Болтун зашипел у меня за пазухой, завозился и быстро вскарабкался по толстовке вверх. Он высунул голову из-под куртки, оценивая ситуацию. По крайней мере, мне так показалось.

Что интересно, судя по отсутствию дальнейших действий с его стороны, горностай не счел «змеев» достаточной угрозой. Даже наоборот. Очень громко фыркнул и снова скрылся во внутреннем кармане. Я, конечно, был впечатлен его верой в меня, но однозначно ее не разделял.

Лора тем временем отчаянно отбивалась, уворачиваясь от захватов Верзилы. Ее нож снова мелькнул в воздухе, оставив полосу на его руке, но тот даже не обратил внимания на рану. Абсолютно непробиваемый тип.

Верзилой, кстати, я окрестил его не просто так. Он выглядел как небольшая, но крепкая гора мускулов. Не знаю, что жрут эти «змеи». Не считая их вожака Джанго, все остальные члены банды, как на подбор, – здоровяки. Хоть сейчас бери каждого и отправляй на Арену, где проходят уличные бои без правил, столь любимые жителями и Нижних, и Верхних улиц.

К сожалению, моя попытка вывести Верзилу из игры закончилась ничем. Хотя я очень старался. Прыгнул на него с этой трубой, будто собираюсь его не просто ударить, а пробить голову.

В итоге, он просто отмахнулся от меня, как от назойливой мухи. Мое импровизированное оружие вылетело из руки, а меня самого откинуло в сторону метров на пять. Я буквально врезался спиной в стену ближайшего торгового павильона.

Удар был настолько сильным, что на мгновение забыл, как дышать. В глазах потемнело и перед моим лицом взметнулась стая черных мушек, которых, конечно же, в реальности не было.

Когда я проморгался, все еще задыхаясь, то увидел пугающую картину.

Верзила прижал Лору к стене, его грязные, толстые пальцы сжимались на ее тонкой шее. Лицо Лоры начало синеть, губы приоткрылись в беззвучном крике, глаза, расширенные от ужаса и боли, уставились куда-то мимо меня. Нож выпал из ослабевшей руки девчонки и со звоном упал на бетонный пол.

Ровно в этот момент, запихнув торговца внутрь павильона и пообещав ему разнести все к чертям, если он удумает звать патруль, Бритоголовый развернулся к нам лицом, и, легонько подкидывая арматурину в руке, медленно двинулся к Лоре. На его лице играла торжествующая ухмылка. Он уже не сомневался, что их троица размотала нас подчистую.

Даже «Змей» с порезанной щекой, прекратил завывать. Он стоял рядом, ухмыляясь так же мерзко, как и заводила их компашки.

– Сейчас мы из тебя сделаем тихую лисичку, – прорычал Бритоголовый, замахиваясь арматуриной.

Мир для меня сузился до этой сцены: Лора, задыхающаяся, с глазами, полными угасающей жизни, и ублюдок с куском железа, готовый ее добить.

Ненависть. Черная, вязкая, всепоглощающая, она поднялась из самых глубин моего существа. Это было то же самое чувство, что и во сне про некроманта, когда гвардейцы гнались за его сестрой, а он был заперт в ящике, не имея возможности ее спасти.

Ледяное и одновременно обжигающее, это чувство рванулось наружу, из меня. Я не думал, не анализировал. Я просто пожелал. Всем своим существом, каждой клеткой, каждым нервом я пожелал, чтобы Бритоголовый ублюдок сдох. Прямо здесь. Мучительно. СДОХ!

Заводила «змеев» замер на полушаге, его рука с занесенной арматуриной остановилась в воздухе, будто кто-то нажал на паузу. Ухмылка сползла с лица Бритоголового, сменившись выражением крайнего удивления, а затем – непонимания и дикого, животного ужаса.

Выпустив свое оружие, он схватился за горло обеими руками, пальцы вцепились в кожу, пытаясь ослабить невидимую хватку. Глаза вылезли из орбит, наливаясь кровью. Хрип, похожий на звук рвущейся, мокрой ткани, вырвался из его груди.

Он закашлялся, судорожно пытаясь вздохнуть, из рта Бритоголового пошла белая, вспененная слюна. Урод рухнул на грязный пол рынка, как подкошенный. Его тело несколько раз судорожно дернулось, а потом он вообще затих, раскинув руки в стороны. Глаза «змея» безжизненно уставились в вечно серое небо Нева-Сити, видневшееся сквозь грязный купол рынка.

