Тут же последовали гудок паровоза, толчок – и состав лениво пополз прочь со столичного вокзала в сторону старушки Европы.

Глава 2

– Как вы… Тут… – На растерянность барышни было любо-дорого посмотреть. Андрей улыбался так широко, что у него в конце концов заболели скулы. Внутри его распирало странное счастье, знакомое только тем, кто удачно провел хитроумный розыгрыш.

– Я тоже рад вас видеть, милая Надежда Ивановна, – резюмировал маг, ставя свой саквояж на диванчик, следом снимая шляпу.

– Ни за что не поверю, что это случайность! – нашлась наконец Надя. О, какой знакомый воинственный вид! Сдвинутые брови, тяжелый взгляд синих глаз. Надо признать, что Андрей, вопреки всякому здравому смыслу и инстинкту самосохранения, правда скучал.

– Глупо, пожалуй, отпираться. – Он стянул перчатки, положил их в шляпу и всю конструкцию взгромоздил на столик, а сам присел рядом со своим саквояжем. – Ваш дядя поручил мне за вами присмотреть.

– Дядя? – Хмурившиеся до этого брови удивленно поползли вверх. Андрею требовалось достаточно много самообладания, чтобы не рассмеяться. Он серьезно кивнул, стараясь сохранить лицо.

– Ну да, дядя. Вручил мне билет на поезд и велел за вами приглядывать. Да и зная вашу неугомонную натуру, Надежда Ивановна, если бы я был оповещен об этой поездке заранее, никуда бы вас одну не пустил. Найдете проблемы раньше, чем поезд выедет за пределы столицы.

Было приятно посмотреть на лицо Наденьки – сначала обескураженное, потом непонимающее, теперь сердитое. Андрей уже видел, как барышня открывает рот, чтобы возразить или отчитать его, и быстро прервал ее.

– А куда мы, собственно, едем?

Надя несколько мгновений пристально смотрела на своего неожиданного соседа по купе. Но в конце концов уголки ее губ дрогнули, поползли вверх.

– Дядя Владимир слишком много на себя берет для мертвеца. – Барышня откашлялась в кулачок, пряча улыбку.

Андрей своей скрывать не стал, тем более что Наденька была права. Уж кому, как не ему, знать, что Владимир Александрович Адлерберг, и без того натура деятельная, после своей официальной смерти стал еще более деловым.

Полгода назад, когда Андрей решил, не без чужой помощи, оставить службу, Владимир Александрович уговорил мага остаться у него, продолжить дело всей жизни Адлерберга – изучение влияния демонической силы на магию, магов и, как следствие, мир в целом. Андрей колебался недолго. В столицу ход ему был теперь заказан. По крайней мере, пока при своем месте оставалась Юлия Федоровна, бывшая начальница, мать Наденьки. А домой с поджатым хвостом возвращаться не хотелось.

Андрей пообещал, что останется на пару месяцев, присмотреть за каминами, убедиться, что угрозы больше нет, да изучить богатейшую библиотеку Адлерберга. Однако исследования его затянули, Андрей не замечал, как проглатывал книгу за книгой, которые так хитроумно подсовывал ему дядя Нади.

И о храброй барышне он вспоминал часто. Все в поместье Адлерберга напоминало о ней, об их коротком, но столь насыщенном приключении.

Большой зал, библиотека, малая гостиная; даже сидя за обедом, он не мог не вспоминать проницательный взгляд синих глаз и сжатый в упрямую линию рот с тонким шрамом над верхней губой.

После всего произошедшего Надя столь поспешно покинула поместье, отправившись на другой конец империи, к отцу, что они толком и попрощаться не смогли. Андрей не написал ей сразу. Пока мотался за увольнительной, пока заезжал в родительское поместье повидаться со стариками, пока вернулся к Адлербергу, уже минул месяц. А потом было как будто не к месту.

Андрей говорил себе: вот сегодня, сегодня точно напишу! Хотя бы короткую записку, чтобы справиться о здоровье барышни. Но когда садился наконец за бумагу, думал о том, что гонять почту на край света из-за короткой записки глупо, а что писать в большом письме?

