Я сунул лопатку за голенище высокого ботинка, поудобнее взялся за монтировку, повернул голову, окуная лицо в слизистую жижу, которая собралась на дне моего лаза, задержал дыхание и медленно, сантиметр за сантиметром, пополз дальше, поднимаясь вверх, проталкивая тело в узкую дыру. Расширять ее побоялся, так как сверху могло ливануть еще сильнее и тогда я просто захлебнусь, не добравшись до финала. Максимально глупая смерть.

Голова и плечи прошли с трудом, почти сразу уперлись во что-то жесткое. Моя куртка зацепилась, затрещала материя, кожу под ней больно поцарапало. Я чуть не вскрикнул от боли, но заставил себя замолчать, стиснув зубы. Сквозь шум дождя, который доставал даже сюда, под землю, сквозь стук собственного сердца, я вдруг что-то услышал. Или мне показалось, будто я что-то услышал. Не знаю, как будет точнее.

Голоса? Шаги? Будто прямо над моей головой кто-то ходил по настилу ангара и доски скрипели под ногами невидимого человека. Еще, как назло, создавая атмосферу зловещего напряжения, замигал фонарик, грозя окончательно отрубиться.

В этот момент, когда страх сдавил грудь, а темнота, грязь и клаустрофобия навалились со всех сторон, произошло нечто странное. Оно было похоже на видение, но только на уровне ощущений. Сложно объяснить.

Умом я понимал, если бы надо мной по ангару реально ходили патрульные, доски бы скрипели громче, металл звенел бы от их оружия или ботинок, украшенных на носах специальными пластинами.

Но звуки были приглушенными, чужими. Словно я слышу их в своей голове. Словно они идут из моей башки, а никак не снаружи.

И тут… – яркая, ослепительная вспышка перед глазами, а следом – холодный, беззвучный шепот в мозгу. Слова, которые не слышишь ушами, но понимаешь. Предупреждение. Ясное, четкое, направленное мне. Как будто кто-то знал, что я здесь и говорил: «Будь осторожен! Рядом – смерть!»

Меня затрясло – не только от холода и сырости туннеля. Страх перед этим… вторжением в мой разум оказался сильнее страха быть пойманным.

Смерть на Нижних улицах гостья нередкая – от ножа, от пули, от болезни, от голода. Но такая… жуткая, необъяснимая сила, которая, кажется, теперь связана со мной после сегодняшнего случая на рынке – с подобным сталкиваюсь впервые. Я чувствовал себя пойманным, не только в узком туннеле, но и в ловушке чего-то куда более древнего и страшного.

– Малёк, ты накручиваешь. Забудь. Не было никакого проклятия. И некромантов нет. Бритоголовый просто имел проблемы со здоровьем. Все. – Тихо прошептал я сам себе сквозь сжатые зубы, а затем снова приступил к работе.

В следующие несколько минут, хоть и приходилось осторожничать из-за трясущихся от усталости рук, я аккуратно монтировкой принялся ковырять широкую доску, стараясь попасть в щель.

Страх подгонял меня, превращаясь в лихорадочную энергию. До цели оставалось совсем чуть-чуть. Наконец, доска поддалась. Я аккуратно толкнул ее вверх.

Тут же в мой лаз проник тусклый свет и новые, непривычные запахи. Это был аромат пыли, металла, дерева и химической обработки. Ангар. Все. Я смог это сделать.

Осторожно просунул в зияющую дыру голову, затем плечи и оказался внутри. Оставалось лишь подтянуться на руках вверх, чтоб окончательно выбраться на свободу.

Тяжело дыша, я рухнул на жесткий пол.

Несколько минут просто лежал на спине, прислушиваясь к тому, что творится в Ангаре и за его пределами. Но по факту тишину нарушало только мое собственное дыхание и гул вентиляции.

Я сел, покрутил головой, осматривая бесконечные ряды полок, на которых стояли коробки. Импланты… Они должны быть где-то здесь. И мне нужно их найти, прежде чем страх или это жуткое предчувствие парализуют меня окончательно.

Волконские занимаются системами фильтрации, всеми инженерными работами и в том числе обеспечивают специальные клиники фильтрами-имплантами. Это небольшие штуковины, похожие на рыбьи жабры. Их вживляют в тело, что позволяет дышать свободно, не опасаясь раньше времени заполучить Пепельную лихорадку.

