Мы расположились за столиком, официант принес наш заказ. За вкусным ланчем мы с Мирой вели легкий и непринужденный разговор. Об ее успехах в учебке; о волнительных моментах при подготовке к свадьбе; о судьбе рыбок, плавающих в цветном фонтане. В общем, разговаривали обо всем и ни о чем сразу, пока в какой-то момент Мира не сменила тему.

– Мам, мы же с тобой подруги? – спросила она, на что я кивнула. – А у подруг не должно быть секретов друг от друга, правильно?

– Всё так, – почему-то я напрягалась.

– Вот и я не хочу, чтобы у нас были друг от друга секреты.

– Ты не забывай, я же не только твоя подруга, но еще и любящая и понимающая мать. Так что можешь делиться со мной любыми своими секретами. Что бы там ни было, я всё пойму, – создала для нее правильный настрой, чтобы она не нервничала. А нервничала она сейчас сильно, словно провинилась в чем-то.

Мира обхватила чашку с чаем, согревая свои руки, которые до этого прятала в вытянутых рукавах водолазки.

– Не знаю, с чего бы начать, – говорила она сбивчиво. – Ты же не сильно обидишься на меня, если я скажу, что вчера общалась с папой? Мы вроде как помирились.

Ах, вот оно что…

Глава 6

Ни один мускул не дрогнул на моем лице при упоминании Сергея. А это уже повод для гордости.

– Нет, что ты, дочка. Ты можешь общаться со своим отцом, когда тебе будет угодно. Я не вправе обижаться на тебя.

И Мира выдохнула.

– Фух, просто я переживала за твою реакцию, мало ли. Расстраивать тебя в таком интересном положении мне совсем не хочется.

– Не переживай, – коснулась я ее ладони и мягко сжала, – ты меня ни капли не расстроила. Наоборот, я очень рада, что ты успокоилась и больше не держишь зла на своего отца.

Отчасти я была виновата в том, что Мирослава убежала в тот день из дома с истерикой. Я не фильтровала свои выражения. И Сергей выбрал не тот подход. Не то время. Не то место.

Было бы куда лучше, если мы не были так резки и подготовили нашу дочь к разводу. Это бы нанесло куда меньший урон ее психике.

Но случилось так, как случилось.

Мира была зла на отца. Она даже слышать о нем ничего не желала. Удалила все фотографии с ним. Заблокировала его номер. И заочно возненавидела его любовницу и пока еще нерожденного ребенка.

Как мать я переживала, что ее обида на отца может сильно затянуться, врасти в нее глубоко корнями, и тогда она навсегда вычеркнет его из своей жизни.

Но я рада, что этого не произошло.

– И о чем же вы общались? – спросила я.

– Да так, – пожала Мира плечами. – Мы встретились на университетской парковке. Он предложил подвезти меня до Ромы, ну и я согласилась, – сказала она безрадостно, а потом дополнила: – Папа спрашивал о тебе. Мы всю дорогу говорили о тебе.

Я ощутила болезненный импульс в области солнечного сплетения. Даже дыхание перехватило, но вида я не подала.

– Небось косточки мне перемывали? – усмехнулась я сконфуженно.

А Мира навалилась грудью на край стола и умоляюще воззрилась на меня.

– Мне кажется, это еще не конец. Мам, ну правда. Ничего у вас не конечно еще. Если вы оба постараетесь, то можно всё исправить. Можно жить как прежде.

Такой неожиданный спич дочки вызвал у меня головную боль и сердцебиение. И есть мне резко расхотелось.

– А под «жить как прежде» ты что-то конкретное имеешь в виду? – спросила я с невозмутимым видом, отодвигая от себя тарелку с пирожным.

– Да, мама. Я имею в виду, что вы с папой можете сохранить семью, если приложите для этого усилия. Я всё понимаю, в ваших отношениях возникли трудности, но у кого их не бывает, скажи?

«Спокойствие. Только спокойствие», – мысленно говорила себе.

В напряжении я настолько сильно сжала десертную ложку, что казалось, она погнется в моих руках. А значит, спокойствие мое нарушилось.

