Но в чем-то она все же права. Никаких преференций не будет. Надо пахать. Ругаю себя за то, что отвлеклась и сосредоточиваюсь на тренировке.

Приняв душ, собираюсь на ужин и жду Дину. Жара такая, что ничего не помогает освежиться, а кондиционеры в комнатах не предусмотрены. На выдержку нас проверяют, что ли?

– Лясь, ты видела? – Динка входит в комнату, растирая полотенцем влажные волосы.

– Что? – смотрю на нее, даже не пытаясь угадать.

– Видео твое удалили. Да и вообще все с канала.

– Нет, – озадаченно качаю головой и хватаюсь за телефон.

Проверяю сохраненную ссылку и удивленно хлопаю ресницами. И правда, нет видеоролика. Сердце ухает куда-то вниз и начинает стучать быстрее. Мне же не показалось? На всякий случай проверяю еще раз. Нет видео.

– Но как? Кто это сделал? – перевожу недоуменный взгляд на подругу.

– А ты не догадываешься? – хитро усмехается она и натягивает на голое тело майку и шорты.

– Нет…

– Егор и Демьян приходили сегодня к нам. Точнее, к соседкам. – Дина кивает на стену, как раз в той стороне, где находится комната, из которой выходил довольный Егор.

Значит, он ходил к ним не просто так? Что это меняет? Ничего.

– Мудак этот твой Егор, – фыркает за спиной Геля. – Весь контент Маринке снес!

Оборачиваюсь, не до конца понимая смысл сказанного. В смысле снес? Как весь?

– А нечего постить что не просят, – язвительно отфутболивает Дина. – За это у нас статья есть вообще-то. Нарушение неприкосновенности частной жизни. До двух лет. – Ее усмешка становится ядовитой. – Так что скажи спасибо, что удалил, а не отправил на зону.

– Да больно надо. – Геля закатывает глаза и демонстративно уходит. Никак мы с ней не найдем общий язык. Слишком она другая. Высокомерная и надменная. Хорошо, что есть Дина, а то не знаю, как бы мне здесь жилось.

– Ты понимаешь, что он для тебя это сделал? – вкрадчиво говорит подруга, а у меня по коже расползаются мурашки. Для меня еще никто никогда ничего не делал.

– Вот еще, – хмыкаю с сомнением и отмахиваюсь. – Не может быть.

– Я серьезно, – настаивает Дина и перестает улыбаться.

Мне снова становится не по себе. Вдруг за эту услугу придется платить? Я не готова. И не собираюсь играть в эти игры.

– А я не просила, – упрямо сжимаю губы.

– Ой, дурочка ты, Ляся, – смеется Динка и взъерошивает свои мокрые волосы, создавая на голове легкий хаос. – Ничего не понимаешь.

– Ну и что, – вскидываю подбородок и прохожу мимо нее к выходу. – Уж лучше ничего не понимать, чем быть кому-то должной.

Подруга лишь качает головой. Идем в столовую и разговариваем о предстоящем турнире. У нас очень сильный состав. Специально подбирали, чтобы соревнования получились зрелищными.

– В этом году новый спонсор, – делится Дина. – Я его еще не видела ни разу. К соревнованиям появится.

– А что это значит?

– Да ничего особенного. Будет разглядывать, как лошадей на рынке, а выиграет та, которая согласится ноги раздвинуть.

– Ты серьезно?

К такому я совсем не готова и ни за что не пойду на подобные условия. Даже если придется отказаться от участия.

– Не знаю. – Она пожимает плечами. – Я в таких соревнованиях не участвовала.

– И я, – вздыхаю обреченно. – Но мне очень-очень надо выиграть.

– Значит, выиграешь, – подбадривает подруга, и становится немного легче.

После ужина у нас свободное время. Дина залипает в телефон, а я читаю. Готовлюсь к поступлению. Если не получится получить грант, попробую сама поступить на бюджет. Запасной план, хоть и слишком ненадежный. Но другого, к сожалению, нет.

В открытое окно прилетает камушек. Затем еще один. И еще. Поднимаюсь и выглядываю на улицу. Там Егор смотрит на меня и улыбается во все тридцать два. Едва сдерживаюсь, чтобы не спрятаться в комнате.

– Чего тебе? – интересуюсь с деланым недовольством, а сама прячу улыбку.

– Ты как будто не рада меня видеть, – самодовольно хмыкает Гаранин.

