Почему у Кея есть этот талант – так красиво петь, я не знаю. И, может быть, какой-нибудь жутко умный специалист и найдет пару ошибок в его пении, в его записях, но оно настолько харизматичное, настолько притягательное, впрочем, как и сам этот балбес, что хочется просто слушать его и улыбаться. Ну, или просто слушать, без улыбки, и наблюдать за ним. Погружаться в его личный аудиомир, подчиняясь звукам чудесного чувственного голоса, который может быть таким разным.

Глядя на Кирилла и слушая его голос, я тихонько вздохнула. Вот каким бывает этот самодовольный тип, когда остается один на один с собой. Поет болезненно-нежные тексты и играет так чувственно, что, кажется, посвящает эту песню любимой (хотя, понятное дело, единственная его любовь – это отражение в зеркале). Интересно, кого он «милой» называет, кого хочет защитить? Алину, что ли? Ну-ну, по-моему, такая ни в какой защите не нуждается, сама на кого хочешь охоту откроет.

Прикинь, это он тебе.

Мне, но… Мне?

Я же пошутила! А ты думала, что такое возможно? Вот балда, ха-ха-ха!

Отстань. Интересно, а они встречаются сейчас? Или у Кея… много девушек?

Почему-то эта мысль мне не понравилась. Ловелас несчастный. Спорим, тебе до Алексея далеко?

Мелодия неожиданно куда-то пропала, со стоном оборвав звучание, и я услышала надменно-равнодушное и неприветливое:

– Чего пялимся? – Кей, наконец, оторвался от своего занятия. Он нахмурился и быстро убрал гитару, резко спрыгнув на пол.

Хорошо, друг мой сердечный, в следующий раз я тоже так с тобой поздороваюсь. Или ты… смутился?

– Я не пялюсь.

– А что вы делаете? – Кей, хмурый, как участник Олимпиады, взявший вместо ожидаемых первых мест деревянную медаль, уставился на меня с подозрением.

– Я просто сижу. Могу встать.

– Стойте где-нибудь в другом месте, – отрезал он.

– Почему? – удивилась я, не понимая, почему он обращается ко мне на «вы».

– Потому что вы меня нервируете, – заявил светловолосый. – Не даете сосредоточиться.

– В смысле? – я все еще не понимала причину его агрессии. Может, у него успокоительное закончилось?

– В прямом.

– Но я просто слушала, как ты играешь, – растерянно отозвалась я.

– Ты бы лучше просто покинула это место. Вы мне мешаете, уходите.

– Сумасшедший.

– Уходите живо.

Да что ты говоришь, мистер Супер-звезда! Мешаю я тебе? Я ведь только тебя похвалить хотела, а ты, естественно, открыл рот и начал извержение своей помойки. И вообще, ну с какой стати ты меня на «вы» называешь? Уважать стал или просто боишься?

– Чем же я мешаю? – не хотелось мне спускаться вниз из чистого упрямства.

– Пока-пока, – тонким противным голоском протянул он и даже рукой помахал, мол, давай, делай отсюда ноги.

– Ты какой-то нервный и насупленный, – вежливо отвечала я, понимая, что этот тон парня раздражает, – не ругайся и не злись. Нервные клетки не восстанавливаются, а ты как…

– Ты вообще тут откуда взялась? – грубовато спросил он меня, не забыв не нарушить любимую традицию – перебивание собеседника.

– Да я с Ниной пришла сюда, – принялась я объяснять. – Она там.

И я махнула рукой назад.

– С Ниной? Интересная у тебя, выходит, Нина. Поменяла внешность и пол? Так, вы меня позлить пришли? – нелогично поинтересовался Кей, глядя мне за спину. Ну и хмурый же он. С ума окончательно сошел, что ли?

– Естественно, нет. Я за компанию здесь, – отозвалась я.

– Выбирай лучше компанию, детка, – процедило Его Величество.

– А чем тебе моя компания не нравится? – спросила я, имея в виду Нинку. – По крайней мере она намного лучше тебя.

Я только хотела ему сказать, что вообще-то Ниночка пришла к Келле, но Кей жестом попросил меня замолчать и вновь уставился вперед, куда-то за мое плечо.

– Эй, компания, ты меня раздражаешь. Специально сегодня ее притащил?

– Ты ошибаешься, Кэт приехала сама, – отвечали ему из-за моей спины.

