– Выкрою время, – махнул рукой Станислав. – Мы ведь с тобой умеем быть многостаночниками.

– Что есть, то есть. Ладно, не будем ждать этого Терентьева, а то тут до вечера можно просидеть.

– Если не до завтрашнего утра.

– И такое может быть. Можем сейчас спросить про него у участкового. Он наверняка знает, что это за фрукт. Тем более что судимый.

– Так у него срок-то давнишний. Если не ошибаюсь, он и сидел немного, да и было это лет пятнадцать, что ли, назад.

– Срок прошел, а память осталась. Пошли. Сначала к участковому, потом в родные пенаты.

Участковый Роман, хорошо знавший подшефный контингент, как и любой другой представитель его профессии, ничего особо интересного не рассказал. Николай Терентьев, ныне проживающий с пожилой матерью, в юности крутился среди неформальной молодежи, там и поймал судимость, когда его прихватили с коробком «травки». По словам полицейского, человеком он был вполне безобидным, но странноватым. Последнее выражалось в том, что он любил говорить на какие-нибудь пространные темы с уклоном то ли в философию, то ли в еще какую-то малопонятную обычному человеку муть.

– Он этим делом не балуется? – уточнил Гуров, сделав характерный жест по шее.

– Нет, – твердо ответил Роман. – Не алкаш – это стопроцентно. Выпить, конечно, может, но я Колю очень редко видел выпившим. И то не сказать чтобы он был в доску пьяным.

– А веществами не балуется, как в юности?

– Тоже не замечал. Да, он в юности торчал неслабо, наверно, тогда умом слегка и тронулся.

– А убить человека может? – спросил Крячко.

– Да вы что? – усмехнулся полицейский. – Колька, по-моему, и таракана-то не прихлопнет.

– Он ведь не работает?

– В общем нет. Так, периодически калымит где-то.

– Типа грузчиком-уборщиком?

– Да, что-то вроде того. Жить-то тоже на что-то надо. А на мамину пенсию не особо разгуляешься.

– А где он бывает? – поинтересовался сыщик. – А то мы его с утра застать дома не можем.

– Это неудивительно, – махнул рукой собеседник. – А быть может где угодно. Или один где-то мотается. Или к дружкам старым заглядывает, но не к местным. С местными он особо дружбу не водит. Бывает, в церковь заходит, она у нас тут недалеко. В общем, тихий, безобидный товарищ, только с неслабо съехавшей крышей.

– А к нему кто-нибудь подозрительный ходит?

– Особо и нет. Изредка приходят или его старые друзья из рокерской тусовки, или какие-нибудь принеформаленные ребята. Но говорю, это бывает редко. Там матушка его не больно таких гостей жалует.

– А она сама где сейчас?

– Обычно дома. Она не работает. Но, может, к дочери уехала – у нее еще дочь есть, Татьяна. В Подмосковье где-то живет.

От участкового друзья ушли, можно сказать, ни с чем.

– Вот тебе и все подозрения, Лева, – сказал Стас, когда они уже шли обратно. – Просто долбанутый на всю голову чудик.

Лев Иванович усмехнулся:

– Поговорку про омут и чертей слышал?

– Нет, представь себе, не слышал. Лева, ты серьезно думаешь, что этот сумасшедший хиппарь мог девчонку придушить?

– Ну, всякое бывает. Не мне тебе рассказывать.

– Да я не спорю. Но, по-моему, это притянуто за уши.

– Просто ты этого Терентьева не видел.

– Не видел, но мнение составил. Лева, я тебе рупь за сто даю, что к убийству нашей студентки этот чудик Коля ни боком ни скоком.

Гуров покачал головой, но ничего не сказал. Напарник понял, что убедить друга ему не удалось, и лишь пожал плечами.

– Вот увидишь: я был прав, – назидательно заметил он.

– И ты увидишь, что и я был прав, – все же возразил Лев Иванович. – Потому что все-таки что-то за ним есть.

– Ну а мотив какой? Затмение нашло? Меркурий во втором доме? Если он малость того. – Станислав покрутил пальцем у виска.

– Ну, ты ответил на свой вопрос, – улыбнулся Гуров. – Теоретически – да, я готов согласиться с Ромой, что этот Терентьев на первый взгляд вполне себе безобидный товарищ. Но у психов, сам знаешь, что в голове творится.

