– Какого хрена? – стонет Эбби, которая лежит рядом со мной в кровати Дэмиена в его апартаментах, расположенных прямо над помещениями «Приморского клуба».

– Это мой долбаный будильник, – я щурюсь, силясь рассмотреть, куда нажать, чтобы остановить этот непрекращающийся звон.

– Заткни его уже! – стонет Кэт, лежащая у Эбби под другим боком.

– Пытаюсь! – Я отчаянно тычу пальцем в экран, пока в комнате не воцаряется благословенная тишина.

Однако оказывается, что голова у меня раскалывается вовсе не потому, что будильник сверлил непроснувшийся мозг.

Это все чертово похмелье.

– Вот дерьмо. – Я валюсь обратно на кровать, сунув телефон на тумбочку, с которой он тут же шлепается на пол.

Но волноваться по этому поводу у меня нет сил.

– Точно, – соглашается Эбби.

Я закрываю руками лицо, а она отводит их.

– Прекрати! Это вредно для кожи.

На ладонях отпечаталась тушь.

– Спать с макияжем тоже вредно, и тем не менее.

Сев в постели, Эбби сердито пялится на меня. Надо же, только проснулась, еле жива от похмелья, а уже готова голову мне оторвать за то, как я ухаживаю – вернее, не ухаживаю – за кожей.

– Камила, сколько раз я тебе говорила, что накрашенной спать нельзя?

– Эбби, она вчера в двери лифта не попадала. По-твоему, у нее хватило бы сил умыться? – подает голос Кэт.

– Значит, не надо было столько пить!

– Это же ты придумала чокаться за каждую бородатую шутку бармена!

– А он только и делал, что шутил, – Эбби падает на кровать и прикрывает лицо рукой. – Кто знал, что у него в запасе столько дурацких приколов?

– Да он догадался, что мы играем, – Кэт сползает с кровати, берет три бутылки воды, которые мы вчера предусмотрительно купили перед тем, как идти в бар, и роется в сумке в поисках таблеток от головной боли. Потом вползает обратно под одеяло и раздает нам воду и лекарства.

– Конечно. Он нарочно шутил, а потом смеялся, видя, как мы морщимся и пьем.

– Правда? – спрашиваю я.

– Ага. Он точно понял, что мы придумали.

– Не может быть, – возражает Эбби. – Для бармена это слишком безответственно.

– Ну не знаю. Зато он заставлял нас закусывать.

Вот, наверное, почему я этим утром не корчусь над унитазом – из-за того, что нам постоянно подсовывали картошку фри и другие закуски.

– Интересно, с чего это он?

Я осушаю бутылку залпом и потягиваюсь. Чувствую себя неважно, но, похоже, дело обойдется головной болью и общей вялостью.

Закончив оценку своего состояния, я вдруг замечаю, что Кэт и Эбби переглядываются, растерянно улыбаясь.

– В чем дело?

Они снова смотрят друг на друга, и наконец Эбби выдает:

– Кам, да он же на тебя запал.

– Запал? – возмущенно вопрошаю я, силой заставляя себя спустить ноги с кровати и встать.

Ковер в комнате плюшевый и стильный, как почти весь интерьер «Приморского клуба», но у меня так раскалывается голова, что я не могу его как следует оценить.

– Ну а как? Он же весь вечер возле нас торчал.

Я закатываю глаза – и зря, в голове теперь еще и трещит.

– Кэт, да там просто места мало было!

– А как он на тебя смотрел каждый раз, когда отпускал дурацкую шуточку, – возражает Эбби.

– Потому что я над ним потешалась, пока вы восторженно глазами хлопали.

– Он нас провожать пошел! – ахает Кэт, будто это бог знает какое сложное дело.

Безнадежный романтик!

Ей дай волю, она и серийного убийцу романтичным посчитает.

– Вообще-то это его работа – заботиться, чтобы клиенты добрались до дома.

Кэт в ответ лишь стонет.

– Почему она такая? – Эбби, охая, падает на кровать и мотает головой.

– Мы все прекрасно знаем почему, – бормочет Кэт.

У меня нет ни времени, ни сил во всем этом разбираться, поэтому я ухожу в ванную, чищу зубы, причесываюсь и раздумываю, сколько усилий я готова вложить в свой облик, чтобы скрыть последствия вчерашнего вечера.

