Я не могу это слышать. Все-таки, оказалась совершенно не готова к нашей встрече. Тем более такой близкой. Была уверена, что ничего к нему не чувствую больше, проклинала и стирала в себе все воспоминания о нем. Маниакально воспроизводила в памяти фото с его второй женой и жаркий поцелуй на их свадьбе, чтобы убедить себя, что поступила правильно. Все к черту!

– Заткнись, Раевский! Ты не знаешь, что это такое. Ты любил всегда только деньги, а меня как приложение. Послушную спутницу жизни, которая безропотно ждала тебя дома и варила борщи! – голос срывается, и я держусь изо всех сил, чтобы не расплакаться. О какой любви он смеет говорить вообще?

– Ты бросила меня, оставив одного в пустой квартире! Я искал вас по всей стране, как последний придурок. От психиатра не вылезал. Ты мне не дала даже слова сказать и объясниться. После всего, что мы пережили вместе. Просто взяла и съебалась с моим водителем! Охуенно, блядь. А я думаю, что он с таким энтузиазмом принялся присматривать за моей женой?

Он выкрикивает мне все это прямо в лицо, жаля своим дыханием. Крылья носа раздуваются, а тело пробирает мелкая дрожь. Его слова действуют как провокация, а самообладание летит к чертям.

– Артур меня любил все эти годы! В то время как ты трахал Лейлу, не предохраняясь! Что я должна была сделать? Сидеть и дальше ждать тебя как ни в чем не бывало? Пошел ты, Раевский! Я о тебе забыла давным-давно. И отпустила. И нечего за мной таскаться!

Вся моя боль вырывается наружу. Ничего я не выплакала в подушку в той старенькой квартире в Кеми. Сердце болезненно сжимается, словно в него вонзаются мелкие пики, которые рвут его, рвут на маленькие кусочки. Меня колотит от переполняемых эмоций, а из горла вырывается судорожный всхлип. Боль заполняет мое тело, пронзая каждую клеточку, растекается ядом, не давая вдохнуть.

Сквозь пелену слез его фигура становится размытой и мутной, я прикрываю веки, чтобы не видеть его. Представить, что его нет. Как в детстве, когда я пряталась под столом, в то время как папа с мамой скандалили. Мечтала, когда я открою глаза, будет все хорошо. Никогда не помогало, но я всегда отчаянно верила. Глупая!

Закрыв ладонью рот, тихо всхлипываю, и разворачиваюсь, чтобы бежать прочь из своего кабинета. Лишь бы его рядом не было.

– Кира!

В ту же секунду он меня догоняет и разворачивает к себе, крепко прижимает к широкой груди.

– Как же я тебя ненавижу! – шипит Раевский, а затем накрывает своими губами мои.

Глава 11. Кира

Макар накидывается как голодный зверь, вжимается в рот и с силой толкается языком, расталкивая мои зубы. От неожиданности я поддаюсь, он мгновенно наполняет меня своим вкусом и слюной. Требовательный язык тут же находит мой и облизывает его, ласкает жадно и нежно одновременно. Это начинается так быстро, что я не сразу понимаю, что вообще происходит. По щекам катятся слезы, а Макар прижимает меня к своему торсу так сильно, что кажется, сломает меня пополам.

Бывший муж тяжело дышит, хрипло стонет в мой рот, хочет меня. Я это чувствую, он упирается каменной эрекцией мне в бедро, нетерпеливо шарит горячими ладонями по моей спине, жмет ягодицы. По телу растекается тягучий сироп, расползается медленно под кожей и концентрируется внизу живота, вызывая томление. Слава богу, остатки разума сосредотачиваются в моей черепной коробке, а перед глазами флэшбеками мелькают кадры его поцелуев с другой женой и ее тест с двумя полосками.

– Стоп! – кричу я, пытаясь увернуться от его настойчивых ласк. – Прекрати сейчас же!

Ловлю осоловелый взгляд из-под темных ресниц, в глазах плещется похоть и страсть. Господи! Отталкиваю мужское тело так сильно, как только могу и выставляю перед собой сумочку, как щит. Понимаю, что это безумно глупо, но мне так легче.

Грудь Макара рвано вздымается под деловым костюмом, он поправляет стояк в штанах и шумно выдыхает.

– Убирайся отсюда! – тихо, но твердо говорю я, глядя прямо перед собой. – Сейчас же!

