Эффект, который Кайрон Гесс оказывал на Анну, ошеломлял. Один только взгляд пробирал насквозь, заставляя вмиг сбить ритм дыхания. Демоническая энергия исходила от него волнами, словно заставляя воздух вибрировать, и без труда пробила ее тщательно возведенную крепость. А ведь это она хотела всех запутать. Хотела сокрушить, не рассчитывая стать сокрушенной.

Верховный протектор сидел неподвижно и просто смотрел, но чувство было такое, что он бьет в самое сердце, измученное страхом и паникой. Бьет и пробивает насквозь своей тайной глубинной силой, властностью, непомерной жестокостью.

Заставляя себя идти, Анна будто провалилась в ад. Ей вдруг померещилась мистическая связь с несчастными, замученными до смерти жертвами верховного палача в серебряной маске. Затянувшееся внимание Гесса обжигало, раскаляя стремительно сокращающуюся дистанцию. Если бы Анна знала наперед, что встреча выйдет такой, она бы ни за что не стала выделяться. А теперь казалось, что она сама навлекла на себя беду, как и предвещала Марион всего пару часов назад.

И только сейчас, окинув быстрым взглядом помещение, Анна с ужасом поняла, что единственное свободное место осталось возле него.

Внутренности словно окатили колодезной водой.

Безумие! Это какое-то безумие…

Чудом сохранив самообладание, Анна слегка поклонилась графу Трексилу, отмечая, как его губы недовольно искривились. Сразу после того, как она села за стол, в трапезную внесли большой сундук.

– О, вы с дарами? Право, не стоило. – Граф Трексил обнажил желтые зубы, улыбаясь протектору.

– Об этом позже, – произнес тот. У него был низкий, обволакивающий голос. – Обсудим, когда гостьи отправятся отдыхать.

Граф жестом подозвал к себе виночерпия. Юноша с кувшином тотчас поравнялся с хозяином, плеснул в кубок вина и быстро отошел в сторону. Трексил окинул взглядом всех собравшихся и торжественно произнес:

– Рад приветствовать вас в моем доме! По такому случаю кабана, что разлегся во главе стола, я подстрелил вчера самолично. Благое дело, что сегодня я, моя жена и мои дети смогут разделить трапезу с такими очаровательными созданиями!

Он вознес кубок над головой, а затем припал к нему губами и сделал несколько больших глотков.

– Рада приветствовать, – присоединилась жена графа. – Пожалуйста, угощайтесь.

Ее голос был тихим, а сама она производила впечатление покладистой и кроткой хозяйки. Рядом с ней сидели три розовощеких мальчишки, старшему едва ли исполнилось двенадцать. Они первыми потянулись к еде и принялись быстро наполнять свои тарелки.

Расставленные на столе блюда источали восхитительные ароматы. Несмотря на пустой желудок, аппетита у Анны по обыкновению не было, и она уткнулась взглядом в скатерть. В висках пульсировала кровь, заглушая чужие беседы. Казалось, никого больше не смущал тот факт, что по всему периметру трапезной дежурят вампиры из королевской гвардии и охранники графа.

Помимо разделанного на кусочки ароматного кабана, здесь было чем угоститься. Стол ломился от изобилия свежих и печеных овощей, солений, картофеля, жареной рыбы. Были и пироги, и фаршированные перепелки, и крохотные румяные булочки, сдобренные чесночным маслом.

– Примите мою благодарность, милорд. – Маска протектора ничуть не заглушала его отчетливых речей. – Вижу, что ваши повара постарались на славу.

– Жаль, что вам не отведать этих яств. – Граф изобразил сочувствие, после чего наколол на вилку зажаристый кусок кабана и отправил его в рот.

– Отложите вашу жалость на потом. Наслаждайтесь ужином, пока можете.

При этих словах граф расхохотался:

– Ох, друг мой, не знай я вас так хорошо, подумал бы, что вы изволили угрожать!

– Я не в том положении, чтобы сыпать бессмысленными угрозами, – бесцветным тоном отозвался протектор.

