Марта Заозерная: Отец моей подруги

Пролог

Судорожно рыдаю, пытаясь вырваться из цепких материнских рук.

– Перестань, ты мне делаешь больно! – выкрикиваю и тут же жалею. Кухонное окно открыто, и я с ужасом думаю о том, что все соседи нас слышат. Снова! Снова позоримся! – Что на тебя нашло?!

У нас ведь всё стало налаживаться! После моего позорного возвращения все три прошедшие недели она вела себя отлично! Не пила, исправно ходила на работу и даже… ласково и с заботой ко мне относилась…

Я думала, моя мечта начала воплощаться в реальность.

А сейчас просто невыносимо видеть её злость и ощущать агрессию в свой адрес. Я ведь ничего… ничего плохого не делала…

– На меня что нашло?! На меня?! Это ты приехала сюда, чтобы нагуляша своего мне на шею повесить! Дармоедка! В Москве шаблалась, неизвестно под кого легла, залетела, а теперь – на, мать, принимай! – она бьет ладонью по столу, выражая крайнюю степень недовольства. – Нет! Не позволю! Как миленькая пойдёшь на аборт!

Отшатываюсь от нее, как от адского костра.

Что она говорит? Как так можно?! Мы ведь всё обсудили, и мама приняла мой выбор и желание оставить маленького человечка в живых.

По-другому я не могу просто. Не прощу себя, сойду с ума, если хоть как-то наврежу своему малышу.

– Не пойду! – произношу уверенно. Ни капли сомнения не испытываю. – Я тебе говорила и еще повторю: я ребенка оставлю! Хочешь ты или нет, он родится! Ты, наверное, жалеешь, что меня родила, а я никогда не буду жалеть!

– Ты будешь делать то, что я говорю, – шипит, и ее лицо искривляет неприязненная гримаса. – Живешь в моем доме и, значит, будешь слушаться. А то посмотрите на нее! Мерзавка нашлась.

– Да и пожалуйста! Съеду от тебя, если мне в родном доме нет места. Но, к слову сказать, квартира эта не только твоя, но и моя. Ее отец покупал, а мы с тобой обе его наследницы. Ты, наверное, забыла то время, когда мы были семьей… – не могу сдержать горечи.

Сердце, не вынося боли, начинает бешено тарабанить в груди. Обидно, мне очень обидно. Долгие годы я жила лишь одной мечтой – помочь любимой мамочке выбраться из зависимости. Ради этого была готова на всё. Мне казалось, что жизнь непременно наладится, если мама поправится, и мы заживем обычной человеческой жизнью.

А сейчас берет такая апатия… Будто глаза открываются.

Мама продолжает меня отчитывать, а я будто не слышу ее. Мысленно начинаю собирать вещи, прикидываю, где в городе можно недорого снять жилье. У нас городок курортный, и цены в сезон аховые. Я хоть и работаю, но позволить отдельное жилье не смогу.

Нужно копить. Маленькому столько всего понадобится…

Мама повышает голос, чем привлекает мое внимание.

– Ни черта ты не понимаешь! Не задумываешься. Дети – огромный труд. На что ты жить будешь?! На что дитя своё кормить?! Мы с Владом должны будем на вас горбатиться?!

Господи, ну конечно! Как я сразу не догадалась?

Влад – сожитель моей мамы, и он меня на дух не переваривает.

Промыл ей мозги, пока я была на работе!

Мерзкий и наглый урод!

– Да и правда что! Твой Влад паразитировать привык, а не работать. Принц, не иначе, – не удерживаюсь от сарказма.

– Как ты смеешь?! – взвивается она. – Сама к нему пристаешь, как только я за дверь выхожу. Думаешь пристроить своего выродка?! Совсем совесть потеряла – у собственной матери мужика уводить.

– Рот свой закрой, – рявкаю на нее едва ли не впервые в жизни. – Не смей обзывать моего ребенка.

– Как ты с матерью разговариваешь?

– А ты что несешь? Меня мутит от одной мысли, чтобы посмотреть в сторону твоего обрюзглого алкаша! Посмотри на себя… В кого ты превращаешься?! Красивая, статная… А тратишь себя на какое-то чмо. Портишь свою жизнь и мою заодно, – смахиваю слезы, текущие по щекам. Обида, живущая во мне много лет, рвется наружу. Устала, я дико устала смотреть на то, как она медленно погибает. Идет ко дну, не замечая происходящего. – Не нужен мне твой урод, мне мама нужна… И поддержка.

