Исук огляделась по сторонам, проверяя, не наблюдает ли за ней кто-нибудь. Она всё прокручивала в голове различные сценарии, а затем упала на кровать, уткнувшись в подушку от стыда и дергая ногами.

Сончжэ прислал сообщение с адресом ресторана, в котором они договорились встретиться. Когда Исук вышла из такси, она увидела, что это то самое место, где когда-то снимался специальный выпуск «Прожорливой красотки».

«Надо же! И откуда он узнал, что я давно хотела попасть сюда?»

Цены на блюда здесь зашкаливали, так что заглянуть сюда можно было лишь по особому случаю, например на Рождество. Это добавляло Сончжэ как минимум 20 баллов к обаянию!

Прежде чем войти, Исук достала зеркало, чтобы проверить макияж и подкрасить губы, хотя делала это, кажется, уже десятый раз.

«Ну, Ким Исук, вперед! Тебя ждет любовь, которая перевернет твою жизнь с ног на голову!»

Исук увидела, как Сончжэ жарит мясо и машет ей. Она застенчиво заправила прядь волос за ухо и хотела было улыбнуться, но… неожиданно для себя заметила какое-то знакомое лицо. Неужели это Чжан Инён? Она сидела рядом с Сончжэ, и Исук задумалась, с каких пор эти двое стали так близки? Инён энергично замахала рукой, приветствуя Исук.

– Давай к нам! – она босиком подбежала к Исук, взяла ее под руку и, потрепав по щеке, спросила: – Чего это ты сегодня такая красивая?

Вот же кумихо^[15]. Инён бросила взгляд на блузку Исук и ухмыльнулась. Та, заметив это, инстинктивно отдернула руку.

Сончжэ уже заметно опьянел. Он положил подушку для Исук, чтобы она могла сесть, и поприветствовал ее.

– Я даже не узнал вас сразу! Думал, что это не вы.

Исук промолчала. Если бы рядом не крутилась Инён, она наверняка бы улыбнулась ему в ответ. Но сейчас ей было не до улыбок.

Разве ради этого момента она до красноты в глазах перерывала онлайн-магазины? Ради сегодняшнего свидания она потратила столько, сколько не могла себе позволить, с ее-то скудной зарплатой. И что в итоге? Как Сончжэ мог так поступить с ней и позвать сюда Инён?

Исук хотелось ухватить себя за нос щипцами для мяса. С этим мужчиной, еще минуту назад бывшим пределом ее мечтаний, она уже успела сочинить целый фильм! Как только ей в голову такое пришло? Она чувствовала себя неловко. Интересно, есть здесь где-нибудь мышиная нора, в которую можно спрятаться? Нет, нора-то должна быть для слона!

– Долго вы собираетесь вот так дуться друг на друга? – спросил Сончжэ, протягивая Исук стакан пива. – На площадке должна царить приятная атмосфера, только тогда мы сможем показать хороший результат! Я подумал, что нам стоит собраться и обсудить все между собой, чтобы решить проблему.

Недовольно съежившись, Исук неловко улыбнулась и понадеялась, что никто не заметил ее неприязни. Хотя теперь это не имело значения. Она не могла смотреть Сончжэ в глаза.

– Вы это видели? Вот поэтому я постоянно возмущена. Все, давайте выпьем! Что с тобой не так, Исук? – Инён раздраженно зыркнула на Исук, чокнувшись с пустым стаканом Сончжэ.

– Хорошо, давайте начнем с тоста, – улыбнулся Сончжэ, наливая себе пиво.

Эти двое были в таком хорошем настроении, чокались и смеялись, без умолку о чем-то болтая. Исук чувствовала себя лишней.

Драгоценнейшая корейская говядина, подгорая, шкварчала на огне, про нее, кажется, уже и не вспоминал никто. Исук всегда занималась готовкой на корпоративах, так что по привычке схватила щипцы и начала старательно переворачивать куски мяса один за другим.

Инён и Сончжэ успели обсудить политику, культуру, индустрию развлечений и телевидение, а потом в какой-то момент решили возобновить начатую тему.

– Сончжэ, я же говорила вам, мы с Исук в хороших отношениях! Правда же, Исук? – проворковала Инён.

