Я выложил на стол заранее заготовленные папки, которые тут же разобрали. Да, времени у меня было немного, да и опыт преподавания отсутствовал, но зато жизненного хватало. Так что, может быть, с точки зрения педагогической науки, мои выкладки могли показаться неправильными, но я считал их достаточными, чтобы дать представление о том, что такое беспилотники вообще и квадрокоптеры в частности. А если кому-то что-то не нравится, могут сами вести этот факультатив. Ещё бы они понимали, что вообще это такое, беспилотные летательные аппараты.

– Значит, в первом семестре ты хочешь дать теорию о строении этих… – директор сверился с текстом, – квадрокоптеров, а во втором перейти к практике. Сделать аппарат своими руками и научиться им управлять, так?

– Совершенно, верно. – я кивнул. – Всего сорок часов за два семестра. Два часа за две недели. Думаю, этого будет более чем достаточно. В первый семестр отсеются те, кому неинтересно, так что потом мы сможем спокойно сформировать небольшую группу энтузиастов.

– Идея неплохая. – На удивление, завуч или, точнее, как я вспомнил, заместитель директора по учебно-методической работе, не стала придираться к плану, а перешла в более конструктивную плоскость. – Но где мы возьмём средства? Я понимаю, что вести факультатив вы будете на общественных началах, но эти ваши квадрокоптеры из чего-то же нужно собирать! Что там для этого требуется? Я уверена, что всё это стоит денег. А фондов нет!

– На техническую часть фонды будут выделены дополнительно через наше ведомство, – подал голос Сухарев. – Также со всех участников будет взята подписка о неразглашении.

– Вы, конечно, меня извините, но это бред. – Я покачал головой, не сумев сдержаться из-за накала идиотизма. – За границей уже клепают дроны того или иного вида, в том числе и квадрокоптеры. Пройдёт совсем немного времени, когда форма устоится, а после производство и вовсе станет массовым. И если мы будем трястись и пугаться собственной тени, отстанем даже от индусов, прости Господи. Тут, как по мне, наоборот, нужно делать использование дронов массовым, а чтобы не допускать различных инцидентов, разработать технические нормы и полётный регламент.

– Это решаю не я, – изменился в лице особист. – Вопросами безопасности страны занимаются гораздо более компетентные люди, я лишь выполняю приказ.

– Да я понимаю, извините. – Я тяжело вздохнул и взял себя в руки. – Просто не хочется, чтобы такое невероятно важное направление легло под сукно только из-за того, что кто-то там, наверху, чего-то испугался. Не нужно считать наших врагов идиотами. В некоторых моментах они нас превосходят, а именно в плане низовой промышленной инициативы, так сказать. Там любой человек может начать своё дело, причём практически любого направления, не оглядываясь на указивки сверху. Да, девяносто девять из ста прогорят, но один-то выстрелит и двинет вперёд техническую мысль. А у нас слишком легко при этом можно получить по рукам. И нет, я не антисоветчик, наоборот, я люблю свою страну, но такие вот моменты раздражают.

– Давайте вернёмся к учебному плану, – поспешил свернуть с опасной темы директор. – Значит, на практические занятия будет отдельный бюджет. А в чём конкретно они будут заключаться? Что вы собираетесь делать? Это будет что-то вроде кружка авиамоделирования?

– Не совсем. – Я покачал головой. – Понимаете, принципиальное отличие квадрокоптеров от планеров в том, что они, так сказать, уже конечный продукт. Там, где другие собирают уменьшенные копии действующих самолётов, годные только для изучения особенностей конструирования и развлечения, у нас фактически получается действующее изделие. На него уже можно будет навешивать различное оборудование и использовать по назначению. Прежде всего, это, конечно, наблюдение, но возможны и различные дополнительные функции. И пусть на данный момент та же возможность сброса гранат или функция дрона-камикадзе нас не интересует, мы вполне можем тренироваться в их использовании.

– Ну вот, а вы говорите, не нужен контроль! – откинулся в кресле Андрей Вальдимартович. – Это же, получается, настоящее оружие! А если что-то случится, кто будет отвечать?!

