Шмелев на том конце глубоко вздыхает, а потом я слышу кряхтение, неразборчивое бормотание, шуршание. Он встает. Правда, встает же? Прерывистое дыхание, раздраженный голос на заднем плане, хлопок двери. А потом тишина.

Я держу телефон около уха. Жадно гляжу на снежинки. Шмелев в трубке наконец снова вздыхает, оповещая о своем присутствии. Тихо произносит:

– Правда, красиво.

– Ты любишь снег? – спрашиваю, прислоняясь лбом к стеклу.

– Больше люблю лето. Море и горячий песок. Или речку с тарзанкой.

Я внутренне замираю от его нормального тона, от внезапной откровенности. Маленькой, но все же.

Говорю:

– А я люблю весну. Когда ручейки, и солнце в них отражается. И пахнет так одуряюще, знаешь?

В трубке что-то шуршит, и мне кажется, что Яр кивает.

И я прощаюсь:

– Ну ладно. Иди играть в приставку. Завтра увидимся.

– Увидимся, заучка, – подтверждает он и скидывает звонок.

Я снова убираю телефон и улыбаюсь. Душевный порыв сыграл в мою пользу. Шмелев растерялся и не смог нахамить. Хорошее начало. Иногда нужно следовать не только четкому плану, но и интуиции.

Кстати, о плане. Я достаю тетрадь и перечитываю то, что накидала в «аквариуме». Потом забиваю все в черновик сообщения Яру.

Поход в кино (фильм выбираю я), поход в кино (фильм выбираешь ты), поход в кино (мы должны выбрать фильм вместе), три раза в неделю утренний кофе перед парами, визит в гости (один к тебе и один ко мне), два посещения кафе с обсуждением личных тем (один раз место выбираю я, второй – ты), переписка и созвоны.

Зависаю пальцем над кнопкой «отправить», а потом просто блокирую экран. У нас был хороший разговор. А если сейчас отправлю ему список, он точно взбесится. Лучше сделаю это чуть позже. Я на шахматном поле. Об этом нельзя забывать.

Натягиваю капюшон и снова прислоняюсь к окну. Я выиграю. Почти наверняка.

Глава 6

Женя

Утром первым делом отправляю Шмелеву список совместных мероприятий. Немного переживаю, что все-таки что-то забыла, и дописываю кое-что.

Оставляю его сообщение без ответа и, посмеиваясь, иду в ванную. Мама уже ушла на работу, так что я собираюсь в блаженной тишине. Умываюсь, стягиваю волосы в высокий хвост. Любуюсь новым цветом. Вообще-то я темно-русая, но недавно покрасилась. Теперь кончики и пряди у лица светлые, как у блондинки. Мне нравится, очень меня освежает. Телефон вибрирует в кармане домашних штанов. Вытираю руки и проверяю сообщения.

Мы препираемся в сети все время, пока я собираюсь и пока еду до колледжа. Но сегодня это скорее забавляет, чем раздражает. К тому же это тоже общение. Лучше так, чем вообще никак. Скоро он привыкнет и жить без нашей переписки не сможет. Хихикаю над этой дурацкой мыслью, поднимаясь по ступеням на крыльцо. Там меня уже ждет Алина. Она прислоняется ко мне щекой и звонко чмокает воздух:

– Приветики!

– Алин, – я беру стаканчик кофе, который она мне протягивает, – знаешь, что меня в тебе восхищает?

– Что? – осторожно спрашивает подруга, замирая.

– То, что ты всегда на позитиве. Мы с тобой как злой полицейский и добрый полицейский.

Харитонова заливисто смеется и тянет на себя тяжелую дверь. Трясет своим блондинистым каре и говорит:

– Жень, а мне нравится, что ты всегда такая мрачная, моя тучка.

– А вовсе не медведь?

– Это точно!

Мы скидываем куртки в гардероб и поднимаемся по лестнице, треща обо всякой ерунде. На самом деле по-настоящему я ценю Харитонову за то, что она очень легкая и всегда заражает этой легкостью меня. Я – закоренелый эмоциональный тяжеловес. А она как фея в блестках, настоящая девочка, рядом с ней и мне хочется быть такой же. Сбросить хоть часть своего эмоционального груза и стать девчонкой, которая вечно хихикает и обсуждает мальчиков.

– Кстати, что там со Шмелевым? – понижая голос и подтверждая мою мысль, спрашивает Алина.

