– Тебя вызывает ректор, – послышался скрип двери, а я обернулась, видя в коридоре Бессану.

Она засунула голову, не обращая внимания на студентов.

Я чуть не подпрыгнула, глядя на лучшую подругу.

– Сидите! – приказала я, тут же погасив огонь под котлом.

Я поспешила к Бессане, шепотом спрашивая: “Что такое?”. Сердце сделало кульбит, пока я слышала довольные голоса студентов.

– Астрал его знает, – негромко заметила Бессана. – Но настроение у него так себе. Я пришла подписать ведомость, а он потребовал, чтобы я вызывала тебя… Немедленно! Он рвет и мечет!

– Ого, – выдохнула я, прикрыв дверь. Что-то внутри напряглось и трусливо сжалось.

Бессана была моей лучшей подругой, которая досталась мне по наследству от настоящей Альмы.

Бесс была удивительным человеком. Есть такие подруги. Если ты сказал, что ты один раз был в Тимбухту, то она тут же заявит, что был там целых три раза! Если тебе подарили украшение, то ей подарят три цепочки и кольцо с воттакенным бриллиантом.

Но это не мешало нам дружить.

Род Бессаны принадлежал аристократии и был проклят по женской линии. Когда-то давно, в незапамятные времена в ее семье случился конфликт. Вместо долгожданного наследника родилась девочка. Тогда родители решили назвать ее Мирабеллой, но возмутилась старая ведьма – бабушка, требуя, чтобы внучку назвали Бессаной, в честь нее. В честь этой бабки, отличавшейся редкостным характером, которым отлично забивали гвозди на гробах ее восьми мужей, родственники хотели назвать только камень в семейном склепе. Или статую над могилой. Но бабка была неумолима и требовала назвать внучку Бессаной. В итоге родственники доигрались. Я точно не могу представить, что сделала бабка, но теперь всех женщин, рожденных в этой семье, зовут Бессанами. И никак иначе. Даже если их хотели назвать по- другому. Каким-то чудом, имя меняется в магической метрике, ошибается регистраторша, отец, вместо желанного имени может выговорить только одно слово: “Бессана”. Историй, на самом деле куча. Но факт остается фактом. Бессана. И точка.

Но с этим фактом уже смирились.

– Я заходила к нему, а он какой-то нервный, – шептала Бессана. – Ты что такое умудрилась натворить?

– Я? – удивилась я, вспоминая доброе утро, переходящее в добрый день. – Пока ничего. Если не считать того, что я надела старую мантию.

– О, у меня тоже есть целых три старых мантии! – тут же заметила Бессана. – Я все подумываю, куда бы их деть! Нет, пару раз надевала… Скажем так… Одна у меня с золотой вышивкой… Сразу видно, что принадлежала какому-то архимагистру! Вторая …

Я вздохнула. Друзья, как лекарство. Их надо принимать такими, какими они есть.

– И вот здесь вот идет оторочка. Я подозреваю, что бриллиантами… Но я не проверяла, – вдохновенно продолжала Бессана. – Третья мантия…

– Он тебе ничего не говорил? – с опаской спросила я.

– … сразу видно, что мантия ректорская… А? Что? Ректор? А вспомнила! Он сказал, что тебе конец! Так вот, третья мантия явно раритет. Там такие пуговки. Ну, явно золотые! Кстати, если он тебя не уволит, вечером загляни ко мне. И захвати что-нибудь вкусненькое…

Голос Бессаны упал.

– Зелье смерти? – спросила я, вспоминая пойло, которое вызывает головокружение и легкость сразу, а потом спазмы и судороги ближе к утру.

– Ага, – всплакнула Бессана. – У нас будет конференция, посвященная теме “Дариус – сволочь неблагодарная!”. Я отдала ему свою самую лучшую юбку, а он хоть бы спасибо сказал!

– Юбку? Розовую? Некроманту? – спросила я.

– А ты что? – всхлипнула Бесс. – Не знаешь?

Глава 19

Я открыла дверь кабинета, видя Рааманта, сидящего за столом. Его поза. Его взгляд. Все это вызывало у меня чувство, что я маленькая, никчемная и очень- очень провинившаяся.

Мама! – вырвал меня из клубка сегодняших воспоминаний и впечатлений голос дочери.

