И так и получилось. Снаружи послышались крики, вопли, топот, какой-то шум, скорее всего, пожар уже начался… Я быстро подскочил к одному из окон, аккуратно выглянул наружу – и верно, один из бараков догорал. Вокруг него бегали взволнованные душманы, кто-то тащил ведро, кто-то лопату, а самого Корнеева нигде не было видно.

Я бегом бросился обратно к столу, в котором были разложенные документы, вновь принялся их изучать, но нигде по-прежнему не было ни слова о том, что американцы готовы купить, обменять или просто забрать советскую шифровальную аппаратуру. Там же на столе, в открытом блокноте было начертано «22:00», и сегодняшняя дата ‒ 19 апреля. Помимо этого, на столе размещалась печатная машинка, лежал бланк с какими-то печатями. И тут мне в голову пришла очень интересная мысль…

На улице снаружи по-прежнему был шум, внизу на первом этаже ‒ тоже. Не теряя больше времени, я вновь подскочил к карте, повторно попытался определить наше местонахождение, понять, где могла происходить встреча. На лестнице вновь послышались шаги – сюда кто-то поднимался. Бросив оглушенного американца как есть, я вновь направился к окну, но на этот раз к противоположному, на другую сторону лагеря. Это была не фасадная часть, а скорее, тыловая, поэтому общий двор лагеря отсюда не просматривался. Я решил спуститься прямо здесь, потому что здесь нагромождение каменных обломков было более удачным для спуска.

Цепляясь за камни и аккуратно спускаясь вниз, я вскоре оказался между двух строений, прямо передо мной в глиняной стене оказалась деревянная дверь. Пробегая мимо этого пятачка, двое каких-то душманов вдруг остановились и посмотрели в мою в сторону… Я понял, что моё местонахождение здесь уже выглядит подозрительно. В то время как все остальные тушат пожар, я прохлаждаюсь. Поэтому я принял единственно верное решение войти в деревянную дверь и закрыть её за собой. Ну, едва я это сделал, как на меня что-то накинулось. Причем, во множественном числе.

Кто это были, я не разглядел.

В нос ударил запах пота и какого-то старья. Я тут же схватился за чье-то тело, рывком повалил его на пыльный и грязный пол. Кто-то попытался схватить меня за шею, но я с силой ударил локтем, попав во что-то мягкое.

Раздался сдавленный вопль. Шею тут же отпустили.

Толкнув второго и совершив кувырок, я откатился в сторону и встал на ноги, тут же принял боевую стойку. Что же, раз меня уже спалили, значит, придется решать проблему радикально.

Но каким же было мое удивление, когда я увидел перед собой двоих худощавых пленников, в рваных обносках, да еще и без обуви. Один полусидел, второй зажимал ладонью окровавленный нос. Оба смотрели на меня с лютой ненавистью – тот, что поднимался с пола, держав в руке старый гаечный ключ.

– Тихо, тихо, мужики! – отчетливо произнес я, открывая свое настоящее лицо. – Свои!

Оба пленных, только что намеревавшиеся покончить со мной, резко остановились. Растерянно посмотрели друг на друга, а потом снова на меня.

– Чего? – прищурился один. – Повтори-ка!

– Ты кто такой, а? Откуда?

– Отряд спасения! – негромко произнес я. – Спецназ ГРУ СССР, на специальном задании. Сам из Батайска.

– За нами? – с надеждой в голосе произнес второй, тихим шепелявым голосом.

– Нет, не за вами! – я не стал врать. Вообще это дело не люблю. – О том, что здесь есть пленные, наше командование вообще не в курсе. Но у меня есть план, как именно вам нужно и можно помочь. Кстати, а вы чего на меня накинулись? Вы всегда на одиноких духов так бросаетесь? С яростью и особым пристрастием.

Они снова переглянулись между собой. Потом посмотрели куда-то влево.

Там на полу лежали странные кучки песка, болты, другие мелкие детали. Шагнув ближе, я понял, что это карта, выполненная из подручных средств. Карта этого самого лагеря. И тут я понял, они что-то планировали, обсуждали, а тут я ворвался. Вот они и решили действовать наверняка, чтобы их самих не спалили. Черт возьми, смело. Очень смело.

– Карта? – тихо спросил я. – Побег обсуждали?

