В свете молний Микки разглядела довольно старое здание, судя по всему, заброшенное. «Кто может позаботиться о нас в таком месте?» – подумала она, и ею снова стало овладевать отчаяние. Но она не остановилась, продолжив тянуть за собой брата.

Она неоднократно видела этот заброшенный дом из окна лаборатории, куда их часто приводили вместе с братом. Правда, тогда она и предположить не могла, что когда-нибудь подойдет к нему так близко.

Теперь, когда она была на самом пороге, силы почти полностью оставили ее. Она с трудом подняла брата по ступенькам к самому входу и толкнула дверь. Та неожиданно легко, даже без скрипа, открылась.

Внутри было темно, пахло сыростью и плесенью, всюду царили разруха и запустенье. Сомнений не было: дом давно брошен. Микки не понимала, как кто-то может ей здесь помочь. И от этого ей снова стало страшно, и слезы сами собой навернулись на глаза.

– Кто вы такие? – В свете очередной молнии Микки увидела стоящую на ступеньках лестницы, ведущей на второй этаж, женщину в белом.

Девочка слишком устала и была чересчур напугана состоянием брата, чтобы испугаться еще и ее. К тому же в голосе женщины она услышала не угрозу, а только некую строгость, присущую старшим. И еще теплоту, совсем как у того же незнакомца.

«Может быть, это про нее он говорил?..» – с надеждой подумала она.

– Помогите… мой брат, – только и смогла вымолвить девочка и тяжело раскашлялась. Когда она снова подняла взгляд, женщина стояла уже возле них. Микки только подивилась тому, как быстро и бесшумно та подошла – ведь только что она стояла на верхних ступеньках лестницы.

– Странно, – задумчиво произнесла женщина, как-то странно разглядывая их с братом. – Кусты пропустили вас, а дом впустил… На моей памяти такое происходит впервые.

– Помогите, – снова попросила Микки, не понимая, о чем говорит обитательница дома, но видя, что та не спешит помогать.

* * *

Юна была в некотором замешательстве.

Как ей сейчас не хватало природной способности чувствовать родную кровь, которой обладал каждый драконьер! Но живительный поток жизненной энергии, словно глоток холодной водицы в жаркий зной, исходивший от этих оборванных, грязных и уставших детей, не оставлял сомнений в их принадлежности к клану драконьеров. Вот только их состояние оставляло желать лучшего и требовало немедленного ее вмешательства.

Если они одной с ней крови, она просто обязана позаботиться о них.

– Так не пойдет. – Хранительница щелкнула пальцами, зажигая свет и убирая иллюзию, которая в данной ситуации больше мешала, чем несла какую-то пользу.

* * *

– Так не пойдет, – с некоторым недовольством произнесла незнакомка и щелкнула пальцами. Окружающий мир покрылся рябью, и в следующий миг яркий свет ударил по глазам, на короткое время ослепив девочку.

Наконец-то она смогла оглядеться. Окружающая обстановка разительно изменилась, совсем не напоминая то, что было до этого – провалившийся местами пол, дырявый потолок и сгнившую мебель. Сейчас Микки увидела невероятно роскошный холл, мягкие ковры и много света. Только грязная дорожка, ведущая от двери, и лужа воды, натекшая под нею с братом, никуда не делись.

Это было волшебно, но у девочки совершенно не осталось сил удивляться всему этому.

Незнакомка присела рядом, не касаясь их руками, и внимательно принялась разглядывать ее и брата.

– Думаю, я смогу вам помочь, – наконец-то заключила она, поднимаясь. – Следуйте за мной.

Микки хотела уже сказать, что у нее уже не осталось сил, но какая-то неведомая сила приподняла их в воздухе и потянула вслед за незнакомкой. Она принесла их в одну из комнат на втором этаже. Это место так сильно напоминало ту лабораторию, куда их постоянно водили с братом, что девочке даже стало страшно.

– Сначала мальчик, – произнесла белая незнакомка, взмахнув рукой. – Вижу, кто-то уже занимался им… Странный способ обезболивания… Внутривенный… И состав лекарства мне незнаком, – задумчиво заметила она.