– Кира!

– Пошел вон, Раевский! Ты что себе позволяешь вообще? Я – замужняя женщина!

– У тебя клоун, а не муж. Даже тачку нормальную купить не может!

– По крайней мере, от него не рожают негритят! – жестко выплевываю обидную реплику. Макар дергается, словно я ему оплеуху отвесила, сжимает челюсти до хруста и потирает квадратный подбородок.

– Твои ключи от ржавого ведра! Не вяжется твой внешний вид с корытом. Позаимствовала где-то Гуччи, чтобы мне пыль в глаза пустить? – достает из кармана и кидает на мой стол брелок от машины и окидывает меня ледяным взглядом. – Всего хорошего, Кира Юрьевна.

С этими словами широким шагом покидает мой кабинет, и оглушительно хлопает дверью.

Я закусываю свою ладонь и без сил опускаюсь на пол. Зажмурившись, чувствую, как из глаз брызжут горячие слезы. Меня колотит от шока и потрясения. Что это было вообще? Зачем он меня поцеловал? Зачем я так отреагировала? Невольно проникаю ладонью между ног и стону от бессилия, ластовица трусов насквозь мокрая. Я влажная как течная сука. Ненавижу себя!

Спустя час сижу на уютной Сашкиной кухне и пью чай. Вообще, у меня запланирована тренировка, но я ее перенесла на два часа. Я не могу сейчас поехать на работу, физически не вывезу. Мне срочно нужно выговориться.

– Накинулся на тебя в кабинете? – ахает подруга, выпучив глаза от удивления.

– Да, Саш! – закрываю глаза дрожащими ладонями. – Как дикий просто.

– А ты? Что ты испытала?

А об этом я говорить боюсь. Сама для себя боюсь признаться, что скучала. Боже, как же я скучала! Тело мгновенно откликнулось, это как две половинки пазла совпали воедино.

– Я потекла, Саша! Меня размотало! – шепчу я. – Я так испугалась своей реакции. Мне противно от самой себя.

– Ты все еще любишь его, Кира! – авторитетно заявляет подруга, не может сидеть на месте. Соскакивает со стула и начинает наматывать круги вокруг кухонного острова.

– Я не люблю его! Я его ненавижу!

– Конечно ненавидишь. Разумом. А тело любит и тянется к нему. Трусы мокрые были?

– Насквозь! – стону беспомощно.

– Вот! – торжественно поднимает палец будущая мамочка. – И не чеши мне, что это от недостатка секса.

Конечно, это тут ни причем. Хотя, я и не вспомню, когда у нас с Артуром была близость последний раз. Может, после Нового года, когда он брал себя в руки и не пил. Я стала фригидная, даже сама себя удовлетворяю крайне редко. Голова забита проблемами и непроходящим безденежьем. А это кого угодно вымотает.

– Я выгнала его вон! – гордо задираю нос.

– Потому что испугалась. Еще минута – и он трахнул тебя прямо на столе твоего кабинета.

– Нет. Я бы не позволила! Еще и девка эта в моей шубе и кольцо на пальце. Я в шоке, Саш!

– С девкой все не ясно. Мало ли что. Сдал ее на благотворительность, а она прихватила. Чего же добру пропадать? Может, простишь его?

– Ни за что в жизни! – грозно свожу брови. Нет. Он растоптал нашу любовь, пустил по ветру клятвы и обещания, поддавшись соблазну. Нет. Нет. И нет!

– Вот как ты заговорила! – уперев руки в круглые бока, ворчит Сашка. – А что ты мне говорила, когда Егор объявился? У Таи будет отец! Прости его!

– Егор просил прощения, и хотел быть вместе с вами! – напоминаю я ей. – А этот ни слова, ни полслова. Даже про Ярославу не обмолвился. Не спросил, как она вообще? Единственное, что его интересовало, это моя задница!

– А как он прибежал за тобой, выдворив похотливого Илюшу? Или как его?

– Илья Мезенцев! – обреченно вздыхаю. – Очередной кобель! Сто сообщений мне написал с предложением встретиться. Где только номер взял?

– Он ревнует. И его на части рвет. Я уверена. Пытался себя в руках держать, да не смог. Особенно, как увидел, что на тебя все пялятся. Еще бы, ты просто богиня, Раевская!

– Я – Луневич!

