• недостаток сил и энергии;

• ощущение себя одиноким и отрезанным;

• ощущение, словно вы отделены от жизни стеклянной стеной.

Пациенты постоянно колеблются между состояниями. Временные интервалы могут быть разными, но в какой-то момент человек неизменно оказывается на «другой» стороне. Из-за этого эффекта качелей периоды, характеризующиеся чистой радостью и расслаблением, случаются редко, что чрезвычайно усложняет жизнь.

Травма развития – застарелая боль, скрытая в глубине

В отличие от шоковой травмы, возникающей в результате однократного переживания, травма развития появляется из-за повторяющихся событий, следствием которых становится высокий уровень стресса. Травмы развития сегодня, на мой взгляд, явление эпидемическое. В настоящий момент они стали характерной чертой нашего общества. И, к сожалению, то, как мы относимся к детям, младенцам и родам, не дает изменить ситуацию. Травма развития может возникнуть, например, из-за того, что после рождения ребенок не был допущен к матери по состоянию здоровья или его пришлось оставить в больнице. Травма может быть вызвана тем, что ребенок с раннего возраста имел слишком мало физического контакта, а мать или близкий человек не были способны реагировать эмпатически. Младенцев по-прежнему оставляют кричать или «сдают» в роддоме на ночь в отдельную палату. Все это крайне опасно для детей. Оставаясь в одиночестве, они буквально испытывают страх смерти.

Такие повторяющиеся стрессоры оказывают на людей совершенно иное воздействие, чем шок, поскольку становятся частью их личности. Я всегда стараюсь объяснить это следующим образом: шоковая травма подобна нитке неправильного цвета в ковре, который в остальном соткан хорошо. Если ее вытащить, изделие все еще будет в порядке. При наличии травмы развития вам пришлось бы вытянуть столько нитей, что ковер потерял бы свой цвет и форму. Длительный стресс накладывает совершенно иной и более глубокий отпечаток на мировоззрение и самооценку человека, чем шок. Однако мой практический опыт показывает, что эти две формы травмы очень редко встречаются по отдельности. Под шоковой травмой в основном скрываются и травмы развития.

Сегодня нам известно, что помимо головного мозга мы обладаем еще «мозгом живота» и «мозгом сердца». Оба они посылают в наш головной мозг информацию, необходимую нам для того, чтобы наша жизнь складывалась удачно. Можно было бы охарактеризовать эту информацию как интуитивную, потому что она находится ниже порога осознания, и мы можем воспринимать ее только тогда, когда действительно ощущаем свое тело.

Когда мы испытываем слишком сильную – в том числе и душевную – боль, мы покидаем собственное тело. Это расщепление, или диссоциация, может стать постоянным состоянием, едва ли осознаваемым большинством людей, потому что они все еще способны управлять своей повседневной жизнью и продолжают «функционировать». Многие люди не замечают, что что-то не так, до тех самых пор, пока не почувствуют боль, которую невозможно объяснить, пока у них не разовьется выгорание или пока они не проболеют бо́льшую часть своего отпуска.

Не имея доступа к собственному телу, мы слабо ощущаем свои потребности и чувства, а поэтому часто пренебрегаем ими. Внутреннее восприятие тела – неотъемлемая часть нашей счастливой и полноценной жизни. Теряя связь с телом, мы упускаем из виду множество подсказок: когда нам пора установить границы или сделать перерыв, когда следует или не следует есть, и многое другое.

К сожалению, цена такого отделения от тела заключается также в сглаживании всех чувств. С одной стороны, это, конечно, имеет смысл, поскольку таким образом старая боль инкапсулируется и больше не проявляется. Но, с другой – тогда невозможно испытать и положительные чувства во всей их полноте. Такие люди в некотором смысле находятся в ловушке ума и в плену интеллекта. Они не обязательно будут ощущать себя пленниками, однако их друзья или подруги будут замечать, что им чего-то не хватает.

Паттерны, через которые мы видим мир

Травма развития формирует наши паттерны восприятия мира. Тот, кто постоянно живет в ожидании опасности, внимательно наблюдает за своим окружением и воспринимает его словно через очки, предназначенные для считывания «опасных» сигналов. Кому это не знакомо? Мы ожидаем от собеседника определенного поведения – в большинстве случаев оно и имеет место. Причина проста – все наше восприятие сосредоточено на том, чтобы получить подтверждение нашим ожиданиям. Особенно очевидно это становится, когда двое сталкиваются с кризисом в отношениях. Внезапно вы начинаете замечать в своем партнере, когда-то столь любимом, только неприятные качества. Конечно, мало кто понимает, что носит шоры на глазах. Люди думают, что лишь теперь они смогли «по-настоящему» рассмотреть другого, а раньше им мешали фальшивые розовые очки.

Однако многочисленные эксперименты подтвердили, что такого явления, как объективная реальность, попросту не существует. Наше восприятие реальности всегда зависит от индивидуальных «линз», через которые мы смотрим на мир. Такие очки сформированы, во-первых, тем, на что мы обращаем внимание, а во-вторых, нашим предыдущим опытом, который на практике определяет «цвет» линз. Этот феномен очень наглядно проявляется в эксперименте с «невидимой гориллой»: испытуемым показали видео, в котором две команды по три человека в каждой бросают друг другу баскетбольный мяч, и предложили подсчитать количество подач. В какой-то момент между игроками пробежал человек, одетый в костюм гориллы, похлопывая себя по груди. После просмотра видео все испытуемые были опрошены на предмет того, видели ли они что-нибудь необычное. Около половины из них ничего необычного не заметили: их внимание было сосредоточено на другом (подсчете количества подач мяча). Нам нравится верить, что с нами подобного не случится, но люди склонны переоценивать собственные способности и достижения и недооценивать умения других.

