Анна. Все же она очаровывала больше остальных. После их немного неловких встреч и неуклюжего общения, их обсуждений и ее музыки, младшая сестра вечерами превращалась в настоящую светскую или даже «богемную» даму. В сочетании с ее молодостью и непоседливостью, которая тоже была игрой, смотрелось это мило и забавно. На что и делался расчет. По сути, Анна так и оставалась «младшенькой», всеми любимой и балованной. Хотя в кругу семьи такой не была. Но гостям нравилось. Илья лишь жалел, что вот эта девушка в его помощи обычно не нуждается – как всеобщая любимица, Анна находила поддержку у всех. Но всегда, с кем бы она ни общалась, все же искала Илью взглядом. Он уговаривал себя, что ему и этого достаточно.

Сегодня гостей было меньше, чем в предыдущие дни. Все же люди еще помнили, что в понедельник начинается рабочая неделя, а дома тоже есть дела. Остались самые стойкие или те, кто бытом не занимается вовсе. Так, в комнате довольно громко, чересчур наигранно оживленно беседовали две дамы средних лет, поклонницы творчества Клары. Они обсуждали какой-то турецкий сериал и актера, исполняющего там главную роль. Амелия слушала их с рассеянным видом, в этот раз даже не играя, ей просто было это неинтересно.

Еще одна дама, всегда сдержанная, очень элегантная, похожая, по мнению Ильи, на постаревшую Элен Курагину, привыкшая к вниманию, сегодня была молчалива и выглядела уставшей от вечеринок. Почему она не уехала, никто не знал. Женщина потягивала вино из высокого бокала и делала вид, что слушает какой-то бесконечный натужно веселый рассказ другого гостя. Мужчине этому было чуть за сорок на вид. Высокий, но полноватый, довольно приятный. Он все три вечера подряд был очень разговорчивым, потчевал всех такими длинными байками, но, что удивительно, больше половины из них имели неожиданную и реально смешную развязку.

Илья уже знал, что с этим человеком всегда довольно интересно общаться в начале вечера и грустно – под конец. Потому что гость пил. Много, почти не расставался с бокалом, добавляя туда коньяк. И всегда это заканчивалось одинаково: на каком-то моменте речь мужчины становилась все более медленной и менее вразумительной. Потом он и вовсе замолкал и застывал в кресле, будто засыпал с открытыми глазами. Илья помогал Петру сопроводить гостя до его комнаты и уложить спать.

Еще были в столовой, конечно, Виктор и Юрий. Оба выглядели слегка обиженными. Илья подумал, что эти двое все же, наверное, предприняли неудачную попытку проникнуть сегодня на причал. Хотя у этих мужчин вечно были такие странные выражения лиц, с легкой непонятной претензией.

Но Юрий успокоился быстро, как только увидел Клару. Старшая из сестер ему явно нравилась, и он всегда старался держаться ближе к ней. Становился даже галантным, пытался произвести впечатление. Илья знал, что Клара взаимностью этому человеку не отвечает, считает его неприятным, но при этом всегда ведет себя с ним дружелюбно ровно. Виктор выглядел раздраженным. Он все три дня пытался очаровать Амелию. И все неудачно. Средняя из сестер его просто игнорировала. Сегодня Виктор, видимо, почти смирился с поражением и решил просто напиться. По крайней мере, он уже прикончил первый бокал коньяка и щедро наливал себе вторую порцию, когда Илья только появился в зале.

А еще сегодня здесь был новый человек. По крайней мере, Илья в предыдущие два дня его не видел. Молодой, судя по нескольким заинтересованным взглядам, из тех, кто нравится женщинам. Он был аккуратно и дорого одет. Но Илье не понравилась некоторая нервозность этого гостя. И то, как он смотрел на Анну. С каким-то упреком и ожиданием. При этом сама девушка практически не обращала на него внимания. Только Илья заметил, что она нервничает, потому что молодой человек все время наблюдал за ней.

