Возможно раньше, окажись сейчас в подобной ситуации, то я бы просто исчез. Ведь кто станет искать мертвеца? Никто. Но сейчас, когда Маркус погиб, а мы так близки… я не могу бросить это. Возможно, это хренов долг или ещё какое-нибудь положительное чувство, которым я не привык страдать. Но итог один – я завершу то, что мы начали. Даже если это значит, что я должен буду пройти через ад. Снова.

До Князя было добраться несколько легче, чем в предыдущие разы. Раньше он опасался О’Нила, но меня ещё больше. Позже Сицилия, вероятно, объяснила ему, что О’Нил более уже не представляет опасности, а я мертв. Кто станет бояться мертвеца?

Сначала я и Дэни отправились к тому, кто мог бы организовать нам встречу с Князем, выманить его из своего укрытия, ведь Князь не дурак. Несмотря на ослабление, проникнуть к нему было также проблематично.

Мы выбрали целью Абрахама, такого же, как и Князь, кто торгует людьми. Правда, в отличие от Князя у него есть слабое место. Его милая дочурка. На территорию Абрахама проник именно Дэни, потому что я даже без формы ликтора привлекаю внимание из-за шрама. Кто-то мог меня узнать.

У нас ушел месяц на то, чтобы выкрасть его дочь. И да, это подло – действовать через ребенка, но в таком мире мы живем. Абрахам сделал всё, что ему приказал Дэни и назначил встречу с Князем, правда вновь через месяц. Естественно, последний не знал, с кем встретиться до последнего, думал, что с самим Абрахом, который на тот момент уже был далеко от своего прежнего укрытия. Князь доверял ему, поэтому и взял с собой нескольких людей, с которыми уже разобрался Хант и Ноа.

Нужно было видеть лицо Князя, когда с него стащили мешок с головы после того, как доставили в наше новое место, и когда он увидел меня, сидящим напротив него.

Весь тот страх, плескавшийся в его глазах, был слаще самого лучшего алкоголя, который я когда-либо пробовал.

Он узнал меня не сразу. Лицо его, обычно надменное и холеное, было бледным и покрыто испариной.

– Ты жив? – прохрипел он тогда, сглатывая слюну. Голос его дрожал, как осиновый лист на ветру.

Я лишь усмехнулся в ответ. Жив? Да, я был живее всех живых, и у меня было достаточно времени, чтобы тщательно спланировать эту встречу.

– Как видишь, – ответил я, откинувшись на спинку старого, скрипучего стула.

Я наблюдал за ним, наслаждаясь каждой секундой его мучений.

Он спрашивал меня, как я выжил, конечно, ему было интересно. Пытался договориться, как-то выкрутиться и даже извинялся, что тогда продал меня Сицилии. Он думал, что я пришел за этим.

– Что ты сделал с Маршаллом Коулманом и Эйвери Рид?

– Что…? – переспросил он, а я закатил глаза, пока не притрагиваясь к нему.

– Маршалл и Эйвери. Сицилия должна была отдать их тебе или продать, ты наверняка их тоже продал. Кому? Или оставил себе?

– А… это… – он нервно облизнул губы и продолжил сбивчиво объяснять, что было почти год назад. – Маршалл… да был такой… Сицилия тогда объявилась в последний раз, сказала, что это её подарок. А Эйвери… её я не видел с тех пор, как тебя и её тогда продал Сицилии. Маршалла я продал – Колину Аткенсу! Всё!

Тогда я на мгновения подумал, что он врет. Но какой смысл?

– Я только слышал, что Сицилия встречалась сразу же после меня с Дэрилом… тот, который лидер каннибалов, – продолжил говорить тогда Князь, по всей видимости, видя мой взгляд.

Дэрил. Тот ещё мерзкий ублюдок с такой же примерзкой сестрицей.

В прошлом я пересекался с ними несколько раз. И все разы они мешались мне, поэтому однажды я сделал Дэрилу сюрприз. Подослал к нему ту, которая забрала у него кусочек плоти, то, что любит так делать он. Девушка уже была мертва на тот момент, но если бы она отказалась, то её ждала смерть похуже. Поэтому она и согласилась.

В этом мире стоит запомнить одно – у жестокости нет пола, как и у тех, кто её заслуживает.

