживаясь, спрашиваю. – Она в слезах уснула на полу!

– Вот и молодец! – пьяно хохочет муж, наливая в рюмку прозрачную жидкость. – Работает мое воспитание!

– Почему ты пьяный? Что вообще происходит? Ты же не пил три месяца! Клялся, что завязал!

– Я не пьяный. Только начал! Будешь со мной?

Я в шоке от происходящего. Раньше Артур выпивал, но при дочери – никогда. Я и мысли не могла допустить, что без меня такое творится!

– Сколько она там провела?

– Как из садика пришли, может, позже. Я не засекал! Делать мне нечего!

– Два часа? – ошеломленно переспрашиваю. – За что? Она ведь еще малышка совсем!

– Она нассала в трусы! Я заставил ее их постирать в раковине, а потом наказал!

Боже мой! Изображение плывет перед глазами, когда я представляю себе эту картину. Маленькая девочка, вся в слезах стирает свои трусики.

– Ты – чудовище! – шиплю я как змея, хватаю со стола бутылку и бегу на кухню. Артур резко соскакивает с места, бросается следом, но я оказываюсь проворнее и выливаю в раковину практически все.

– Сука! – кричит и замахивается на меня кулаком. Взвизгнув, я уворачиваюсь, и удар приходит по стене, отбив шелушащуюся синюю краску.

– Только тронь! – кричу я, выставив перед собой пустую бутылку. – Я разобью ее о твою голову. Ты меня знаешь!

– Дура тупорылая! – сплевывает он на пол и проходит мимо. Я стою как натянутая струна, ожидая провокации, но муж не решается.

Скотина! Какая же он скотина. Сам лично уничтожает все доброе, что между нами было. Хотя, я опять себя обманываю. Доброго-то было всего-ничего. Первый год я провела как в тумане, в непроходящей депрессии и слезах, а по возвращении в Москву мы окончательно отдалились, и совершенно не можем найти общий язык, живем как соседи, сохраняя видимость семьи.

Остаток вечера проходит мирно. Я иду в душ, долго стою под горячими струями воды, закрыв глаза. Чтоб не видеть всего этого пиздеца, что окружает меня. Даже моя чистоплотность не может справиться с ржавчиной в ванне, ее нужно только менять. Голубая плитка со стены частично отпала, а краска пошла пузырями. Но на ремонт пока у нас денег нет.

Я снова плачу и не понимаю, где так нагрешила, что сейчас вынуждена так жить. Вспоминаю свою шикарную жизнь в первом браке и не верю, что это со мной было. Безлимитная карточка, личный водитель и любящий муж. Да, когда-то Макар меня любил и заботился. Но в погоне за большими деньгами и властью, пошел на аферу ради освоения нефтяного месторождения и фиктивно женился на дочке нефтегазового магната, с которой потом мне и изменил.

Спас от сумасшествия меня Артур. Он и был моим водителем, который под покровом ночи увез в маленький городок Кемь и признался в любви. Чтобы замести следы, мы поженились, он удочерил Ясю. Разумеется, ни о какой любви с моей стороны и речи быть не могло, но он обещал ждать сколько придется.

Играя на ставках, первое время он что-то зарабатывал, потом мы переехали в Петрозаводск, отдали Ясю в детский сад, а я пошла работать. Не могла сидеть на его шее и с головой погрузилась в тренерство. Так постепенно пришла в себя, сменив сферу деятельности.

Постоянно боялась, что Макар найдет нас и заберет ребенка, или еще что-нибудь выкинет. Саша говорила, что он почти год к ним наведывался чуть ли не каждый день. Искал, страдал, рыдал, злился. Но больше, наверное, я опасалась, что прощу его после того, что он с нами сделал. Я любила его безумно, до боли в сердце, до последнего вздоха. В день, когда узнала об измене, я умерла. И так и не воскресла.