Естественно, для богатеев существуют наиболее современные модели. И да, богатеи их тоже ставят, хотя Верхний город максимально защищён от пепла. Это, наверное, так влияет страх. Обычные животные инстинкты. Лучше перебдеть дважды, чем внезапно оказаться неготовым.

Для простых обывателей используются фильтры попроще. Но именно на них Волконские делают свои деньги. Дешевые импланты быстро выходят из строя, а значит, людям снова приходится обращаться в клинику, чтоб сделать замену. Украсть я должен именно их.

Во-первых, продажа дорогих моделей привлечёт внимание. Сам же скупщик нас и сдаст. Во-вторых, лучше вообще не жадничать. Такова политика Гризли. Когда действуешь осторожно, дольше проживёшь.

Я встал на ноги и прошелся вдоль стеллажа, который находился ближе всего.

– Какие молодцы… – Хмыкнул себе под нос.

Затем пробежал взглядом по специальным табличкам, указывающим, какой именно товар лежит на полках. Все чётенько, все в рядочек. Более того, продукция располагалась на стеллажах в алфавитном порядке. То есть мне нужна была буква «Ф». Фильтры. Импланты сто процентов окажутся там.

И вот уже в шаге от успеха, когда я нашел нужную табличку, случилось непредвиденное. Внезапно, со стороны механических ворот, которые открываются с помощью электроники, послышались приглушённые голоса и характерные звуки. Кто-то подошел ко входу в ангар.

– Твою мать… – Высказался я от души, а потом принялся лихорадочно оглядываться, пытаясь сообразить, куда можно спрятаться.

Да, это могло быть случайностью в виде патруля, который зачем-то попёрся под дождь. Тогда эти парни сейчас уйдут. Но могло быть и полным крахом всего. Если, например, охранники войдут внутрь.

В итоге, не найдя ничего подходящего, я просто метнулся к тому месту, откуда вылез, скользнул внутрь и сверху прикрыл себя доской, стараясь прижать ее как можно плотнее, что в принципе само по себе было далеко не легкой задачей.

На полу, конечно, могли остаться мои следы, я же выбрался весь по уши в грязи, но к счастью, свет в Ангаре был приглушён, а пол в достаточной мере выглядел грязным и без моего участия.

Как только доска, наконец, встала на свое место, я услышал, как с тихим скрежетом отезжает воротина́. Подтвердились мои самые худшие опасения. Люди вошли внутрь ангара.

Глава 5

Шаги приближались. Судя по звукам, людей было двое. Они шли по ангару молча и это выглядело несколько странно. Охранники непременно перекидывались бы шуточками или вели какие-нибудь дурацкие разговоры. Какие угодно. Любые. А здесь – просто тяжёлое молчание. Будто эта парочка хочет убраться подальше от дверей, вглубь ангара, спрятаться от посторонних глаз и ушей.

Наконец, они остановились… прямо надо мной.

Я замер, вжавшись в холодную, влажную землю. Даже дышать боялся.

Как назло в голову снова полезли поганые мысли. Вот это предупреждение, которое мне померещилось… Может, оно и касалось данной ситуации? Может, меня уберегали именно от такой опасности? Непонятно, правда, кто уберегал, но все же.

Сверху послышались голоса. Приглушенные из-за деревянного пола, но все же более-менее отчетливые. Я лежал, не смея пошевелиться, а потом поневоле начал прислушиваться, вникать в смысл разговора.

– В Нижнем давно пора навести порядок. Этот Безымянный стал слишком силен. – произнес один голос, низкий, властный, с легкой металлической ноткой, характерной для жителей Верхних Улиц.

Нетушки! Ни хрена это не охрана. Обычные парни, даже наемники, не говорят в таком тоне. Этот человек явно привык приказывать и повелевать. Он не простой «смертный».

Кто-то из Волконских? Ангар же принадлежит им. Вряд ли сюда припёрся посторонний с улицы. Но зачем представителю Рода тащиться в Нижний город, в район доков, чтоб побеседовать с кем-то? Он может сделать это и у себя в особняке.

