От этих слов устало выдыхаю, явно показывая, что не в состоянии. Но Вико поджимает губы, желая сказать то, что мне не понравится.

– Он желает обсудить ваш союз с синьором Рицци.

Сжимаю кулаки. Даниэль позади напрягается. Это ясно по голосу, когда он кратко говорит, что идёт переодеться, а мне хочется, чтобы он пошёл со мной. Не оставлял с этим монстром. Но язык не поворачивается сказать вслух.

– Я спущусь как переоденусь, – быстро прохожу мимо Вико и бегу в свою комнату.

В этот раз хоть и хочется закричать от досады и перевернуть все вверх дном, держусь.

Я выше этого.

Быстро надев свои домашние штаны в клетку и тонкий свитшот серого оттенка, направляюсь вниз. Вив улыбается мне, сидя в гостиной за книгой, около телевизора. Роберты не вижу, и Даниэль на удивление пропал.

Не обращаю на это внимания, шагая к кабинету. Рука поднимается, чтобы постучать, но застывает, показывая свою нерешительность.

Делаю глубокий вдох, и в конце концов стучусь.

Марко сидит на своём рабочем месте. В одной руке сигара, испаряющая дым. В другой кристальный бокал виски. Марко вальяжно сидит на своём кресле.

– Садись, – приказывает он.

Борясь с желанием кинуть ему некую колкость, сажусь напротив.

Отец делает затяжку и выдыхает дым, прежде чем начать:

– Завтра, когда приедут Романо, я жду от тебя покорности, – изъявляет он, показывая во всем своем виде власть.

Он хочет, чтобы я его слушала. Подчинялась. Не зарекалась, не пыталась пойти против. Но это всегда было трудно с моим характером. Сестра была намного спокойнее. Поэтому Марко не составило труда выдать её замуж без возражений. Ведь она не сказала даже слова против. Поэтому сейчас он пытается наладить ситуацию. Испугать меня. Дать понять, у кого сила и власть.

– Ты выйдешь за него, Андреа. Станешь женой и родишь наследника.

Не могу не скривится.

Какого делить постель с тем, к кому не чувствуешь ничего? Зачем жить, даже если в этом плане не можешь решить свою судьбу?

– Я не хочу этого, как ты не понимаешь? – не сдерживаюсь в конце концов.

Кончик сигареты Марко впивается в пепельницу. Он так сильно давит на неё, что, кажется, пробьет дно стекла. Уверена, он представляет меня вместо той самой сигареты. Хочет раздавить.

Его полный злости взгляд встречается с моим бесстрашным под его силой. Ожидаю, что Марко встанет и снова ударит, как было в прошлый раз. Но он не делает этого.

Ну ведь точно! Вряд ли синяки заживут до завтра.

– Ты играешь на моих нервах, девочка. Не испытывай меня, – грозится он, – Ты будешь жить в роскоши, только подумай. Будешь рядом с сестрой, – с улыбкой растягивает отец.

Сердце пробивает удар. Он играет на моих слабых местах. Мерзавец!

– Вместе. Всегда, – продолжает Марко, пока я впиваюсь ногтями в колени.

– Чем выгоден этот брак для тебя? – спрашиваю, не скрывая ненависти.

Марко откидывается назад, разливаясь громким смехом.

– Твоя мать не смогла родить мне наследника, а Вивьен бесполезна. Как видишь, с жёнами мне не повезло. – он скорчивает гримасу.

Хочется заткнуть ему рот, чтобы ни слова о маме не вышло из грязных уст. Но я слушаю дальше, гордо приподняв подбородок. Нет, я не покажу ему свою уязвимость.

– Моя армия не должна попасть в чужие руки. Она должна оставаться в семье. И это лучший способ. Тина не может родить наследника пять лет. Возможно, она бесплодна. – устало выдыхает отец, а мне так и хочется чем-то ударить его по голове. – Да и Моро возьмет Чикаго. Но если семья попадёт в руки Рицци, то твои дети унаследуют все состояние. Ты будешь женой дона. Ты будешь выше всех. Разве ты не хочешь этого? – в его глазах играют искорки, словно он уже смог заставить меня передумать.

– Нет, – отвечаю кратко, без колебаний.

Отец сжимает кулаки. Так сильно, что костяшки на его руках белеют.