Верзила, все еще пытавшийся задушить Лору, среагировал на звук металла и грохот упавшего тела. Он повернулся и… Остолбенел, уставившись на своего главаря с отвисшей челюстью.

Его хватка ослабла. Лора сразу вырвалась на свободу, согнувшись пополам, жадно хватая ртом тяжелый воздух. Второй «змей», тот, что с порезанной щекой, тоже замер в шоке, его лицо было искажено не то страхом, не то отвращением.

Рынок замер. Все, кто еще оставался неподалеку, кто не успел убежать, застыли не двигаясь. Их глаза метались от лежащего на полу Бритоголового к нам и обратно. Торговцы выглядывали из павильонов, пялясь на развернувшуюся перед ними картину с широко раскрыми ртами.

Тишина стояла такая, что было слышно только хриплое дыхание Лоры и мой собственный стук сердца в ушах.

– Бес! Бес, что с тобой?! – Первым очнулся тот, что с порезанной щекой. Он подскочил к Бритоголовому, опустился на колени, и принялся трясти его за плечо. Потом повернулся к Верзиле и испуганно произнес, – Он не дышит!

Паника, настоящая, липкая, охватила обоих «змеев». Увидеть, как их вожак просто падает замертво без причины, было, похоже, для этих парней страшнее любой драки.

– В лечебницу его! Быстро! Там, за углом, госпиталь Корпорации! Может, еще откачают! – закричал Верзила.

Забыв о нас, о драке, о претензиях на рыночную территорию, эти двое подхватили обмякшее тело Бритоголового – одно мгновение назад грозного и смелого, теперь просто мешок с костями – и, спотыкаясь, потащили его прочь.

Рынок буквально еще мгновение оставался в оцепенении, а потом снова взорвался обычным шумом, как будто ничего и не произошло. Люди торопливо возобновили свои дела, торговцы засуетились у прилавков, стараясь сделать вид, что не видели ничего необычного. Они спешно отворачивали лица, избегая смотреть в нашу сторону.

Лора, все еще тяжело дышала. Она опиралась о стену, прижимая руку к горлу, но уже была не столь бледной. Я подбежал к ней.

– Ты как? В порядке?

Она посмотрела на меня долгим, странным взглядом. Ее светлые глаза, обычно полные огня, сейчас были широко раскрыты и в них, где-то на самой глубине, плескался страх.

– Нормально… – прохрипела девчонка. – Что это… что это было? Как он…

– Слушай… Не знаю. Но одно скажу точно. Нам нужно уходить.

Мы быстро подхватили несколько банок консервов и пару пачек питательных батончиков с прилавка, от которого уже отошел испуганный торговец, и рванули к выходу с рынка. Гвардия Порядка могла нагрянуть в любой момент. Уверен, их привлекли крики или слухи о случившемся. А слухи здесь, на Нижних улицах, распространяются быстрее ветра.

Мы максимально ускоренно ретировались, смешавшись с потоком людей, выходивших с рынка. Шустрого догнали на полпути к докам. Услышав топот за своей спиной, он побежал еще быстрее, решив, видимо, что его вот-вот схватят «змеи».

– Стой! – Крикнул я ему, а то у пацана от страха мог случиться разрыв сердца.

Мой голос тормознул его. Шустрый замер и обернулся назад, наблюдая, как мы с Лорой приближаемся.

– Что случилось?! Я… я к Гризли бежал, как ты сказал! Хотел позвать помощь. Боялся за вас. А вы уже тут… Убежали, да? Смогли?

– Практически. – Коротко ответила Лора. – Да не стой столбом. Идём.

Обратная дорога в доки оказалась гораздо короче, чем оттуда. Видимо, мы слишком сильно торопились. Шустрый, выслушав наш рассказ о случившемся, никак не мог успокоиться.

– Серьезно?! Он просто… просто упал? Но как это возможно! – тараторил наш «брат», – Как будто… как будто его кто-то выключил, да? Вот ведь жуть! Разве такое бывает?

Лора молча игнорировала его вопросы. До самого цеха она не сказала больше ни слова. Шла, погруженная в свои мысли, время от времени бросая на меня короткие, изучающие взгляды.