– А должна?

– Естественно. – От его ленивой, кошачьей улыбки сердце сбивается с ритма. – Спускайся разговор есть.

– С ума сошел? – качаю головой. – Я не могу.

– Ну тогда отойди, я сам зайду, – разминается, демонстрируя стальные мышцы.

– Что? – округляю глаза. – Нет, конечно!

Не успеваю ничего предпринять, как он буквально взбирается по стене и оказывается в комнате. Дина нисколько не переживает, лишь откладывает телефон и с интересом смотрит на него.

– Ты сдурел? – возмущаюсь я. – Если Зоя Марковна тебя увидит…

– Не увидит. – Зеленые глаза вспыхивают и медленно приближаются, а я вынуждена отступать. – Помнишь, я говорил, что приду за наградой?

– Опять какие-то твои гадости? – фыркаю я, ловко уворачиваюсь от его туши и отхожу в противоположный конец комнаты.

– Никаких гадостей. – Егор примирительно поднимает ладони. – Пойдем погуляем?

– Я не могу, – качаю головой. Этого еще не хватало.

– Почему?

– Мне нельзя, – обхожу кровать, прячась от настырности парня и складываю руки на груди. – Лучше уходи.

– А у нее как в концлагере, – хмыкает подруга. На чьей стороне она играет?

– Дина! – укоризненно смотрю на нее и недовольно поджимаю губы. Это только мое дело и мои заморочки.

– Ну а что, я не права, что ли?

– Нет. Просто у нас другой менталитет.

Егор беспардонно падает на мою кровать и теперь смотрит на меня снизу вверх.

– Ты с ума сошел? – рефлекторно кидаюсь к нему, но осекаюсь. – Немедленно вставай!

– У меня мама с таким же менталитетом, – улыбается он, а я, как безвольная дурочка, залипаю на озорных ямочках на его щеках. – И отчим был такой. Поэтому я все знаю про твой менталитет.

– Правда? – недоверчиво переспрашиваю я и подозрительно прищуриваюсь. Как-то уж все слишком складно у него.

– Конечно. Можешь не переживать. – Гаранин садится на кровати, ногами ко мне, практически зажимая между своих коленей. – А телефон мы твой в комнате оставим. Чтобы геолокация показывалась правильная.

– А если позвонят? – шепчу я и нервно сглатываю.

Егор смотрит мне в глаза и будто лишает воли. Не верю, что серьезно разговариваю на эту тему. Обсуждаю с парнем, как обмануть родителей, чтобы пойти с ним погулять. Нет, это не я. Это какая-то другая девушка вселилась в меня.

– Дина скажет, что ты в душе. А нам сообщит…

Его бархатистый, с легкой хрипотцой голос мурашками рассыпается по коже, а сердце бьется о ребра, словно ищет выход и никак не может найти. Так страшно и одновременно очень волнительно.

– Без проблем, – подает голос Динка. – Идите уже. Благословляю, дети мои, – двумя пальцами делает крестное знамение в воздухе.

– Дурында, – ржет над ней Егор. – Выходи, жду внизу за углом.

Подходит к окну и так же, как и забрался, выпрыгивает обратно. Смотрю ему вслед и кусаю губы. Что же делать? Так хочется согласиться, но в то же время страшно. Если ничего не получится? Если кто-то узнает и расскажет родителям?

– Лясь, отмирай, – смеется Дина. – Время-то идет.

– Ой, – хватаюсь за пылающие щеки. – Скоро же отбой…

– Вернетесь!

Решаюсь и иду переодеваться. Волнуюсь как никогда. Это все со мной в первый раз. Никогда я не гуляла с мальчиками. Но Егор подкупает. Хочется сходить. Ничего же такого не произойдет? Мы просто погуляем, и все.

Выдыхаю для храбрости и выхожу из комнаты, едва не сталкиваясь с соседкой. Расходимся мирно, я закрываю дверь и слышу надменный голос Гели:

– Куда это собралась наша святоша?

– Не твое дело, – одергивает ее Дина, а я лишь улыбаюсь, как ненормальная, и спешу к Егору.

Глава 8

Егор

– Спорим, он ее даже не поцелует. – За моей спиной, развалившись на кровати, лениво болтают Дёмыч и Шах.

– Ты посмотри, как он наряжается, – ржет Шах. – Как будто надеется, что не только поцелует. Резинки не забудь, Ромео!