– Хуевич! – тут же отбивает Сашка, сложив руки на груди. – Что делать будем, Кира?

– А что тут делать? – хмыкаю я, делая глоток чая. На столе стоят угощения, но мне и кусок в горло не лезет. – Живу дальше, работаю как раньше. Все идет своим чередом. Надеюсь, я его больше не увижу.

– Артуру не расскажешь?

– Нет конечно! Что ты?

– Кира. Мне кажется, у вас в браке не все в порядке. Ты мне что-то не договариваешь?

– С чего ты взяла? – пытаюсь скрыть растерянность за улыбкой. – Артур меня безумно любит и боготворит.

– Яся с Таей играли в куклы сегодня, я с ними была в детской. Так вот, твоя дочь взяла пупса и ругала его за мокрые штанишки. А потом отправила стирать. Кукла так сильно плакала, что мне пришлось вмешаться. Яра сказала, что однажды папа ее наказал и она сидела одна в темной комнате. Я понимаю, что трехлетка еще и не такое может придумать, но очень сильно напряглась.

Я молчу, комкая в руках салфетку. Меня разрывает от обиды за дочь и саму себя.

– Кира, я понимаю, что тебе неприятен этот разговор. Расскажи мне все, пожалуйста! – Сашка обнимает меня за плечи, беременный живот упирается мне колени. – Яся сказала, что мама и папа сильно ругаются, а Артур прячет бутылки. И твоя дочь его безумно боится.

Глава 12. Кира

Я не могу больше сдерживаться, и всхлипываю. А потом обрушиваю поток информации на подругу. Она плачет со мной вместе и гладит по волосам.

– Господи, Кира. В каком аду ты живешь! Что ты строишь из себя великомученицу? Почему ты до сих пор еще не подала на развод? – Сашку просто трясет от злости. Она всегда была очень эмоциональная, а сейчас – особенно.

– Я подам, Саш. Разведусь. Займусь этим вопросом.

– А что же не сегодня?

– Ты права. Сегодня! И вообще, мне нужно найти жилье и порешать с детским садом и поликлиникой для Ярославы.

– Насчет зарплаты твоей у меня тоже большие вопросы. Помнишь, ты хотела развивать детское направление в наших фитнес-центрах?

– Когда это было? – сквозь слезы усмехаюсь я. Мне приходила в голову эта бредовая идея, когда я планировала уходить от Макара. Вариантов на что мне жить – у меня не было. Как и работы, образования и какой-либо финансовой подушки. После брака с Макаром – у Яры осталась просторная однокомнатная квартира, в которой мы ни дня не жили. А у меня – шикарный Порш Кайен, который так и стоит в паркинге нашей семейной квартиры. Ни тем, ни другим мы не пользуемся. Еще у дочери есть акции, туда я вообще не лезу.

– Какая разница? – заявляет Юмшанова. – Это направление так и висит у нас в разработке. Ты адски трудишься за копейки, зачем тебе это?

– А Тая? Я же из нее ращу чемпионку? – жалобно тяну.

– Ну и продолжай растить. Кто против-то? И Яровую свою тренируй.

– Я не справлюсь.

– Еще как справишься. Я прямо сейчас Егору позвоню! – заявляет Сашка тоном, не терпящим возражений, и хватает телефон.

– Алло, зай! – мурлыкает она по громкой связи. – Как дела?

– Привет, Киса! – отзывается низкий баритон. – Все хорошо. Как вы там, мои девочки?

– Отлично! Я приготовила обед, Тая с Ясей разнесли детскую, а сейчас сладко спят. Я их на дневной сон уложила.

– Умничка моя! Скучно тебе?

– Нет, ко мне Кира приехала. Заюля, помнишь, мы хотели запустить детское направление в наших центрах? Ну, типа, мама тренируется – ребенок занят. Секции там организовать, развивашки?

– Да, конечно. Ты же сказала, тебе пока не до этого, а потом мы забеременели.

– Кира хочет взяться! – со сверкающими глазами посматривает на меня подруга. А я закатываю глаза в потолок. Просто тайфун, сметающий все на своем пути.

– Я думаю, это классная идея! Давайте обсудим вечером или в субботу?

– Спасибо, любимый. Ты – лучший. Я договорюсь с ней.

– Окей. Люблю тебя, Кисуля.

– И я тебя, Егор!

С довольной улыбкой она кладет трубку и с победным видом смотрит на меня.