– На твоём имени – один из самых крупных моих банков. На твоём имени – половина моих казино, баров и самое главное – земель, – рычит отец, чуть ли не привстав, но я даже не дергаюсь.

– А я этого просила? – приподнимаю бровь, бросая ненавистный взгляд, – Мы оба знаем, что от всего этого мне нет выгоды. Здесь роль играют только твои интересы. Но что будет, если все это попадёт не в те руки? – хитрая ухмылка касается губ.

Знаю, что вывела его из себя. Еще прекрасно знаю, что будет дальше.

Марко срывается. Через весь стол тянется ко мне и сжимает мою челюсть, заставляя смотреть в глаза. Лицо искажается от боли, а глаза продолжают пылать ненавистью.

Он шипит последующие слова, словно разъярённая змея:

– Только попробуй сделать это, и я не оставлю даже клочок волос от твоей головы, – он тянет мои волосы, крепко сжимая в руках, словно доказывая свои слова действиями, после силой отталкивает.

На минуту, кажется, я упаду со стула, но у меня хватает сил удержаться за поручни стула и поднять голову. В тот самый момент, когда передо мной падает кредитная карта.

– Возьми, купи себе что-то к вечеру, – Марко смотрит на меня сверху вниз. Отвращения на его лице рисуется мгновенно. Это единственная искренняя эмоция с его стороны по отношению ко мне, – Что-то более женственное, а не это барахло, – рукой указывает на мои вещи.

Молча забираю карту и выхожу из кабинета. Вивьен пытается поговорить, но лишь одним взглядом показываю ей, что не в состоянии. Быстро поднимаюсь наверх, и застываю, когда вижу приоткрытую дверь комнаты Даниэля. Она была прямо в углу, напротив моей. Обычно, дверь всегда закрыта наглухо. Но сейчас…

– Нет. Не могу, понятно? – слышу злобный возглас. Чего он не мог? – Я не могу разорвать с ней все так быстро. Это не легко. Это дело чести, Тристан. Они…

Слушать дальше не хочется, поэтому вновь оказываюсь за дверями своей спальни.

Значит, я была права. Девушка у него была. Ведь о ком могла идти речь? И с кем он не мог порвать?

Да и почему меня должно это волновать?! Он мерзавец, если поцеловал меня будучи в отношениях.

Дура! Дура! Дура!

Кидаю кредитку на туалетный стол и устало плюхаюсь на кровать, устремляя взгляд в потолок. Вдоль стены тянутся длинные ветви сакуры, нежно-розового оттенка. Губы трогаются в улыбке от воспоминаний. Их рисовала сама мама. Все еще помню с какой улыбкой она это делала.

Моя комната была достаточно большой. Делилась на две части. В одной находились: кровать, туалетный стол и домашний лежак. А в другой: гардероб и ванная комната. Но именно из всей части, люблю это местечко у кровати. Могу смотреть на этот рисунок часами. Он растворяет все проблемы заживо. Напоминает о маме…

Невольно вспоминаю свой первый поцелуй и медленно касаюсь губ. До сих пор не могу истолковать эту ситуацию.

Может, это был сон? Что если я буду думать так?

Подумать только, я отдала первый поцелуй своему телохранителю. Человеку, которого знаю всего-навсего две недели. Абсурд полный.

Мысли прерывает телефонный звонок, и я отрываюсь от кровати, разыскивая мобильник в свалке вещей, сегодня бросивших на стол. Звонит Тина. Улыбка на губах расцветает мгновенно.

– Тин? Неужели ты? – радостно подпрыгиваю на месте.

Сестра не звонила мне неделю. И я уже соскучилась. А дело было в том, что она улетела в Испанию с мужем, и решила отдохнуть от телефона.

– Андреа? – ее голос звучит грустно, нагоняя страх, – Ты как? Я…я только услышала, – от меня не ускользает нотки сожаления в её голосе, – Он не сделал тебе больно?

Сделал. И всегда делал. Но я не хочу об этом говорить. Явно, от сестры все скрыли. Ведь знали, что она сильно разозлиться. А из-за этого отпуска, я не могла ей сказать. Тину тоже, практически поставили перед фактом.

– Всё…, – хочу сказать «в порядке», но не могу. Горло сдавливает от этого, – Ужасно, – признаюсь ей. От сестры ничего не скрыть.

