Натолкнувшись на воздвигнутые ковидом и геополитическим шоком препятствия, рост всего мирового ВВП в 2020-е годы будет еще медленнее, чем в 2010-е. В ряде развитых стран его темп упадет до десятых долей процента.

Два шока лишили миллиарды жителей планеты возможности обеспечить для себя устойчивый материальный достаток, позволяющий обрести уверенность в завтрашнем дне. В развивающихся странах множество людей потеряли шанс, который появился в предыдущие десятилетия: перейти из малоимущих слоев в средний класс. Более того, развернулся обратный процесс: возвращение из среднего класса в бедноту.

Ковид и геополитический шок принесли снижение жизненных стандартов и развитому миру, хотя масштабная финансовая поддержка со стороны государства смягчила первый ковидный удар.

Сегодня западный средний класс борется с невиданным в последние десятилетия давлением инфляции на семейные бюджеты. Еще сильнее ухудшилось положение малоимущих семей. Экономия на повседневных тратах – на еду, отопление, электричество, транспортные расходы, не позволяющая обеспечивать привычное качество жизни, а то и элементарный жизненный комфорт – для большого количества людей превратилась в постоянного спутника жизни.

Мировая экономика будет находить разумные ответы на беспрецедентные геополитические вызовы, и это поможет ей продолжать немного расти.

Зимой 2023 года главный японский телеканал NHK показал в программе новостей большой репортаж своего корреспондента из Праги. Поводом послужил массовый митинг, участники которого требовали от правительства: хватит поддерживать Украину – поддержите нас!

Но сегодня миром движет не экономическая, а геополитическая логика.

И все-таки в мировой экономике сохраняется один очень важный тренд, который помогает поддерживать ее динамику – репозиционирование наций. Мы подробно рассмотрим его в последующих главах. Многие национальные экономики активно ищут и находят новые для себя ниши мирового рынка, в которых они конкурентоспособны. Репозиционирование включает в себя и переход к производству более технологически продвинутых видов продукции, и изменение набора отраслей, в которых страна является важным игроком на мировом рынке. В первые два десятилетия нового века оно существенно ускорилось. А необходимость реагировать на вызовы 2020-х придала ему новый импульс.

В начале октября 2023 года МВФ опубликовал статью своего экономиста Пьера-Оливьера Гоуринчаса, которая называлась «Стойкая глобальная экономика все еще ковыляет вперед, при растущих различиях» (имеются в виду различия в динамике роста между странами).

Автор пишет: «Глобальная экономика продолжает восстанавливаться… В ретроспективе она оказалась на удивление стойкой. Несмотря на разрушенные рынки энергии и продовольствия и на беспрецедентно жесткую денежную политику, направленную на подавление невиданной в течение десятилетий инфляции, экономика замедлила свой шаг, но не встала. Но при всем при этом рост остается медленным и неровным. Глобальная экономика не бежит вперед, а ковыляет»^[16].

Удивительно меткие метафоры. Действительно, мировая экономика будет находить разумные ответы на беспрецедентные геополитические вызовы, и это поможет ей продолжать немного расти.

Но ее ждет сложный, тяжелый период медленного роста, снижения жизненных стандартов, существенного усиления социальной дифференциации, нестабильности, неопределенности перспектив, повышенных военно-политических рисков. И, скорее всего, это будет достаточно длинный этап.

Возможно, он закончится тогда, когда мир выйдет из состояния квазимировой войны. Решающее условие выхода – наличие политической воли и политического лидерства, которое ставит во главу угла интересы мирового развития или, по крайней мере, помещает их достаточно высоко на шкале приоритетов.

Кто-то будет должен, опять же на новом витке спирали и в современной версии, привнести в мир новое политическое мышление.

Часть II
Конец глобализации

После краха социализма 35 лет назад, когда в противостоянии двух экономических систем была поставлена точка, глобализация действительно набрала огромную скорость. Но это не означало, что она «обречена» на непрерывное движение вперед.

Существуют минимум три важных фактора, которые препятствуют ее постоянному расширению:

1. В каждой национальной экономике, особенно в крупных странах, идут процессы не только интернационализации/глобализации, но и интернализации. Интернализация – это повышение роли внутренних поставщиков, рынков и инвестиций относительно внешних. Ее может насаждать государство, в том числе по соображениям политического характера. Но бывает и так, что она отвечает потребностям национального экономического развития.

2. Несмотря на глобализацию экономики, основными центрами принятия политических решений остаются национальные государства. Поскольку они руководствуются собственными интересами, экономическая глобализация оказывается заложницей их политики, особенно если речь идет о крупнейших мировых державах. Государства могут предпринимать шаги, способствующие глобализации, если считают, что они отвечают их национальным интересам:

• снижать импортные тарифы;

• смягчать ограничения и вводить льготы для зарубежных инвесторов;

• заключать соглашения о свободной торговле;

• активно сотрудничать с другими государствами в рамках международных институтов, чтобы договариваться о глобальных правилах игры и совместно искать ответы на глобальные вызовы. Но они также могут совершать и действия глобализации препятствующие (например, делать все вышеперечисленное с точностью до наоборот), если считают, что таким образом их интересы обеспечиваются лучше.