Постепенно все расслаблялись, и ужин стал более непринужденным. Мальчишки графа быстро наелись и принялись тихонько дурачиться. Разговоры зазвучали оживленнее. Граф поочередно удостаивал вниманием то одну, то другую гостью, спрашивая обо всяких пустяках. Анна же могла сосредоточиться лишь на том, что на расстоянии вытянутой руки от нее восседает сам верховный протектор.

Волею судьбы она подобралась так близко к главному палачу Арданеи, что прямо сейчас могла бы вонзить нож ему в руку. Одни лишь фантазии об этом доставляли ей удовольствие. Скосив глаза, Анна посмотрела на ладонь протектора. Та была крупной, с длинными пальцами и аккуратными, подстриженными под корень ногтями. Подобные руки часто называют музыкальными, но эти руки были по локоть в крови.

Пока все за столом пировали, Анна мысленно молилась Господу, чтобы он однажды предоставил ей шанс убить Гесса. И будь она трижды проклята, если струсит. Если не воспользуется этим шансом, если побоится пожертвовать собственной жизнью.

Во всей этой ситуации она испытывала облегчение лишь по одному поводу: этот вампир не заберется в ее мысли. И не узнает, какой сладкой представляется его погибель от ее руки.

Глава 10
Горечь вместо десерта

– Мисс, вы так и не притронулись ни к одному из блюд, – голос графа вернул Анну в реальность. – Вас что-то тревожит? Или вы так скорбите, что даже крошки в рот не возьмете?

– Прошу простить моего супруга, – вмешалась леди Трексил. Мягко опустив ладонь на плечо мужа, она потянулась и что-то шепнула ему на ухо.

– Ничего я не пьян! – отмахнулся тот и вновь развернулся к Анне. – Мисс, не сочтите меня грубияном, но я категорически настаиваю на том, чтобы вы поели. Путь был труден, ни к чему морить себя голодом.

Анна не успела ничего сказать.

– Она поест, – тон протектора свидетельствовал о том, что он не предоставит ей выбора.

В следующую секунду Кайрон Гесс с шумом отодвинул свой стул, поднялся, схватил пустую тарелку Анны и принялся накладывать в нее все, до чего смог дотянуться. Все присутствующие разом смолкли, наблюдая за этой странной сценой.

Уронив челюсть, Марион Блан так и застыла с поднесенной ко рту вилкой. Ее глаза округлились, пока она следила за тем, как верховный протектор увлеченно кладет в тарелку Анны румяную перепелку, несколько отварных картофелин, кусочек запеканки, зелень и квашеную капусту.

В этот момент Анна впервые осмелилась поднять на него взгляд. Как и остальные члены королевской гвардии, он был облачен в эффектную черную форму, но даже под камзолом отчетливо проступали рельефные мышцы. Анна никогда не видела мужчин с настолько выразительным телом. Ей вдруг стало стыдно от того, что она подмечает такие детали. И все же продолжила изучать его черты так жадно, словно боялась вскоре лишиться памяти. Ей не хотелось даже моргать, чтобы не терять драгоценные секунды, и без того пролетавшие слишком стремительно.

Прямая спина. Широкие плечи. Бледная кожа с проступающими мертвыми венами, точно вырезанными из самого чистого мрамора. Только сейчас девушка разглядела переливы прозрачной пленки вокруг его тела: должно быть, это его магическая защита. Так просто не подступиться.

Девушка осмелилась поднять взгляд еще выше, скользнула по шее и серебряной маске. Гесс отвернулся, а потому для изучения был доступен только его затылок.

Длины волос протектора хватало ровно настолько, чтобы зачесать их назад, при этом на затылке волосы были так коротки, словно их выбрили совсем недавно. Сами волосы удивительно светлые, почти белые – это выдавало чужеземное происхождение Гесса. Такими волосами могли похвастать разве что жители дальних экзотических стран, на просторах которых буйствуют гейзеры и покоятся вековые ледники. Кайрон Гесс, несомненно, родом оттуда. Так какое же лихо заставило его бросить родные края и перебраться в Арданею? Анне хотелось разгадать и эту загадку тоже.

Когда протектор вновь развернулся, Анна быстро опустила голову, будто так и сидела. Перед ее носом показалась нагруженная яствами тарелка. Примечательно было то, что Гесс постарался красиво разложить пищу, а не набросал в тарелку все подряд как попало. Обманчивая забота.