– Я не говорил, что контроль совсем не нужен. – Я не собирался каяться. – Но тут ведь какой момент. Любой автомобиль можно превратить в шахид-мобиль. Начинить его взрывчаткой, собрать простейший управляющий блок и устроить теракт. Так что теперь, машины запретить? Да, с дроном проще, но тут уж ничего не поделаешь, от тех же кухонных ножей в год гибнет намного больше людей, чем от огнестрела. Регламент обращения с малыми беспилотниками нужен в обязательном порядке, тут я первый двумя руками за. А вот насчёт остального… я вообще считаю, что со временем умение управлять дронами нужно будет прямо в школе прививать в обязательном порядке. Так же как вождение автомобиля. За дронами будущее. Я могу очень долго перечислять возможности и военные, и гражданские, но не буду отнимать время. Скажу только, что изучать способы военного применения я поначалу вообще не планировал, в документах этого нет. Но раз уж КГБ берёт наши занятия на контроль, то можно выделить под это несколько часов в конце года. Чтобы они имели представление, что это такое.

– Мы ещё обсудим этот вопрос, – вмешался Сухарев. – Пока давайте оставим его открытым.

– Лично я категорически против подобных… экспериментов! – Пока я рассуждал о военном применении квадрокоптеров, замдиректора сидела, поджав губы, но в итоге не выдержала. – Наши студенты…

– Готовятся создавать и обслуживать боевые самолёты, извините, что перебил. – Я мило улыбнулся женщине. – То есть, по сути, делают всё то же самое, разве что самостоятельно на врага их не наводят. Да и то неизвестно, как долго это будет продолжаться. Чем мощнее и производительнее будут становиться микропроцессоры, тем больше возможностей будет у беспилотной авиации. Американцы уже сейчас вовсю применяют свои разведывательно-атакующие дроны «Жнец» и «Хищник». От них не отстаёт Израиль, да и остальные западные страны. Если мы будем прятать голову в песок, то проиграем эту гонку, даже не начав. К тому же никто не собирается гнать наших студентов на фронт. Тут, скорее, речь идёт о том, чтобы они сами научились управлять беспилотниками и научили других.

– Хорошо! – не дал разгореться спору Биртман. – Тогда мы с Натальей Валерьевной изучим учебный план, если что, подкорректируем… вы же, молодой человек, не против?

– Конечно, нет. – Я пожал плечами. – Буду рад принять совет от опытных педагогов.

– Ну, вот и замечательно! – удовлетворённо кивнул директор. – Наталья Валерьевна вызовет вас, когда всё будет готово. С ней же обсудите расписание.

– Понял, принял, – я верно понял, что аудиенция закончена, и поднялся со стула. – Спасибо, что уделили время.

– Пустяки, наша обязанность, как педагогов, помогать юным талантам, – отмахнулся Андрей Вальдимартович. – Алексей Михайлович, задержитесь, пожалуйста. Надо обсудить кое-какие вопросы.

Намёки я ловил на раз, особенно такие вот, когда только в лоб не объяснили, что пора. Поэтому кивнул честной компании и свалил. Теперь можно было и расслабиться, хотя, справедливости ради, я особо и не напрягался. Первый курс техникума фактически дублировал школьную программу, а я уже успел по ней пробежаться. Освежил знания по точным наукам, уложил в голове гуманитарные, отличающиеся от прошлых, и в итоге был готов хоть сейчас сдавать выпускные экзамены. Не шучу, сатори с каждым днём действовало всё эффективнее, позволяя заходить всё глубже, не теряя при этом связи с реальностью. А в состоянии просветления заучить учебник по географии или химии и уложить знания в голове было раз плюнуть. Одним словом, чит, как бы бан за это не словить.