К счастью, ущерб вроде не так уж велик.

Когда я возвращаюсь в комнату, Эбби и Кэт уже сидят в постели куда более бодрые, и Кэт, к несчастью, на меня смотрит.

Взглядом курицы-наседки и переживающей за нерадивого ученика дотошной учительницы. А значит, мне несдобровать.

– Ты должна сегодня снова туда пойти!

Она сверлит меня взглядом, а я тем временем копаюсь в сумке в поисках приготовленного на сегодня наряда.

Все остальные мои вещи в машине, после встречи с работодателем я перетащу их в апартаменты, которые мне выделят на это лето.

Однако услышав слова Кэт, я отвлекаюсь от поисков.

– Что?

– Ты должна сегодня снова зайти в «Рыбалку».

Я медленно оборачиваюсь к лучшей подруге и скрещиваю руки на груди.

– Это почему же?

Вообще-то после вчерашнего позора я вообще не собиралась там показываться.

– Оплатить счет.

Я моргаю.

Смотрю на Эбби – та как ни в чем не бывало копается в телефоне и прячет от меня глаза. Тогда я снова перевожу взгляд на Кэт.

– А почему мы вчера его не оплатили?

Та, прикусив губу, отводит глаза.

Кэт ненавидит спорить. Так ненавидит, что иногда у нее крапивница от спора начинается. Но если уж она уперлась, ее с места не сдвинешь.

Непонятно только, почему она уперлась именно сегодня, в день, когда я выхожу на новую работу.

– Ой, такая глупость! Я вчера забыла кошелек дома, – она очень, очень ненатурально смеется, встряхивая темными волосами.

Чушь!

Полная чушь, Кэт всегда перед выходом по три раза проверяет, взяли ли мы все необходимое – паспорта, наличные, кредитки, пластырь, зарядки для телефонов, санитайзер, батончик мюсли на случай, если кто-то проголодается, буквально все-все-все.

– Но я-то не забыла, – я многозначительно смотрю на нее. – Я могла заплатить. И собиралась даже, вы сами с порога сказали, что мы празднуем мою новую должность, и поэтому вы ни за что не позволите мне самой покупать себе выпивку.

– Да, но когда я поняла, что забыла кошелек, тебя уже так развезло, что важнее было дотащить тебя до дома.

– А Эбби? – вскидываю бровь я. – Почему Эбби не заплатила?

– Только меня не втягивайте, – отмахивается та.

– А, значит, все же есть куда втягивать? – я снова вскидываю бровь и оборачиваюсь к Эбби, внутренне борясь с непреодолимым желанием защищаться.

Эбби умиротворяюще поднимает руки, словно приближаясь к три дня не евшему тигру.

– Кам, у тебя на лбу написано, что ты вне себя. Кэт в панике рвет одеяло, боится, что ты теперь будешь ее ругать и искать второе дно во всем, что она в жизни делала. Так что втягивать есть куда. Определенно.

– Ты с Дэмиеном переобщалась, – бурчу я сквозь зубы. – Стала слишком логичная.

– Знаю. Забавно, правда? – с невинной гордостью улыбается Эбби.

Я, глядя в потолок, качаю головой.

– Ладно, хватит глупостей. Почему вы заставляете меня идти в бар, где я вчера наклюкалась?

Кэт ровно три секунды отмалчивается, готовая взорваться, и наконец выпаливает:

– Потому что ты ему понравилась!

Ну ясно.

Моя безнадежно романтичная подруга.

– Кэт…

– Разве не замечательно? Ты получаешь работу мечты, а накануне первого дня – бац! – встречаешь мужчину мечты.

– Катрина…

– Ладно-ладно, не мужчину мечты, он все же не Дэмиен Мартинес. Но просто симпатичного парня! С которым можно замутить, – дернув плечами, отвечает она.

– Кэт, милая, я работать сюда приехала. Завязывать полезные связи, зарабатывать рекомендации. Чтобы после открыть свой бизнес!

Те, кто не знает Кэт, и не заметили бы, как ее губы чуть размыкаются от разочарования. Для других это лишь легкая гримаска, но лучшим подругам сразу все ясно.

– И моя работа вовсе не работа мечты, – добавляю я чуть тише, чтобы она успокоилась.