Человек, внимание которого постоянно сосредоточено на опасностях, потому что он по опыту считает мир опасным местом, будет идти по жизни и относиться к другим людям во многом иначе, чем тот, кто убежден, что люди в целом дружелюбны и мир добр к нему.

Это, безусловно, одно из самых серьезных последствий травматических переживаний. Наиболее выражено оно у людей с очень ранними травмами. У них это внутреннее восприятие опасности заложено, так сказать, «в ДНК личности».

Травматические качели – между чрезмерным и недостаточным возбуждением

Существуют общие симптомы, которые могут возникнуть как при шоковой травме, так и при травме развития. Они связаны с чрезмерным и недостаточным возбуждением. Как описывалось ранее, они могут выражаться в том, что вся нервная система постоянно находится на очень высоком уровне активности. Возможны и резкие переходы между крайним возбуждением и отсутствием возбуждения, как, например, при депрессии.

Жизнь с травмой очень утомительна, потому что та проявляется практически во всех сферах жизни. Травма воздействует на то, как человек относится к себе, к своим жизненным целям и ко всем отношениям с людьми. Травма влияет на нашу жизнь таким фундаментальным образом, что ее почти не замечают, потому что она кажется совершенно нормальной. Однако есть определенные симптомы, которые в нашем обществе все чаще выходят на первый план.

Нарушения сна и беспокойство. Организм, который постоянно живет в ожидании опасности, естественно, испытывает трудности с отдыхом, расслаблением или даже засыпанием. Я часто спрашиваю новых клиентов, как бы они себя чувствовали, если бы просто сели на диван и ничего не делали. Большинство из них не могут даже представить, что они ничем не занимаются. В тот момент, когда внешне они успокаиваются, их охватывает внутреннее беспокойство, которое нередко вызывает и всплески неприятных ощущений. Вот почему гораздо легче оставаться активным и двигаться. Благодаря этому некоторые люди становятся очень успешными – наше общество вознаграждает трудоголиков карьерой, деньгами и статусом.

Страх и паника. Многие терапевты, работающие с травмой, рассматривают тревогу и панические атаки как одни из симптомов зияющей раны. Мы можем объяснить приступы паники, помня, что слишком высокий уровень внутренней энергии человека может привести к тому, что он будет постоянно находиться в состоянии перевозбуждения. Это перевозбуждение обычно проявляется в сильном мышечном напряжении, плохой концентрации внимания и стремлении действовать.

Когда индивидуальные «очки» постоянно настроены на обнаружение опасностей, а очень высокая энергия интерпретируется как страх, мозг ищет причину этого страха. Эволюционно мы, к сожалению, привыкли всегда искать триггеры страха в окружающей среде. Проще говоря, приступы паники – это моменты, когда внутреннее состояние перевозбуждения становится невыносимым и внутри все начинает кипеть, как паровой котел. Всплеск этого и без того бурлящего состояния может быть вызван практически чем угодно. После панической атаки наступает кратковременное расслабление, пока снова не будет достигнут прежний уровень перевозбуждения и все не начнется сначала.

У большинства пациентов развивается привычка к пристальному самоанализу. Собственные чувства разбираются все более подробно, и, таким образом, ситуация развивается сама собой: человек воспринимает напряжение и интерпретирует его как страх. Он хочет контролировать это чувство, понимает, что неспособен на это, страх растет, и так продолжается шаг за шагом – словно лавина, которая медленно приходит в движение.

Ярость. Некоторые люди не чувствуют страха, но из-за этого легко впадают в ярость. Обычно окружающие с трудом их выносят, кроме того, они непредсказуемы в общении. Вспышка ярости развивается аналогично приступам паники, но внутреннее перевозбуждение интерпретируется иначе: человек реагирует на все внешние раздражители с гневом, потому что чувствует, будто на него нападают.

Улучшение этих симптомов может наступить только тогда, когда человек начнет ощущать и воспринимать свое внутреннее беспокойство, не разбирая его. Он или она учится воспринимать беспокойство чисто физиологически, как телесное ощущение, и не связывать его с чувствами.

Вспыльчивость, пугливость и гиперактивность. Эти симптомы также могут указывать на пережитые травмирующие события. Некоторым людям чрезвычайно трудно сосредоточиться. Их внутреннее беспокойство настолько велико, что они не могут долго оставаться на одном месте. Например, некоторым моим клиентам стоит больших трудов прочитать книгу.

Недостаточное возбуждение, коллапс и депрессия. Состояние перевозбуждения чрезвычайно утомительно. Через некоторое время тело само по себе включает систему предохранителей. Предохранители перегорают, и человек оказывается в противоположной фазе качелей – в состоянии недостаточного возбуждения или коллапса, чувствуя себя совершенно опустошенным.

Многие люди ощущают такое состояние спада после работы. Удивительно, но его часто путают с расслаблением. При этом реальное расслабление – это приятное физическое состояние, при котором мышечный тонус ослабевает, человек внутренне «сдувается», но при этом чувствует свое присутствие в моменте.

В случае со многими моими клиентами, у которых врачи диагностировали депрессию или даже биполярное расстройство, то есть маниакально-депрессивное заболевание, выяснялось, что за этим стояли травмирующие события, которые не были проработаны и интегрированы. Пациенты в состоянии недостатка возбуждения или упадка сил часто испытывают ощущение полной бессмысленности, оторванности от других людей, эмоциональную глухоту или непостижимую боль, не имеющую ничего общего с их нынешней жизнью. Все это сопровождается глубоким истощением, возникающим в результате постоянного перевозбуждения, которое в какой-то момент истощает энергетические запасы человека.