Я посмотрела под ноги и увидела, что из рощи на песок наползал туман: мы с Виком стояли у него на пути. А потом, подняв взгляд, увидела Бена: Бена, выступившего из этой пелены, Бена, показавшегося у воды. Он стоял там и тихо хрипел, выкашливая на футболку и песок кровь.

Его грудь пронзила длинная оперённая стрела.

– О мой бог.

Я ощутила, как Вик стиснул мою ладонь в руке так крепко, что до самой кости заломило от боли. Кто-то с тихим плеском шёл там, из тумана, по озёрной воде: тень вместо плоти, вокруг которой клубился густой дым, расщепляясь на отдельные языки, подобные всполохам чёрного пламени. Это был рослый мужчина с платком мексиканской расцветки, повязанным на лице. В руках его был лук, а за плечами – колчан. Волнистые чёрные волосы падали на плечи, укутывая их, точно покрывало.

– Лесли, – Вик больно сжал мои пальцы, – беги отсю…

Но закончить он не успел. Что-то из тумана подсекло ему ноги и уволокло в молочную пелену, вырвало из моих рук с такой силой, что я упала на песок. Вик опрокинулся на спину и пропал, даже не вскрикнув – лишь громко вдохнул, перед тем как раствориться в седой дымке.

– Вик!!! – я отчаянно завопила не хуже Дафны и тут же вскочила на ноги. Меня охватила паника. Я была совсем одна и, хуже того, потеряла Вика. Нет, этого просто не могло случиться! Всё это происходит не по-настоящему, так?!

Дафна выла и стенала, вцепившись в плечи хрипящего Бена: он схватился за стрелу, словно пытался вытащить её из груди – но всё было тщетно. Пёстрое оперение на другом конце выглядывало у него между лопаток, белую майку пропитывала червоточина растущего кровавого пятна. Рослый человек шёл из воды прямо на них двоих, медленно и неотвратимо. Он бесстрастно наблюдал за тем, как Бен упал на колени, согнулся и склонил голову на грудь. Глаза у парня застыли, на лице замерло изумлённое выражение. Безжизненно скрючившись, он коротко вздохнул и больше не шевелился.

Песок брызнул из-под кроссовок, когда я слетела по насыпи и врезалась в Джесси и Джона, застывших с ужасом на лицах. Дафна, отступив от Бена, подбежала к нам, дрожа всем телом.

– Нам нужно уходить, – выпалила Джесси.

– Пока он не убил ещё кого-то… – быстро добавил Джон.

– Тогда чего мы ждём?

– Кто он?!

Мы паниковали не больше нескольких секунд: сразу после бросились наверх. Тень высокого человека скрылась в белой пелене, набежавшей на берег, точно пылевая буря. Я только видела, как он склонился над Беном и легко, точно труп ничего не весил, приподнял его за шиворот и вытащил из тела стрелу. Потом туман поглотил их обоих, а следом – нас, и мы окунулись в него, потеряв направление и застыв на месте.

За моим плечом, справа, кто-то зашептался. Голосов было множество, и все они звучали знакомо. Я резко обернулась.

– …очень голодна…

– …это одиннадцать…

– …неволей иль волей, вы будете мои…

Кто это сказал?!

– Что за чёрт, – шепнул Джон, прижавшийся к моему плечу. В беспроглядном тумане их с Джесси волосы одинаково серебрились, и они стали отчего-то похожи на брата с сестрой.

– Этот урод убил Бена, – шепнула в ответ Джесс пугающе ровным голосом, прильнув к нему. – И я видела в воде…

Она запнулась и покачала головой. Я беспокойно взглянула на неё.

– Что? Договаривай.

– Я видела, – сказала она. – Это. Оно похоже на… огромные паучьи ноги. Там. Из тумана. Торчали, словно телеграфные столбы.

– Я тогда не поверил тебе, – едва промолвил Джонни. – Идиот…

Я же вздрогнула, вспомнив, как что-то большое и сильное уволокло Вика. Это было оно? То, о чём говорит Джесси? Жив ли Вик сейчас?! Нет, если я буду думать об этом, то запаникую. Нам нужно выбираться с пляжа, и поживее!