– Но могла бы ею стать, – вставляет свои пять копеек Эбби, склонив голову к плечу. – Могла бы стать! Целых пять месяцев организовывать классные мероприятия! Черт, они столько платят, что оставшуюся часть года можно вообще не работать! Путешествовать, делать, что захочется! Хватит быть трудоголиком, Кам! Ты можешь найти здесь новых друзей, зажить полной жизнью!

Вздыхаю. Эбби вроде просила ее не втягивать, а теперь сама увязла по самую шею.

Черт возьми!

Двое на одного!

– Девочки, для меня это не работа мечты. Мне придется общаться с богатыми стервами, организовывать в клубе свадьбы и другие мероприятия и налаживать связи. Я не собираюсь искать тут друзей, а тем более мужчину мечты.

– Как будто нельзя делать и то и другое, – вкрадчиво замечает Эбби.

– И то и другое?

– И то и другое. Налаживать связи и искать друзей. Налаживать связи и мутить с парнем. Налаживать связи и дать шанс клевому бармену.

– Не нужны мне друзья. У меня их и так полно!

Мои лучшие подруги растерянно моргают.

– А ну-ка перечисли! – вызывающе бросает Эбби.

– Вы двое, – начинаю я.

А Кэт кивает – продолжай, мол.

Пытаюсь вспомнить еще кого-нибудь…

Черт!

– Лерой!

– Лерою семьдесят пять, он только что вышел на пенсию и переехал на Багамы.

– Кэт, ты что, эйджистка?

– Кам, вас разделяют миллионы миль, не говоря уж о гигантской разнице в возрасте!

– То есть когда я поселюсь здесь, а вы вернетесь в город, мы дружить перестанем?

Эбби, вздохнув, качает головой.

– Ты нарочно нас троллишь! Он пять лет был твоим начальником, Ками! Конечно, вы каждый день вместе обедали, но… – она замолкает, видимо, считая, что можно не продолжать.

Ну да, я легко могу додумать, что она хотела сказать.

Но настоящей дружбой это никак не назовешь.

Глядя на своих лучших подружек, я понимаю, что мне ужасно хочется их переспорить.

– У меня… У меня есть Дэмиен! Мы дружим. Он нашел мне эту работу!

Однажды Дэмиен Мартинес услышал, как я жалуюсь Эбби, что мой босс – хозяин единственного в городе агентства по организации мероприятий «Всегда шестнадцать» – собрался на пенсию, а значит, я вскоре останусь без работы. И стал убеждать, что у меня отлично получится самой организовывать праздники и что я должна открыть свой бизнес.

Я же ответила, что, к сожалению, для начала мне нужно обзавестись полезными связями и создать себе имя. Только так я смогу заполучить интересных мне клиентов с интересующим меня бюджетом.

Тут оказалось, что Саймон Шмидт, партнер Дэмиена по бизнесу, – старый друг Джефферсона Кинкейда, владельца «Приморского клуба». Всего пара дней и одно телефонное собеседование – и меня взяли.

– Дэмиен мой парень!

– И мой друг, – возражаю я.

– Милая, я тебя очень люблю, но ты весь декабрь не давала ему рассказать мне про наш коварный план и чуть не разрушила наши отношения в зародыше.

До сих пор мы не поднимали эту тему. Эбби была на седьмом небе от любви, но я понимала, что вечно она молчать не станет.

– Слушай, Эбби, прости, я…

– Кам, я не стану это обсуждать. Я люблю тебя. Знаю о твоем прошлом, о твоем добром сердце. Пускай ситуация была не очень, сейчас все хорошо.

– Да, но…

– Думаю, ты должна дать этому лету шанс, – перебивает Эбби. – Просто сделай это – и мы в расчете.

Похоже, мои подруги уже не страдают от похмелья. Смотрят на меня рассудительно, с нежностью и…

Вот черт, с тревогой!

– В смысле?

– В смысле, ты уже решила, что этим летом тебя ждет одна только работа.

– Но ведь так и… – начинаю я, но они не дают мне договорить.

– Не обязательно!

– Ну девочки, – я делано смеюсь.

Но ни Эбби, ни Кэт не улыбаются.

– Ками, мы любим тебя!

– Мы хотим, чтобы ты была счастлива.

– Я и так счастлива.

– Правда?

– Что это еще за разговоры?

Я окончательно перестаю копаться в сумке и разворачиваюсь к ним.

Они переглядываются, и Кэт вздыхает.