* * *

Сначала я услышала тяжелое дыхание и всхлип. Потом увидела девушку, одну из тролльчанок из поселения. Ее лицо мелькало в толпе, когда мы глазели на магов. Длинные косы хлестали по спине, точно подгоняя. Платок был зажат в кулаке. Ноги путались в длинной юбке. Она упала, запнувшись о ветку, но быстро поднялась и снова побежала.

Я огляделась в поисках того, что ее напугало. Это не мог быть Дьярви… как он мог так быстро выбраться из подземных нор?

Но тролльчанку гнал вовсе не мертвяк, а трое сурма-йя. Среди них я узнала Иярта. Выражение лиц мужчин было одинаковым, что делало их похожими, словно братьев. В их глазах было предвкушение и злое веселье. Они не торопились, намеренно растягивая погоню, изматывая свою жертву.

В глазах тролльчанки вспыхнула надежда, но один из сурма-йя обогнул ее по широкой дуге и преградил дорогу. Она метнулась вбок… но сурма-йя поймал ее, захватив в объятия. Тролльчанка заколотила ногами в воздухе в попытке лягнуть своего мучителя, но он отбросил ее назад.

– А кобылка лягается, – со смехом сказал тролль.

У него были очень приметные красные волосы и татуировка на лице, похожая на языки пламени через всю щеку, как будто его глаз поджаривался.

Девушка озиралась, все еще надеясь найти путь к отступлению. Сурма-йя окружали ее с трех сторон.

Иярт сделал шаг вперед, сокращая расстояние.

– Иди сюда, – сказал он. – Будешь послушной, отпустим.

Девушка как будто смирилась, стояла неподвижно, глаза влажно блестели.

Плавный шаг уверенного в своей победе хищника. Иярт был уже совсем близко.

Она сорвалась с места вбок в последней отчаянной попытке спастись. Но ее предали собственные косы, тяжелые и длинные. Вожак сурма-йя поймал их, дернул девушку на себя, так что у нее хрустнули зубы, и одновременно его кулак впечатался ей под грудь, выбивая воздух из легких, вынуждая согнуться пополам.

Иярт толкнул девушку на землю, она упала на четвереньки, глядя перед собой невидящим взглядом в тщетной попытке отдышаться. А сурма-йя уже бесстыдно задирал ей юбку, обнажая серые бедра, и вновь наматывал косы на руку.

* * *

Смех сурма-йя продолжал звучать у меня в ушах.

– Йотун… ты это видел? Они ее изнасиловали.

Йотун покачал головой:

– Нет. На этот раз я ничего не видел.

Он хмурился.

Я принялась торопливо одеваться, мне вдруг стало так холодно. Солнце спряталось за облака, и день потерял свой радостный блеск.

– Иярт и еще двое сурма-йя поймали девушку… тролльчанку из поселения.

У меня перехватило дыхание, а глаза защипало. На мгновение лес поплыл, но я быстро моргнула.

– Ты узнаешь тех двоих, когда увидишь? – деловито спросил Йотун.

– Да, – сказала я. – Забыть невозможно.

– Идем, Мальта, нас ждут дела.

Оказалось, что поскольку охота была окончена и предстоял поиск пропавших магов, то сурма-йя переходили под командование Йотуна, который являлся советником короля, а значит, обладал самым высоким положением. Он приказал арестовать Иярта и двух сурма-йя, на которых я указала.

Они сначала не поверили в происходящее. Я с отвращением смотрела на их лица, на которых не было и тени сожаления или раскаяния. Лишь удивление от того, что их преступление оказалось раскрыто, да еще так скоро.

Единственный вопрос, который их занимал, кто мог их видеть.

Девушку вернули домой. После долгих поисков ее принес на руках мрачный тролль-крестьянин. Половина ее лица была покрыта ссадинами и запекшейся кровью, рубашка разорвана, а корсажа с искусной вышивкой не было вовсе. Она не плакала, кажется, балансировала на границе беспамятства.

Женщины запричитали и тихонько завыли.

Я не решилась подойти к ним. Да, и чем могла я помочь в этой беде?

Поэтому я тенью скользнула за Йотуном, в дом, где должно было произойти разбирательство. На меня никто не обратил внимания.

