Но хотя бы Анничка была наконец счастлива. Чтобы привезти её мужа и сыновей в законсервированный Рэтскволл, была развёрнута целая миссия. Из Трейта, где жила свекровь Аннички, Макс с мальчиками выехал в находящийся на военном положении Отцен. Перебрался из него на ту сторону, в Эттсен, благо там хватало разрывов, но не на каждый хватало войск Альянса. А уже оттуда добрался конным экипажем до Рате-Скуоля. И в собственный дом перелез из кухни замка Мортестига. В этой операции было задействовано около десятка человек, и Орше пришлось поднять немало старых связей, чтобы Макс смог прорваться в охваченный боями Отцен. Эджен помог со связью, чувырла Вешка с транспортом. Ну и, конечно, помог нерре Мортестиг с братом своей супруги, вей Стентоном. Без них вообще ничего не вышло бы, хотя всю операцию они координировали издалека: из места, о котором без содрогания не вспомнишь. Это у них он блистательный Эбендорф – столица всей империи Флоринге-Ратенволь. А по эту сторону, как ни назови, Абендир он и есть. Мёртвая радиоактивная пустыня. Несмываемое пятно позора на истории Фларингии.

Выступление нерре на саммите он сегодня смотрел. Впрочем, не сомневался, что это и так случится. Не зря Орша провёл неделю во дворце императора по ту сторону. И ещё три в застенках Альянса уже в родном мире.

Чтобы посмотреть трансляцию, пришлось просить Римми, а та очень тяжело шла на контакт с жителями посёлка. Кирен же была слишком слабой магичкой и не могла долго удерживать брешь в силовом поле над Рэтскволлом. В принципе, Римми могла бы вообще избавить Рэтскволл от купола, как только перебралась к ним, но об этом Орша просить не стал. И так скоро снимут. Пусть остальные жители Рэтскволла и Рате-Скуоля ещё поживут спокойно. Нерре Мортестиг с ним согласился. И кем бы они ни были после последних событий, – врагами или союзниками, – а не считаться с мнением высшего мага и на редкость прозорливого человека Орша не мог.

Первая встреча с ампаре – властителем того мира – прошла предсказуемо. Орша повидал не одного верховного председателя Альянса лично, чтобы в очередной раз убедиться – люди, наделённые почти неограниченной властью, ничем не отличаются в обоих мирах. Страх, недоверие, давление силой. Даже методы были те же: только в секретных бункерах Альянса его пичкали пентоталом натрия, а в подвалах имперского магнадзора вскрывали сознание магией. И электроники, чтобы противиться ментальному воздействию, у Орши под рукой больше не было. Даже механические часы изъяли.

– Я настоял, чтобы к вам не применяли физические пытки, – словно извиняясь за то, что сам на свободе, говорил нерре.

– Да мне не впервой, – усмехался Орша. – Но спасибо. Предупрежу Альянс, что в вашем случае – учитывая вашу сумасшедшую регенерацию – они тоже бессмысленны. А химия, как я понял, вас и так не возьмёт. Ну, яды.

– Благодарю, – сдержанно отвечал нерре. – Не хотелось бы впустую терять время на вашей стороне, как только папенька благословит нас обоих на переговоры уже с вашим правительством.

Переговоров было много. У каждой стороны были претензии из-за полуразрушенного Отцена-Эттсена. И у каждого мира имелось, что предложить другому. Полковник только и делал эти полтора месяца, что говорил, говорил, говорил… И закономерным итогом стало сегодняшнее выступление нерре Мортестига на саммите Центральной Алеаты.

Что именно Александр там говорил – было уже не так важно. Главное, сам факт. А тут как раз Анничка подала пироги с рыбой, а в окне кухни мелькнула белоснежным передником величавая Лурца. И всё стало неважным. Всё, что было в его силах, Орша уже сделал.

Кэл

– «В первые месяцы после того, как окончательно пробудится магия, студентам следует сосредоточиться на физических упражнениях и медитациях, и мэтрам снисхождения к молодым людям иметь не стоит. Постыдные ситуации или же агрессивные столкновения лишь приветствуются, и опытный преподаватель непременно должен создавать таковые для своих учеников, ибо первый год осознанного владения силой есть самый важный, и внутренний резерв пока пластичен. Так что прежде чем молодой человек закоснеет в присвоенной ему категории, следует направить все его усилия на увеличение резерва при помощи вышеописанных ситуаций»…

Римми только громко фыркнула.