Я в некоторой панике оглянулась и увидела Арина, стоявшего чуть позади меня. А длинноволосый что здесь делает? И когда он пришел, ведь я даже не услышала его шаги? И стоял зачем позади меня? Неужели его игра друга на гитаре заворожила? Вот блин! Кей наверняка решил, что мы вместе, и называл на «вы» не меня, а нас.

– Э-э-э… приветик, Арин, – поздоровалась я. Эх, видели бы меня сейчас Нелли и ее подружки: я стою около музыкантов их любимой группы и разговариваю с ними. Они бы лопнули от зависти!

– Привет, Кэт.

– Приветик, Арин. Привет, Кэт… Я вижу, вы знакомы чуть ближе, чем я предполагал. Вы просто друг друга нашли, ребятки! – преувеличенно радостным голосом сказал Кей, вновь запрыгивая на свое место.

Как бы не упал – тогда от великого певца останется одно мокрое место. Нет, серьезно, здесь высота большая, а он совершенно спокойно сидит на краю широких перил. «На краю»… может быть, это название не такое уж и бессмысленное, как я считала раньше?

– Может, ты и прав – нашли, – откинул за спину длинные волосы Арин.

– Это, конечно, хорошо, а теперь находите друг друга дальше где-нибудь в другом месте. Я занят, – с этими словами светловолосый начал наигрывать другую мелодию, которую я еще ни разу не слышала. Резкую, агрессивную.

– Успокойся, что такого произошло? – совершенно невозмутимо спросил Арин.

– Если ты рядом, то ничего, конечно же, не произошло, – ответил, не отрываясь от своего занятия, второй музыкант, пребывающий сегодня не в духе.

– Точно?

– Да.

– Ты уверен? – не отставал от него Арин и почему-то незаметно подмигнул мне.

– Уверен, – было ему ответом от Кея.

– Насколько сильно?

– На все сто. Ничего не произошло, что ты ко мне привязался? – заорал почему-то Кей. Мелодия вновь оборвалась.

– Держи себя в руках, – посоветовал ему друг.

– Я держу себя в руках. Я спокоен, – ответил Кей и одарил Арина сердитым взглядом.

– Ты неспокоен.

– Я спокоен.

– Нет.

– Да, черт возьми. Да!

– Нет, ты эмоционально напряжен, – не переставал спорить с другом Арин, только делал он это как-то добродушно и спокойно, тогда как Кей, казалось, кипел, как вода на огне.

Скоро от него пар будет исходить. Пар злости и яростного негодования, так сказать. И превратится парень в еще одно состояние воды, доказывая свои слова об ее уникальности.

– Я не напряжен, – почти не двигая губами, выдал Кей. – Я в порядке. А вы, два остолопа, вы можете понять, что мне нужны покой и уединение, чтобы придумать… Короче. Просто оставьте меня в покое. Вы вообще в курсе, что я занят? Ослепли? Оглохли? Отупели?

– Мы за тебя беспокоимся.

– Лучше за себя беспокойтесь.

Вот же истеричка. А может, просто Арин умеет доводить людей? Ведь сам-то он совершенно спокоен и, кажется, даже доволен ситуацией.

– Ладно. Мы уходим. Если что – зови. – И брюнет вышел первым.

– Наконец-то свершилось. Иди за ним, – бросил Кей мне.

– Ты сама вежливость.

– Еще бы, – самодовольно отозвался парень-звезда.

– С Арином куда лучше, чем с тобой, – назло ему отвечала я.

– Ага.

Секунд пять мы молчали.

– Кирилл, осторожнее, не упади, – сказала я ему неожиданно сама для себя перед тем, как уйти. – Тут высоко.

Он вдруг улыбнулся, совсем уже не зло, и от этой его улыбки мне стало радостно. К тому же Антона он напоминал мне все больше и больше, и мне это нравилось.

– Не упаду, – отозвался Кей почти мягко, – не беспокойся.

– У тебя красивая песня, та, что ты пел. Правда, красивая. Ну, я пойду?

Что, хочешь, чтобы он сказал тебе: «Ох, нет, девочка моя, останься со мной, не ходи за этим противным Арином, останься, прошу»?

Нет, совсем нет, я просто… Ну, немного я все же этого хотела, но давно уже убедилась, что не всегда желаемое исполняется.

У кого-то, может быть, все и сбывается, а у тебя… что поделать, если ты неудачница?

Кей, конечно же, не сказал, чтобы я оставалась с ним. Он просто усмехнулся.

– Тебе пора менять характер, – сказала я задумчиво.