– Был нарушен приказ, Иярт. Вам запретили чинить притеснения местным троллям. Вы надругались над девушкой, да еще и бросили умирать в лесу, – сказал Йотун.

– Она сама хотела. Упала нам в руки, – сурма-йя держался дерзко, даже с вызовом.

– И ей понравилось. Просила еще и еще, – сказал красноволосый.

Я обхватила себя за предплечья. Ублюдки. Мерзкие ублюдки. Уверены в своей безнаказанности. Я не знала тролльих законов, но надеялась, что справедливость все-таки существует. И не справедливость сильных, а все-таки для тех, кто слабее.

– Можете у нее спросить, советник, – Иярт осклабился. – Она подтвердит, что согласилась. А даже и нет… Ну, поваляли немного девку. Всего лишь какая-то крестьянка.

Взгляд Иярта сместился с Йотуна на меня.

– Тем более человечек поблизости не было.

Дверь в дом со скрипом отворилась, пропуская крестьянина и целителя Ньёда.

– Девушка будет жить, – сухо сказал целитель. – Я оказал всю возможную помощь.

Тролль-крестьянин комкал в руках войлочную шапку, собираясь с силами, чтобы произнести:

– Мы просим командира-мага, советника о правосудии, – голос его был глухим и как будто надломленным.

Он изо всех сил старался не смотреть в сторону сурма-йя.

– Справедливо было бы спалить ваши дома… – презрительно процедил Иярт.

– Полегче, сурма-йя Иярт, – сказал один из магов, что сидел рядом с Йотуном. – Порка… это было бы подходящее.

– Нет, – перебил Йотун. – Повесить. Этих двоих, – он указал на троллей, арестованных с Ияртом.

Какое-то время все осмысливали услышанное.

Я поймала себя на том, что затаила дыхание. А какое же наказание получит Иярт?

Крестьян почувствовал напряжение, разлитое в воздухе и забормотал слова благодарности, глубоко кланяясь, попятился к выходу.

Когда маги остались «одни», тот самый, кто предлагал порку, сказал:

– Послушайте, советник… наказание несколько несоразмерно проступку. В конце концов, никто не умер. А эти парни еще могут послужить… – он осекся, встретившись с надменным взглядом Йотуна. – Хотя, если подумать…

– В кандалы до конца поисков, – Йотун смотрел прямо на Иярта.

До вожака сурма-йя начал доходить смысл сказанного. Его глаза зло блеснули.

– Чем эта девка отличается от шлюхи? – спросил он. – Только тем, что ей не заплатили.

* * *

Я ожидала, что Иярт попытается оспорить решение, защитить своих троллей, на худой конец начнет вырываться: сделает хоть что-то, но этот грозный мужчина просто стоял и ждал, когда на него наденут кандалы.

Лишь презрительно скривился и сплюнул на пол, когда щелкнули наручники.

Из его речи было предельно ясно, что он не чувствовал за собой вины и так безропотно подчинялся воле Йотуна не потому, что считал, что должен понести наказание.

Когда его уводили, я ожидала, что он отдаст приказ другим сурма-йя напасть на магов или прикажет его освободить, но нет, просто добродушно перекинулся шутками с парой троллей.

Все это в целом напоминало дурной сон и казалось не слишком реальным.

Правосудие не стали откладывать в долгий ящик.

У меня не было желания и сил смотреть на казнь, поэтому я предпочла остаться в доме, но охотников поглазеть нашлось с избытком.

Жители поселения с охотой указали, где растет подходящее дерево с ветвями достаточно крепкими, чтобы выдержать вес двух сурма-йя.

После экзекуции тролли вернулись обратно в свои дома, обсуждая подробности зрелища и досадуя, что все прошло так быстро, они не смогли сообщить своим родственникам, живущим в соседнем поселении, и те пропустили такое событие.

Крестьяне-мужчины вели себя очень сдержанно, но я могла присоединиться к тролльчанкам и послушать их разговоры. Мнения разделились: одни считали, что с сурма-йя поступили по совести, но нашлись и те, кто осуждали Айнэ.

«Парням жизнь разрушила, негодница. Сама небось вела себя невесть как».