Тем временем тело Алика скользнуло над полом, приподнялось и опустилось на большой белый стол. А через мгновение его затянула водяная пленка – полностью, с ног до головы.

Микки дернулась было к нему, но та неизвестная сила, что принесла их сюда, не дала ей сдвинуться с места.

– Успокойся! Это должно облегчить его страдания, – произнесла незнакомка. – Пока это все, что я могу сделать для него. Ты же хочешь ему помочь? – неожиданно спросила она, заглядывая Микки в глаза.

Девочка только и смогла, что кивнуть на это. Она не отрываясь смотрела на брата, и только на него.

– Тогда готова ли ты на время уступить мне свое тело?

Вот теперь Микки глянула на женщину. Она не совсем поняла смысл вопроса, но почувствовала, что для того, чтобы спасти брата, она должна совершить поступок. Поэтому ответила не колеблясь:

– Все что угодно, только спасите его! Если надо будет, можете забрать мою жизнь.

Блондинка протянула к ней ладонь.

– Этого не требуется, – чуть улыбнулась она. – Не бойся, – поспешила она добавить, увидев, как напряглась девочка. – Я не ем маленьких детей.

Прикосновения Микки не почувствовала, но мир для нее внезапно погас…

* * *

Он понимал, что поступал несколько жестоко по отношению к спасенным детям, но по-другому поступить просто не мог. Оставалось только утешать себя, твердя, что все будет хорошо. Но вот только ему по-прежнему казалось, что он просто перекинул проблему с себя на Юну, которой придется устранять последствия его необузданного гнева. Не зря друг говорил ему, что злость не лучший советчик в делах.

Он самолично чуть не убил детей… Удачно, что он все же успел их найти в том месте, куда сейчас возвращался, чтобы уже спокойно и обстоятельно завершить начатое.

«Все же надо было взять Лури с собой», – с сожалением подумал Дан о своих поспешных действиях. «Ладно, сам как-нибудь справлюсь, – сам успокоил он себя. – По-быстрому закончу и вернусь…»

С момента его ухода здесь мало что изменилось. Вот только огонь, вызванный ударом молнии, успел погаснуть, и опаленные охранники перестали источать запах жареного мяса. Ну да, снова перестарался… Но какая разница, если все равно не собирался брать их живыми!

Еще один труп у входа, на ступеньках. Этому магу он просто разорвал кровеносные сосуды призывом крови. Дождь уже успел смыть кровавые следы, а тело так и осталось лежать на том же месте. Судя по всему, за это время здание никто не покидал, и сюда никто не приходил. Но с этим все было понятно: безумие природы продлится как минимум еще пару часов. Это ему было безопасно находиться снаружи, а вот обычным людям не особо.

Дан вошел, остановился и прислушался. В здании царила тишина.

«Куда теперь?» – встал перед ним резонный вопрос. Чуть подумав, решил: сначала в хранилище, туда, где он видел емкости с собранной кровью его сородичей. Не стоит ее здесь оставлять… А потом еще раз пройтись по зданию, сверху вниз, заглядывая в каждый кабинет. Может быть, еще что попадется.

Живые? Вроде бы он уже убил всех, кого здесь застал… Сожалел ли он об этом? Да ни грамма! То, что они сотворили с детьми его клана, не заслуживает другого наказания, кроме смерти!

* * *

Она все же не ошиблась! Это словно какое-то чудо, в которое она давно уже не верила. Вот и верь тем глупцам, что утверждают, что нет судьбы и каждый сам творец ее. Появление страшной грозовой ночью двоих детей, носителей крови ее клана, который многие считают вымершим… Разве это не судьба? Мальчик и девочка, способные возродить клан, чья кровь будет доминировать в жилах их потомков. Ведь в клане драконьеров, даже если второй родитель был обычным человеком, всегда рождались драконьеры… Разве это не чудо?

Но прежде надо позаботиться о неожиданном подарке самой судьбы. Для этого ей пришлось сделать сразу две вещи: сначала распечатать свой последний резервный накопитель силы, а затем произвести духовное слияние с телом девочки. Ведь только так она могла лечить, став Хранительницей.

