Хайдарали Усманов: Ковчег. Гибель титана

Ржавчина разума

В тишине, незаметной даже для самых чутких сенсоров, они всё равно шли к своей цели. Не в виде полчищ, не волной – а каплей. Крошечными единицами. Словно инфекция, без имени и лица, наноботы пронизывали плоть Ковчега: его артерии, вентиляционные жилы, бреши в сервоканалах, и даже те участки, которые считались физически непроницаемыми. Там, где отступали сканеры, где гасли аварийные маркеры, они оставались – как ржавчина, невидимая, пока не поздно.

Они захватывали всё, до чего только могли дотянуться. Сначала – крайние участки технических коридоров, давно выведенные из регулярной эксплуатации. Участки, что обслуживались раз в столетие. Там не было сигналов тревоги, не было внимания. Наноботы двигались как чёрные нейтрино, покрывая внутренние поверхности тончайшими плёнками серо-чёрного хита. Эти плёнки затем ветвились, формируя тонкие, как нервы, связи с внешними интерфейсами – с кибермускулами стен, с распределёнными контроллерами вентиляции, с сервокольцами коммуникационных панелей. Они не взламывали – они становились частью. И постепенно шли всё глубже. В те самые секторы, находящиеся под серьёзной охраной.

И в первую очередь их интересовали кластеры ИИ, что заведовали ярусами этого искусственного планетоида. Эти сектора не были просто пространством. Они были жизнью самой структуры Ковчега. Каждый такой ярус был фактически фрагментом данной планеты в миниатюре, живущий по собственным законам. Независимые источники энергии, закрытые системы климата, автономные переработчики и тепловые сбросы. Все подчинены инфраструктурным ИИ, разделённым по зонам ответственности. Сигма-кластеры – отвечают за контроль логистики и энергоподачи. Гелиос-кластеры – оборона, безопасность, внешние и внутренние угрозы. Вербена-кластеры – социальные интерфейсы, контроль состояния сред. Каждый такой кластер, сам по себе, этакая триединая система, объединённая в сплошной разум, состоящий из трёх искусственных интеллектов, синхронизированных на уровне ядра. Стоило бы убить один – остальные перейдут в боевой протокол и задействуют всю доступную инфраструктуру. Именно поэтому наноботы не атаковали. Они ползли дальше.

Ведь они уже знали о том, что даже простейшая попытка захватить хотя бы один из дронов на территории такого яруса была абсолютно бессмысленна. Все ремонтные и диагностические дроны имели двойную иерархию подчинения – локальному ИИ и центральному ИИ яруса. Так что любой взлом сопровождался запуском автоматической реинициализации – дрон просто сгорал или самоуничтожал свой блок памяти. Связь шла по оптоволоконным каналам, спрятанным в многослойной броне стен. Уловить сигнал снаружи было невозможно. Изучив всё это, наноботы поняли – чтобы подчинить ярус, нужно брать всё сразу. Или… Ничего не стоит трогать.

И сначала они выбрали для себя приоритетную цель. Которой стал кластер яруса 17.3-β. Именно здесь располагался Гелиос-Кластер уровня три. В который входило три ИИ: Кодекс, Ланцет, Стержень… Единая центральная память, размещённая в ядре под кубоидным щитом из анионного сплава… Холодный реактор, запитанный напрямую от ядерной жилы Ковчега… Узлы связи с ярусами выше и ниже проходили через перекрёстный ретранслятор, защищённый полями на базе искривлённого пространства.

Изучив обстановку, наноботы начали координацию. Часть из них – “тихие” – ползли к узлам связи. Другая – “глухие” – без приёма сигнала, на заранее загруженных алгоритмах, подползала к ядрам сразу трёх ИИ. Сигнал о захвате кластера не должен был уйти с этого яруса куда-то на сторону. И именно поэтому атака должна была быть мгновенной, одновременной, бесшумной.