– А чего обсуждать-то? – пробурчал второй, пожав плечами. – У нас для этого сил нет.

– Ну, это мы еще посмотрим… Как я уже сказал, план есть! Но сначала вам нужно будет сделать вот что!

Я недоговорил, с обратной стороны двери, которую я закрыл минуту назад, послышался шум ‒ духи наверняка последовали за мной, чтобы выяснить, кто я такой… Придется импровизировать. Один неверный шаг и все коту под хвост!

Глава 2. Немыслимо!

Взяв нож наизготовку, я мгновенно спрятался за стеной, ожидая, когда сюда войдут те двое, что успели заметить меня в просвете между строениями. Противника нужно будет устранить быстро и тихо, иначе тот поднимет тревогу.

Оба военнопленных скрылись в глубине помещения. Погас свет, резко потемнело. Через небольшие окна с той стороны пробивался свет от уличного фонаря. Судя по всему, после наступления темноты везде включали электрическое освещение. Значит, где-то стоит мощный генератор, а к нему должно быть топливо.

Тем временем дверь приоткрылась. Тихо скрипнуло. Внутрь проскользнул душман, от которого попахивало навозом. Впрочем, я был не лучше. Лицо его было скрыто платком, но по глазам вошедшего я сразу понял, что это был Шут. Да и по манере передвижения тоже – моджахеды так не ходят.

– Спокойно, свои! – выдохнул тот, увидев меня. У него в руке был зажат нож, точно такой же, как и у меня. – Видел, как ты из окна выпорхнул! Ну, узнал что-нибудь?

– Узнал! – кивнул я, убирая нож. – Снаружи никого?

– Никого. Те двое отвалили.

– Короче, смотри… – начал я. – Сегодня в десять часов у американцев будет что-то происходить на второй точке. Возможно, та самая сделка, которую мы ждали. Километрах в шести отсюда, но пешком мы туда не дойдем. Не успеем.

– В десять? – Паша посмотрел на свои часы. – Это же через полтора часа. М-да, точно не успеем. А что именно там будет происходить? Передача груза?

– Не знаю, в документах я ничего конкретного не нашел. Времени мало, но успеем, есть у меня план и на этот счет. Кстати, а что у них там загорелось?

– Да так, я масло машинное разлил рядом с деревянными ящиками с боеприпасами и поджег. Всего-то. Воплей было – даже америкосы прибежали смотреть, что произошло. Ну а я что, поджег и быстро свалил в соседнее строение. Никто меня не видел – хорошо, что у них тут почти везде два выхода, а не один. Да и, честно говоря, тут у них полный бардак. Все валяется как попало. Кинь им гранату в один из складов, рванет так, что всю крепость разнесет. У них тут боеприпасов на три батальона. Готовятся к чему-то. Ну и что дальше будем делать?

– Во-первых, нужно к Кэпу вернуться и все доложить.

– А во-вторых?

Но ответить я не успел, потому что откуда-то из-за внутренней стены послышался шум – показались оба пленника, в каких-то лохмотьях. Выглядели они перепуганными, но увидев, что никакой драки нет, застыли в нерешительности. Корнеев тут же схватился за пистолет, однако увидев в темноте источник шума, опустил Стечкина.

– Это еще что за аборигены? – пробормотал тот, пряча оружие.

– Сам ты абориген! – обиделся тот, что был повыше. – Я, вообще-то, офицер. Старший лейтенант, летчик.

– Как же ты тут оказался-то, старший лейтенант? – хмыкнул я.

– Хреновая история… – помрачнел тот. – Не хочу рассказывать.

Я осмотрелся по сторонам, прислушался.

– Что это за место?

– Духи сейчас сюда не полезут! – отозвался второй, догадавшись, о чем я подумал. – У них намаз сейчас будет! Все в северной части лагеря будут молиться, поэтому минут двадцать все будет тихо и спокойно. Потом вернутся, нас уведут обратно в карцер. Вот мы и решили, пока того… Ну, точнее я это я решил… Это старый склад, в котором раньше всякий хлам хранился. Мы его почти весь расчистили, но духи все равно недовольны. Через стенку отсюда карцер, там остальные наши сидят. Еще зиндан есть. Только недавно всех с рабочки пригнали. Почти без еды и воды и сидим. Это они нас так наказывают за прошлый побег. А вообще, американцы тут всеми командуют, хотя душманам это сильно не нравится.