Исук раздражало, когда она начинала говорить этим тоненьким голоском, чтобы звучать более мило. В женской компании Инён никогда так не делала.

– Что плохого между нами может быть? – ответ Исук прозвучал не слишком убедительно. Но, как истинный дипломат, она и не стала говорить, что Инён ее откровенно бесит.

– Я хочу, чтобы мы действовали как единый механизм. Чтобы мы заботились друг о друге, поддерживали в нужный момент, были внимательными к каждому члену съемочной группы! – Сончжэ повысил голос.

– Как одна семья! – встряла Инён, хотя Сончжэ явно не договорил.

«Какая, к черту, семья? В семьях так себя не ведут. Меня бы не стали приглашать поесть мяса, чтобы в итоге сидеть и болтать с Инён, будь мы семьей! Да и не особо мне хочется быть частью семьи Чжан Инён, а уж тем более Ха Сончжэ!» – подумала Исук.

Инён продолжала игриво болтать с Сончжэ, нахваливая его. Между делом она постоянно поправляла свои длинные, красивые волосы. Даже без макияжа ее лицо сияло. Одета она была просто – джинсы и белая футболка, – но все равно выглядела очень стильно. Такова естественная красота, которой невозможно подражать, как бы сильно ни хотелось.

Исук вспомнила их первую встречу.

Пять лет назад Инён была еще более энергичной и яркой. Она мечтала стать репортером, но, провалив очередной экзамен, вынуждена была прибегнуть к плану Б и пришла к ним в команду. Пока ее однокурсники добивались успеха, становились настоящими дикторами на ТВ и радио и участвовали в крупных мероприятиях и программах, Инён разъезжала по стране со съемочной группой «Прожорливой красотки» (но ведь это тоже своего рода культурное шоу!) и давила харизмой всех слабых людей вокруг. У Инён имелась дурная привычка – повышать самооценку за чужой счет. А главной жертвой обычно становилась Исук.

В самые жаркие дни лета, когда все уходили на обед, Инён заставляла Исук бегать ей за кофе. И едко добавляла при этом: «Я позабочусь о том, чтобы ты похудела!»

Инён всегда заказывала латте на соевом молоке без каких-либо сиропов. В ее меню вообще не водилось обычного кофе, а молоко ни в коем случае не должно было содержать животных жиров.

– Латте на соевом молоке! И не забудь, без сиропа, поняла?

В таком кофе, конечно, куча белков, но его калорийность измерялась двузначными числами! К тому же Инён признавала только кофе определенного бренда, что усложняло задачу Исук. Ведь они ездили по всей стране и найти его не всегда представлялось возможным.

Когда съемки проводились в горных или прибрежных деревнях, Исук вынуждена была продумывать все заранее, чтобы Инён могла получить свой заветный кофе. Исук тратила собственные деньги на такси, а потом бесконечно бродила по городу в поисках проклятого латте на соевом молоке. Стоит отметить, что Инён все 365 дней в году пила только горячий латте, поэтому, выполнив миссию, Исук безбожно обжигала руки. А если вдруг она приносила остывший кофе…

– Все остыло! Какая же ты медленная! Хотя, чего еще от тебя ожидать, те, кто за собой не следит, обычно и работают вполсилы… – Инён выбрасывала кофе прямо на глазах Исук.

Но зачем выкидывать кофе? Могла бы просто отдать его Исук, она бы с радостью его выпила! Из-за Инён Исук всегда обедала в одиночестве, прячась по углам с чем-то вроде кимпаба. В дни, когда команда отмечала окончание съемок, Инён ела как сумасшедшая и постоянно смеялась над Исук.

– Как же приятно иметь с тобой дело. Ты, наверное, устала, теперь нужно хорошенько поесть, не так ли?

Исук недоуменно смотрела на Инён.

– Чтобы держать такое тельце в тонусе, необходимо хорошо питаться.

Всякий раз она выдавала что-то такое, от чего вся команда начинала громко хохотать, будто бы шутка и правда была смешная. Первое время Исук чувствовала себя неловко в подобных ситуациях, переставала есть, когда ловила на себе взгляды окружающих. Но после это стало закалять ее, и она начала есть еще больше, словно назло всем остальным.