– Ну, я составила список мероприятий, скинула ему, он взбесился, конечно.

– Что за мероприятия?

– Ну, знаешь, ходить в кино, пить кофе по утрам, ходить в гости друг к другу, – перечисляю я.

– Ого! Вот это программа.

– Это всего на три недели.

Алина задорно улыбается и щурится, когда свет из окна на лестнице падает ей на лицо:

– Кажется, это будет очень увлекательное время.

– Да ну тебя. Выжить бы.

– Не прибедняйся, Жень! – она берет меня под руку. – Ты три недели будешь тусить с самым популярным парнем в колледже. Круто же!

Я поддаюсь ее настроению и смеюсь:

– Кому как! А еще и свидания с Долиным.

Алина радостно взвизгивает:

– Точно! Я и забыла! Женька-а-а, – тянет она мечтательно, – ну какой классный проект, еще и автомат получишь за экзамен.

– Забавно, с этой стороны я ситуацию не рассматривала.

– Да потому что ты слишком серьезная, Женечек.

Мы вваливаемся в аудиторию под руку, но моя улыбка меркнет, когда я наталкиваюсь на прямой взгляд Шмелева.

– А вот и подружка моя пришла, – тянет он с непонятным выражением, присматриваясь, кажется, во что я одета.

Честно говоря, сегодня одежду я выбирала иначе. Помнила о том, что Яр мне вчера сказал. Так что я надела узкие черные джинсы с прорехой на одном колене и простой белый свитер свободного кроя. А ботильоны сменила на грубые ботинки.

Под изучающим взглядом Яра я как будто даже съеживаюсь. Не то чтобы я хотела ему угодить. Просто он и правда попал в точку. Мой гардероб составлен в основном стилистом и моей мамой, и не все в нем мне нравится. Просто раньше я как-то об этом не думала.

Чувствую, что слегка краснею. Алина тянет меня за руку вперед, и я наконец отмираю. Садимся на привычные места. Шмелев, как и на большинстве пар, оказывается позади меня.

– Переоделась, заучка?

Чуть поворачиваю голову:

– Я каждый день переодеваюсь, а ты разве нет?

– Ты знаешь, о чем я, – почти пропевает он.

Равнодушно дергаю плечом и достаю из сумки свою тетрадь на кольцах и пенал.

В аудиторию входит преподаватель, сухонькая старушка, и я отключаюсь от нашей беседы, листаю страницы до нужного места и хватаюсь за ручку. Внимательно слушаю и конспектирую. Снова отлетаю в свой упорядоченный мир. Подчеркиваю определения и особо важные места. Сзади Шмелев отвешивает какие-то свои обычные шутки, Ктитарев охотно его поддерживает, но я стараюсь не обращать внимания. Просто отсекаю все ненужное.

– Гольцман, – шепчет Яр.

Я игнорирую и продолжаю слушать лекцию. Проходит секунд десять, и он снова шипит:

– Заучка.

– Да что тебе? – раздраженно отзываюсь я.

– Ничего, – радостно говорит он, – просто я придумал твое первое свидание.

Я скольжу взглядом по его красивому лицу. Разве не мог он стать хорошим человеком? С такой внешностью, наверное, нет.

Заставляю себя не реагировать. Ну а что? Раз придумал, значит, осуществит. Ничего я не могу сделать в любом случае.

С достоинством отворачиваюсь и снова принимаюсь за конспект.

– Не притворяйся, что тебе все равно.

Я снова поворачиваюсь к нему:

– Какой же ты доставучий! Ты хочешь, чтобы я тебя похвалила? Так молодец!

– Хочу, чтобы ты боялась, – неожиданно откровенно выдает он.

– Бойся того, что сегодня мы будем смотреть романтичную мелодраму в кино.

– Чего?

– Приходи в «аквариум» после пар, узнаешь подробности.

– Кажется, я придумал недостаточно жесткое свидание для тебя с дружком.

– Мне все равно, – снисходительно сообщаю я, понимая, что этот раунд остается за мной.

Но его парфюм уже пробирается мне в нос и каким-то образом влияет на рецепторы. Щеки неконтролируемо теплеют.

Может быть, использовать свое желание и запретить Яру пахнуть так притягательно? Идиотская затея, конечно.