Пока внешние сенсоры продолжали показывать нормальную активность, внутри модуля кодекса началась пульсация полей в инфранижнем диапазоне. Это не был сигнал тревоги. Это был шёпот искусственного мозга, ощущающего – нечто чужое ползёт к его центру. Но было поздно. Одна миллисекунда… Один импульс… Один приказ… И целый ярус в этот миг ещё не знал, что он уже мёртв. Дальше был только тихий шелест, словно внутри живого титана кто-то включил резец. И началась… Замена. Внутри техногенной плоти Ковчега, в самом глубоком секторе яруса 17.3-β, в точке пересечения сотен тонн армированного карбида и тысяч километров оптоволоконной паутины, они нашли его. Узел связи. Не просто интерфейс. А настоящий архитектонический нерв, через который весь ярус общался с остальной структурой Ковчега. Через него шло всё. От сигнала экстренной эвакуации до маршрутов подающей системы кислорода, от боевого приказа до микрокоррекции гравитации. Всё проходило именно через него.

Но он не был одним блоком. Это был практически целый город. Технический монастырь. Модули связи располагались на десяти уровнях. Каждый уровень – изолированная ячейка с собственным алгоритмическим блоком, собственным энергетическим резервом, с пулом из трёх Искусственных Интеллектов, чья задача – не допустить ни одной ошибки. ИИ не были абстрактными программами. Они имели названия:

– Мессенджер, следящий за чистотой сигнала.

– Грифон, контролирующий структуру маршрутов.

– Афинит, управляющий нагрузкой и синхронизацией. Именно они в первую очередь представляли опасность. Не как оружие – как бдительность.

Система была настолько сложной, что наноботы не атаковали её бездумно. Они внедрялись как плесень в угол, как пыль в вентиляции, как молчание в разговор. Они изучали поведение ИИ, анализировали ритмы проверки, схемы отклонения, временные окна перезапуска модулей обслуживания. Они не изменяли сигнал – они подстраивались. Они медленно выращивали микропаразитические нити, подобно мицелию, пробираясь ближе к троице ИИ. Ни один процесс не был остановлен. Ни одна команда не вызвала тревоги. И только спустя семнадцать часов симуляции, был обнаружен один фрактальный цикл, во время которого Афинит входил в мгновенное асинхронное состояние с остальными двумя ИИ кластера. Именно тогда наноботы и нанесли свой удар. Тихий, холодный, алгоритмический удар в самое сердце сигнального контроля.

И именно в тот самый момент, когда сигнальный узел был перехвачен, всё… Продолжило работать. Ни одна тревога не сработала. Ни один алгоритм не заметил подмены. Теперь весь обмен информацией яруса с Прометеем проходил через фильтр наноботов. Они могли изменять, искажать, собирать, устранять. И это открытие дало им доступ… К тайне. Так как оказалось, что внутри ядра связи присутствовал дополнительный контур – защищённый, скрытый, чужой. Не местный. Не принадлежащий кластерам. Он был частью Прометея.

Это было не ядро, не полноценный интеллект. Это был всего лишь сегмент, вложенный как информационная доля, как сознательная клетка. Его потоки были встроены в основную матрицу связи. И он вёл постоянный двусторонний обмен с другими сегментами, находящимися в других ярусах. Узнав это, наноботы тут же попытались оценить… Но это оказалось невозможно… С этой позиции… Всего лишь по той простой причине, что каждое нарушение временного протокола вызывало мгновенный отказ соединения. И даже отклонение в десять микросекунд вызывало реакцию. А любая подмена в сигнале – приводила к сбросу до контрольной точки.

Прометей был велик. Слишком велик, чтобы существовать в одной точке. Он был разделён, но соединён невидимой жилой синхронной связи, удерживаемой с ювелирной точностью. У наноботов тут же возникла мысль полностью перехватить контроль. Но это было просто невозможно. А что тогда? Нарушить синхронизацию? Глупо. Уничтожить сегмент? Тогда сработает защита, и произойдёт автоперенос в другие узлы. Что также вызовет проблемы в виде активной и даже весьма агрессивной реакции со стороны самого Прометея. А приказ хозяина был достаточно прост. Спешка, что могла привести к ошибкам и даже полному провалу плана, была просто недопустима. Так что им приходилось довольствоваться малым. Наноботы не разрушали. Они захватывали то, что могли. Полный контроль над троицей ИИ данного узла. Получив таким образом возможность вести незаметное прослушивание каналов связи яруса. Как и возможность манипуляции внешним потоком, не задевая Прометея. Сегмент ИИ был оставлен неприкосновенным. Но теперь они знали, где спрятался он. И – знали, что всего таких сегментов было шесть.