– Милая, мне так жаль. Рицци…

– Я не выйду за него, сестра, – перебиваю тут же.

Мартина выдыхает в трубку.

– Я знаю, это трудно принять. Но отец не даст этому случится. Он заставит.

– Как я могу пойти на такое? Я не смогу так. Не смогу отдаться без любви, – понимаю, что говорю лишнего, но не могу иначе.

Нужно было выговориться. Хранит в себе, а после пытаться утопиться? В прямом смысле этого слова.

– Любовь не приходит сразу, – пытается образумить сестра. Мотаю головой, присаживаясь на край кровати, – Их семья хорошая, Андреа. Я живу с ними пять…

– Тина. Я не смогу так, – повторяю в очередной раз и становится больно от мыслей, что посещают меня.

А может так я найду свободу? Без любви, но найду спокойствие. Буду рядом с сестрой. Просто буду существовать, каждый день мечтая о настоящей любви. Ведь не все мечты сбываются. Порой мечты остаются мечтами навсегда.

– Как бы грустно не звучало, у нас нет выхода. И никогда не было.

Не могу не согласиться. Выбор в нашем мире, что-то за гранью возможного. Всё в руках дона. Всё зависит от его решения.

Омерта – превыше всего. Синдикат – превыше всего.⁵* Клан – превыше всего. Только потом ты и твоя семья. И это навсегда.

Всю ночь после разговора с сестрой, ворочусь в постели не смыкая глаз. Мне не нравится мысль о том, что я думаю смириться. Сстра заложила в мою голову зерна сомнений, что не все так ужасно. И возможно…все будет лучше, чем я думаю?

Боже, как же ненавижу все эти «возможно»

Когда, злобно выдыхая, встряхиваю подушку, дверь моей комнаты тихо распахивается. Я быстро останавливаю свои движения и прикрываю глаза, стараясь дышать ровно. Из-под ресниц, в самой темноте, вижу Даниэля. Он осматривает меня и мою комнату. Думаю, по приказу отца. Ведь, нет гарантии, что я не сбегу. Да, возможно, в этом есть выход. Но я не столь глупа думать, что армия Марко не найдёт меня. Его солдаты повсюду. Они были готовы отдать за него жизнь. И без вопросов пустятся в погоню за мной.

От мафии ещё никто никогда не убегал. Если только на тот свет. Только смерть – освобождения от этого ада.

Даниэль уже было закрывает дверь, но что-то его останавливает.

Сердце медленно колотит в груди, когда он делает шаг в сторону моей постели. Закрываю глаза и прислушиваюсь к размеренному дыханию и осторожным шагам. Крепче сжимаю пододеяльник в руках, когда чувствую, как он садится на корточки рядом.

Его взгляд прожигает каждый миллиметр моего лица, отчего, кажется, я превращаюсь в агонию. Благо, было темно. И очень надеюсь, Даниэль не видит, насколько покраснели мои щеки.

Мужские пальцы неожиданно касаются моей щеки. Словно пух. Так неприкосновенно, но так чувственно, что через силу пытаюсь сдержать самообладание. Но Даниэль быстро приходит в себя и отводит руки. Последующие слова, слетающие из его губ, заставляют чуть ли не всполохнутся.

– Mi dispiace, uccellino,⁶**– шепчет тихо и с нотками сожаления.

После чего встаёт и уходит, оставляя вертеться на языке один лишь вопрос: за что мне тебя простить, Даниэль?

Глава 4

"Когда яблока оказалось недостаточно, дьявол придумал любовь."

(с) Аспид

– Кристина Старк

__________

Утро следующего дня начинается не с кофе.

Дома стоит рутина. На кухне трудятся повара. Клининговая компания делает уборку, а я убегаю с Вивьен в магазин, для выбора платья на вечер, как бы этого не хочется делать.

– А что, если я выйду в обыденной одежде? – спрашиваю, шагая к машине, где уже стоит Даниэль, открывая нам дверь.

Сажусь первой, пытаясь не смотреть в его сторону.

– Они передумают брать меня в невесты?

Вивьен присаживается рядом. Даниэль закрывает дверь и располагается на водительском место. По нахмуренным бровям, можно было сказать, что разговор ему совсем не нравится.

Вчерашняя ночь и вся ситуация, все ещё с моих мыслях. Они не выходят из головы. Так же, как и союз, планирующийся с Рицци.