Она успела передать Дэрилу привет от меня, поэтому позже я более не видел ублюдка. Кроме того дня на торгах. Будь у него больше кафоликона, то он также попытался бы меня выкупить, но он знал, что не победит, поэтому даже не пробовал.

Для чего Сицилии потребовалось встречаться с Дэрилом?

Тогда я не знал ответа на этот вопрос, но узнал позже.

– Где Сицилия?

– Не знаю… Правда, клянусь собственной жизнью, Ашер, не знаю…

Он продолжил умолять и уверять, что не знает так убедительно, что я ему поверил. Правда, это всё равно ничего для Князя не изменило.

Я встал со стула и медленно приблизился к нему, присев на корточки и развязав одну из его рук.

– Знаешь, за столько лет ношения формы ликторов я отвык от многих вещей, – заговорил тихо с ним, беря один из пальцев в свои руки и начав его сжимать, внимательно наблюдая за каждым изменением в нем. – Например, я не привык касаться кого-то без перчаток. Я даже трахался в большинстве случаев в форме, избегая любых прикосновений, словно они яд. – Он завопил, а капли пота стекли по его лицу, когда я раскрошил ему кость фаланги пальца. Взял другой палец. – Поэтому сейчас я ко всему этому… к обычным прикосновениям заново привыкаю. Правда, как видишь, не очень выходит, – на этот раз просто дернул палец на себя, чувствуя щелчок и то, как кость оторвалась от другой кости. Третий палец. – И видишь мои шрамы? Да, да, вот эти, – взгляд Князя упал на мои руки, – иногда они болят, словно руки без перчаток не могут нормально функционировать. – Этот выкрутил, когда Князь начал умолять меня остановиться. Четвертый. – Возможно, это психологическая травма или последствия физической раны. Не знаю, да и наплевать мне честно. Если что я всегда могу надеть перчатки, вернуть их, что не скажешь о твоих конечностях.

Мои губы растянулись в улыбку, и я встал, опуская его руку, наблюдая за тем, как слезы мужчины перемешались вместе со слюнями и соплями.

Я протянул руку и схватил его за горло, смотря на то, как зрачок начал расширяться. В глазах появилось отчаяние, паника и понимание того, что последует дальше.

Из его горла вырвались хрипы, когда я едва склонил голову набок, продолжая всё также внимательно смотреть.

– Знаешь, почему-то многие думают, что я не рассчитываю силу, что убиваю с одного удара, а дальше просто наслаждаюсь, продолжая бесцельно бить. Вероятно, ты также задавался подобными вопросами. Так вот, – сосуды в его глазах лопнули и кровавым цветом заволокли белок, – перед твоей смертью я открою тебе секрет. Я всегда рассчитываю свою силу, каждый удар, какой бы не совершал. Иногда просто убиваю с первого раза, теряя всякий интерес, а иногда… как сейчас, наслаждаюсь и не тороплюсь.

Некоторые посчитают меня больным, и они будут правы. Только дело в том, что каждый из нас болен. Просто кто-то больше, а кто-то меньше.

Его лицо покраснело.

– Больно, да? – спросил у него тихо, когда его губы задрожали. – Знаешь, именно боль проявляет то, что скрыто глубоко внутри, то, что человек тщательно прячет от самого себя. Боль обнажает страх, отчаяние, слабость, – я совсем едва ослабил хватку, чтобы он не отключился раньше времени. – Мне всегда интересно за этим наблюдать. Я ищу тот самый момент, когда человек, находящийся на грани, откроет свою истинную сущность. И знаешь, что самое интересное? – вновь усилил хватку, когда очередной капилляр лопнул в его глазу. – Очень часто люди разочаровывают. Большинство ломаются, превращаются в жалких, трусливых существ, прямо, как и ты сейчас.

После этого я прекратил его мучения, раз и навсегда. Легким движением свернул шею Князя и опустил руки.

В последующие месяцы мы вновь разделились.

Я с Хантом добрались до Аткенса, кому Князь продал Маршалла. Лизи отправилась пока просто наблюдать за О’Нилом, а Дэни и Ноа связались с людьми, которые работали с Маркусом.

Аткенс добровольно отдал Маршалла, когда увидел Дэни и понял, кто он, вернее, кем он был. Мы припасли форму ликторов, как раз для таких случаев. Иногда она играет на руку.