И виной тому моя дочь, которая почему-то решила, что плевок в душу и рога на макушке в качестве декоративного украшения – еще не повод для развода.

– Мира, мне бы не хотелось обсуждать с тобой эту тему, но раз ты сама ее начала, то я скажу. Ты путаешь трудности в отношениях с изменами, которые длились на протяжении долгого времени и привели к беременности. Это далеко не одно и то же. Не простая интрижка, а осознанный выбор человека. После такого крайне сложно сохранить семью. Я бы даже сказала, что это невозможно, – с трудом, но я всё же фильтровала свои выражения, лишь бы не быть резкой и снова не обидеть дочь.

Хотя, по правде говоря, меня так и подмывало сказать об ее отце и его беременной любовнице всё, что я о них думаю…

А думала я исключительно матом. Забористым таким. Отборным. Как заправский дальнобойщик.

– Невозможно спать на потолке, а всё остальное очень даже возможно, – Мира упрямо соревновалась со мной в технике убеждений, вот только ее техника прихрамывала на обе ноги. – Я прочитала кучу статей, где говорится о том, что процент измен в браке гораздо больше процента разводов. Соответственно, большинство пар находят в себе силы, чтобы простить изменщика и жить дальше вместе, не возвращаясь к прошлому. У них получается сохранить семью. И у вас с папой получится. Только прости его за всё. Пожалуйста. Я так хочу, чтобы вы были вместе. Вы же созданы друг для друга и столько всего вместе пережили… Глупо рушить всё это, не попробовав даже поговорить друг с другом нормально.

Мирослава расплакалась, а мне больно было видеть ее слезы, которые упругими струйками скатывались по ее щекам и крупными каплями падали на недоеденный «медовик».

Но всё, что она предлагала, было за гранью реальности. До такого мог бы додуматься только ребенок, который не желал, чтобы ее родители расходились.

И всё же Мирослава давно уже не маленькая девочка, которая не может отделить белое от черного, плохое от хорошего, аморальное от этичного. У нее скоро своя семья появится. И она должна понимать меня как женщину, как будущую мать.

– Мира, доченька, твоя взрослая жизнь только-только начинается, и ты пока еще многого не смыслишь. Но если ты ждешь от меня ответа, ты получишь его, если поставишь себя на мое место. Как бы ты поступила, будь на месте отца твой Рома? Ты бы смогла его простить? Смогла бы забыть о его похождениях? Смогла бы смириться с тем, что абсолютно чужой для тебя ребенок будет называть его папой?

Мирослава задумалась на некоторое время. Хлюпнула носом и зябко передернула плечами.

– Звучит, конечно, капец как ужасно, но я бы попыталась. Если чувства всё еще живы, я бы точно не опустила руки. Особенно в наше время, когда работа с психологами может творить чудеса. Вам тоже нужно обратиться к семейному психологу. Он обязательно поможет.

– Я не вижу в этом смысла, – холодно отрезала я.

– А я вот вижу! – выпалила она упрямо. – Просто со стороны реально виднее. Я вижу, что вы оба любите друг друга и страдаете из-за случившегося! А папа с этой девкой только потому, что она первая сообщила ему о своей беременности! Она вынудила его так поступить с тобой! Нет там никакой любви! Папа просто не мог полюбить такую! Это самообман, банальный выброс эндорфинов, который со временем сойдет на нет и больше ничего не останется!

Возможно…

Ничего… кроме ребенка.

В некоторых случаях ребенок – это награда. Чудо, о котором можно только мечтать.

А в других случаях ребенок – это преграда. Непреодолимая настолько, что так или иначе она будет напоминать о предательстве. Всю оставшуюся жизнь.

– К чему ты клонишь, я не понимаю?

– Тебе нужно рассказать папе, что ты ждешь ребенка! Просто признайся ему, и ты сама убедишься, что я права. Он выберет тебя и вашего общего малыша, и за всё раскается. А ее он заставит сделать аборт, у нее не будет другого выхода.