Они работали так вот уже пять лет. Инён теперь была стара для ведущей. Ей очень повезло, что ее еще никто не уволил. И когда Исук поднялась до должности главного сценариста шоу, Инён стала вести себя тише воды ниже травы. Теперь она старалась понравиться Исук.

Исук понимала, что Инён тоже приложила немало сил, чтобы продержаться на своем месте. Иногда она ее даже жалела. Возможно, именно поэтому все обиды постепенно забывались и они могли улыбаться друг другу при встрече. Хотя Исук все равно немного злилась на Инён каждый раз, когда смотрела на нее. Может, потому что понимала, какова истинная природа этой ведьмы?

А сегодня Исук вновь пришлось страдать. И к слову о страданиях, мясо оказалось совсем невкусным.

Исук выплюнула его в салфетку. Она была главной героиней лишь до того момента, пока не открыла дверь в этот чертов ресторан. Теперь же она часть массовки, ни больше ни меньше.

– Исук, ты такая милая в этом розовеньком наряде! Похожа на свинку Пеппу из мультфильма, вам так не кажется, Сончжэ? – Инён громко засмеялась, ее лицо покраснело от выпитого алкоголя.

Слова «мило» и «мультфильм» еще куда ни шло для комплимента, но вот «розовенький» и «свинка» – сочетание довольно неприятное. Все это время шла невидимая битва. Инён бросила ей вызов, Исук поняла это с самого начала. Но черт ее дернул так вырядиться? Еще и столько времени на макияж убила.

Женщины всегда знают все наперед, им достаточно одного взгляда на соперницу. Для мужчин же женская душа остается загадкой. Они и не подозревают о ненависти, которую та может в себе таить. И как можно быть настолько невнимательными? Мужчины – настоящие слепцы, только и могут, что чесать языком, но не способны почувствовать самое важное.

– Странная вы какая-то сегодня. И едите совсем мало. Мясо невкусное? – спросил Сончжэ, орудуя ножницами.

Он аккуратно обрезал подгоревшие края мяса и протянул кусочек Исук, выглядело оно аппетитно.

Но ведь Исук только что обозвали свиньей! До 17:59 она была роковой красоткой в розовом, а сразу после внезапно стала розовенькой свинкой! А этот мужчина еще и спрашивает, чего это она так мало ест? Неужели не ощущает в воздухе холода? Да ведь тут вместо жира от мяса на гриле так и брызжет ледяная кровь!

Исук решила, что мыслить нужно позитивно. Ведь Сончжэ позвал их совсем не ради споров. Скорее всего, он искренне переживал за Исук, поэтому хотел как-то сгладить все углы, просто все пошло наперекосяк. Нужно думать так. Никакой войны между ней и Инён нет.

Поддаваться на провокации Инён Исук не хотелось. Единственным ее желанием сейчас было сорвать с себя эту проклятую розовую блузку.

– Я ненадолго отлучусь в уборную… – Исук подскочила, схватив сумку, но ни Сончжэ, ни Инён не обратили на нее никакого внимания.

Сончжэ буквально пожирал ведущую взглядом, и именно это ранило Исук больше всего.

Исук поспешно заперлась в уборной. Она чувствовала себя неважно. Не из-за еды – что-то сильно пульсировало и будто бы сжималось в комок где-то в районе солнечного сплетения. Казалось, что кто-то крепко сжал ее сердце и не собирался ослаблять хватку. Такие, интересно, чувства испытывают те, в кого попала пуля? Тогда лучшей песней о любви определенно должна быть Like being Shot by a Bullet Бэк Чжиён^[16] – она идеально описывает боль, которую причиняет любовь.

Сегодня Исук словно поймала ту самую пулю и теперь истекала кровью, пусть другие и не замечали. И кровь эта пропитывала поросячью блузку… Конечно, Исук ждала не этого. Она чувствовала себя жалкой, и это совсем не то, чего она хотела от вечера. Что же пошло не так?

Однако дыра в сердце оказалась не единственным казусом, случившимся с Исук. Сидя на унитазе, она опустила взгляд на свои штаны и ужаснулась. Прямо по шву от середины и до задней части зияла такая огромная дыра, что сквозь нее виднелся пол.

– Черт, ну почему это происходит именно сейчас, почему?! – вопросила Исук у Господа, в которого так верила ее мать. Да, такое и раньше происходило, но почему эта дыра решила появиться именно сейчас?