Скоро стало понятно, что сегодня гости разойдутся раньше, чем в предыдущие дни. Не прошло и полутора часов, как самого пьющего и разговорчивого отвели в спальню. Скоро вечеринку покинула дама, похожая на персонажа Толстого. Как ни странно, раньше времени собрался спать и Юрий. Илья заметил, что этот гость тоже выпил больше обычного. Глядя на то, как пустеет комната, засобирались и поклонницы романов Клары. Петр кивнул Илье через всю комнату, снова хитро подмигнул и указал на бар. Судя по всему, приятель предлагал остаться и выпить, празднуя окончание вечеринок. Илья уже знал, что в будни званых вечеров не будет. Он согласно кивнул.

– С вами, – тихо известила его Амелия, которая наблюдала их договор.

– И я. – Анна подошла и уселась в соседнее кресло. – Немного вина за свободу!

– Можем уже и начать, – улыбнулась ей сестра. – Мы заслужили свой маленький праздник.

Илья послушно стал наливать вино для девушек. Сам он весь вечер просидел с одной порцией коньяка. Сейчас решил, что можно позволить себе выпить еще чуть-чуть. И в тот момент, когда он потянулся за бутылкой своего напитка, рядом прозвучало:

– От тебя давно ничего не слышно, Аня.

Новый гость буквально навис над креслом, где сидела девушка. Он опирался одной рукой на спинку, заглядывал Анне в лицо. Илье это не понравилось. Как и тон, каким молодой человек с ней заговорил. Если не открытая угроза, то явный вызов. Амелия обеспокоенно нахмурилась. Анна выглядела несколько сбитой с толку. У нее был такой вид, будто она старается вспомнить этого человека, но у нее не получается.

– Ты о чем? – спросила она.

– Ну ты же сейчас над чем-то работаешь? – Это прозвучало так, будто сам молодой человек в этом очень сомневается. – Покажешь что-то новое?

– Правила Горских, – сладко-язвительно напомнила Амелия. – Мы не устраиваем демонстраций на вечеринках.

Это на самом деле было так. Петр предупредил Илью сразу. Никаких художественных номеров в программе вечеров. В столовой, где принимали гостей, не было книг Клары, хотя они лежали свободно в любых других комнатах, на стенах не было и картин средней сестры. Также здесь не стояло пианино и никто не приносил скрипку или гитару, на которой изредка любила наигрывать Анна.

– Я знаю, – с неестественной улыбкой отозвался молодой человек, не сводя с младшей Горской взгляда. – Но я же сам музыкант. Это просто интерес коллеги. Давно не виделись, вот и интересуюсь.

– Мы знакомы? – холодно осведомилась Анна.

– Конкурс в Москве, – коротко бросил гость, уже не скрывая обиды. – Конечно, тогда первое место было за тобой.

Анне явно это ни о чем не напомнило. Наверняка таких конкурсов было множество. Только говорить об этом молодому человеку девушка не хотела. Это могло разозлить его еще больше. Скандалов никто не любил.

– Наблюдал потом за твоими успехами, – продолжил гость. – По знакомству, так сказать. Помнишь? Мы неплохо ладили.

Вот это Илье совсем не понравилось. Дело было не в ревности – его напряг этот собственнический тон молодого человека и теперь уже практически не скрываемая угроза. Только Анна не испугалась. У нее появилось упрямое и решительное выражение на лице. Она улыбнулась с вызовом.

– Я тебя не помню, – произнесла девушка твердо.

Молодой человек неприятно сощурился. Амелия отставила свой бокал, выпрямилась в кресле, будто готовилась к бою. Илья легко поднялся на ноги. Пора было убрать навязчивого гостя подальше.

– Разговор не задался, – с предупреждением известил он молодого человека. – Да и вечеринка закончилась.

Гость выпрямился, развернулся к Илье. Журналист был ниже его ростом, но явно в лучшей физической форме. Молодой человек прикидывал свои шансы. К драке он точно был готов, но прежде чем решился на открытый конфликт, рядом с Ильей встал Петр, как бы прикрывая собой сестер.

Гость отступил на шаг назад. На его лице появилось новое выражение удивления и испуга. Илья мог его понять: Горского в этот момент трудно было не испугаться. Вроде бы ничего не изменилось, у Петра был все тот же его напускной угрюмый вид и слабая улыбка на губах. Но Горский принадлежал к тем людям, кто умел транслировать свои эмоциональные состояния. Илье в тот момент казалось, будто рядом с ним появился дикий зверь или нечто иное, агрессивное и темное. Петр просто подавлял.