3. Глобализации мешает вакуум глобального управления. С управленческой точки зрения, если объект управления – экономика области или города, субъектом управления выступает областная или городская администрация. Там, где объект – национальная экономика, субъектом оказывается правительство страны. А там, где объект – глобальная экономика, субъектом должно было бы быть… мировое правительство. Но такого института не существует. Поэтому, вопреки управленческой логике, субъектом в этом случае оказываются национальные государства и мировые институты, создаваемые и финансируемые ими же как платформы для осуществления глобального управления. Но, будь то ВТО, МВФ, Мировой Банк, ВОЗ или ООН, директивных решений, в отличие от государств, они принимать не могут.

Более того, поскольку они находятся на содержании национальных государств – прежде всего крупных и сильных в финансовом отношении, – последние нередко используют их для проталкивания на международной арене своих интересов.

При таком раскладе обеспечить эффективное мировое управление, которое ставит во главу угла глобальные, общечеловеческие интересы и потребности, сложно: каждое государство тянет одеяло на себя.

Экономическая глобализация – заложница политики национальных государств.

В чрезвычайных ситуациях вроде пандемии или геополитического шока вакуум глобального управления усиливает угрозу мировой катастрофы. Так в 2020 году, чтобы избежать катастрофы, государства были вынуждены полностью закрывать границы.

Но давайте по порядку. Сначала все-таки определим:

Глава 1
Что такое глобализация?

В самом общем смысле глобализация – это все более свободное и интенсивное трансграничное движение товаров, услуг, капиталов, людей и информации (для удобства предлагаю использовать аббревиатуру ТУКЛИ) в масштабах всей планеты. По крайней мере, между странами, играющими более или менее заметную роль в мировой экономике.

Его результатом является формирование единого мирового экономического пространства. При этом:

1) растет взаимозависимость между экономиками разных стран и усиливаются взаимосвязи между их компаниями, организациями и отдельными людьми – независимо от расстояний, пролегающих между ними;

2) набирает силу мировая унификация, делающая мир относительно однородным, так что в разных концах планеты мы находим похожие друг на друга отели, супермаркеты, рестораны, кинотеатры, которые формируют единую жизненную среду, общие стандарты потребления и образа жизни, а также схожие принципы ведения бизнеса.

В то же время глобализация не вытесняет и не перечеркивает все национальное, а сосуществует и переплетается с ним. В управлении «глобализирующейся» мировой экономикой ведущую роль играют национальные государства, пропускающие процессы глобализации через национальные фильтры.

В связи со стремительным ростом трансграничного движения ТУКЛИ в моду вошла метафора borderless world, или «мир без границ». В глобализированном мире государственные границы действительно гораздо меньше препятствуют такому движению. Но не стоит ожидать, что они исчезнут или окажутся чисто номинальными. Большинство аналитиков не уделяло этому нюансу достаточно внимания, из-за чего могло возникнуть ошибочное представление, будто в современном мире роль национальных государств идет на убыль. Это отнюдь не так.

Еще одна популярная метафора, связанная с глобализацией-унификацией: the world is flat. Это можно перевести одновременно как «мир плоский» и «мир однородный». Именно так называется книга-бестселлер крупного аналитика, экономиста и писателя Томаса Фридмана, пожалуй, самый яркий панегирик всемирной интеграции.

В интервью начала 2000-х годов один из крупнейших дирижеров современности, маэстро Рикардо Мути с сожалением говорил о том, что, где бы мы ни были, глобализация обрекает нас на покупку одинаковых помидоров в одинаковых супермаркетах. Эта метафора по смыслу очень близка к тому, о чем писал Фридман. Вот только аналитик не испытывал в связи с этим грусти, которая ощущалась в словах выдающегося музыканта.

Так или иначе, оттолкнувшись от метафоры Мути, попробуем сформулировать правило сочетания глобально-однородного и национально-специфического в эпоху глобализации.

Как уже было сказано, глобализация привела к тому, что в самых разных концах Земли мы находим очень похожие друг на друга торговые точки, которые предлагают нам одинаковые товары: хоть в Сингапуре, хоть в Париже, хоть в Буэнос-Айресе. При этом, однако, есть важное «но», которое нельзя упускать из виду: это «единообразие» относится далеко не ко всем товарам даже в рамках одной торговой сети.

Ассортимент товаров в супермаркетах Carrefour в Париже и Сингапуре во многом повторяет друг друга, но можно легко заметить существенные различия. В сингапурском Carrefour вам предложат широкий выбор продуктов из стран Юго-Восточной Азии, которых вы не найдете в парижских магазинах сети – от даров моря до фруктов, сухофруктов и прохладительных напитков. В свою очередь, в Париже вы увидите французские и прочие европейские деликатесы, не предназначенные для продажи в Сингапуре.

Процесс, развернувшийся в мире в 1990-е годы, – это не тотальная глобализация-унификация, а драматически усилившееся вплетение глобально унифицированного и стандартизованного в национально-специфическое и разнородное. Это не стирание национальных границ, а вхождение национальных государств и обществ в высокоинтегрированное глобальное экономическое, политическое, культурное и информационное пространство.

Сплетение глобального и национального имеет массу проявлений. Например, национальная специфика – это козырная карта в глобальном бизнесе, будь то индустрия туризма, где успех решающим образом зависит от умения «продать» национальный колорит на мировом рынке, или экспорт разнообразных потребительских товаров, когда лейбл «Сделано в Японии/Германии/Франции» часто сам по себе работает подобно маркеру глобально признанного бренда.