Я же был в полном шоке. Руки мелко дрожали, хотя драки как таковой для меня почти и не было. В ушах все еще стоял предсмертный хрип Бритоголового, его глаза, уставившиеся в никуда.

Это я? Не может быть. Не мог же я это сделать. Просто какое-то невероятное, жуткое совпадение. Он, должно быть, был болен. Сердце. Или еще что-то.

Однако ледяной страх уже пустил корни глубоко в душе. Та странная энергия, ненависть, которую я почувствовал, то дикое, неконтролируемое желание… Оно было абсолютно реальным. И оно сработало.

А потом переживания, которые точно были моими, смешались вдруг с мрачным, тяжёлым чувством удовлетворения, которое мне бы не хотелось идентифицировать как свою эмоцию. Я вдруг понял, что меня радует перспектива смерти Бритоголового. Радует! Внутри, где-то в районе груди словно завозилось нечто темное и злое.

От неожиданности я сбился с шага и едва не полетел носом вперед. Хорошо, Шустрый успел поймать меня за локоть.

И снова перед глазами встал сон. Некромант Леонид, запертый в ящике, беспомощный, пока его сестра, женщина-некромант, уводит гвардейцев в лес, жертвуя собой. Пепел, окутывающий горящую деревню.

Может ли этот сон быть не просто бредом измученного сознания? Может ли это означать, что в моей башке вдруг непонятным образом оказалась чужая память, эти чужие пугающе способности… Кого? Некроманта?! Да ну на хрен!

От этой мысли внутри все похолодело еще сильнее, чем от стылого воздуха Нева-Сити. Горечь во рту была теперь не только из-за пепла, но и от подступающего, удушающего страха перед самим собой. Кто или что я? Некромантия – зло. Не просто так их столь активно истребляли сто лет назад. Не за красивые глазки и добрые сердца.

Наконец, мы вернулись в доки, в относительную безопасность нашего логова. Гризли и остальные были на месте. Кто-то чистили оружие, кто-то играл в кости, кто-то курил самокрутку. Увидев нас, Гризли поднял голову, отрываясь от своего ненаглядного энергетического пистолета. Нашёл, блин, новую игрушку.

– Ну что, принесли еды?

Мы вывалили на ящик перед ним консервы и батончики. Лора, все еще бледная, но уже взявшая себя в руки, коротко пересказала, что произошло. О драке, о «Стальной змее», о том, как Бритоголовый упал замертво.

– Просто упал? – нахмурился Гризли. Тонкий шрам, украшающий его бровь, от этого стал еще заметнее. – Сердце, что ли?

– Не знаю, – ответила Лора, стараясь говорить ровным голосом. – Схватился за горло и упал. Пена изо рта…

Остальные члены нашей банды тоже выглядели потрясенными. Мгновенная смерть в драке – это одно. Всякое бывает. Иной раз не успеешь слова сказать, а тебе уже в бок вогнали «перо». Но вот странное, неестественное падение замертво – совсем другое.

– Жуть, – пробормотал Крыс, ерзая на месте. – Наверное, какая-то болезнь. Пепельная лихорадка, может? Только такая быстрая? Лора! Ну вас к черту! Идите все втроем обработайтесь химией. Там еще осталось. Вдруг заразу притащили с собой. Мало ли, что у этого мудака было.

– Или проклятие, – произнес вдруг кто-то из дальнего угла.

Все присутствующие медленно обернулись в сторону Сопли, который озвучил столь пугающую, но крайне нелепую мысль.

– Ты дурак? – Спросил дрогнувшим голосом Шустрый. – Всем известно, проклятия – это дело рук некромантов. Только они так могут. И потом, откуда тебе знать, как выглядит проклятие?

– Ну… Вообще-то я читал. Еще когда в приюте жил. У нас мужик историю вел, так он задолбал ею. – Буркнул Сопля, смутившись от столь пристального внимания к своей персоне. – И там было написано, да… Что некроманты использовали специальное проклятие. Они могли просто в секунду остановить человеческое сердце. Злодеи же. Вы чего…

Около минуты в помещении стояла гробовая тишина. Все члены нашей банды будто остолбенели. Мысль о том, что кто-то из нас мог оказаться рядом с проклятием некроманта вызывала оторопь у каждого.