– Спасибо, Желан. И поверь, я знаю, как простые люди зарабатывают на жизнь. И вот ещё что, – я внимательно посмотрел ему в глаза, – когда мы с тобой будем прощаться, обязательно поклонись. Меня изгнали из рода, но я всё ещё дворянин. Если не забудешь поклониться, я прошу тебе неуважение, которое ты проявил во время разговора. На первый раз.

– Чё-то я не понял, – нахмурился мужик.

– А тебе и не надо ничего понимать. Если хочешь избежать проблем – просто поклонись. Так положено по закону и этикету.

– Это каких проблем ты мне устроить решил?! – сразу возбудился Желан. – Да кто ты есть-то? Знаем про тебя, уже как пару дней слухи ходят. Нету за тобой никого, и сам ты никто!

– Ошибаешься, – спокойно сказал я. – А твои слова я расцениваю как оскорбление дворянской чести. Понимаешь, что это значит?

– Ну и чё это значит?

– А то, что я имею право избить тебя, как собаку, у всех на глазах. И ни полиция, ни кто другой не сможет мне помешать. Но поверь, я не хочу этого делать.

– Да?! Ну попробуй! Аристократишка хренов!

Желан поднял было кулаки, но резкий удар в живот заставил его согнуться. Я крепко схватил мужика за шею сзади, не давая распрямиться.

– Вот как это делается, – процедил я, наклонившись к уху Желана. – Запомнил?

– Ну ты даёшь, – прохрипел мужик. – Как кобыла лягнула.

– Меня учили драться, – я отпустил шею Желана. – Выпрямись. Давай-давай. Теперь кланяйся.

Это уже дело принципа. Я не могу позволить себе дать слабину. Если на меня будет каждый встречный простой мужик руку поднимать, то чего ждать от знатных этого города? Я должен сразу поставить всех на место и показать, кто я есть.

В глазах мужчины пылала ненависть, но он всё же поклонился.

– Молодец, – одобрил я. – До свидания, уважаемый.

Развернулся на каблуках и отправился на соседнюю улицу, где должен был находиться центр занятости.

Уходя, я тайком покачал головой. Если мне придётся подобным образом добиваться уважения от каждого встречного простолюдина, я всех жителей Дальнегранска сделаю своими врагами.

Надо срочно завоевать авторитет другим способом. Менее насильственным.

Мне нужно, чтобы простые люди видели во мне того, кто я есть на самом деле, а не того, кого из меня пытается состряпать братишка.

На взгляды других прохожих я не обращал внимания. Хотя смотрели на меня так, будто я избил Желана до полусмерти.

Пройдя между домами и выйдя на соседнюю улицу, я огляделся. Где находится нужное здание, было трудно понять, поэтому пришлось снова обращаться к прохожим.

Интернета в этом мире не существовало. Поначалу, когда я был совсем маленьким, мне было на это плевать. Но затем, когда я подрос и начал учиться, мне стало очень не хватать волшебной коробочки, которая знала ответ на любой вопрос.

Впрочем, со временем я привык к тому, что в этом мире нет свободного доступа к информации. В этом были свои плюсы и минусы, но если не судить глобально – я стал мыслить совсем иначе.

Когда под рукой у тебя нет навигатора, всезнающего поисковика и прочих помощников, волей-неволей приходится многое запоминать и учиться общаться с людьми. А информация становится действительно дорогим товаром, а не баландой для развлечения.

Я уже приближался к нужному месту, когда за спиной вдруг раздался быстрый топот лошадиных копыт:

– Стоять на месте!

Я обернулся, чтобы убедиться, что кричат на мне. Но оказалось, что именно мне.

Два конных полицейских, поднимая пыль, галопом скакали в мою сторону. Что же, я подозреваю, в чём причина их интереса. Убегать не собираюсь, напротив – будет интересно пообщаться с местными городовыми.

Возможно, через них будет проще донести до жителей Дальнегранска, как следует со мной обращаться.

Полицейские остановили лошадей рядом со мной. Один из них, с густыми чёрными усами, спросил:

– Это вас зовут Эспер?

– Да.