«Здравствуйте, разлюбезная Надежда Ивановна, я уж четвертый месяц живу в вашем наследном поместье, нынче Владимир Александрович поручил мне съездить в Догадцево, найти работников для сада. Да, представьте себе, оно существует!»

Все это казалось глупым, неуместным. Андрей злился на самого себя, чертыхался, закуривал и обещал себе, что завтра всенепременно напишет.

– Что же, вы все еще на царской службе? – как бы между прочим поинтересовалась Надя, но синие глаза так и впились в него, ожидая ответа.

– Нет, оставил. – Андрей посмотрел прямо девушке в глаза.

– Вот как? И чем же вы теперь занимаетесь?

На этот раз Андрей не выдержал, отвел взгляд.

– Научными изысканиями. А что же ваша служба?

– Я в бессрочном отпуске.

За окном, шумя словно мамаева орда, позванивая стыками рельс и приветствуя их гудком, пронесся встречный поезд. От гонимого им ветра в купе тут же стало свежо. Но когда Андрей перевел взгляд от окна обратно к барышне, заметил, что ее щеки порозовели.

– Так куда мы направляемся? – Маг мягко напомнил свой вопрос собеседнице.

– А дядя вам разве не сказал? – ехидно поинтересовалась Надя. Андрей не удержался от улыбки. Вот и старая добрая Надежда Ивановна Огонь-Догоновская.

– Лишь то, что путь лежит куда-то в сердце старушки Европы, не более, – пожал плечами Андрей. – Надеюсь, вы не строите хитроумный план, как от меня избавиться?

Надя фыркнула, сложила руки на груди.

– Мы едем на свадьбу. Найдется в вашем саквояже парадный костюм?

Андрей, всерьез обеспокоенный, взглянул на свой компактный багаж, в который поместилось лишь немного сменных сорочек.

– Что же, если мы едем не на королевскую свадьбу, я что-нибудь придумаю… Что? Что вы на меня так смотрите?

Надя задумчиво взглянула на Андрея, будто мысленно оценивая его способности.

– Что вы знаете о Сайн-Витгенштейнах?

Смена темы была резкой, но Андрей не растерялся. В голове промелькнул ворох воспоминаний из столичной жизни.

– Это ведь одна из тех историй, о которой предпочитают рассказывать в салонах шепотом, но непременно так, чтобы все вокруг слышали? – Увидев в глазах Нади одобрение, Андрей продолжил: – О якобы загадочной гибели богатой наследницы.

– Именно она. Что же вы слышали в салонах?

– Что сын героя войны тысяча восемьсот двенадцатого года Петра Витгенштейна крайне удачно женился на богатейшей невесте Европы. А она возьми да и умри в двадцать лет. Правда, насколько я знаю, ничего загадочного в этом нет, польская княгиня умерла от чахотки, а Лев Петрович не получил и копейки из приданого жены, почти все ушло их старшей дочери. А второй раз Витгенштейна женили едва ли не насильно. Они с супругой купили полуразрушенный замок в Германии, восстановили его и получили за это титул князей Сайн-Витгенштейн.

– У вас отличная память, – похвалила Надя, не без удивления глядя на мага. – Неужели так много рассказывают в салонах?

– Не представляете, какой строгий у нас был преподаватель в кадетском корпусе по геральдике, – улыбнулся Андрей, явно довольный похвалой. – Но на этом, увы, мои познания заканчиваются. Неужели мы едем навестить князя?

– Не совсем, – улыбнулась Надя. – Я получила приглашение от своей школьной подруги – Сонечки Сайн-Витгенштейн. Мы крепко дружили в Смольном. Она внучка уже ныне покойного Льва Петровича, дочь его старшего сына.

– Федора Львовича Витгенштейна? – снова продемонстрировал чудеса хорошей памяти Андрей.

– Знаете его?

– Нет, увы, не довелось познакомиться лично.

– Он служил в России, женился на ее светлости Анастасии Петровне…

– Внучке императора? – В голосе Андрея послышалось удивленное почтение.

– Верно, князь все же наследник двух богатейших родов. Их дочь Соня училась в Смольном. Но, увы, Анастасия Петровна рано скончалась. Едва Соне стукнуло четырнадцать, отец женился второй раз… – Надя запнулась, поджала губы. На лице отразилось раздражение вперемешку с печалью. – И после окончания учебы он увез Соню в Пруссию.

