Следом стек с лавки папенька. Клубочком свернулся и, подложив ладонь под щеку, сладко засопел. Дольше всех продержался Эрнест. Медленно моргая, он обвел осоловевшим взглядом спящих родственников, икнул и начал заваливаться набок, утягивая меня за собой.

Глава 4

Я еле успела откатиться в сторону до того, как грузные телеса придавили меня к полу. Еще бы миг, и все! Погибла бы я позорной смертью.

– Что за грохот? – в кухню ворвался сначала Стен, потом Гарри.

Оба притормозили на пороге, удивленно глядя поле боя. Мачеха и ее братец заняли почти всю кухню. Эдаких два кита, выброшенных приливом на сушу. Таша размеренно похрапывала, пуская пузыри в тарелку.

Поскольку братья славились дурным характером и тягой к рукоприкладству, староста нервно прокашлялся и пискливым голосом объявил:

– Я ничего не делал!

– Ясень пень не делал, – хмыкнул Гарри, – это мамаша умом тронулась и чайники перепутала.

Видать, Мари считали совсем никчемной, раз даже не заподозрили в подмене.

– Хорошо, что мы не пили, – хмыкнул Стен.

– Хорошо, что староста так удачно пожаловал к нам в гости.

Братья многозначительно переглянулись. И мне очень не понравились те взгляды, которыми они обменялись. Не к добру…

Не успела я об этом подумать, как Гарри рывком притянул меня к себе:

– Начинайте церемонию!

Староста опешил:

– Но как же… – указал на храпящего, словно слон, Эрнеста.

– Ничего страшного. Свадьба состоится, только жених другим будет.

– Но вы же …

– Кровного родства между нами нет, так что все в порядке. Начинайте!

И тут до меня дошло, почему они так зло отреагировали на появление дяди – сами хотели на мне жениться! И детей тоже сами собирались делать. Мне что-то как-то совсем подурнело.

– Простите, – я попыталась высвободить руку, но Гарри вцепился в меня, как клещ.

– Куда собралась?

– Плохо мне, – прошептала едва слышно.

Мне надо срочно бежать. Вот прямо сейчас! И неважно как.

– Что ты там мямлишь?! – раздраженно спросил он, встряхивая меня, как куклу.

– Живот скрутило! – гаркнула я.

– Потерпишь.

– Ой-ой-ой, – прижала ладони к животу и согнулась для пущей правдоподобности, – все, не могу больше.

Гарри недовольно скрипнул зубами:

– У тебя две минуты. Не успеешь – без порток сюда притащу.

– Я мигом, – посеменила мелкими шажками мимо нового женишка, его братца и бледного старосты, – ой, не могу. Ой, не дойду.

Причитая во весь голос, я вышла в коридор. Вытащила из входной двери ключ, который Фернанда не потрудилась снова спрятать, продолжая голосить:

– Ой, все пропало. Стыд-то какой! Не дойду!

– Хватит бухтеть. Иди быстрее!

– Бегу-бегу! – выскочила на крыльцо, прикрыла за собой дверь и бесшумно повернула ключ.

Уборная была на улице. Типичный сельский туалет, сколоченный из грубых досок, с покатой крышей и дырой в деревянном полу. Неприятное место, но мне туда и не надо.

Согнувшись в три погибели, я прошмыгнула под окнами, выскочила на улицу через распахнутую калитку и бросилась бежать.

Даже не верилось, что такой детсадовский развод сработал!

Впрочем, радоваться было рано. Братья очень быстро поймут, что я сбежала, и бросятся в погоню. И вряд ли ключ, оставленный в замочной скважине надолго их задержит. Бегают они явно быстрее, чем скромница Мари, да и сил в них было куда больше, несмотря на неказистый вид. Если поймают – плохи мои дела.

Я решила спрятаться. Запрыгнула в телегу, оставленную без присмотра, плюхнулась на дно, на ноги набросала соломы, на голову натянула кусок старой отсыревшей мешковины и замерла.

Спустя десять минут где-то вдалеке послышались крики и забористый мат.

– Где она? Где эта мерзавка?!

– Поймаю – прибью.

– Задушу!

