– Оказывается, первые колесницы изобрели хурриты, – вернувшийся Саленко разместился между Элсу и Этаби. – А потом лишь колесницы стали делать ассирийцы и египтяне. – Продолжая говорить, украинец ловко вытащил самый большой кусок мяса под неодобрительное хмыканье Этаби. – И клинопись у них очень древняя, возможно древнее вавилонской, надо ещё разобраться.

Не получив собеседника для диалога, Саленко принялся есть. Я не очень любил разговоры за едой, Элса вообще мало говорил, а Этаби продолжал сверлить украинца взглядом. С его точки зрения, Саленко абсолютно никчёмное создание, продолжавшее дышать только по моей милости. Украинец словно не видел, что он раздражает хуррита, постоянно донимая его вопросами. Этаби терпел его бесцеремонность только из уважения ко мне.

– Много болтаешь, – наконец соизволил снизойти до ответа Этаби, принимаясь за еду.

– У него язык без костей, – засмеялась Ада, заставив Саленко слегка покраснеть.

– Он у всех без костей, —промямлил украинец, проглотив разжёванную порцию мяса. Ада сменила гнев на милость:

– Вик, ты поможешь мне в саду?

Обрадованный Саленко поспешил заверить, что он к её услугам. На десерт Мули подала настойку из местных ягод, похожих на тёрн. Напиток хорошо утолял жажду, а со слов повара был очень полезен для пищеварения.

Так как до ночи у всех была увольнительная, остался дома, проводив Этаби до калитки. Условившись встретиться ночью в «казарме», хуррит ушёл, оставив меня с Элсой и археологом.

– Я посплю, жарко очень, – вернувшись в дом, обнял жену:

– Может нам выкопать бассейн для водных процедур?

– С таким дефицитом воды? – удивилась Ада, ловко усаживаясь мне на колени.

– А что? Могу себе позволить, мы богаты, – начал её щекотать. Ада не переносила щекотку, вот и сейчас, задыхаясь, завалилась на спину, пытаясь блокировать мои руки.

– Прекрати, – голос Ады срывался от смеха и слёз. Вволю поиздевавшись, прекратил пытки щекоткой. Девушка незамедлительно выскользнула во двор, пригрозив жестоко отомстить. Откинувшись на подушки, почти сразу уснул, дав себе слово возобновить пробежки. Сытная кормёжка Мули уже начала вырисовываться на теле лишними килограммами.

Проснулся перед самым закатом: отказавшись от идеи разделить ужин с Адой, поспешил в «казарму». Большинство воинов уже было на месте, до темноты подошли все.

– Идём к дворцу Шутарны, – Шулим и Этаби выстроили свои отряды колону по два человека. Маршировку хурриты ненавидели, но я всё время требовал передвижения колонной. Это дисциплинировало и выгодно отличало нас от остальных воинов.

Для проверки альпинистских навыков выбрал заднюю глухую стену без оконных проёмов. Высота едва ли достигала тридцати локтей, я практически смирился с хурритской системой мер. «Локоть, коан, дука» стали повседневны в моём общении с воинами и горожанами.

– Уберите факелы подальше, – воины выполнили приказ. Нарриш придётся покорять в темноте, тренировки должны соответствовать реальной ситуации.

– Кто первым полезет наверх? – На мой вопрос откликнулись почти все. Но хурриты срывались вниз и падали на тюки с сеном, приготовленные Шулимом. Только сам командир второго отряда смог преодолеть половину высоты, прежде чем сорвался вниз.

– Невозможно залезть, не получится, – расстроенные неудачей, воины негромко делились своим мнением.

– Невозможно говорите? – сбросив с себя обувь, приготовился к подъёму.

– Арт, тебе не надо, – попытался отговорить меня Этаби, но замолчал, поняв бесплодность своей затеи.

Первую треть подъёма преодолел легко: нижний ярус дворца был сложен из крупных камней. Дальше пошли отёсанные блоки, подогнанные почти идеально. Стараясь дышать глубоко и ровно, долго ощупывал неровности стены пальцами рук и ног, прежде чем сделать движение наверх. Воины, забыв о моём приказе, поднимали факелы вверх, пытаясь разглядеть меня на стене. До верхушки стены оставалось локтей пять, когда я едва не сорвался. Чудом удалось уцепиться: повиснув на руках, нащупал неровность пальцами правой ноги. Уперевшись правой ногой, подтянул левую наверх, пока палец не почувствовал щель в кладке.

По верхнему краю стены дворца шёл орнамент из камней: дотянувшись руками, крепко ухватился и повис, ноги не чувствовали опоры. Подтянувшись, перехватил руками опорный выступ на крыше и закинул правую ногу на крышу. Секунду спустя, очутился на крыше, встреченный ликованием воинов внизу.

Но подъём мне дался трудно – я затратил много времени, и мышцы всего тела дрожали словно струна гитары. Если стену Нарриша будет также трудно штурмовать, страже не составит труда перебить нас как цыплят. Единственная надежда на «кошки», пожалуй, навещу кузнецов с раннего утра, чтобы на месте контролировать работу.

Моему появлению на третьем этаже во дворце не удивились. Все крупные дома в Вешикоане имели выходы на крышу, где обычно стояли огромные глиняные чаны для сбора дождевой воды.