– Наоборот, Лева, никто не знает, что у них в голове творится.

– О чем и речь. Сегодня – мирный, завтра – маньяк и монстр.

Вернувшись обратно в свой уютный кабинет, друзья погрузились в другие дела. Гуров навестил технических специалистов, чтобы еще раз проверить телефон Савиной. Те, поколдовав над аппаратом, выдали ему маршрут владелицы. Изучив результаты и покачав головой, Лев Иванович вернулся в кабинет. Крячко, пользуясь небольшой разгрузкой, лазал в компьютере – он все же не оставил идею проверить, не связана ли гибель студентки с какой-нибудь еще не раскрытой серией убийств.

– Что сказали наши Кулибины? – поинтересовался он, когда Гуров переступил порог кабинета.

– Установили маршрут Наташи. Получается, она действительно моталась всю ночь, то там, то сям. Ну, тут и кофейня та отобразилась, в которую она заходила.

– Технический прогресс на месте не стоит. Дай-ка глянуть, – попросил Стас.

Сыщик протянул ему листки.

– Слушай, – напарник потер подбородок, – может, по дорожным камерам проверить? Вдруг она где-то светанулась, и, возможно, даже не одна.

– Ну, если бы она только вдоль дорог шла, то это был бы вариант. А она вон – то через открытый двор, то через какие-то закоулки, где камер отродясь не было.

– Но она могла попасть и на другие камеры.

– Стас, ты хоть примерно представляешь, сколько их стоит в городе? Или даже в одном этом районе. Не только дорожных, но и всяких частников.

– Знаю, Лева. До хрена и больше. Но это хоть что-то. Надо пробить просто, чьи камеры стоят на пути Савиной. И да, я знаю, что времени на это может уйти уйма. Но надеяться, что завтра или послезавтра убийца вдруг придет и сам во всем признается, я бы не стал.

– А я тем более, – вздохнул Лев Иванович. – Ладно, займемся камерами. Других вариантов пока нет.

– Погоди-ка. – Станислав нахмурился и посмотрел на маршрут погибшей. – Вот это знаешь что такое? – Он провел пальцем по отрезку, ведущему в конец пути.

Гуров прищурился.

– Такое ощущение, что она шла прямо по проезжей части. Даже не по обочине, а прямо по дороге.

– Или…

– Или ехала на машине. Или ее везли. Возможно, даже уже мертвую.

– В точку. Возможно, во двор ее именно привезли, не суть важно, в каком виде.

– Я тоже об этом подумал, когда на месте убийства был. Точнее, подумал, что прибили девчонку где-то в другом месте, а туда просто привезли. А тогда дождь несколько дней шел. Все следы уже смыло десять раз.

– Вот-вот. Если у нее во дворе камеры стоят, можно будет и узнать, кто привез туда нашу студенточку.

– Сомневаюсь, – отрицательно покачал головой сыщик. – Дома там старые, двор неогороженный, безо всяких заборов и калиток.

– Тогда да, – согласился Крячко. – Слушай, а домофоны? Они ведь тоже сейчас многие видеонаблюдением оборудованы.

– Кстати, да. Надо запросить домофонную компанию. Если повезет, может, хотя бы машину заметим. Правда, этот пустырь хорошо прослеживается только из окон. Тем более там старый «жигуль» стоял, за которым девчонку бросили, и хлам всякий валялся. А, погоди, – вспомнил Лев Иванович. – Там же коммунальщики тогда въезд перекопали.

– А он там единственный?

– Да, мы с группой, когда на место выезжали, машину даже оставили перед въездом, а дальше уже пешком пошли. Потому что там такой котлован разрыли, что ни с одной стороны нельзя было объехать. Мы и на своих двоих по этой грязи его еле обошли. Но, честно говоря, там и въезд не уж такой широкий.

– А раскопали в тот день, когда девочку нашли? Или раньше?

Гуров призадумался.

– Раньше, – уверенно ответил он. – Мальчишки-школьники, которые ее нашли, сказали, мол, начали копать вчера.