Некоторые даже считали, что несчастную стоило бы «подвергнуть позору», что означало – наказание кнутом, но не слишком сильно, скорее, «чтобы другим неповадно было».

Удивительное единодушие среди женщин вызывало лишь одно. Айнэ сможет «оправдаться» если через девять месяцев родится ребенок. Еще всеобщее оживление вызвало, что месячное жалование повешенных сурма-йя отходило семье девушки в качестве компенсации.

Йотун так и не объяснил, почему вынес такое решение. И почему Иярт не получил никакого наказания.

На мой вопрос лишь улыбнулся и сказал, что «лучше немного справедливости, чем полное ее отсутствие».

Поиски пропавших магов, как и следовало ожидать, не дали результатов.

Глава 8

Королева Марианна читала письмо, рядом с ней сидел варвар, чуть дальше верховный маг Захария Ламми, поодаль около камина стоял отец Марианны – король Кольпергии. Он простер пухлые ладони над языками пламени. На нем была теплая накидка, складывалось ощущение, что он бы придвинулся еще ближе к огню, если бы такое было возможно.

– Королева Миравингии просит нашей помощи, – задумчиво сказала Марианна. – Стоит ли нам откликнуться на этот призыв?

Внимательные глаза Захарии нетерпеливо блеснули, но он чинно сложил холеные руки, украшенные драгоценными перстнями.

– Тут не стоит торопиться. Весьма похвально, что королева решила не покидать пределов своей страны, заручилась поддержкой баронов и недовольных верховным магом аристократов и даже собрала армию… Но выстоят ли они против Бальтазара Тоссы?

Марианна вскинула голову:

– Поскольку мы обе королевы, то являемся сестрами. Так вот… моя сестра просит о помощи в справедливой борьбе, чтобы вернуть себе принадлежащее ей по праву. – Говоря это, она очень пристально смотрела на своего отца, который хранил странное молчание. – Без помощи Даригона и, возможно, армии Кольпергии будет весьма затруднительно осуществить ее план, мэтр. В этом-то и суть дела. Готовы ли ваши маги продемонстрировать свои способности и умения?

– Да, вполне. Последние месяцы все делают успехи.

Варвар заговорил медленно, но при этом очень весомо:

– Добрый клинок всегда лучше гнилого колдовства. Оно ненадежно и неверно. Как доходит до дела, магов поражает страх, они путаются в своих символах и в итоге разве что ворон распугают.

Лицо мужчины было непроницаемо, но в словах явно сквозила насмешка. Тонкий намек на коронацию Марианны, во время которой ведьма-ворона украла медальон.

Захария с трудом сдержал раздражение, жилка на лбу дернулась.

– Именно поэтому, – сказал верховный маг ровным и твердым голосом, – весь прошлый месяц я потратил на то, чтобы посетить некоторые шахты.

Он извлек мешочек, неторопливо развязал его и рассыпал по столу несколько крупных прозрачных камней.

– Это алмазы? – с интересом спросила Марианна.

– Нет, ваше величество, гораздо дороже.

Варвар взял один камень и принялся рассматривать его на просвет.

Презрительно выдохнул и вернул на стол, щелчком подтолкнув к Захарии.

– И что же это? – Марианна принялась перебирать другие камни.

– Пирал. Его часто путают с алмазами, отчего он получил прозвище «алмаз дураков», «кошачий алмаз», а также бриллиантовый обман.

– Из названия что-то не следует, что этот камень дорогой, – скривила губы Марианна.

– Да, потому, что так его называли люди, не сведущие в магии.

С видом фокусника Захария извлек другой мешочек и выложил камни, как будто уже обработанные искусным ювелиром. Они имели формы раковин, лягушек и мышей.

– Пирал может замещать другие минералы или погребенные в породе остатки, образуя псевдоморфозы. – Он взял прозрачную мышь и продемонстрировал Марианне.

– Миленькая безделица.

Захария холодно улыбнулся.

– Но главное его свойство – накапливать магию. Из-за этих «миленьких безделиц», как вы изволили выразиться, Бальтазар Тосса может напасть на Даригон, чтобы заполучить себе месторождение.

Король отошел от камина и равнодушно взглянул на камни.