Само слияние прошло успешно. Даже лучше, чем это происходило со специально выбираемыми когда-то главой клана девушками, которым предстояло служить для нее временным сосудом души. Видимо, эта девочка как никто ранее была предрасположена к целительскому дару, такому же сильному, что когда-то был и у нее. Но вот то, что Юна почувствовала, ощутив себя в живом теле ребенка, вызвало в ней сильнейшие гнев и ярость, и даже желание кого-нибудь убить, желательно с особой жестокостью… Кто посмел такое с ней сотворить?! Теперь понятно, чем вызвано такое плачевное состояние ее тела. Кто-то периодически выкачивал драгоценную кровь девочки, и это мешало ее организму самовосстанавливаться. Можно было предположить, что мальчик тоже неоднократно подвергался этой процедуре… Видимо, поэтому он выглядел настолько плохо…

При таком состоянии тела Юна не сможет помочь ни мальчику, ни тем более девочке. Поэтому для начала следовало заняться телом девочки. Ее проводящие силу каналы запутаны множеством узлов и забиты образовавшимися тромбами. В таком состоянии она смогла бы прожить еще пару лет, а потом ее убила бы собственная сила, не имеющая выхода из тела.

Благо, все еще было не настолько запущенно и можно было попытаться все исправить… Прости, милая! Будет больно…

Следующий час был полон бесконечной боли и криков. Хотя Юна и пыталась забрать на себя часть страданий, но малышке хватило и того, что осталось. Если бы та была в полном сознании, то вряд ли пережила бы этот час. Пережить такую боль неподготовленному человеку просто невозможно.

Но спустя время Юна поднялась с пола, полностью удовлетворенная проделанной ею работой. Тело девочки было легким и совершенно здоровым. Ее буквально переполняла природная сила. Она чувствовала, как та струилась по венам, доделывая то, что не сделала Юна. Еще пару дней, и девочка будет абсолютно здорова.

Так, теперь займемся мальчиком…

Если бы он не был так плох, она бы предпочла отложить лечение, дать девочке время восстановиться, но не сейчас. Его внешние травмы требовали немедленного вмешательства.

Оборачиваясь к мальчику на столе, Юна заметила свое отражение в зеркале и замерла.

«М-да!.. Немного перестаралась…» – чуть смутилась она. Что поделать, давно она уже не практиковалась в искусстве излечения!

Из зеркала на нее смотрела беловолосая, как и она сама, девочка. А ведь прежде ее волосы были цвета спелой пшеницы! Глаза сохранили свою синеву, только стали светлее. Но главным была даже не изменившаяся внешность, а то, что девочка стала старше. Из зеркала на нее глядела молодая красивая девушка лет семнадцати… Такого эффекта при слияниях раньше не происходило. Правда, и лечить того, с кем сливалась, Юне не приходилось таким экстремальным способом.

«А девочка стала просто красавицей!..» – отметила Юна не без удовольствия. Что греха таить, ей всегда нравилась собственная внешность.

Но пора уже было заняться мальчиком.

За то время, что она была занята излечением девочки, лечебная слизь, растворила на нем всю одежду и уже образовавшуюся кровавую корочку.

«Позже надо будет выяснить, что же с ними произошло и где он так пострадал… А пока… Это еще что?!» Новая волна злости захлестнула Юну. На теле мальчика четко проступала рабская татуировка. «Кто посмел?!»

Подчиняясь ее воле, слизь колыхнулась, закрывая татуировку. Через пару минут она растворится вместе с кожей. Но это не страшно, он даже не почувствует эту боль. А пока она занялась восстановлением его лицевого покрова. Жаль, что она не знает, каким он был до этого. Но подумав, она решила, что ему следует соответствовать новому облику своей сестры. Сначала она убрала эти страшные ожоги, «нарастив» ему новую кожу. Затем занялась телом… Еще пара часов кропотливой работы, манипуляций с его каналами, забитыми и запутанными, как и у сестры. Надо признать, что, несмотря на ожоги, его состояние было более удовлетворительным.