Он лишь молча кивнул, а я, наконец, обратила внимание на его шею – серебряной цепочки, той самой, о которой я так много думала, на нем не наблюдалось! Куда же она пропала?

Оглянувшись, я вышла, все еще пребывая в недоумении. Он носит синий кулон не всегда, нечаянно забыл или в знак солидарности с Антоном перестал таскать? Хотя, какая солидарность? Они же вроде как друг друга не особенно любят?

– Арин! – быстрым шагом заспешила я вслед за вторым музыкантом. – Можно вопрос?

– Да, – остановился он тут же, словно ждал того момента, когда я его окликну.

– Он глупый, – предупредила я парня.

– Задавай.

– У Кея есть что-то вроде талисмана: синий камень на серебряной цепочке?

– Есть. А что? – настороженно спросил он.

– Он всегда-всегда носит эту штуку на шее? – задала я главный вопрос.

– Обычно да. Да, думаю, последние лет пять почти всегда. Почему ты спрашиваешь? – поинтересовался Арин.

– Да так, просто любопытно стало, – задумчиво проговорила я. – Красивый кулон.

– Топаз – камень скорпионов.

– Да? Откуда ты знаешь?

– Моя сестра – скорпион. Хочу задать ответный вопрос, Кэт. Ответишь? Откуда ты здесь взялась?

– Нинка притащила. Нина – это моя подруга, она вроде бы как… хотя это очень приблизительно, в общем, встречается с Келлой.

Арин тихо рассмеялся.

– Что смешного? – удивилась я.

– Прости. Келла не совсем тот человек, который встречается лишь с одной девушкой и хранит ей верность.

– Нинка тоже не такой человек, – отозвалась я, крайне обеспокоенная моральным обликом лучшей подруги.

– Тогда им обоим повезло.

И мы стали спускаться дальше. Нервный блондин и его топаз все никак не выходили у меня из головы.

– Терпеть его не могу, почему Кей такой злой и самодовольный? – тихо проговорила я, когда мы оказались на затемненном втором уровне, который по сравнению с солнечной крышей казался просто филиалом ночи.

– Он редко такой, – задумчиво проговорил Арин. – Не бери в голову. Не хотел тебя обидеть.

– Думаешь? – скептически спросила я.

Мы остановились около перил, которые в этом помещении были такими высокими, что доходили мне почти до лопаток. Арин устало прислонился к ним, опершись локтями об их поверхность. На первом уровне никого не наблюдалось – ни музыкантов-близнецов, ни термоядерной пары, то есть Нинки и Келлы. Только ватная тишина.

– Не думаю. Знаю, – был дан мне лаконичный ответ.

Я с улыбкой посмотрела в бледное лицо Арина, обрамленное черными прямыми волосами, которые теперь падали волнами на плечо и спину. Он все же хороший человек. Или он говорит мне то, что я хотела бы услышать?

– Кстати, я хотела спросить тебя еще кое о чем. Можно?

– Да, конечно, – отвечал он мне, доставая четки. Интересно, а почему он так редко моргает, глядя в одну точку?

– Я хочу узнать насчет того звонка, – в нерешимости постучала я по перилам. Все же мне сложно говорить на эту тему. – Ну, ты рассказывал мне про Кея.

– Я много чего рассказывал, – философски заметил Арин. – Что ты хотела спросить конкретно?

– Зачем ты сказал, что якобы я нравлюсь Кею? – и я стала сбивчиво объяснять свою позицию:

– Ну, понимаешь, Кей – он ведь звезда, знаменитость и, может быть, даже будущий герой мировой сцены – так папа говорит, но неважно. В общем, у Кея есть множество поклонниц, вокруг него куча красивых девушек, и, по-моему, он совсем не обременен тем, чтобы найти даму сердца, поэтому я очень-очень сомневаюсь, что кто-то вроде меня может ему понравиться. В общем, Арин, мне кажется, что ты был не прав, когда неожиданно позвонил мне и сказал, что твой друг испытывает ко мне какие-то чувства. Меня это ошарашило.

– Нет, Кэт. Я прав, – на миг парень перестал перебирать свои черные четки. – Я точно знаю, что ты нравишься Кею. Скажи, я похож на лжеца?

Я тут же замотала головой, боясь обидеть его.

– Нет, ты ни в коем случае не лжец. Может быть, ты просто не так понял Кея, он ведь такой непостоянный, как вода, – вспомнилась мне картинка, как Кей водил ладонью по холодной, блестящей на солнце воде.

– Как вода? – выпрямился он. – Он что, рассказывал тебе про воду?