Мы стояли перед зеркалом, которое светилось магией. В ней отражался кабинет Рааманта.

– Это что такое? – удивленно подняла я брови, глядя на неведомую магию.

В этот момент у меня пронеслась в голове мысль о том, что моя предшественница, Мередит Бренсон зачем -то установила тайную слежку за ректором. Я вспомнила худощавую, немолодую женщину с длинным тонким носом, похожи на клюв цапли. Ee зализанная прическа всегда блестела магическим гелем и напоминала пластмассовую шапочку. “Она претендовала на должность ректора!”, – вспомнила я слова Бессаны. – “Спала и видела. Сначала спала со старым ректором, а потом состарилась и просто спала!”.

Так или иначе, Мередит покинула Академию на радость моему кошельку. А магия слежки осталась. И вот что странно. Кабинет ректора всегда проверяется на предмет чужой магии. А это заклинание так и не нашли.

Я повернула ручку и погасила зеркало. Сердце нервно дернулось, а я вздохнула, глядя на дочь. У меня сейчас нет времени, чтобы любоваться кабинетом! Тем более, меня там могут видеть!

– Очень мило, зайка, – улыбнулась я, радуясь, что опасность пока миновала. Может, пройдет много лет, я буду уже старенькой, и однажды, умирая, скажу Мие, что тот мужчина, которого она видела в Академии, ее отец.

– Мия, а ты никого не встречала, пока искала маму? – спросила я, глядя на съеденный завтрак. – Мама не будет ругать. Просто расскажи!

Мия смутилась, глядя на стену. Она долго думала, а потом вздохнула. Мне писать отчет о происшествии, чтобы подать на стол ректору. Так что я должна знать, куда уводить подозрения.

– Я встретила дядю… – негромко заметила Мия. – Большого бородатого дядю…

Я снова напряглась, стараясь не паниковать раньше времени. Пока еще ничего страшного не случилось! “Призрак!”, – подумала я. – “Нет, а почему бы и нет? Если я скажу, что заклинание, то сразу возникнут вопросы, а кто его сотворил. Начнутся проверки. А так призрак и призрак!”

– Я увидела его в конце коридора… – продолжала Мия. – Я как раз ходила и пела колыбельную Лие…

Почему-то я представила картинку. Идет себе ректор, никого не трогает, как вдруг видит в конце темного коридора девочку с куклой.

Мия стала петь колыбельную. Пела Мия полушепотом, чуть хрипловато и очень однообразно. Не знаю, как кукла, но от такого пения я ни раз просыпалась.

“Это все моя вина!”, – сокрушалась няня. – “Я поставила ей магическую пластинку, отошла на двадцать минут, чтобы поговорить с вами… А теперь она просит понравившуюся песню еще и еще! И говорит, что песня сначала та, а потом не та!”.

Воображение тут же нарисовало маленькую девочку с куклой, которая стоит и поет свою жуткую песенку. В Академии, которая кишит чудовищами. Просто стоит в темном коридоре и поет.

Отдать должное ректору, я бы после этого спала бы со светом.

В Магической Академии можно встретить много чего. Демоны, сбежавшие с урока, мантикора, которая забрела на этажи в поисках еды, старые призраки… Но больше всего на свете не ожидаешь встретить маленькую девочку с куклой, которая поет жуткую песенку заевшей магической пластинки.

Мне казалось, что большая часть фильмов ужасов начиналось именно так.

– Ты с ним разговаривала? – спросила я, чувствуя, как в голосе появляются строгие и тревожные нотки.

– Нет, – выдохнула Мия, помотав головой. – Ты же сказала, ни с кем не разговаривать! Особенно с незнакомыми дядями…

– А он что-то спрашивал? – нервно спросила я, понимая, что картинка в голове приобретает зловещие краски. И эти краски сгущаются.

– Да! – кивнула Мия. – Он спросил, кто я… Но я молчала. Он еще раз спросил, откуда я. Но я тоже молчала. Я просто смотрела на него…

Ну, правильно! Молчи, вдруг дракон уйдет?

В такие моменты я радовалась, что я – не ректор.Молчаливая маленькая девочка в темном коридоре способна заставить любого поверить в … призраков! О, сейчас же сделаю вид, что обошла комнаты студентов и напишу отчет, что увиденная ректором девочка очередной призрак. Нет, а что? У нас просто появилось новое привидение. Может, оно раз в стол лет просыпается! Или в тысячу! И то пару раз показывается, и снова засыпает. Может, у призрака годовщина смерти? Кто их, призраков, знает!

