Девочка Давида (страница 7)
Сколько мы ехали сюда? Сколько я сидела вот так – задумавшись о прошлом? Я слышала, как он кому-то звонил, но была в абсолютной прострации.
К счастью, Давид принял мое состояние за другое:
– Влюбленная дурочка, – усмехнулся он.
И погладил меня по щеке. Так нежно, что я ее даже не ощутила. Нежность не ощутила. Только прилив ненависти и… боли.
Каждое его касание переплеталось с картинками прошлого.
– Сними розовые очки, малая. И не вздумай влюбляться в такого, как я.
– Иначе что?
– Иначе убью.
Черные глаза не отпускали меня – они все терзали душу ненавистью и не отпускали.
Если бы он только знал!
Какой смерти я ему желаю. Безысходной, страшной, мучительной.
И кого на самом деле я любила.
Если бы он знал – он бы непременно захотел убить меня.
– Ты чем вообще занимаешься?
Давид взялся за пачку сигарет, схватил несколькими пальцами и ловко вытащил одну. Затянулся с удовольствием и посмотрел на меня. Его глаза заволокла опасная дымка, но Давид Басманов был не из тех мужчин, которых устраивал обычный секс для удовлетворения первобытных потребностей.
Я это уже уяснила.
Он хотел растянуть удовольствие, потому что был уверен – ему удастся поиметь меня, и много раз. В его диких глазах читалось, сколько раз и в каких позах он это сделает.
Но это завтра.
А сегодня дела.
– Я фигуристка. Была когда-то.
– Ни хрена себе, – прищурился зверь, – а чего бросила?
Я облизала губы, задыхаясь от дыма. И отвернулась.
– Фигуристка и каратистка, значит? – подытожил он.
Одной рукой он повернул меня к себе. И смотреть заставил. Жесткие пальцы сжались на моем подбородке. Глаза вмиг заслезились – то ли от едкого дыма, то ли от той боли, что доставляли его прикосновения.
Если секс с ним будет таким же, как его касания, я умру. После первого раза. Едва только он окажется во мне.
– Первое хотели мои родители, вторым я увлеклась после их смерти, – пояснила я.
– Кто родители?
– Они были врачами, – зачем-то сказала я.
В этом не было тайны.
Он меня все равно не помнит, как сказал Монарх.
– Что с ними стало? Ты сирота? Живешь тоже одна?
Это был допрос. Он задавал вопросы так просто и бездушно, будто для него отсутствие родителей – обычное дело.
– Я одна.
– У тебя кто-то есть? Или был? Хочу знать, могут ли быть проблемы.
– Нет, нет и нет, – ответила, глотая гордость.
– И тебя совсем никто не ждет?
– Никто.
Углы его рта хищно дернулись.
А я едва не задохнулась, и на этот раз – уже не от дыма.
А от холода в его голосе.
– Это хорошо. Ты мне нравишься, девочка.
Он сказал это так отстраненно, будто бросил купюры мне под ноги. Будто уже купил меня, а сейчас – ставил финальную подпись.
По коже побежали мурашки. Я содрогнулась.
– Теперь ты не одна. Со мной будешь, – вердикт, не иначе.
Он потушил окурок и даже разрешил открыть окно. Едкий дым распирал легкие. Мне было плохо. Я почти не дышала. До меня дошло, с кем я связалась.
– Веди себя хорошо, Жасмин. И тогда ты будешь под моей защитой. Тебя никто не тронет, я так сказал.
– Я буду вроде игрушки? – уточнила сипло.
– Нет. Ты будешь моей женщиной.
Я кивнула.
– От меня требуется лишь вовремя раздвигать ноги?
Я усмехнулась холодно. Басманов сделал то же самое, а после – потрепал меня по щеке. Мол понятливая, поэтому и в жизни повезло. Стать женщиной Жестокого Давида – почти невиданная роскошь.
Ненавижу.
Неужели ты не видишь, как сильно я ненавижу тебя, Басманов? Я слышала, как ты сказал, что избавишься от меня. А когда ты узнаешь правду, ты захочешь избавиться.
Ведь предательниц не щадят.
– Мне раздвинуть прямо здесь? Или для чего ты привез меня сюда?