Кэл отложил «Теорию магии» досточтимого мэтра Шпинца, которую читал вслух, надеясь, что так усвоит быстрее. Господи, сам уже этим высокопарным слогом начал мыслить! «Досточтимый», возникло же в голове такое. После двух часов чтения тяжеловесные строки, отпечатанные на желтоватой бумаге вычурным шрифтом, укладывались в голове с трудом.

Кэл прикрыл веки и настроился на хмурую магичку. Её фырканье относилось конкретно к «молодым людям», это он сразу считал. И одновременно с этим Кэл ощутил обиду, гордость, лёгкую зависть, чувство несправедливости и агрессию. Не свои, нет.

– На тебя он тоже студентов науськивал? – улыбнулся он, проверив свою догадку. – И снижал баллы, даже если побеждала, просто потому…

– Потому что девушка! – моментально взорвалась Римми. – Этот Шпинц, чтоб у него чирей на его тощей заднице вскочил, женский пол ни в грош не ставит!

– А «постыдные ситуации» и «горячащие кровь обстоятельства» – это он что имел в виду? Я не всегда понимаю эти ваши иносказания…

Но Римми только прищурилась подозрительно на Кэла и снова вперилась в монитор, где очередные важные шишки решали, как этому миру жить. Ну, обоим мирам.

Она только пару недель назад пала под натиском жары и сняла наконец свои громоздкие платья. И сейчас яростно болтала босой ногой, обёрнутой в голубой деним. Из тщательно и супермодно подранной джинсы известного бренда трогательно выглядывала беззащитная коленка. На белой футболке скалилась черепушка в стразиках. Это сердобольная Крис без сожаления отдала весь свой прежний гардероб его новой соседке.

Управлять потоками магии было сложно, хотя Кэл понимал, что это лишь дело практики. Магия сперва должна освоиться, улечься, пробуждённая в совершенно неподготовленном для этого теле. Сначала самые азы, вроде того, чтобы постоянно держать контур замкнутым, с чем Кэл до сих пор иногда конфузился. Что Римми, что неожиданно обретённые родственники – Михель с Кирен – откровенно хихикали, когда у мужчины непроизвольно срывалась магия с кончиков пальцев. В такие моменты Кэл чувствовал себя ребёнком, надувшим ночью в кровать. Или того хуже – подростком, чьё управляемое гормонами тело от вида одной только лямки бюстгальтера, выглянувшей из-под майки, радостно топорщилось эрекцией, прилюдно позоря хозяина.

Учёба в школе и ветколледже Кэлу давалась легко, он всегда был вдумчивым и прилежным молодым человеком. Но сейчас, когда тебе уже под тридцать, а ты внезапно чувствуешь себя младенцем, который учится – даже не ходить! – всего лишь ползать, это неимоверно раздражало.

Хотелось щёлкать пальцами – и чтобы сразу весь мир у твоих ног. Как у дролечки, на которого и шипела сейчас Римми, не отрываясь от новостей.

Но кое-какие плюсы от нежданного родства выявились сразу, а именно: наследственная склонность Кэла к одной из сфер практического применения магии. Даже к двум. Римми рассказывала, что в университете магии Эбендорфа есть шесть факультетов: целительский, менталисты, стихийники, боевой, тёмный и артефакторский. Нет, с целительством и так понятно, Кэл в себе даже не сомневался. А вот второе умение…

Раньше Кэл считал, что просто очень хорошо чувствует своих маленьких бессловесных пациентов, оттого и стал успешным ветеринаром. А сейчас, когда врождённое неравнодушие и сочувствие было усилено внезапно пробудившейся родовой магией, то вычитал у того же мэтра Шпинца, что это называется эмпатией. И не как у нас – просто способность к сопереживанию, а именно магическое умение. То есть почти как чтение мыслей. Ну, это если развить в должной мере. То есть уже область менталистики. И там, в отличие от здесь, телепатия, гипноз и умение управлять сознанием считались не показушным баловством и обманом, а очень серьёзной областью магической науки.

Пока что Кэл проверял новое умение на ершистой Римми, для которой что ментальная магия, что целительская была тёмным лесом. А ведь магичка первой категории.

Римми злилась, страдала, топорщилась иголками, ничего не объясняла и снова мучилась: уже от неспособности объяснить причину своей агрессии приютившему её Кэлу. Но Кэл и так знал: её жгло острое чувство независимости и тянуло на дно чувство вины – за собственное неумение проявить благодарность. Кэл только улыбался. Вот дикая кошка и есть.