И много всяких затейливых обещаний, от которых волосы вставали дыбом не только на голове. Шума от братьев было много. Они носились по деревне и орали, как два дурака на сельской ярмарке. Вскоре топот раздался совсем рядом с телегой. Я вытянулась по струночке, дышать перестала и вообще притворилась тряпочкой.

– Это ты ее упустил!

– Нет ты!

Они спорили, не подозревая, что я лежала в метре от них, притаившись за деревянным бортом телеги, и слышала каждое слово.

– Нам во чтобы то ни стало надо ее поймать! – горланил Стен. – Мне уже осточертело по мамашиной указке жить! А если она отдаст девку своему братцу, то мы так и будем на вторых ролях. Алмазные водопады должны стать нашими!

– Да знаю я, – огрызнулся Гарри, – поймаем. Ты у пруда проверь, а я к мельнице!

И дальше побежали, а я с трудом перевела дух.

Отношения в семейке просто сказочные. Каждый готов вырвать кусок прямо изо рта у другого. Братья хотели добраться до Водопадов, Таша заполучить первого красавца на деревне, папаня – бутылку. А Фернанда просто скромно хотела владеть всем.

Пока я размышляла о тонкостях семейных взаимоотношений, кто-то забрался на облучок, раздался щелчок хлыста, и телега тронулась с места.

Ехали мы долго. Я боялась выглянуть из своего убежища – мало ли кто мог управлять этой колесницей, поэтому продолжала притворяться ветошью. А телега катила себе по ухабистой дороге и катила. Моталась из стороны в сторону, размеренно поскрипывая старыми колесами, и так меня утрясло, так умотало, что сама не заметила, как уснула.

А когда проснулась – на улице уже стояла ночь, и движение прекратилось.

Я пошевелилась, с трудом чувствуя тело, одеревеневшее после сна на грубых досках. Перевернулась на бок и приникла глазом к щели между досками. Увидела только отблески костра, потрескивающего где-то слева. Больше ничего не разобрать.

Тогда я приподнялась и осторожно выглянула из своего укрытия… И тут же напоролась на внимательный взгляд.

У костра сидел дедан и неспешно курил трубку:

– Проснулась? – спросил насмешливо.

Я осторожно кивнула.

– Голодная поди? Я тебе кусок кролика оставил. Иди ешь.

Дедан не выглядел страшным, а я и правда была очень голодной. Поэтому осторожно сползла с телеги, отряхнула солому, налипшую на подол, и осторожно подошла к костру.

– Что скромничаешь? Садись.

Я села на неудобное бревно, поелозила немного, стараясь найти место без сучков, и с благодарностью приняла кусок сочного кролика, нанизанный на самодельный вертел. Он был горячим и очень сочным. Не хватало соли, но хуже от этого вкус не стал.

– Шпасибо, – прошепелявила с набитым ртом.

– Ты ешь, не болтай, – усмехнулся дед… Микут. Точно – Микут! Память Мари услужливо подсказала нужное имя, – с твоими родственничками шибко сытой не будешь.

Я благодарно улыбнулась и продолжила вгрызаться в сочную мякоть. Было очень вкусно.

– Вы видели, что я в телеге спряталась?

– А как не видеть-то? Конечно видел, – хмыкнул старик, – чего эти дураки на тебя обозлились? Орали как ненормальные, всю деревню на ноги подняли.

– Женится собрались.

– А невеста против?

– Это мягко сказано.

Тяжко вздохнув, он покачал головой:

– Совсем стыд потеряли. Куда отец твой смотрит…

– В бутылку.

Он досадливо крякнул:

– Хороший ведь мужик был. Работящий, отзывчивый, с сыном моим дружил, пока тот за перевал на приработки не уехал. А как мать твоя умерла, так под откос все пошло. Год мотался, как неприкаянный, а потом поехал в соседнюю деревню навестить кого-то, а вернулся с Фернандой. Худее она тогда была и тише. Скромную из себя все корчила, а как женился на ней Томас, так и понеслось. Детей своих невоспитанных перевезла, порядки в доме свои установила да дурака этого начала подпаивать.

Я с трудом помнила то время. Маленькая Мари тогда больше походила на запуганного зверька, чем на девочку. На смену матери пришла хитрая Фернанда, ласковая до того момента, как папенька взял ее в жены. После этого начала она девчонку притеснять да потихоньку от отца отдалять, подменяя родительские чувства любовью к бутылке.