– Тогда одно из двух, – подвел итог Стас. – Либо студентка сама ножками дошла, а возле пустыря убийца ее уже и порешил, либо он ее на руках донес до места. Ну, или по земле приволок.

– Не приволок. Одежда была не такой грязной, как если бы ее по этой распутице тащили.

– Значит, принес.

– Да, скорее всего, так. Тогда, Стас, сделай перерыв со своими сериями и помоги мне с камерами.

– Без проблем, – с готовностью откликнулся напарник. – Поделим на участки?

– Да, давай так. Я еще позвоню в домофонную компанию, запрошу у них записи. Из двух домов пустырь точно хорошо прослеживается, так что с двух ракурсов можно будет и посмотреть. Интересно, сколько времени у нас на это уйдет?

– Ой, Лева…

– А куда деваться? Главное – чтобы результат стоил того.

– И то верно.

* * *

Опасения друзей оправдались – времени на проверку видеозаписей с камер наблюдений у них ушло немало. Притом дольше всего был, конечно, не сам просмотр, а телефонные звонки, запросы и выяснения.

– Какая же мутотень, – выдохнул Крячко.

Гуров мысленно с ним согласился.

Отработка камер заняла не один день. Кое-где устройства действительно запечатлели еще живую Наташу Савину, которая разгуливала по городским улицам в намокшем от дождя пальто.

– Стоп. – Во время просмотра очередной записи сыщик нажал на кнопку. – Видишь?

Стас пригляделся.

– Увеличить можно? – попросил он.

– Попробую, но все размажется. Это же не кинокамера.

– А ты потихонечку.

Лев Иванович защелкал мышкой.

– Мужик какой-то с ней, – протянул напарник.

– Я почему и остановил. Правда, видно не очень. Девчонку-то хорошо, она как раз под камерой стоит здесь, а этот…

На видео было видно, как на улице стояли и разговаривали убитая и незнакомец в длинной куртке с капюшоном. Несмотря на то что мужчина стоял к объективу полубоком, лица, естественно, видно не было.

– Давай другую, – попросил Станислав. – Может, где морда лица его промелькнет.

– Хорошо бы, – согласился Гуров. – Хотя качество, конечно, здесь… И мама родная может не опознать.

– Лева, я тебя умоляю. И не таких опознавали.

– Понятное дело. Хорошо бы попалось, где она к нему в машину садится или он ее душит.

– А заодно и номера машины, и приклеенный к лобовому стеклу паспорт с крупными печатными буквами, – хмыкнул Крячко.

– Не юродствуй, – скривился сыщик. – Давай смотрим дальше.

Неизвестный мужчина мелькнул еще на нескольких записях, однако полностью его лицо на камеру ни разу не попало, даже когда он стоял к ней лицом – можно было разглядеть только подбородок и рот, остальное скрывал капюшон.

– Даже не поймешь, какого он возраста, – сделал вывод Лев Иванович.

– Вроде бы не старый, – предположил Стас. – Хотя и не юный. Но мне кажется, постарше нашей студенточки будет.

– Я тоже так думаю. На ее ровесника точно не тянет.

Это оказалось единственным, что смогли установить друзья. Там, где убитая девушка могла теоретически сесть в машину, камер не оказалось. На том участке, где сигнал поймал ее на дороге, было несколько машин. И ни в одной из них Наташи не было видно, хотя номера все зафиксировались.

– Надо номера переписать да пробить, – устало потер виски Гуров.

– Давай сделаю, – предложил напарник, который немного подустал от бесконечных просмотров. – А ты уж добей домофоны.

– Устал? – понимающе спросил сыщик.

– Не без этого. Знаю, Лев Иванович, ты тоже устал, но домофонные камеры – это последнее.

– Ладно, займись номерами, а я этим. – Лев Иванович снова повернулся к монитору.

Когда Станислав переписывал данные владельцев машин, попавших на устройства видеофиксации, а Гуров мужественно просматривал запись с камеры домофона, в дверь негромко постучали.

– Войдите, – отозвался Крячко.

Дверь открылась.

– Здравствуйте, – произнес посетитель.

Услышав знакомый голос, сыщик обернулся. На пороге кабинета стоял не кто иной, как сосед убитой Савиной Николай Терентьев. Стас, видевший его ранее только на фото, нахмурился.