– Больше не выходи из комнаты, – произнесла я, видя, как Мия вздыхает.

– А когда я вырасту, я тоже буду здесь учиться? – спросила Мия.

– Ну, не здесь, наверное, – выдохнула я, вспоминая чья это дочь. – Я думаю, что ты будешь учиться в Шелрудской Академии.

“На другом конце мира!”, – добавила я про себя. – “Подальше от твоего отца!”.

– А мне тут понравилось! – надула губки Мия.– Я хочу учиться здесь!

– О, Шелрудская Академия тебе понравится еще больше! – с жаром убеждала я. – Просто там ты еще не была!

Я поцеловала Мию в макушку, беря со стола газету и пытаясь найти няню по объявлению.

– А теперь помолчи, дорогая. Я попробую найти тебе няню, – улыбнулась я. – Иди, поиграй в спальне. Сделай домик из одеял…

Зеркальце вспыхнуло, а я ждала, когда мне ответят.

– О, здравствуйте. Вы миссис… эм… – я подсмотрела в газету. – Котлер? Да?

– Все верно! – произнесла молодая красивая няня, похожая на Мэри Поппинс. – У меня отличные рекомендации. Из лучших аристократических домов. Мне без разницы, мальчик или девочка. Я люблю всех детей…

– А как на счет магии? – осторожно прощупывала почву я.

– О, за это не переживайте! Я имею магическое образование, – с гордостью. заметила няня, а я почувствовала себя пиратом, который откопал сундук с сокровищами. – Так что магия мне не помеха… Так же я веду подготовку в Академии, если вы не планируете поступать, то я могу дать начальное Магическое Образование. Вам достаточно будет подтвердить в Министерстве навыки и получить сертификат.

Неужели?! Свершилось! Маленькое привидение уедет домой, а я снова будут спать и преподавать спокойно.

– А вы? Как к вам обращаться? Миссис…– с улыбкой спросила миссис Котлер.

– Мисс, – заметила я, улыбаясь. – Мисс Милиборн! Но можете звать меня просто Альмой. Мне срочно нужна няня для моей дочери…

Взгляд миссис Котлер тут же выжег во мне дыру. От прежнего благодушия не осталось ничего. Сейчас она смотрела на меня с нескрываемым презрением.

– Я не работаю с внебрачными детьми! – резко с интонацией обиженной принцессы заявила миссис Котлер. – Я не собираюсь портить свою репутацию, работая … с бастардами и безотцовщинами! После такого ни в один приличный дом не устроишься! Фу!

– Тогда указывайте это в объявлении, пожалуйста! – резко ответила я, гася вызов.

Ну и дела… Я думала, что нянь, как грязи. А тут – совсем беда! Две няни были уже при деле, еще одна не отвечала. Ответила последняя няня, но по замедленной речи и полупустой бутылки из-под крепкого алкоголя на заднем плане, разговор был коротким.

– Ладно, – согласилась я. – Быть может, завтра появятся новые объявления. Один день ничего не решает, не так ли? Мы почти без приключений пережили его!

И тут я увидела, что мое карманное зеркальце покрылось мутным туманом.

– Да, да, – произнесла я, как можно приветливей. А вдруг кто-то из нянь решил вспомнить про знакомую или родственницу?

– О, моя дорогая, как вы там? – спросил голос миссис Виральд. Я увидела ее на огромных белых подушках.

– Потихонечку, ищем няню, – ответила я, глядя на целую артиллерию зелий.

– Мне вон тут чего понапрописывали, – выдохнула миссис Виральд – И сказали не тревожиться. А как тут не тревожиться, если я вас так подвела?

– О, ничего страшного, – соврала я, слыша, как по спальне кто-то тянет стул. – Мы покушали, играем…

– Дорогая моя, – послышался голос миссис Виральд, а она потянулась за каким-то листком. – Я постараюсь выздороветь, как можно быстрее! Я понимаю, как осложнила вам жизнь. Мне ужасно стыдно!

– Вы, главное, не нервничайте, – закивала я. – Ничего страшного! Все в порядке.