– Ешьте, – спокойно и даже мягко произнес он, однако было очевидно, что это вовсе не просьба.

Из целой россыпи столовых приборов Анна выбрала подходящие нож и вилку и принялась отрезать кусочек от перепелки. Она затылком ощущала на себе взгляд протектора. Гесс, прежде чем снова опуститься на стул, сначала придвинул его ближе к Анне, смущая ту еще больше.

Стоически пытаясь это игнорировать, Анна открыла рот, положила на язык кусочек мяса и заставила себя жевать. А после, с усилием проглотив пережеванное, встретилась взглядом с Марион, которая выглядела не менее сбитой с толку. Продолжая есть, Анна растянула губы в улыбке, чтобы успокоить подругу. Марион улыбнулась в ответ и, немного расслабившись, вернулась к пирогу.

– Разбираетесь в столовом этикете? – Тихий голос заставил Анну вздрогнуть. Настолько тихий, что слышать могла лишь она.

Протектор сидел непозволительно близко. Если бы его сердце билось, Анна прямо сейчас почувствовала бы тепло. Но тепла в нем не было уже очень, очень давно.

– Здесь нет ничего сложного для человека, обладающего логикой, – борясь с эмоциями, вымолвила Анна как можно более ровным голосом.

– Неужели это логика вам подсказала взять нож в правую руку, а вилку – в левую?

Выдыхаемый протектором воздух преодолел прорези маски и коснулся шеи девушки, из-за чего на ее руках мгновенно высыпали предательские мурашки. От Гесса исходила незнакомая смесь ароматов: терпкая, резкая, холодная, как перечная мята, и что-то еще… Незнакомое, непонятное, неразгаданное.

Анна повернула голову и отчеканила в скрытое маской лицо:

– Я просто подсмотрела, как этими штуковинами пользуется леди Трексил. – И она одарила Гесса самой ядовитой улыбкой, на какую была способна.

– Быстро учитесь, – шелковая интонация протектора была так обманчива…

Когда он наконец отодвинулся и отвернулся, возобновляя беседу с графом и графиней, Анна судорожно выдохнула. А затем внимательно прошлась по остальным девушкам за столом. Помимо нее, правильно держали столовые приборы лишь Марион да еще парочка девиц. Остальные же ели кто во что горазд. Некоторые даже оставили столовое серебро нетронутым и пользовались только руками.

«В любом случае это еще ни о чем не говорит. Они могут играть и наверняка именно это и делают», – решила Анна.

Воспитанная аристократами беглянка так легко себя не выдаст. Хотя бы по этой причине Анну не должны подозревать.

Вскоре некоторые девушки так напились, что переговаривались, даже не удосужившись приглушить голос, и больше не подавляли приступы смеха. Анна следила за поведением гостий, пытаясь разгадать, которая из них притворяется, но под подозрение попали все, кроме Иветты и Марион.

По-видимому, тем же самым был занят и граф, поскольку через какое-то время он повернулся к протектору и как бы между прочим спросил:

– И которая из этих красавиц, вы предполагаете, дочь герцога Дайера?

«Вот оно! – По телу Анны пробежала нервная дрожь. – Дочь герцога Дайера, значит».

Гесс жестко пресек:

– Я предупреждал: не стоит поднимать эту тему в присутствии…

Анна оглядела собравшихся. Марион едва заметно кивнула, давая понять, что тоже обратила на это внимание. Остальные продолжали наслаждаться вкуснейшим ужином как ни в чем не бывало. Возможно, никто, кроме них двоих, этот диалог даже не услышал.

Спохватившись, граф театрально выпучил глаза:

– Ох, ведь точно! Какая оплошность! Прошу простить. Должно быть, супруга верно подметила, что с вином я сегодня перебрал. – Откинувшись на спинку стула, он похлопал себя по набитому животу и подмигнул Гессу: – Мы обсудим все это по-о-озже.

– Обсудим, – коротко ответит тот, оставаясь предельно серьезным.

– Как вам кабанятина, мисс? – граф удостоил вниманием худенькую девушку с пышными темными кудрями и в персиковом платье, сидевшую по центру. Все лицо у нее было в веснушках, а выражение лица отражало невысказанную грусть.