Я осмотрелась. На трассе отсутствует трафик. Ни души. Даже птицы в худых лесах – и те молчат, будто его боятся. Басманова.
Давид отклонился от меня и бросил взгляд в зеркало. Снова. Он осторожен – то ли за себя дергается, то ли… за меня. За нами могут следить, я это знала.
– Здесь просматриваемая трасса. Голые деревья. Возможность слежки нулевая. Я вызвал тебе машину, ты пересядешь в нее и поедешь домой. Так на тебя не выйдут. Все поняла?
Я закивала головой.
– Когда мы снова увидимся? – выдохнула я.
Вопрос не от большой любви. Я должна подготовиться к следующей встрече.
Например: заправить магазин сладкими пулями и положить пушку в сумочку.
Или спрятать нож под нижнее белье, которое он сорвет с меня.
– Скоро.
– Но ты не знаешь моего адреса.
Я была далеко не наивной.
Но уверенно играла ее – ту наивную девочку, которая однажды умоляла его о помощи.
Машина уже подъехала за мной, и тогда взгляд Давида полыхнул:
– Я найду тебя, Жасмин, – пообещал Давид и добавил с угрозой, – я найду то, что отныне принадлежит мне.
Я убрала палец со спускового крючка и нежно улыбнулась ему. Скоро – это звучало так сладко.
Глава 10
– В девять вечера за тобой приедет машина. Водитель доставит тебя до пункта назначения. Я заберу тебя там, будь готова.
Басманов настроен решительно – на обратной стороне записки было дополнение:
– Отказ – карается.
Я смяла записку, а перед глазами появилась его ухмылка. Шутки у моего убийцы были жестокие, я это сразу уяснила.
Я задышала чаще, потому что знала: этой ночью все свершится.
В семь вечера за окном окончательно стемнело, и я начала собираться. Сперва приняла душ, затем – уложила волосы. Мои волосы вились от природы, и ему… ему это нравилось.
Я поняла это по тому, как он поглаживает их, как перебирает пальцами. С особой нежностью, с особой болью. Возможно, я напоминала ему кого-то… но на его боль мне было все равно.
К девяти часам я послушно вышла из квартиры. Ноябрьский ветер ударил в пальто. Под черным платьем кожу приятно холодил безжизненный металл, а губы грел прозрачный блеск.
Он любит естественность.
– Жасмин, верно? – ко мне подошел неизвестный.
– Она самая, – я кивнула.
В предложенной машине было тепло. Я прижала к себе сумочку – она была идеального размера: в нее всегда помещались оружие и блеск для губ. Стандартный арсенал.
Я затаила дыхание. Направление было мне неизвестным, город быстро сменился одноэтажными домами, а после – одичалой трассой.
Это томительное ожидание и дорога напомнили мне о вчерашнем вечере, когда Давид приехал за мной и привез на новоселье к своему брату. Там были все, даже глава семьи Эльдар Басманов. Правда, мы пробыли там совсем немного – Давид показал меня, словно хвастаясь своей игрушкой, и мы быстро уехали.
Наверное, у Давида были свои мотивы взять меня с собой. Он сделал это против моего желания, но я воспользовалась возможностью и попыталась подслушать разговор Давида с отцом.
Только жена его брата, Полина, сразу поняла, что к чему. Я не выцепила из разговора ничего важного.
Вечер выдался неуспешным. Слава Богу, мы быстро уехали оттуда.
Я вернулась к трассе. Мы тормозили, я поняла, что мы почти приехали. Оглянувшись, я увидела сзади автомобиль Давида. Он догнал нас и вывел меня из машины.
– Привет, красавица, – он крепко взял меня за руку.
Давид молча расплатился с водителем и заставил меня пересесть в свой спорткар.
– Что за сюрпризы? Почему мы всегда прощаемся и встречаемся в лесу?
– Потому что ты связалась со мной. Остальное тебя не касается, Жасмин.
Он затянулся сигаретой, и мы поехали. На его губах гуляла довольная ухмылка.
– Однако можешь спросить, где я буду трахать тебя.
– Не стану, – я скосила взгляд.
Давид выглядел уставшим. В салоне пахло потом, сигаретами и чем-то еще.
Кровью и деньгами.
Я этот запах хорошо помню – Давид ехал с задания. Он устал, но хорошо заработал.