– Тяжелая у тебя судьба, девонька. Немудрено что сбежала. Только куда же теперь пойдешь? Мачеха удавится, но домом с тобой не поделится и денег не даст, чтобы отдельно жила.

– Не нужны мне ее деньги, – отмахнулась я, – пусть себе и своим деткам оставит. А я в Сильверан поеду.

– И чем же займешься там? – дед уставился на меня, подозрительно насупив брови. – Али неприличное что задумала? Ты смотри, уши мигом обдеру!

Я засмеялась

– Не переживай, дедушка, прилично все будет. Наследство мне тетка оставила.

– Эмма, что ли?

– Она самая.

– Ну хоть кто-то о сиротинушке позаботился. Совет нужен?

– А давайте, – махнула я рукой.

– Как приедешь туда – жениха ищи. Не оставит тебя Фернанда в покое, так и будет ловить да козни строить.

– Да где ж я его возьму?

А самое главное – зачем? Я только жить заново начала, зачем мне муж?

– Ну-ну, не скромничай. Ты девка красивая. На тебя половина наших парней деревенских облизывалась.

Я фыркнула:

– Что-то свататься никто не пришел.

– Так братья твои всем желающим ребра ломали. А потом слухи начали распускать. Мол, кривая, умом тронулась, да еще и под себя ходит.

Под себя хожу?! Вот сволочи! Меня аж подкинуло от возмущения. Мало того, что унижали дома, так еще и за его пределами слухи гадкие распространяли. Что за семейство такое? Уроды все как на побор.

– Деревенские пытались поначалу заступаться, но как поняли, что папашу твоего никчемного все устраивает, так и перестали вмешиваться, – вздохнул дед Микут. – Сама понимаешь, у всех своих проблем выше головы. Сил на войну с Фернандой нет.

Я понимала и была благодарна тем, кто хоть как-то пытался отстаивать интересы крошки Мари.

– Я вот что подумал… – продолжал дед, потирая седую бороду. – Торопиться мне некуда, так что почему бы не сделать небольшой крюк и не заехать Сильверан? Что думаешь, девочка?

Вместо ответа я бросилась к нему на шею и крепко-крепко обняла, а он скрипуче рассмеялся и погладил меня по спине:

– Все образуется. Ты, главное, не бойся и не жалей ни о чем.

– Я и не боюсь

Судьба дала второй шанс не для того, чтобы я боялась и жалела.

***

Дорога до Сильверана заняла почти неделю. Старик не торопился, не погонял серого старого жеребца, не суетился. Мы останавливались в красивых местах: на берегу реки, на живописной опушке и посреди ромашкового поля. Ночевали под открытым небом, и ни разу не было плохой погоды.

Баюн-гора, которая поначалу казалась невнятным прыщом на горизонте, постепенно увеличивалась. Она была не настолько велика, чтобы обрасти снежной шапкой, но достаточно внушительна, чтобы цеплять верхушкой редкие облака. Именно у ее подножья располагался Сильверан – конечная точка нашего путешествия.

– Я уж в город с тобой не поеду, – сказал старик, когда мы остановились у путевого камня, – сама дальше справишься?

– Справлюсь, – улыбнулась я. На прощание поблагодарила его, обняла крепко-крепко и пошла навстречу своей судьбе.

Сильверан оказался городком среднего размера. С ухоженными улочками, сквером на центральной площади. С магазинчиками и ароматными пекарнями.

Но больше всего меня волновали Алмазные водопады. Меня просто от гордости распирало, и я спешила поделиться этим со всеми, кто попадался на пути:

– Вы не знаете, где Алмазные водопады?

– Добрый день. Подскажите, как пройти к Алмазным водопадам?

– Вы слышали про Алмазные водопады? Мне туда.

В итоге повезло повстречать свободного возницу, который ехал в том направлении и согласился взять меня с собой.

Едва мы вывернули на дорогу, уводящую в сторону от центра, у меня перехватило дыхание. Впереди, играя бликами в свете полуденного солнца, сверкал водопад. Поистине алмазный! Так красиво, что и словами не передать. А у его подножья раскинулся белокаменный особняк. С аккуратными башенками, полукруглыми окнами и резными перилами. Он утопал в сочной зелени, пестрел розовыми кустами и выглядел раем на земле.