– Намаз? – задумчиво пробормотал я. – Это хорошо… Утром же у них тоже молитва есть?

– Ну да. Каждое утро. А сколько вас здесь?

– Группа из восьми человек.

– Зачем здесь спецназ ГРУ? – вновь спросил летчик. – Чего вы тут забыли, если не за нами?

В трех словах нужно было им объяснить – если удастся привлечь их на свою сторону, можно убить двух зайцев одним выстрелом. Корнеев, скорее всего, еще не понял, что именно я задумал.

– Неподалеку от границы сутки назад было совершено нападение на советскую колонну военной техники. В ее составе была штабная машина, которая перевозила засекреченный комплект шифровальной аппаратуры, вместе с документами и живым оператором. Командование не может допустить, чтобы душманы передали ее американцам. Наша группа была направлена сюда для того, чтобы выяснить, куда ее унесли. Еще три группы работают на юге отсюда, но связи между нами нет.

– Ясно. Если шифровальная аппаратура, то понятно, отчего такая оперативность. Мы в этом лагере уже четвертый месяц, работаем днем и ночью. И ни одна сволочь…

– Почему раньше не сбежали? – спросил Шут.

– Пытались. Трижды. Шестерых пацанов потеряли, – мрачно ответил летчик. – Еще двое от ран умерли. Отсюда бежать нельзя!

– То-то я и вижу, что вы детальный план лагеря от нечего делать из подручных материалов делаете! – слегка усмехнулся я. – Нет, ребята… Бежать отсюда можно и даже просто, только звучит дерзко! У вас раньше не получалось, потому что действовали неправильно. Нужен план, причем план, который позволит захватить тут все. Сколько вас здесь?

– Двенадцать. И в яме пять. Остальных недавно увезли.

– Куда?

– У американцев в шести километрах отсюда небольшой лагерь укрепленный есть. Размещается в каком-то большом доме. Наши парни там стену строят.

– А что еще есть в том лагере? – уточнил я.

– Да то же самое, что и тут. Только чище. И место открытое, гор нет. Вертолетная площадка имеется. А кроме американцев, еще и французы, и англичане, и китайцы есть. Кстати, может быть, что именно там и находится ваша аппаратура. Если душманы ее туда притащили, то понятно зачем. Кто больше денег даст, тому и отдадут.

В этих словах был смысл. Нам нужно туда попасть. Обязательно.

– Паша… Вот что тебе нужно будет сделать! – твердо произнес я, повернувшись к Корнееву. – Сейчас выдвигаешься обратно к нашим и докладываешь Игнатьеву, что я отправился на вторую точку сам. Пусть все выдвигаются туда, занимают позицию. А там разберемся… Я выясню, где наш «Закат»!

– Не понял, а почему я?

– А кто? К тому же, толпой мы там точно ничего не узнаем. И вообще, я старший в группе, забыл?

– Да твою же… но как ты туда проберешься?

– А это уже как получится! – улыбнулся я. – Помнишь, как майор Карев говорил? Не переживай, ты же знаешь, что я если я что-то решил, то сделаю! Я везучий, как уличный кот.

– Помню! И знаю! Макс, я не могу тебя одного отпустить! – ответил Шут.

– Можешь! – усмехнулся я. – Но тогда, как об этом Кэп узнает? И лучше бы ты не терял времени!

– А с нами что? – спросил летчик.

– Выбор у вас невелик. Если поможете нам, у вас будет хороший шанс вернуться домой! – уверенно ответил я. – Интересует?

– Черт возьми, конечно, интересует! – ответил второй. – Только надежду зря не давай! Моральный дух у парней и так ниже плинтуса. Они устали, истощены. Но думаю, что я их подниму. Был бы план…

Я хотел дать слово офицера, но вовремя вспомнил, что сейчас я не офицер. Было бы странно, если бы я это сказал, даже если бы это услышал Корнеев, он бы тоже удивился. Конечно, потом это можно было бы обыграть, как для поднятия боевого духа… Поэтому я ответил иначе:

– Все гораздо проще, чем кажется! Даю слово советского разведчика!

Повисла напряженная пауза. По их глазам увидел, что они практически поверили и загорелись.