– Твой день прошел успешно? – поняла я.
– Более чем.
Я спросила, совершил ли он сегодня грех, а он – и не скрывал.
Я стиснула зубы и огляделась. Мы свернули с трассы в лес, проехали вглубь и затормозили у заброшенного дома.
Вокруг – одни деревья и ни души.
Внутри что-то болезненно сжалось.
– Посиди в машине. Я осмотрюсь и прогрею дом. Запри двери изнутри и жди меня.
Давид говорил отрывисто, будто ему воздуха не хватало. Хлопнул дверью и пошел в деревянный дом, вероятно предназначенный для страстной ночи.
– Романтично, – шепнула в пустоту, – если бы ты не был Басмановым.
Когда он зашел в дом, я включила подсветку и открыла бардачок. Здесь ожидаемо хранились документы. Он скиталец, и все важное – у него с собой. Не доверял даже банкам.
Я шарила руками в поиске чего-то важного. Открывала папки, вчитывалась в каждую строчку, попутно следя за домом. Внутри загорелся свет, из дымохода завалил дым.
Времени оставалось немного.
Счета, страховки и деньги не интересовали меня. А вот сделки, где фигурировали чужие имена – пригодились. Я смяла несколько бумаг вдвое и ледяными пальцами запихнула их в сумочку.
Хлопнула дверь. Сердце забилось бешено, Давид шел за мной. Для достоверности я нащупала пистолет под нижним бельем.
Когда он открыл мне дверь, я улыбнулась:
– Дома уже тепло?
– Скоро будет, красавица.
Я кивнула. Первым делом Давид вытащил папки из бардачка. Я задрожала от страха, а он просто брал их с собой. С собой надежнее. С заднего сидения он схватил два мешка, один из них шуршал деньгами.
Боже.
Как же я ненавидела его!
– Иди ко мне.
Он потянул меня за собой, через несколько минут мы были в доме. Я быстро огляделась, не зная куда спрятать трясущиеся руки.
Я в западне. В самом центре зверского логова.
– Здесь уютно. Это твое второе убежище?
– Вроде того.
Он снял с меня пальто и бросил его на кровать. Сама галантность в зверином обличии…
– Красивое платье, – оценил Давид.
Он прижал меня к себе, запустив руки в волосы. Склонился ниже, а между шеей и ключицей втянул в ноздри воздух. Жадно. Порывисто. Страшно.
– Я приму душ, – выдавил он.
– Хорошо.
– А ты жди меня. Я хочу тебя, Жасмин.
Я перестала дышать – я полностью в его цепких руках.
– Да…
– Я возьму тебя.
Я боялась смотреть на него – слишком жадным был его голос. Слишком голодным. Сегодня он овладеет мной, и я ничего не смогу с этим сделать.
– Как скажешь.
– Еще скажу, что ты здесь первая. Я никогда не приводил сюда женщин.
Давид взглянул мне в глаза, будто оценивая реакцию, а я думала лишь о том, как больно мне сегодня будет. И телу, и душе.
– Я рада.
Через несколько минут зашумела вода, я осталась одна. Я отсчитывала время, разглядывая избу. Она была милой: здесь расположилась одна комната с большой кроватью и стенами из твердого дерева, рядом была ванная и поодаль – небольшая кухня.
После сегодняшнего задания он мог позволить себе особняк, но вместо этого привез меня сюда. Здесь нас никто не найдет.
Я открыла сумочку и вытянула смятые бумаги, пробегая по ним взглядом. Миллионный контракт. Только вчера заключили, а сегодня – привели в исполнение. На этих документах имена были мне не знакомы.
А третья бумага имела другое значение.
– Басманов Эльдар и Басманов Рустам.
Я усмехнулась: Давид боялся, что собственный отец может пойти против него, и эти бумаги – его перестраховка. И сильный компромат. Я предполагала, что его отец был могущественным, а Давид знал это наверняка и потому – держал того под своим контролем.
Когда вода затихла, я стянула с себя платье и лиф, а следом надела мужскую рубашку, которую Давид привез для себя.
Он вышел ко мне почти голым. Боксеры обтянули мощные бедра и внушительных размеров член. Я опустила взгляд, руки задрожали.