– Прекрасно, – сказал полицейский, спрыгивая с лошади. – Вы арестованы.

– И за что, позвольте узнать? – приподняв бровь, спросил я.

– А сами как думаете? – проворчал усатый.

– Даже предполагать не буду. Это вы обязаны разъяснить, за что пытаетесь меня арестовать.

Городовые переглянулись. Усатый мотнул головой в мою сторону. Его напарник снял с пояса наручники и шагнул вперёд.

– Вытяните руки перед собой, – сказал он.

– Отказываюсь, – невозмутимо ответил я. – В чём причина ареста?

Полицейский опешил. Похоже, в его голове не укладывалась мысль, что кто-то может просто отказаться быть арестованным.

Усатый, который явно был в паре старшим, нахмурился и положил ладонь на рукоять шашки.

– На вас поступило устное заявление, – сказал он. – Подростки пожаловались, что вы их избили.

Надо же. А я решил, что это Желан наябедничал. Оказалось, что Трофим и его дружки.

Тоже мне, гроза окраин. Типичная гопота, как и в моём старом мире. Они крутые и все такие вне закона только пока не получат по зубам. А когда получат, первые бегут жаловаться в полицию.

– Всё верно, избил, – кивнул я. – Хотя слово не совсем подходящее. Им досталось всего по два-три удара.

– Ну вот! – воскликнул старший городовой. – Значит, вы арестованы.

– С чего ради?

– Так вы же сами только что признались, что побили их!

– Ну и что? – пожал плечами я. – Слушай внимательно, служивый. Эти твои подростки оскорбили меня и напали первыми. Имперский закон гласит, что оскорбление аристократа карается десятью ударами плетей, а за нападение дают до трёх лет каторги или ломают руку. Ты вообще законы знаешь?

Конечно, я не собирался отправлять подростков на каторгу. И так уже прекрасно проучил. Тем более, у них ещё нет своих мозгов, смотрят на старших и повторяют.

Это мне на самом деле гораздо больше, чем восемнадцать. А у тех парней соображалка пока что плохо работает.

– Конечно, – пробурчал полицейский, убирая руку с шашки. – Но парни сказали, что вы сами на них набросились!

– А я говорю, что они лгут. За неимением свидетелей слово дворянина всегда считается правдивее, чем слово безродного.

– Это ещё почему? – насупился младший городовой.

– Дворяне никогда не врут.

Мы стояли посреди дороги, и с обеих сторон уже скопились зеваки. Думаю, не весь наш разговор они слышали, но ситуация была и без того ясна как день. Люди в фуражках хотели меня арестовать, но по какой-то причине не могли.

Мне доставлял удовольствие этот спектакль. К тому же он был на пользу. Пускай горожане видят, что меня так просто не возмёшь, и даже стражи закона порой бессильны перед аристократом.

Только эти самые стражи сдаваться не собирались:

– Всё равно вы арестованы. До выяснения обстоятельств.

– А говоришь, что законы знаешь, – усмехнулся я. – Дворянин может быть арестован лишь по обвинению в тяжком преступлении. Причём это всегда домашний арест, если речь не идёт об убийстве другого дворянина без повода или государственной измене.

– Тоже мне, учёный, – фыркнул усач. – Знаем мы про вас.

Я скрипнул зубами. Такое чувство, что Владислав действительно постарался донести новость об изгоях до всего Дальнегранска. Каждый встречный знает, кто я такой.

Впрочем, в таких городках редко происходит что-то интересное. Появление моей семьи здесь из разряда небывалого события. Не удивлюсь, если в последние дни в каждом кабаке только о нас и говорят.

– Ну-ка представьтесь, – заткнув большие пальцы за пояс и приосанившись, сказал усатый. – Раз уж будем следовать закону, то вы обязаны.

– Эспер Александрович.

– Фамилия?

– Временно отсутствует, – ответил.

– Как это отсутствует? – явно издеваясь, спросил городовой. – Много лет уже даже в простонародье все носят фамилии.

– Я лишён фамилии по приказу князя московского.

– Вот оно что. Ну и какой вы после этого дворянин? – усатый фыркнул. – Ни роду, ни племени, ни даже фамилии. Одно название.