Дверь на кухню резко распахивается. Всё происходит очень быстро, я не успеваю никак среагировать.

– Кого ты уродом, дрянь, назвала?! – в помещении появляется причина нашей ссоры. Влад собственной персоной. Он оскаливается. Откуда только взялся? Я слышала, как час назад он выходил из квартиры. Неужели вообще на работу не надо? – Воспитывать тебя буду, раз мать не справляется!

Он движется в мою сторону, на ходу тянется к пряжке ремня.

Лупить меня, что ли, собрался?

От него исходит такая агрессия, что я просто столбенею, не в силах пошевелиться.

Перевожу беспомощный взгляд на маму.

– Влад… Владик, не надо, она не хотела тебя обижать. Дурная моя, – мама кидается к нему, хватает за руку, но он тут же её отдергивает.

– Дочка такая же шваль, как и ты! – выплевывает грубо. – Гулящая.

Пока он возится с ремнем, я пытаюсь уйти, но Влад успевает схватить меня за руку.

На секунду воцаряется тишина. Ее рассекают твердые, уверенные и такие знакомые шаги, доносящиеся из коридора…

Это он…

Быть такого не может… Откуда он здесь? Я скорее поверю в то, что моя фантазия шалит, чем в его появление здесь.

От удивления даже забываю, где нахожусь. Сознание начинает воронкой закручиваться, обрушивая на меня тонны теплых, приятных и таких болезненных воспоминаний. Они относят меня в наше совместное прошлое, в наши с ним дни… В то время, когда я была счастлива…

Зажмуриваюсь, чтобы хоть как-то продлить иллюзию.

– Руки от нее убери, – приказ отдаётся приглушённым, угрожающим голосом.

Любимый?

Глава 1

─ Яся, не упрямься! Открой дверь! Я тебя не обижу, крошка!

От очередного удара дверное полотно идет рябью.

Закрыв уши ладонями, я зажмуриваюсь.

Боже! Когда же Богдан уйдет! Достал! Каждый раз, как напьется, устраивает представление!

В прошлый раз меня из-за него едва ли из общежития не выселили. Пришлось оплачивать замену двери, которую он разнес, а никто якобы этого не заметил. Ни студенты, ни новый комендант.

Крайней осталась я. Моя же дверь дырой обзавелась, значит, и вопросы все ко мне.

─ Ясмина, я знаю, что ты меня слышишь! – голос Богдана становится похож на рычание. – Не будь дурочкой! Давай развлечемся. Уверен, ты останешься довольной.

Как же! Останусь!

Ты один раз дыхнешь на меня перегаром, и я замертво грохнусь!

Терпеть не могу пьющих людей, не переношу их на клеточном уровне, но они, видимо, мое наказание за грехи прошлых жизней.

Подхожу к двери и прислушиваюсь. Вдруг мне повезло, и он сегодня по-быстрому свалит?

─ Что, Дан, снова облом? – раздается ехидный женский голос. Узнаю соседку по этажу. – Ты у нас, конечно, красавчик, но белокурой принцессе папиков подавай. Не дорос ещё.

Её смех удаляется и тут же гаснет в череде громких ударов.

─ Ясмина, я начинаю выходить из себя, живо открывай! – гремит его голос.

─ Проваливай! – отмираю не выдержав. Сколько можно меня изводить?! – Если не уйдешь, я полицию вызову.

На несколько десятков секунд повисает тишина. Когда я начинаю думать о том, что мой навязчивый ухажер ушел, раздается заливистый мужской смех.

– Ты серьезно такая глупая, а? Вызывай! Так даже лучше! Отец тебя ко мне быстренько доставит.

От бессилия хочется плакать. Неужели жизнь действительно так несправедлива? Я знаю, уже донесли, что отец Богдана – какая-то высокопоставленная шишка в правоохранительных органах, но не может же в Москве все так легко решаться деньгами и связями.

Я родилась и выросла в небольшом городке на юге нашей страны. Кроме туристической и строительной сферы в родном городе вообще ничего не развито. Перспектив не было никаких. Стены родительского дома давили так, что жить не хотелось.

Переезжая в столицу, я надеялась вырваться из капкана предрассудков, сплетен и обреченности. Но прошлое меня догнало и здесь.