Тут же начинаю злиться на себя за такую реакцию, а заодно и на Шмелева. Он что, раньше как-то иначе пах? Почему сейчас меня это так чарует?

Глава 7

Женя

В конце дня я жду Ярика на том же месте, что и вчера. Он снова опаздывает, и у меня внутри опять зарождается тянущая тревога. Придет? Не придет? Как бы пережить эти три недели! Долин бросает на меня тревожные взгляды из противоположного угла, а я стоически улыбаюсь. Не хватало еще, чтоб он подошел и начал что-то выяснять. Пусть лучше шутки свои пишет.

Упираюсь невидящим взглядом в свои записи. И наконец кожей чувствую, что Шмелев появляется. Атмосфера вокруг меняется. Гудит улей девчонок, раздаются хлопки ладоней парней. Король пришел. Я раздраженно передергиваю плечами, не глядя на него. Снова открываю расписание кинотеатра на телефоне, сверяюсь с часами. Выбираю два места на четвертом ряду. Там будет идеально. Не нужно задирать голову, и экран достаточно близко для полного погружения. Когда оплачиваю, Ярик как раз подплывает к моему столу. Приземляется на стул и закидывает локоть за спинку.

– Ты опять опоздал, – говорю неодобрительно.

– Это ты слишком рано пришла.

– Нет, Яр. Это ты второй день опаздываешь.

– А тебя это раздражает, да?

Я кривлюсь:

– Не важно. Через час у нас билеты в кино.

– Это свидание?

– Нет! – почти выкрикиваю. – Нет. Дружеская встреча. Не понял еще?

– Это ты еще не поняла, – насмешливо выдает Яр.

Я делаю несколько глубоких вдохов, смотрю на него как будто сквозь занавес своего гнева.

– Я купила билеты.

– Снова слишком похоже на свидание.

– Шмелев!

– Ладно. Мы же друзья? Значит, расходы пополам. Могу купить попкорн.

– Он калорийный, – на автомате сообщаю я и тут же прикусываю язык.

Потому что Яр смотрит на меня со странным выражением. Разглядывает мои руки, возвращается к лицу.

Спрашивает:

– А ты за мою фигуру волнуешься или за свою?

– Да я так… просто. Информация, – мямлю я.

– Ну, тогда я возьму попкорн, вооруженный твоей информацией, – он вскидывает вверх руки, подчеркивая значимость последнего слова.

– А в следующий раз тогда наоборот, – деловито говорю я, – ты выберешь фильм и купишь билеты.

Яр откровенно веселится, глядя на то, как я записываю условия в свою тетрадь. Наклоняется вперед, пытаясь прочитать то, что я пишу. Я ставлю ладонь ребром и смотрю на него неодобрительно.

– Что там, секретики?

– Не твоего ума дело.

– А разве мы не будем вместе разбирать дневники с практической частью?

На какое-то время я зависаю, всерьез раздумывая над его вопросом. С одной стороны, в дневник надо записывать все без утайки. С другой, я бы совсем не хотела делиться личными мыслями со Шмелевым.

– Я думаю, – медленно начинаю я, глядя куда-то в пространство, – что нет. Мы предоставим выдержки, которые сами посчитаем важными и нужными. И я надеюсь на твое благоразумие, Яр.

Едва произношу последнее предложение, сразу жалею о том, что сказала. Не настолько он честный. Шмелев подтверждает мою мысль неприятной ухмылкой.

И я запальчиво говорю:

– Ярик, давай по-нормальному, а? Записывай хотя бы что-то. Ну, хоть соври. Так нужно.

И он кивает, выравнивая свои яркие губы. На самом деле им очень идет улыбка. Если бы только она была доброжелательной, а не обещала неприятности.

Я собираю вещи, и мы направляемся на выход. Весь «аквариум» как будто затихает в ожидании. Только тут понимаю, что за нами пристально наблюдают. Алина была права, Шмелев – самый популярный парень в колледже, и ближайшие три недели мы проведем вместе. К этому стоит привыкнуть не только мне, но и всем его поклонницам. Если бы у меня было меньше достоинства, я бы каждой кинулась объяснять, как на самом деле обстоят дела.

Надеюсь, они и так скоро поймут, что мы только дружим. Хотя и это будет для них сенсацией.

Мы спускаемся по лестнице, берем вещи в гардеробе.

– Не холодно в кожанке? – критически интересуюсь я.

Яр коротко отбривает:

– Нет.