Молодой человек выставил руки вперед, как бы показывая, что признает поражение, и, резко развернувшись, поспешил прочь из комнаты. Амелия облегченно вздохнула, снова удобнее расположилась в кресле.

– Неприятное завершение вечера, – прокомментировала Клара, присоединяясь к компании. – Это что было?

– Да вспомнила я его, – нехотя выдала Анна с нескрываемым презрением. – Два года назад конкурс и правда был. Он не вошел даже в шорт-лист, но почему-то думал, что стоит дороже. Поймал меня в кафе гостиницы, пытался уговорить подняться с ним в номер.

На лицах ее родных застыло одинаково тревожное выражение. Петр погасил свою агрессию, как только противник сбежал, и теперь просто хмурился. Анна улыбнулась брату ласково и немного заискивающе.

– Я даже не стала тогда звонить тебе, – будто оправдываясь, продолжила она. – Просто ушла, якобы на минутку до дамской комнаты. Возможно, он меня искал. Не интересовалась.

– И все же это было опасно, – с мягким упреком заметила старшая сестра. – И тогда, и сейчас.

– Но драк у нас еще не было, – усмехнулась Амелия.

Клара тяжело вздохнула.

– Хочу кофе, – решила она.

– А я своего чаю, – поддержала ее Анна, отставляя бокал.

– Принесу, – пообещала писательница.

– Давай все же по коньяку? – предложил беззаботно весело Петр Илье.

Они еще посидели все вместе. Журналист для себя решил, что этот вечер был самым уютным за время его пребывания в этом доме. Разошлись они где-то в половине одиннадцатого. Илья привык ложиться позже, но делать ничего не хотелось. Потому он лениво листал ленту новостей в социальной сети на своем смартфоне и слушал ставшие уже привычными звуки. Старый дом жил своей жизнью. За окнами шелестели листья сада, пели какие-то ночные птицы. В комнатах изредка скрипела старая мебель, слышались еще какие-то шорохи. Такими же привычными были и другие звуки. Голоса в коридоре, шаги. Немного поднадоевший кашель Петра. Он, похоже, что-то обсуждал с одной из своих сестер.

Слов Илья не разбирал, да ему это было и не интересно. Откладывая смартфон, он как-то лениво подумал, что Горские о чем-то спорят. Потом голоса стали тише и спокойнее. Кто-то из сестер произнес: «Мне тоже надо работать». Где-то хлопнула дверь. Илья засыпал.

5 глава

Илья не знал, как называется это состояние. Ступор, остолбенение? Какие-то там расстроенные чувства или дезориентация? Ему не было дела до названий. Но он помнил, что раньше не раз наблюдал со стороны, когда кому-то сообщали о смерти близких или родных. Теперь он испытал это на себе. Неверие, смятение, какую-то беспомощность и растерянность. А еще – преддверие боли и скорби. Это совершенно выбивало из колеи. Он почти не понимал, что происходит вокруг, но силился сосредоточиться. Он знал, это важно. Разумом понимал, но прийти в себя не мог.

А еще Илья впервые попал из сторонних наблюдателей в подозреваемые, хотя это его сейчас совсем не волновало. Полицейский, который приехал в дом Горских, выглядел привычно. Как и многие другие представители его профессии, с кем Илье доводилось работать, был спокойным, собранным, бесконечно усталым. Но этот еще и старался быть вежливым. Не официально, а как-то искренне.

– Так вы родственник? – спросил он.

– Нет, – покачал Илья головой. – Гость.

Полицейский удивленно приподнял брови, ведь Илью поместили отдельно от остальных приглашенных. Петр выделил ему комнату на втором этаже, где жили сами Горские.

– Друг? – попытался как-то прояснить ситуацию представитель закона. – Давно знакомы?

– Три дня, – честно выдал Илья. – Сегодня четвертый…

Полицейский задумчиво нахмурился.

– А причина? – продолжал он опрос. – Причина приезда в наш город?

– Отпуск, – все так же коротко сообщил журналист. – Мимо ехал… Просто оказался здесь, и Петр предложил остаться. Хотел на одну ночь, получилось так…

Представитель закона помолчал, что-то обдумал и предположил:

– Кто-то из сестер? – Вопрос был задан уже совсем другим тоном. По-мужски, с пониманием.