Бабушка с раннего детства мне говорила, что яркая внешность станет моим наказанием. Так и случилось. Различие лишь в том, что в школьные годы я слышала фразы по типу: «Кто ж ещё у шлюхи родиться может, только ещё одна шлюха», а теперь меня записали в охотницу за богатыми мужиками. Хотя поводов я не давала никогда.

Бесформенная одежда, отсутствие макияжа, волосы, постоянно затянутые в высокий хвост… Разве так выглядят роковые красавицы? Очень сомневаюсь.

Ну не могу я себе ноги укоротить или губы уменьшить! Могла бы, давно изменила внешность!

Стесняться быть красивой? Такое тоже бывает.

Богдан снова орет и долбится в двери.

Мне страшно.

В Москве я совсем одна, и случись что, никто меня защищать не кинется.

«Не льсти себе, дома защитников не больше», – напоминаю себе.

От неприятных эмоций кожа покрывается мурашками. Ноги наливаются свинцом и слабеют. Бреду к дивану. Опустившись на него, подбираю ноги под себя и закрываю лицо ладонями.

Накопившиеся в душе страхи и физическая усталость дают о себе знать. Мгновенно расклеиваюсь, ощущая приступ головной боли и слабости во всем теле.

Ещё в первую неделю после заселения одна из одногруппниц дала мне совет, дескать, Дану проще дать, чем отвязаться. Он якобы часто преследует девушек и сразу после первого секса теряет к ним интерес.

Не знаю, так ли это или нет, но я точно её советом не воспользуюсь! Хватит с меня того клейма, которое в школьные годы повесили из-за разгульного образа жизни матери.

Поблизости звонит телефон. Взяв его в руки, вглядываюсь в экран.

Лилия, она же Лия. Моя подруга, пока что единственная на новом месте.

В столичный вуз я перевелась после второго курса. Не без труда, но старания были вознаграждены сполна. Стипендия, пусть и небольшая, место в общаге… Я о таком и мечтать не могла. Грех жаловаться.

– Да, Лиля, я тебя слушаю.

– Яська, ты чего трубку не берешь? Я уже начала волноваться, – начинает она с легким укором. – Потеряла тебя.

Вот же Богдан гад! Задурил мне голову так, что я звонка не услышала.

– После смены душ принимала. Не слышала, – вру без зазрения совести. Я действительно только недавно вернулась в общагу, но в порядок себя привести не успела. – Ты что-то хотела? Лекции скинуть?

Лиля демонстративно цокает.

Так и вижу, как подруга закатывает глаза.

– Яся, ну какие лекции? – смеется. – Сегодня суббота! Не нуди! Я хотела пригласить тебя на одно очень важное мероприятие.

В её голосе скользят лукавые нотки, и я, кажется, начинаю понимать, о чем речь идет.

Лиля мне все уши прожужжала про главного конкурента своего отца, главу крупного строительного холдинга. Мужчина стал её первой любовью и, судя по всему, одержимостью.

– Нет! Даже не думай. Ты сама говорила, если отец узнает, что ты общаешься с Титовым, спустит с тебя три шкуры.

– Он не узнает! – выпаливает без задержки. – Ясенька, ну пожалуйста! Составь мне компанию. Из наших никто не согласится, – под «нашими» она имеет в виду людей её круга: друзей и знакомых. – Все знают, какие терки у папы с Титовым. Они друг друга на дух не переносят. Ты мне как воздух нужна! На твоем фоне меня никто и не заметит.

– Не говори глупости! – подруга задевает меня за живое, и я мгновенно реагирую. Не хочу ничего о своей внешности слышать. – Ты же красавица, как тебя могут не заметить?

– Я замаскируюсь. У него годовщина открытия холдинга. Я с трудом билеты достала. Вдруг именно сегодня он обратит на меня внимание? Ну пожалуйста!

Что-то в её плане меня очень пугает. Как бы ни угодить в эпицентр взрыва…

Из-за двери доносится неимоверный грохот, отрывая меня от диалога с подругой. Похоже, Богдан снова долбит ногами.

Испытываю прилив раздражения.

Что же за дурак?!

Поднявшись на ноги, иду к небольшому кухонному гарнитуру и ставлю на плиту чайник. Облить его кипятком не решусь, но хотя бы попугаю.