Выйдя наружу из дворца, обогнул строение и оказался в кругу своих воинов. Хурриты обнимали, хлопали по плечам, выражали своё уважение и восхищение всеми доступными способами.

– Любой из вас сможет подняться, надо только захотеть. – После моих слов, воины с удвоенной энергией бросились штурмовать стену. Кое-кому удалось подняться выше половины, но до конца никто не смог.

– Завтра принесу «кошки», с ними будет намного легче. На сегодня тренировка окончена, Шулим, Элса, отведите воинов в казарму.

Чтобы попасть домой, мне надо было только обогнуть угол дворца с южной стороны. Ада уже спала, и, хотя гормоны после восхождения на стену играли, не стал будить жену. Элса видимо тоже лёг, оба стражника патрулировали двор, каждый раз вытягиваясь в струнку при моём появлении.

Утром, торопливо проглотив завтрак и пообещав Аде сходить с ней на рынок после обеда, поспешил к кузнецам. Элса ночью не пришёл, видимо, решив остаться у себя. Кузнецы обычно начинали работу с первыми лучами, когда воздух ещё не прогрелся. Ближе к обеду их работа затихала и возобновлялась с вечерней прохладой. Постоянное нахождение в среде с высокими температурами, делали их лица чёрными от копоти и жара. Короткие обожжённые бороды сильно контрастировали с густыми у обычных воинов.

– Арт, ещё не готово, – приветствовал меня кузнец Марух.

– Я хочу кое-что изменить, – прямо на песке начертил изменения, что пришли в голову во время подъёма на стену. Марух долго жевал губу, пытаясь понять мой замысел.

– Ты хочешь, чтобы большой палец оставался свободным? – Кузнец, наконец, вник в мой ужасный рисунок.

– Да, нужно, чтобы когти ему не мешали, и сами когти надо чуть меньше.

– Хорошо, – Марух повеселел, когда я ему отдал сикль в счёт уплаты за работу. Прикрикнув на подмастерье, кузнец развил невиданную активность, прямо глазах куя мой заказ. Вчерашние заготовки под сильными ударами молота, принимали узнаваемую форму. Прошло часа два, прежде чем первую готовую «кошку» Марух сунул в ведро с обратом. Если где-то кузнецы остужали изделия в воде, а в других местах в масле – в Вешикоане для этих целей служил обрат в виде скисшего молока. Сепараторов у хурритов не было – молоко отстаивалось, верхний жирный слой снимался трижды, прежде чем молоко прокисало. Но на эту продукцию был спрос у кузнецов: они реально считали, что горячие заготовки лучше охлаждать в прокисшем молоке.

– Смотри, Арт! – Марух выудил «кошку» из бадьи. Приложив её к руке, почувствовал гордость. Осталось только сделать кожаный ремешок, и «кошка» готова. Три острых зубца длиной в два сантиметра, должны надёжно удержать на камнях, где есть щели, выбоины и выступы.

– Отлично, Марух, делай вторую, – я проигнорировал жалобный взгляд кузнеца на небо. Солнце уже поднялось высоко и пекло ощутимо. Со второй «кошкой» кузнец закончил быстрее. Приладить ремённые петли для кожевенников – плёвое дело, к ним и направился, поручив Маруху ковать без отдыха.

Даже без испытания приспособлений было ясно, что с ними дело пойдёт куда лучше. С кожевенниками проблему ремешков решили быстро. Спустя час, я уже оказался у стены дворца Шутарны, где Этаби и Шулим упорно гнали воинов на преодоление стены.

– Подойди, – подозвал молодого хуррита. Под удивлённые восклицания воинов. Нацепил ему на руки «кошки», проверил крепление:

– Попробуй сейчас!

К огромной моей радости, молодой хуррит шустро пополз по стене, быстро преодолев половину дистанции. Сорвался он у самого верха, когда торжествующе поднял одну руку, собираясь отпраздновать победу. Падение с такой высоты не прошло бесследно – парня рвало. Тюки с сеном смягчили падение, но сотрясение парень, похоже, заработал.

– Вот что бывает, когда раньше времени празднуешь победу! Ты и во вражеском городе будешь так кричать?! – Парень сгибался под каждым моим словом, пока я не отпустил его домой отлежаться.

– Утром продолжишь, а теперь иди и лежи. Не вставай, не ходи, пей меньше воды и молока.

Хуррит мгновенно ретировался под оскорбительные выкрики товарищей. «Кошки» оказались удачным изобретением: вначале стену покорил Шулим, затем ещё семь человек. Остальные, оказавшись у самого верха, теряли концентрацию и падали. Чтобы избежать травм, заставил притащить ещё тюков с сеном.

– Этаби, Шулим, продолжайте. Они должны легко и бесшумно преодолевать стену. Сегодня тренируемся до темноты. Завтра днём будем отдыхать, тренироваться будем ночью. Марух успеет приготовить ещё «кошки», будем отрабатывать одновременный подъём в темноте. Нужно, чтобы у нас было десять – двенадцать человек, которые смогут легко и без шума преодолеть стену.

– Ты куда, Арт? – окликнул меня Этаби.

– В храм надо кое-что узнать у Сартамана.

Как я и предполагал, Саленко оказался в храме: они сдружились со жрецом и общались преимущественно на хеттском.