В беспроглядной молочной пелене переливчато рассмеялись, и смех был женским. Послышался топот множества ног, и я вспомнила о жутковатых сороконожках или пауках. Кто это? Взявшись за руки, мы с ребятами шли в прежнем направлении, но, по моим расчётам, должны были таким образом уже выйти к машинам. Тогда почему мы до сих пор бредём по песку? Пляж не такой и большой. Куда подевалась роща?

– Где Вик? – вдруг спросила Дафна и внимательно посмотрела на меня. Я облизнула пересохшие губы.

– Что-то утащило его, – собственный голос показался мне чужим и холодным. – Утащило туда. В туман.

Подавленно смолкнув, я направилась дальше по склону, увязая в песке. Сказать точно, в каком направлении мы двигались, было нельзя: мы утратили чувство пространства, блуждая в непроглядной молочной пелене. Воздух казался густым, как желе. С каждым вдохом в лёгких скребло, будто кто-то насыпал туда толчёного стекла. Очень скоро мы выдохлись и как по команде остановились.

– Мне страшно, – произнесла Дафна, вытерев ладонью заплаканные глаза. – Я бросила Бена… бросила там…

– Мы его бросили, – отрезал Джонни. – Но только потому, что ничем бы не помогли. Тот человек… просто пристрелил Бена. Из, мать его, чёртова лука!!!

– Теперь уже это неважно. Стоять на месте нельзя, – покачала головой Джесси. – И разбредаться – тоже. Давайте просто пойдём вон туда, видите? – она указала левее меня. – Там что-то есть. Мне кажется, дорога ведёт наве…

Послышался тугой свист, туман набежал на нас, точно живой, и Джесс странно всхлипнула. В следующую секунду она повалилась на песок со стрелой, пронзившей глазницу, из которой по лицу потекла струйка крови.

– Джесси?! Джесс! Нет!

Джонни бросился перед ней на колени, пытаясь поднять, хотя всё бесполезно – Джесс была мертва, как был мёртв и Бен.

– О господи! – повторяла Дафна, испуганно озираясь и пятясь. – Господи боже! Что же это такое?!

Оторопевший Джонни оставил Джесси на песке, и она осталась лежать там. Взгляд её был пустым, на лице застыло удивлённое выражение. Она выглядела совсем как кукла, с которой наигрался жестокий ребёнок, а испортив, грубо швырнул оземь. Джон, сжав кулаки, яростно крикнул в туман:

– Выходи, мразь! Выходи, и я разделаюсь с тобой!

Я услышала свист слева и тут же упала на песок, сбив с ног Дафну. В воздухе над нами что-то почти неуловимо промелькнуло. Джонни повалился рядом, испуганно прикрывая руками голову.

– Что за чёрт?! – задыхаясь, выдавил он. – Он в нас стреляет!

Вдруг земля под нашими ногами содрогнулась, будто по ней шагал гигант: от поступи этой, медленной и зловещей, почва откликалась гулким эхом. Мы переглянулись и, не сговариваясь, вскочили, несмотря на страх погибнуть, готовые к бегству в любой момент. Но что-то, что шевелило туман, отчего он вился клубами и таял, наплывая в воздухе слой за слоем, заставило нас оцепенеть. Увиденное было таким странным и диким, таким невообразимым человеческому разуму, неподвластному столкновению с исполинским существом родом из самых глубин подсознательных воспалённых кошмаров, что мы просто замерли там, где стояли, глядя на огромные паучьи ноги ростом с очень высокие деревья, с пятиэтажный дом. Они терялись где-то там, в молочной пелене, будучи футах в двадцати от нас, влажно поблёскивая гранями хитинового покрытия наподобие того, что покрывает конечности насекомых. У меня перехватило дыхание. Я задрала подбородок и там, в тумане, увидела две оранжевые точки с ровным свечением, плавающие в воздухе, точно светлячки. Они были похожи на автомобильные фары, на тусклые городские фонари, на угли из печи… Свет моргнул, множась и расплываясь шестью пятнами – подобное от подобного. И тогда меня осенило. Нет. Никакие это не фонари: это походило на…

На глаза.

Что-то задело мои волосы по левую сторону: это стрела просвистела в нескольких дюймах от лица. От неожиданности я вскрикнула и попятилась – тогда глаза-фары монструозного гиганта из тумана мигом обратились ко мне.

– Бегите!