– Как удивительно повторяется судьба отца и сына, – покачал головой Андрей, имея в виду смерть первой супруги. – Вы так говорите, будто недовольны вторым браком Федора Львовича. Видите в этом что-то дурное? – с живейшим интересом спросил Андрей, даже немного вперед подался.

Надя сверкнула глазами в сторону мага.

– Как бы вы ни хотели меня подловить, Андрей Сергеевич, но вовсе нет. Дело в том, что новая жена Федора Львовича происхождением куда проще. Ходили слухи, что князь отбил ее у предыдущего супруга. Добился развода, женился на ней, удочерил обеих ее дочек и даже отрекся от княжеского титула. Теперь он и его супруга именуются граф и графиня Альтенкирхен.

– Серьезный поступок, – Андрей покачал головой. – На что только не толкает людей любовь!

– Сонечка очень тяжело это все переживала, – вздохнул Надя и отвела взгляд, будто мысленно погружаясь в те дни, когда ей пришлось разделить горе подруги. – Но в итоге постаралась принять и мачеху, и сводных сестер. Поистине святая душа. Мы не виделись с самого выпуска, но часто писали друг другу. Насколько я знаю, она вообще не собиралась замуж.

Тот факт, что незадолго до объявления помолвки Соня упоминала о некоем «милом друге», который захватил все ее мысли, а после испарился из строк, явно не имея никакого отношения к жениху, Надя сообщать не стала. Все же это была чужая тайна. Все, включая Соню, прекрасно знали, что с подобной родословной нечего и думать о такой счастливой случайности, как брак по любви. Надя лишь радовалась, что у подруги был тот, кто хотя бы на короткий миг сделал ее жизнь светлей. По крайней мере, именно такое впечатление создавалось от писем Сони.

– Считаете, что здесь что-то не так? – тут же нахмурился Андрей.

– Нет-нет! – Надя поспешно отмахнулась. – В отличие от отца, у Сонечки остался и титул, и августейшие родственники в России. Совсем небольшое приданое для принцессы, однако я не удивлена, что жених все-таки сыскался. Да и довольно достойный – принц Лейнингена.

– Видимо, вы не шутили, когда говорили о королевской свадьбе. – Андрей не выглядел раздосадованным, скорее озадаченным.

– Какие уж тут шутки, Андрей Сергеевич, все очень серьезно. Полагаю, на церемонию съедутся представители августейших домов Европы.

– И за сколько же до торжества мы прибудем, по вашим расчетам? – Андрей постучал пальцами по столу, прикидывая, где можно взять достойный такого события наряд.

– Самой свадьбе должна предшествовать помолвка, но, к сожалению, письмо Сонечки дошло до меня с опозданием, она же не знала, что я гощу у батюшки. Очень жаль, мне бы хотелось побывать и на помолвке. А так до свадьбы останется где-то около двух недель.

Глава 3

Наде удалось выпроводить Андрея прочь из купе, сославшись на время и тот факт, что она дама незамужняя и такие поздние визиты могут бросить тень на ее репутацию. Условились встретиться за завтраком и все обсудить.

На самом деле кроме смертельной усталости и острого желания наконец вытянуть ноги, Надя чувствовала, что ей нужно собраться с мыслями. Как говорил отец: отступить, чтобы подумать, передислоцироваться и вступить в бой не с шашкой наголо, а с тактическим преимуществом.

Надя в задумчивости коснулась тонкого браслета на левом запястье с впаянным в цепочку синим камнем – подарок дяди на Рождество. Прощаясь с Надей, он взял с племянницы обещание, что та не будет снимать браслет ни днем ни ночью. Зная, что маги просто так подарками не разбрасываются, Надя и не снимала. Зачем ей нужен браслет, она не знала, но зато за эти месяцы появилась привычка в минуты раздумья играться с тонкой цепочкой. Что задумал дядя? Был ли Андрей как-то посвящен в планы Владимира Адлерберга? И хотя после предательства матери Надя была склонна видеть врагов повсюду, ей хотелось думать, что ни Андрей, ни дядя Владимир не желали ей зла. Однако же присутствие здесь мага наводило на определенные мысли.