Кэл терпеливо сносил её колкости и только умилялся, оттачивая новую способность. Теперь он мог, например, находиться на беговой дорожке в подвале и внезапно почувствовать волну раздражения, доносящуюся со второго этажа. «О, Рим проснулась», – понимал он и шёл готовить завтрак на двоих.

К технике она до сих пор относилась с опаской, но быстро освоила планшет, считая его сложноустроенным артефактом, а Сеть – просто огромной библиотекой с удобной системой поиска. Перед Принцессой, кошкой полковника, которую тот на время отъезда оставил Кэлу, Римми испытывала священный трепет. И так же неистово ненавидела дракков.

– Ты с ума сошёл – ещё и кормить эту дрянь?! – вопила она, обнаружив дракка в его лаборатории на третий день переезда. – Выбрось его! Кыш, паразит!

Прикормленный дракк чувствовал себя вольготно и покидать лабораторию Кэла не хотел уже сам. Днём он в основном спал в клетке сытым золотым брюшком кверху, ночью лениво грыз прутья и отрыгивал с зелёным огнём оплавленную железную стружку. Приручить и выдрессировать его Кэл, конечно, не надеялся, но тварюшка после сытной кормёжки позволяла проводить на себе всё новые эксперименты. С прошлой недели Кэл перевёл дракка на диетический кошачий корм с повышенным содержанием глюкозамина и установил в клетке колесо для бега. Результаты не замедлили себя ждать: у дракка снизилась масса тела и заметно окрепли крылья. И именно в тот момент, когда тварюшка попыталась взлететь, Римми её и обнаружила.

Дракка пришлось отпустить на волю, потому что магичка впала в натуральную истерику. А уже вечером наколдовала на границе миров, не поленившись обойти все многочисленные «разрывы», светящуюся надпись большими буквами: «ДРАККОВ НЕ КОРМИТЬ!!!»

Ещё, словно прилежный абитуриент, Кэл готовился к получению второго образования, штудируя непривычного вида и содержания учебники, что передала Анничка вместе с остальными вещами Римми. К вероятному обучению в магическом университете Эбендорфа.

Эбендорф… Другое, привычное Кэлу, название города – Абендир – ему, да и всякому разумному человеку внушало ужас. Но по ту сторону разлома это была процветающая столица с лучшим магическим университетом на весь Флоринге-Ратенволь. А вовсе не выжженная радиоактивная пустыня, самая позорная страница в истории Фларингии. И если стороны когда-нибудь договорятся, то чем чёрт не шутит… Он заново пойдёт учиться целительству. Теперь уже магическому.

Завибрировал браслет, и Кэл мельком взглянул на сообщение. Весь текст поместился на крохотном экране, так что тянуться за смартфоном не пришлось. Он только кивнул самому себе и предупредил магичку:

– Рим, к вечеру купол надо вернуть на место. Полковник пишет, что его завтра снимать приедут. Теперь уже официально. И Анничка нас на ужин зовёт.

Вообще-то новость была знаковая. Переломная. Четыре месяца под силовым полем, изолированные от всего цивилизованного мира… Если бы не жители Рате-Скуоля, с которыми Слияние свело жителей Рэтскволла, долго бы они продержались? И теперь власти готовы, наконец, официально признать Слияние. Это какие же возможности открываются перед обоими мирами!.. Но магичка только скупо буркнула:

– Угу.

Римми не отрывалась от ноутбука. Именно в этот момент мир стоял на ушах. Оба мира. К Мортестигу, представлявшему весь потусторонний мир, сейчас было приковано внимание миллионов жителей мира нашего. Он что-то говорил со своей мерзкой улыбочкой, но Кэл не слушал. Он вообще не вникал в политику последние два месяца, его больше занимали бытовые вопросы и учёба. Но Римми, видимо, услышала что-то такое, что ей сильно не понравилось.

Она и так смотрела эту трансляцию напряжённая как струна, но теперь зашипела и стукнула мышкой по столу, не сразу найдя иконку отключения звука.

– Что за «горячащие кровь обстоятельства»? – её голосок вдруг зазвенел яростью. – Изволь. Я объясню!

И она вдруг порывисто вскочила с кресла, оставив его крутиться вокруг своей оси.

– Резерв, – коротко и зло выплюнула она. – Это один из способов его раскачать. О, тебе это точно понравится, и даже драться ни с кем не придётся!