Достать Маршалла – оказалось самым простым шагом. Правда, его за этот год с небольшим успело потрепать. Это я понял, когда увидел, что у него нет левого глаза.

– С каких это пор я стал видеть мертвецов? – вот, что он тогда у меня спросил.

– Видимо, с тех пор, как лишился глаза.

– Ты всегда плохо шутил.

– Это просто у тебя, что раньше, что сейчас нет чувства юмора.

Маршалл криво улыбнулся, как и я.

Именно от него мы и узнали все детали произошедшего в тот день. Все догадки подтвердились. Кроме одной. То, что Сицилия и не планировала отдавать Эйвери Князю. Она отдала девушку Дэрилу.

Примерно в то же время выяснилось, что О’Нил покинул Анклав, отправившись вместе с Тобиасом Ридом в район Фрейзхола. Зейн отправился с ними.

Мальчишка оказался везучим, раз выжил после введения сыворотки. О’Нил давно искал подходящую кандидатуру и нашел.

Я велел Лизи следовать за ними, но опять же просто наблюдать. О’Нил не убил бы мальчишку, не в то и не в ближайшее время.

С правительственной верхушкой всегда разбираться тяжелее, чем с обычными людьми. Поэтому пока Дэни с другими медленно выяснили, кто поддерживает Сицилию, чтобы начать их устранять, то я и Маршалл сосредоточились на Эйвери.

Маршалл каждый день говорил о ней, и я даже успел пожалеть, что вообще вытащил его.

Мы не были точно уверены, что Эйвери до сих пор у него, как и не были уверены в том, что она жива.

Я никогда не тешил себя ложными надеждами. Если Эйвери действительно попала к Дэрилу и провела там всё это время, то она могла не выжить.

Проникнуть к нему в общину было также проблематично, даже если бы это сделал Маршалл. Поэтому мы просто дождались, пока он сам её покинет, отправившись на одно мероприятие.

Достать туда пригласительное тоже оказалось нелегко. Мне пришлось остаться, а Маршаллу зайти внутрь. Мы должны были просто выяснить действительно ли Эйвери жива и находится в общине у Дэрила.

Кое-что пошло не плану, и Маршалл даже врезал Дэрилу, не сдержавшись. И именно это в дальнейшем сыграло против нас.

Мы выяснили, что Эйвери действительно в той общине и начали обдумывать дальнейший план. Правда, уже вскоре Дэрил покинул общину, полностью уничтожив её.

Эта крыса почувствовала опасность и сбежала. Мы не успели всего на несколько часов. Позже мы обнаружили подземелье, где этот ублюдок держал людей, судя по сгоревшим трупам.

Опознать кого-то было практически нереально.

Найти Дэрила ещё раз оказалось сложнее, потому что он затаился.

Общину он перенес в другое место, местоположение которой удалось вычислить через пару месяцев.

Нам даже удалось незаметно пробраться туда, чтобы убедиться, что Эйвери там нет.

Правда даже после этого мы продолжили наблюдать за тем местом, и так я заметил, что Дэрил частенько выезжает за пределы общины и едет в одно и то же место, что находилось в тридцати милях от его общины.

Там оказалось лишь здание с кучей охраны, где более ничего не было. Единственная дорога, по которой можно проехать, вела в общину к Дэрилу.

Нам нужно было понять, что там и подготовиться.

Мы уехали, чтобы собрать всё необходимое, также продолжить слежку за общиной Дэрила, а именно за его сестрой Селин, которая начала что-то подозревать. Было принято решение разделиться с Маршаллом.

Он остался у общины, а я отправился обратно к тому зданию.

В тот день моё внимание привлек лай собак, и когда я подошел, то понял, что что-то не так.

Когда я добрался до здания, то там кроме четырех человек никого не оказалось.

Я быстро разобрался с ними и зашел внутрь, проходя и понимая, что там было в основном пусто. Лишь несколько коек за одной из двери, пока я не увидел следы крови на полу и не пошел по ним.

Открыв дверь, на ручке которой также оказались капли крови, увидел мертвого Дэрила и осколок зеркала, которым его и убили. Вернее, не просто убили, а с определенной жестокостью.