Но пока вроде как меня никто выкидывать из этой реальности не собирался, так что я спокойно вышел из техникума, надел шлем и рванул домой. За день успел пообщаться с одногруппниками, пару раз отшить Аньку, не оставившую идею затащить меня в свои сети, посмеялся с Зоей, крепко взявшей Антона в оборот, дал пару советов Эрику, как найти себе девчонку, хотя чего её искать было, нас трое в группе на почти три десятка девок. В коридоре столкнулся с Александрой, в костюме ставшей похожей на строгую преподавательницу, показательно с ней раскланялся и тайком получил предложение заехать в гости, короче, развлекался как мог. Теперь настала пора послужить родине.

Через час я припарковался перед управлением КГБ, проигнорировав удивлённые взгляды случайных прохожих. Да, посторонние люди здесь не останавливались, даже знак не нужен был. И так все знали, что это за здание и кто в нём находится. А тут какой-то пацан, и такой наглый. Впрочем, мои номера многое говорили тем, кто понимает, меня даже ГАИ не останавливало, так что решили, что я сын кого-то из сотрудников. Эх, наивные людишки.

В профилактории меня уже ждали. Анастасия и Лида болтали с монументальной Ольгой Леонидовной, а рядом скромно и молча примостилась симпатичная девица лет двадцати. Хотя какой там симпатичная, очень даже красивая. Тонкие черты лица, точёная фигурка, а девица как специально оделась в облегающие джинсы и обтягивающую высокую грудь-троечку футболку, но главное – это ярко-рыжие волосы и взгляд зелёных глаз. Что называется с блядинкой. Уверен, в Европе её и сейчас без разговоров сожгли бы как ведьму. Ну а кто она, если у меня от одного взгляда в штанах стало тесно.

– Добрый день, милые дамы. – Я щёлкнул каблуками и изобразил поклон. – Позвольте выразить моё восхищение вашей цветущей красотой и преподнести небольшой презент. Так сказать, из почтения и даже в какой-то мере обожания.

– Надо же, какой кавалер, а всего несколько месяцев назад был быдло быдлом, – благосклонно приняла коробку конфет Ольга Леонидовна и, повернувшись к незнакомой девице, подмигнула. – Повезло тебе, Алина.

– Да это он девушку незнакомую увидел, вот и бьёт копытом, – хмыкнула Анастасия с непонятной мне ревностью. – Чего стоишь?! Давай в душ и переодевайся! Время не ждёт, а ещё ваши замеры проводить!

Я пожал плечами, подмигнул рыжей Алине и умотал по знакомому маршруту. Что это было, подумаю потом, но сто процентов никакого влечения ко мне Настя не испытывает. Видала она меня в разных видах, и голого, и нет. А уж сколько боли я испытал от её нежных рук, и это не метафора. Да у меня никогда не встанет на женщину, которая в течение четырёх месяцев изо дня в день била меня током. Это надо быть на голову отбитым, чтобы иметь к ней половое влечение. Ну, или мазохистом, чего я за собой не замечал. Нет, тут что-то другое, но что именно, было непонятно. Хотя… у меня промелькнула идея. Осталось её только проверить, но это позднее, а пока я привычно разорвал пакет с мыльно-рыльными, вставая под тугие горячие струи душа.

– Дамы, я готов и в полном вашем распоряже… пардоньте! – Окинув взглядом фигурку обнажённой девушки, я сделал вид, что мне стыдно, и отвернулся. – Скажете, когда можно поворачиваться.

– Спасибо. – Голос у Алины оказался под стать внешности, чуть низкий, чувственный, пробирающий до костей. – Всё, можете поворачиваться.

– Благодарю. – Я развернулся, с неудовольствием заметив, что халат, в который закуталась рыжая, слишком плотный и длинный. – Итак, начнём?

Замеры прошли быстро. Сама Алина уже прошла их, пока я мылся, и теперь сидела на стуле, с интересом наблюдая за показателями. При этом вид у неё был такой, будто она понимала, что они значат. Что послужило ещё одним камушком на чашу моей версии. Как и её выговор. Явно не сибирский, но и конкретный регион в нём не прослеживался. Скорее уж речь шла о грамотно поставленной речи и прекрасном владении голосом. Что, опять же, намекало.