Я почувствовал, как вспыхнул мой взгляд. Почти буквально вспыхнул, я знаю, как выглядит напряжённый Взор со стороны. Радужка начинает светиться и колыхаться, будто пламя. Если Взор достигает максимальной силы, то зрачок и белок полностью растворяются в ярком свете.

Полицейские невольно отшатнулись. Звякнули о землю оброненные наручники. Тихо зашелестели доставаемые из ножен шашки.

– Осторожнее, – сказал я. – Наказание за нападение на дворянина распространяется и на вас.

– Это провокация! – рявкнул младший городовой.

– Неужели? По-моему, вы сами меня провоцируете, пытаясь задеть моё достоинство.

– А разве я неправ, Эспер Александрович? Вы изгнанник без фамилии, – пробормотал усатый, задвигая шашку в ножны. – И нет за вами никого и ничего. Такой же человек, как и все!

– Не такой же. Я аристократ и сын князя, бывший наследник московского княжества. Ты мне не ровня, служивый, даже не пытайся считать иначе.

– Ну-ну, – усач поморщился, будто собирался сплюнуть. – Посмотрим, на что вы способны без денег и солдат, готовых умереть за вас.

– Посмотрим, – кивнул я, усилием воли гася Взор. – Так что, мы закончили?

– Мы с этим делом про подростков ещё разберёмся. Но пока что вы свободны, – городой сделал ударение на слова «пока что».

– Замечательно. Всего хорошего.

– Ещё увидимся, Эспер Александрович, – будто угрожая, сказал полицейский и залез на лошадь.

Что-то бухтя себе под нос, его напарник подобрал наручники и тоже залез в седло. Всадники уехали не оборачиваясь.

Я посмотрел на зевак, стоящих по обе стороны улицы. Они как будто ожили и стали расходиться кто куда.

Мне это напомнило снятое с паузы видео. Словно кто-то нажал на «плей», и персонажи на экране сразу зашевелились.

Что ж, эта сцена была им на пользу. Пускай разойдутся слухи, что полиция не смогла меня арестовать.

С другой стороны, ещё даже не наступил полдень, а я успел встрять сразу в три конфликта. Если так продолжится и дальше, я заведу гораздо больше врагов, чем хотелось бы.

Но мириться с тем, что ко мне относятся как к грязи, я не собираюсь!

Я уже был никем в прошлой жизни. И второй раз я к этому не вернусь ни за что! Я просто обязан встать на ноги и поднять свой собственный род. Получив второй шанс в этой жизни, я ни за что его не упущу.

Я вошёл в контору, где должны были помогать безработным. Помещение было небольшим и аскетичным – несколько скамеек вдоль стен и стойка, за которой сидела миловидная девушка.

Перед стойкой собралась небольшая очередь. Несколько мужчин и женщин, которым, судя по виду, работа была не слишком нужна. Знаю я таких – готовы хоть калекой притвориться, хоть умалишённым, лишь бы не трудиться.

Пособие по безработице в Российской империи хоть и платили, но мизерное. На эти деньги даже в одиночку прожить трудновато. Однако людей такого сорта вполне устраивало получать «копеечку» и ничего при этом не делать.

Я не стал ждать, пока очередь продвинется. Сразу подошёл к стойке и улыбнулся сидящей за ней девушке.

– Доброе утро, сударыня. Я следующий.

– Как скажете, – безразлично пожала плечами та.

– Слышь, куда полез? – рыкнул здоровенный мужик, который стоял в очереди следующим.

– Закройся, чернь, – приказал я, сверкнув Взором.

Тот собирался что-то сказать, но с щелчком захлопнул челюсть и опустил взгляд.

– А почему это он без очереди? – сварливо поинтересовалась толстая баба, стоящая ближе к дверям.

Сразу вспомнились муниципальные поликлиники из старого мира. Я даже больничный запах как будто почувствовал.

– Знатные имеют право на отдельное обслуживание в государственных конторах, – вместо меня пояснила девушка за стойкой. – А если отдельное обслуживание не предусмотрено, тогда без очереди.