Исключено. На такой шаг я не пошла бы даже если бы была бесхребетным и не уважающим себя существом. Но покуда во мне присутствуют гордость, чувство собственного достоинства, а также элементарное сочувствие к нерожденному ребенку и чувствам будущей матери, я даже думать об этом не хочу.

– Постой, а ты разве знакома с его любовницей? – спросила я, заостряя внимание на дочкиной фразе: «Папа просто не мог полюбить такую».

Какую это такую, интересно?

Глава 7

– К счастью, не знакома. Иначе я бы ее уже через мясорубку пропустила, – сказала моя кровожадная дочь, и это покоробило меня, как мать, которая прививала своему ребёнку только самые лучшие качества. Однако нисколько не удивило, как женщину, которую предали. – Но я на все сто уверена, что она студентка нашего вуза.

А вот это уже удивило меня, как… как… «Да капец как!» – как выразилась бы моя дочь.

– И как ты поняла это?

– Я видела в папиной машине ее конспекты и даже заглянула в них, когда он выходил заправиться. Судя по лекциям, она учится на третьем курсе иняза. Эти же темы сейчас проходит Рома. И последнюю как раз вела ты, – пояснила Мира то, чего я меньше всего хотела бы услышать.

Боже мой… Куда я влипла, черт возьми.

Ощущение, словно ледяной волной сбило с ног. И удар был таким мощным, что меня даже на время оглушило. Я потерялась в пространстве и времени.

Выходит, любовница Сергея учится либо в Роминой группе, либо в параллельной.

А там все девушки как на подбор. Молодые, красивые, фигуристые и амбициозные. Хваткие до безобразия.

Всего могла ожидать, но только не то, что Сергей променял на совсем еще зеленую студентку. На не до конца сформировавшуюся личность.

К тому же которая еще и учится там, где он работает. Где преподаю я.

Какой кошмар!

Они же крутили роман буквально у меня под носом!

Все эти три месяца!

– Даже так… – выдохнула ошарашенно.

Я ощущала такое поганое чувство, будто муж намеренно решил унизить меня перед всеми, выбрав себе в любовницы такую девушку.

Ему же было совершенно плевать на мои чувства.

А если их роман вскроется? Рано или поздно это произойдет. И что тогда?

В таком случаем все студенты поголовно начнут показывать на меня пальцем, а потом и на Миру. А педагогический совет станет шушукаться у меня за спиной.

И всё это разрастется в такой снежный ком, что моя психика просто подорвется.

– Прикинь, мам! Вы с ней знакомы! Причем давно! Осталось только выяснить, кто она, а потом устранить! Я даже готова помочь тебе с этим!

Слова Мирославы выдернули меня из навязчивых мыслей и заставили немного взбодриться. Как отрезвляющая пощечина.

– Прекрати, Мира. Это уже лишнее, – проговорила я строго, а она словно не услышала меня.

– Мы с Ромой вычислим, какая из студенток беременна на курсе, а когда я выйду на нее, предложу ей деньги. Я отдам ей всё, что папа дал мне на свадьбу, и пообещаю красный диплом. Ради тебя, мамуль. Чтобы она отстала от папы. А она согласится и сделает аборт. По-любому она с папой только из-за денег и перспектив в учебе.

– Стоп, Мира! Нет! – намеренно повысила я голос и для пущего эффекта стукнула ладонью о столешницу. – Даже не смей вмешиваться! Тем более не вздумай втягивать в это дело Рому!

– Это еще почему? – сложила она руки на груди и придирчиво уставилась меня меня. – Он поможет. Он же учится на одном потоке с этой девкой!

Мое мнение крайне не устраивало ее, и это читалось в ее решительном взгляде. Для нее не существовала таких проблем, с которым она бы не справилась.

И будь это другая ситуация, я бы даже похвалила ее за такое рвение.

А сейчас оно только пугало меня.

Моя дочь не стала бы вести подковерные игры…

– Ты явно недооцениваешь ситуацию. Во-первых, то, что ты предлагаешь, – это самое настоящее издевательство. Я не так тебя воспитывала, – мягко пыталась облагоразумить свою дочь.

– Знаешь, когда речь заходит о счастье матери, тут уже не до воспитания.