– Согласен. Но Безымянный хитер. И у него есть свои люди… говорят, даже с магами ухитрился договориться о неком нейтралитете. Он медленно, на протяжении нескольких лет подминал под себя Нижние улицы. А вы сами понимаете, что это значит. Да, там, наверху, жизнь сладка и прекрасна, но она является таковой только благодаря рабочим, благодаря заводам, даже благодаря этим чертовым бандам, которые, как крысы, снуют повсюду. – ответил второй, более нервный, высокий голос.

С первым он говорил уважительно. То есть, по статусу второй явно уступает. И еще он, похоже, значительно моложе. Навскидку я бы не дал ему больше двадцати.

– Маги – циркачи. Вот, что я скажу. Фокусники. Когда-то давно их сила действительно стоила много. А сейчас, что? Все, кому не лень, суют своих деток в Академию. Даже тех, в ком искра тлеет еле-еле. На кого еще пятьдесят лет назад не взглянули бы ни попечительский совет, ни ректор, ни сам император. Все же, несомненно, маги должны заниматься настоящим делом. Иначе они просто жиреют, развлекаются и теряют хватку.

Первый выплевывал слова пренебрежительно, словно целился в рожу всем магам одновременно. Пожалуй, моя догадка верна. Он – из правящего Рода, только они могут позволить себе говорить подобные вещи вслух.

– Ну почему же… А Гончие?

– Гончие… – Задумчиво протянул тот, что покруче. – Им враг нужен еще больше. Боевые маги должны постоянно находиться в «полях». Да, мы гоняем их по провинциям, заставляя выискивать недовольных. Но что это за враг для императорских Псов? С тех времен, как добили последних практикующих некромантов, они просто ловят потенциальных заговорщиков, вычисляют особо зарвавшихся среди знати, ведут себя как хищники, которых вдруг отрядили вместо домашних кошек ловить мышей. Ты помнишь, когда в последний раз Гончие охотились по-настоящему? Лет семь назад. В тот год трое детей родились с признаками, похожими на поцелуй Серой Госпожи. И что? Это было лишь отдаленное подобие прошлой ее Силы. Их и некромантами назвать язык не повернётся. К счастью… В любом случае, сейчас речь не об этом. Меня волнует Безымянный. Он настолько усердно берет контроль над Нижним городом, что я начинаю подозревать, не стоит ли за его активностью кто-то из Родов? А если это так, то мы должны опередить остальных. Сам подумай, зачем ему власть? Зачем ему Нижние улицы? Банды все, поголовно платят дань Безымянному. Уличные торговцы, частные ремесленники, проститутки… теперь вот и эти торгаши с Крытого Рынка. Он же, кстати, сливает в Департамент Труда имена тех «крысят», кто, по его мнению, «созрел» для заводов. Контролирует весь поток рабочей силы. Разве не странно? Ну, хорошо, интересует его богатство, допустим. Так он уже богат. Уверен, через руки Безымянного проходят весьма ощутимые суммы. При этом, он жестко контролирует детскую преступность. Не дает им сцепиться между собой окончательно. Если бы не Безымянный, они бы давно друг друга сожрали.

Я лежал, ошарашенный тем, что услышал. Так вот как все устроено на самом деле? Банды, включая нашу «Грозу» – просто марионетки в руках какого-то Безымянного?

А я еще думал, чего это «Стальная змея» постоянно зырится на наш цех, но не предпринимает реальной вылазки. При желании они могли бы просто явиться к нам и вырезать всех под корень. Ну или тех, кто окажет сопротивление. Лояльных можно оставить для черной работы. А «змеям» ради сохранения баланса просто не дает «добро» какой-то Безымянный.

Гризли – наш вожак, да… но по факту он просто пешка, которой управляет некто, стоящий выше. Так получается.

А Департамент Труда… Это не случайность, что к двадцати годам все «уличные» исчезают в заводских цехах. Их просто продают. Продают в производство. И государство здесь ни причем. Все решает воля одного человека.

Что это за Безымянный? Никогда прежде о нем не слышал. С другой стороны, в том, наверное, и суть. Кто обладает настоящей властью в Нижнем городе, тот предпочитает оставаться в тени… В этом что-то есть.