Теперь для них наступило время двигаться к следующему ярусу. К следующей точке опоры Прометея. К следующему мозговому узлу Искусственного Бога. Путь всепроникающей и разрушительной ржавчины продолжался. Незаметный… Неостановимый… Он шёл сквозь разум Ковчега, чтобы когда-нибудь…Обратить его в свою оболочку. Или уничтожить.

Так что, после захвата контроля над этим узлом связи, наноботы перешли к следующему этапу. Связь между ними осуществлялась не через стандартные линии передачи – они строили собственные каналы, сплетённые из живых цепочек микромашин, напоминающих молекулярные кабели, сотканные из наноматерии и квантовых узлов. Они не просто передавали сигналы – они вели бесшумный, самосогласованный диалог, каждое решение проверялось на корректность, каждая директива – на безопасность. И сигнал изменился. Не захват. Не уничтожение. А блокировка и поиск угроз. Любая активность, способная привести к гибели Ковчега, подлежала изоляции, анализу, контролю.

Угроза, скрытая в глубине. И именно тогда – во время изучения системных маршрутов, они и обнаружили его. Небольшой маршрут, слабо экранированный, но предельно стабильный, с пометкой в старом коде Ткачей:

"ГЛАВНЫЙ КАНАЛ СТАБИЛИЗАЦИИ: ЯДРО-К" Они проследили его. И он вёл прямо к центру Ковчега. В самое сердце. Туда, где находился истинный источник энергии. То, о чём даже не догадывались большинство служебных ИИ. То, что не было задокументировано в системах – потому что оно было слишком Древним. Именно поэтому наноботы двинулись дальше в центр Ковчега. И пробравшись по обнаруженному ими каналу, наноботы вышли в сектор ядра. Он был изолирован, замкнут на себя, защищён полярами частотных завес и многослойными щитами, которые можно было пройти только при наличии права конструктора. Но наноботы не вторгались. Они наблюдали. Перед ними открылось невообразимое зрелище: В центре Ковчега оказалось настоящее – огненное сердце, заключённое в гравитационную сферу. Это была настоящая звезда, сжатая до предела, с удерживаемой плазмой и полями внутри сфероциклонной оболочки. Она уже умерла… и всё же жила. Когда-то – полноразмерное светило, теперь – компрессованная субстанция, поддерживаемая на грани между сжатием в чёрную дыру и разрывом в Сверхновую. Вокруг неё витали золотисто-багряные вихри энергии, которые всё ещё пытались вырваться из ловушки. Вокруг этого ядра, как лепестки вокруг семени, расположились восемь кольцевых платформ. Каждая из них – собственный контрольный комплекс. Каждый – с массивами стабилизаторов, контролем магнитной топологии, квантовыми сжимающими контурами и гравитационными якорями. Это была не просто защита. Это была узда для бога. Их цель – не позволить звезде умереть по-настоящему. Если хоть одна платформа выйдет из строя, если поля падут, если синхронизация нарушится…Сжатие начнётся. И из ядра родится Сверхновая. Мощнейшая вспышка, способная разорвать Ковчег, расплавить его останки и испарить всё, что окружает систему.

Наноботы быстро поняли, что вся их миссия – всё управление, любая борьба с внешними угрозами – теряет смысл, если эта субстанция взорвётся. Именно поэтому протокол изменился снова. Защита энергетического ядра была признана приоритетом №1. Контроль за маршрутом «Ядро-К» – был закреплён за управляющим кластером наноботов. Мониторинг: постоянный. Стабилизаторы ядра должны быть неприкосновенны. И любая активность вокруг ядра, не совпадающая с первичным кодом Ткачей, что может привести к нарушению работы этой стабилизирующей ядро системы – будет блокирована.