Карельский климат совершенно не подошел Ясе. Она беспрестанно кашляла, на коже краснела непроходящая сыпь и мы приняли решение вернуться в Москву. Прошло уже достаточно времени с того момента, как я не видела и не слышала Макара. Я решила, что уже безопасно.

Заселившись в квартиру Артура, устроилась на работу в спорткомплекс, а муж продолжал играть на бирже. Постепенно с биржи он перешел на ставки на спорт и взял непомерно большой кредит, деньги с которого спустил за неделю. Нам пришлось продать его квартиру и переехать сюда, оставшись с огромным платежом. Бабушкина квартира в Кеми тоже была проиграна.

С Сашкой мы постоянно держали связь, но она даже и половины не знает, что происходит в моем доме. Уверена, вытащила бы меня отсюда за волосы.

Вытершись насухо, мажу лицо кремом. Его давно пора выкинуть, срок годности вышел еще полгода назад, но на дорогую косметику денег нет. Облачившись в махровый халат, выхожу из ванной. Попью чай и лягу спать. Желудок неприятно урчит, напоминая о том, что с обеда ничего не ела, но я его игнорирую. В холодильнике суп для дочери, я ее объедать не собираюсь.

Вскипятив чайник, заливаю чайный пакетик кипятком и сажусь за стол. Порой думаю, а стоило ли быть такой гордой и не прощать измену? Жила бы сейчас в центре Москвы в огромной квартире и в ус не дула. Макар был щедрым и ничего для меня не жалел. Даже подарил новенький Порш на рождение дочери, который я гордо не стала забирать. Однушка Яси в центре Москвы тоже прилично стоит. А про акции холдинга я вообще молчу. Мне тут же становится стыдно за свои алчные мысли, я зажмуриваюсь и упрямо качаю головой. Нет! Гордость – это единственное, чего у меня осталось!

Глава 5. Кира

– Чаю налей! – командует Артур, заходя на кухню. Он слегка протрезвел и готов к разговору.

Я молча достаю кружку из шкафа с покосившейся дверцей и наливаю ему чай.

– Ненавидишь меня? – громко прихлебывая, спрашивает, не сводя прищуренных глаз.

– Что ты, милый? Люблю до потери пульса! – картинно улыбаюсь я.

– О богаче своем вспоминаешь? Что, не дал тебе Артур Луневич той жизни, о которой ты мечтала всегда? От судьбы не убежишь, любовь моя! Все детство маялась в нищете, ненадолго вылезла, и опять туда же.

Я не отвечаю, кладу сахар и помешиваю его ложкой. Я никогда не пила чай с сахаром, сейчас приходится, чтобы были силы.

– Ты сама виновата в том, что сейчас имеешь! Ты и никто другой!

– Да? И почему? – вопрошаю я.

– Потому что муж – это голова, а жена – шея. С хорошей женой горы свернуть можно, если она его опора. А ты – болото, Кира. Эгоистичная Кикимора! – сам ржет от своей шутки. Как же я его ненавижу!

– Артур. Давай разведемся! – устало прерываю его веселье. – Найдешь себе хорошую жену, с крепким фундаментом. Бросишь пить!

– Не. Я тебя люблю! Зачем мне другая жена? Ты мне ребенка роди, и я пить брошу. Вот увидишь!

Я хмыкаю про себя. Ага, как же. Нашел дуру!

– А что? – продолжает он. – Первая жена мне не дает с дочкой видеться, Яся мне не родная. Вот и топлю свое горе в водке.

– Ты пьешь, потому что ничего в этой жизни не добился! Машину и ту проиграл!

– Я пью, потому что ты не любишь меня, Кира. Думаешь, я не замечаю, как тебе неприятно ложиться со мной в постель?

– От тебя воняет перегаром! Поверь, это вообще не возбуждает! А когда ты в пьяном угаре наряжаешься в свои костюмы со времен работы водителем, еще ужаснее.