Из тумана выплыл тот самый стрелок и нацелился вновь. Тогда – за миг до того, как он выпустил ещё стрелу, – кто-то сбил его с ног и повалил на землю. Пока друзья бросились прочь, я разглядела того, кто напал на лучника, – и всё внутри меня замерло.

Это был Крик – Крик в своей рваной безрукавке и накидке на плечах, в потрескавшейся от старости, как во сне, жуткой маске под глубоким капюшоном. Между ними разразился молчаливый смертельный бой. Крик, оседлав лучника, занёс над ним лезвие, но тот ловко пнул противника в живот и сбросил с себя. Впрочем, оба тотчас вскочили и закружили друг против друга, словно два диких хищника, два страшных зверя, и в тусклых туманных сумерках глаза обоих показались мне фосфоресцирующими точками. Человек под банданой крепче сжал свой лук со стрелой, наложенной на тетиву. Пока она смотрела в землю, как и нож Крика, который тот держал обратным хватом.

Кроме нас троих, здесь не осталось никого. Дафна и Джонни исчезли в тумане, как и гигантские паучьи ноги, просто перешагнувшие через нас. Скорее всего – и я старалась не думать об этом, – исполинская тварь преследовала их. Я должна была тоже бежать, но от страха не могла даже пошевелиться, потому что понимала: рядом с Криком безопаснее, чем без него.

Он бросился на лучника прежде, чем стрела нацелилась на него в ответ. Между убийцами завязалась драка. Крик рассёк воздух полукругом и полоснул ножом по груди стрелка. Тот блокировал удар дугой своего лука. С замиранием сердца я следила, как он перехватил руку Крика с ножом и сжал его запястье, но тот ловко вывернулся и сделал подсечку. Стоило стрелку упасть на песок, быстро перекатившись на колено, как Крик воспользовался секундным замешательством, бросился на него сверху и придавил всем своим немалым весом, нанося один удар за другим – сперва оглушил кулаком, впечатав его в лицо, затем ударил ножом.

Он бил так быстро и яростно, что лезвие стало в его руке похожим на серебряную молнию. Он жестоко и безжалостно кромсал им тело своего врага, наотмашь: грудь, живот, лицо, руки и шею – после такого никто не выжил бы. Но из тумана сверху – там, где в его покровах прятался огромный паук, – шёпотом донеслось:

– Это восемь. Восемь. Встань и забери детей, она голодна. Это один. Один! Он станет таким же… со временем. Пока что он сопротивляется, но дело всегда только во времени. Главное, я нашёл вас. Ты видишь, Паучиха? Она тебе нужна. Бери её, потому что он придёт за ней. Тогда-то капкан и замкнётся. Это пять. Пять!

– Она – моя! – услышала я громкий рык.

С ним Крик яростно всадил в висок стрелка свой нож по самую рукоять, но тот с силой столкнул его с себя – тогда убийца отлетел на дюну и упал на спину в паре футов от меня. Окровавленный и исколотый ножом, лучник поднялся и прямо так, с ножом в виске, безразлично прошёл мимо нас к безжизненному телу Джесси Пайнс. Он схватил её руку и поволок за собой по песку вслед уползающему туману – вниз, к озеру, точно ни одна нанесённая рана не причинила ему вреда. Вокруг нас туман медленно рассеивался.

Лучник с ножом в страшной ране, после которой не выжил бы ни один человек, прошёл до кромки озера и поднял за горло Бена. Он легко взвалил его себе на плечо и поторопился зайти в Мусхед, разрезав своим телом воду. А потом, уходя всё дальше и дальше, растворился вместе с туманом, словно его и не было.

– Ты это видел?! – воскликнула я, резко обернулась к Крику и смолкла.

Он тоже исчез.

Я стала озираться. Теперь вокруг нас был только пляж, ставший по-прежнему небольшим и обыкновенным, и больше – ничего. Неподалеку Дафна и Джонни в ужасе вжимались спинами в машину, глядя наверх. Они держались за руки, но, увидев, что туман сошёл, быстро разомкнули их. Я добежала до воды и сложила руки рупором.

– Вик! – громко крикнула, надеясь, что если он жив, то услышит. В ответ лишь гнетущая тишина. Дафна добрела до меня, положила руку на плечо. От этого жеста всё внутри меня перевернулось. – Вик!!!