– Заткнитесь уже, – схватив подушку за уголок, швыряю в пацанов.

Дёмыч ловит, взбивает и подкладывает ее себе под голову.

– Не поцелует. – Лучший друг смотрит на меня взглядом опытного провокатора и улыбается так, что хочется ему двинуть.

– Ладно. На правах его соседа по комнате ставлю на то, что все-таки поцелует, – хмыкает Шах.

– Вы задрали. Я в этом участия не принимаю! – рявкаю на них, поправляя белую футболку, обтянувшую торс.

Парни переглядываются и, посмеиваясь, бьют по рукам. Шах поднимается со своей кровати, идет к моей тумбочке, вытаскивает флакончик «Kenzo» и брызгает на меня.

– Я хочу выиграть, – широко улыбается он.

– Оу! Это запрещенный прием, – наигранно возмущается Дёма.

Раздраженно закатываю глаза. Выхожу из комнаты, громко хлопнув дверью. И только в коридоре позволяю себе подумать, что Ляся может и не пойти со мной. У меня, конечно, есть доступ в ее комнату, и я им непременно воспользуюсь, но хочется, чтобы пошла. Возможно, это поможет разобраться в том, чего во мне больше в ее адрес: раздражения, симпатии или желания. А может, это природный азарт – чем больше нельзя, тем сильнее хочется.

Засунув руки в карманы тонких летних брюк, дохожу до их барака. Поднимаю взгляд на второй этаж и, отогнав странное, тупое волнение, подбираю с земли мелкие камушки.

Кидаю в окно один, затем второй, третий.

Ну же. Выгляни. Давай. Ты должна мне, в конце концов.

Собираюсь бросить еще один камушек, но Ляся все же появляется между раскрытых створок.

Да!

Довольно улыбаюсь, пожирая взглядом мягкие черты лица, необычные глаза, наполненные волнением, и румянец, вспыхнувший на щеках. В естественном вечернем свете ее кожа похожа на бархат. Кончики пальцев покалывает от желания прикоснуться.

– Чего тебе? – недовольно спрашивает она.

– Ты как будто не рада меня видеть, – хмыкнув, дразню ее.

Ляся очень плохо скрывает эмоции. Весь их спектр отлично читается по ее глазам и жестам. Мне нравится!

– А должна? – ведет темной бровью.

Обязана!

– Естественно, – улыбаюсь шире. – Спускайся, разговор есть.

– С ума сошел? Я не могу.

– Ну тогда отойди, я сам зайду.

Знал же, что придется это сделать, но все равно нацепил брюки.

Размявшись и дернув штанины выше, подпрыгиваю. Упираюсь ладонями в подоконник окна на первом этаже. Подтягиваюсь, встаю на него обеими ногами. Между этажами балка. Забираюсь на нее, надеясь, что и в этот раз она выдержит мой вес. Цепляюсь за подоконник Лясиного окна, подтягиваюсь, отталкиваюсь от стены и оказываюсь в комнате.

– Ты сдурел? Если Зоя Марковна тебя увидит… – Она и пугается, и теряется, и смущается еще сильнее.

Кайф, а не девочка. Нет таких в нашем окружении. Мы обычно не усложняем себе жизнь. Но сейчас мне вкусно смаковать все ее реакции до единой.

– Не увидит, – самоуверенно ухмыляюсь. – Помнишь, я говорил, что приду за наградой? – надвигаюсь на нее, украдкой вдыхая приятный, очень особенный запах.

– Опять какие-то твои гадости?

Ляся-Ляся, знала бы ты, какие эти гадости на самом деле приятные. Но ты не знаешь. И в этом тоже есть своя прелесть.

– Никаких гадостей, – заверяю ее, стараясь не вздыхать с сожалением. – Пойдем, погуляем?

– Я не могу.

Да что же это такое?

Ладно, выдыхаем, набираемся терпения. Случай тяжелый, но шансы еще есть. Приходится выслушать кучу сомнительных аргументов и на пальцах объяснить, что я вроде не дурак, все понимаю. Да и не маньяк, чтобы сразу тащить в кусты. Простого общения со мной в ее очаровательной головке не предполагается изначально? Это даже немного обидно. Репутация, конечно, скачет впереди нас, но странно делать выводы о человеке, даже не попытавшись хоть немного этого человека узнать.