Колдунья пожала плечами. Как-то обычно карточный расклад был более ясным, кто, к кому, куда. А тут сплошная смерть… посмотрим, что зависит от тебя. Ага, любовь… только вслух это не озвучишь, потому как между мужчиной и тобой она легла перевернутой. Что означает – блуд. Не чувства у вас, а просто – чешется в интимном месте.

Между мужчиной и второй бабой?

Ух ты!

Эта карта выпадала редко. Черная карта. Просто чернота и пустота, которая означала, что все в воле самих людей. Что именно будет, как будет, зависело от решения, которое примет ТА женщина. Ее воля, ее право. Не повлияешь, не подкопаешься, не повернешь.

А на мужчину?

Слов нет!

На стол легла вторая карта, которую колдунья почти никогда не видела в раскладе. Белая карта. Да еще в сочетании с черной.

Если женщина определяла сама, то над мужчиной была только воля богов. А в сочетании – его судьба сильно зависела от ее. Боги-то и промолчат лишний раз, а вот люди… люди молчать не станут. Только действовать.

Колдунья покачала головой и смешала карты.

– Не знаю. Смерть все закрывает. И воля богов. Руны смотреть будем?

– Обязательно, – кивнула Диана.

Смерть, препятствия… это-то она поняла! А делать ей что? Непонятно, но знать бы хотелось. Особенно после того, как король начал колебаться, да еще переспал с королевой… вот сволочь!

Руны… колдунья их не очень любила, но могла. Самое дорогое гадание, самое неприятное… поди, истолкуй еще. Видеть-то она видит, но ведь это же не указатель на дороге, а от выбора клиента и расклад меняется.

Ну да ладно…

Колдунья привычно расставила подсвечники, привычно достала мешочек со снадобьем, вдохнула щепотку. Нет-нет, не наркотик, но чуточку она оторвется от земли, ровно настолько, чтобы лучше видеть.

На стол легла чистая тряпица, на нее из мешочка высыпались руны^[7].

– Положи свои ладони на кости, – приказала колдунья. – Вот так, перемешай их, в руки возьми, теплом своим согрей, чтобы тебя запомнили, чтобы о тебе сказали…

Диана повиновалась.

– Кости, фу…

– Потерпишь, эрра, если будущее узнать хочешь. Не дается оно даром-то…

Диана промолчала. Иногда и у нее разум просыпался.

Эсси порадовалась. Хорошо, колдунья не сказала Диане, что все эти кости – человеческие. Не то визгу до небес было бы. Сама-то она их не опознает, и то радость!

– Вот так… – колдунья собрала кости в мешочек, потрясла им и протянула Диане.

– Достань отсюда три кости, сама, своей рукой, сожми в кулаке, пока не открывай. Поняла?

– Да…

– Теперь задавай свои вопросы. Три руны – три вопроса.

Диана задумалась ненадолго.

– Удастся ли мне выйти замуж за мужчину, о котором я загадала?

Эсси прикусила язык, чтобы не фыркнуть. За короля, понятно.

Колдунья неторопливо достала из мешочка три руны, разложила их перед собой, провела пальцами по вырезанным полоскам…

– Наутиз, Иса, Отала… перевернутая руна… Тебя ждет неудача. Все было хорошо – раньше, но сейчас на твоем пути преграда. В этом не будет успеха.

– Он на мне не женится?

– Есть обстоятельства, которые не дадут вам быть вместе – как муж и жена. У вас нет будущего, слишком много всего… нет дороги. Не будет удачи.

Диана зашипела гадюкой, но не выругалась. Язык не повернулся, глядя на лицо колдуньи.

– Что нам помешает?

– Это второй вопрос?

– Да!

Колдунья пожала плечами и вытащила три следующие руны. Положила на стол – и охнула сама. Впервые Эсси видела на ее лице такое выражение.

– Эзел. Даг. Пустая руна…^[8]

– Что это значит?

– Обновление. Луч света во тьме. Воля богов. На твоем пути стоит то, что сильнее и меня, и тебя. Боги против твоего брака с ЭТИМ мужчиной. Я не знаю, кто он и что у него в жизни, для этого мне надо его увидеть, но воля богов едина для всех. То, что у него сейчас, ведет к добру. Ваш брак приведет во тьму, и боги – против.

Диана недовольно прикусила губу.

Боги-боги, все о них говорят, но кто их видел? Может, они и против, а может быть, и можно что-то поменять? Кто сказал, что она на троне не приведет к добру?

– Можно ли что-то изменить? Если не я, если мой дядя… он будет пытаться менять. И я буду в этом участвовать, волей или неволей.

Не такой уж дурой Диана была, когда дело касалось ее шкуры.

– Райдо, Кеназ, Турисаз… Ты движешься к цели. Но две руны из трех перевернуты. – На какое-то время колдунья замолчала, потом заговорила уже более отчетливо: – Ты движешься не в ту сторону. Я не знаю, благодаря кому ты идешь к этому мужчине, но это плохой совет и плохой шаг. Ты идешь к опасности.

– Какой опасности?

Колдунья показала на руны в ее ладошке.

– Открой и спроси. Но помни, сейчас ты спрашиваешь уже не меня, но богов. Четко задай вопрос и положи на стол руну.

– Что ждет меня, если я не откажусь от задуманного?

Руна легла на стол. Диана посмотрела на нее непонимающе.

– Альгиз, но перевернутая. Смерть.

Эрра Эрсон все же не удержалась от ругательства, но не отступила.

– Если отступлю?

На стол легла другая руна.

– Лаху. Все пойдет своей дорогой, и ты тоже пойдешь, эрра. Это будет обычная жизнь, с ее радостями и падениями, горестями и взлетами. Просто жизнь. Может, не самая лучшая или счастливая, но она хотя бы у тебя будет.

– Я смогу что-то изменить? Лично я?

И на стол снова легла пустая руна, которую колдунья и так толковать не стала. За нее прошептала Эсмеральда:

– Воля богов.

И так это было сказано, что и объяснять никому ничего не понадобилось. Поспорить с богами ты можешь. А вот результат спора тебе может и не понравиться.

– Они редко выпадают, – тихо сказала женщина. – Я уже лет сорок ее не видела… может, больше.

Спрашивать, где и у кого гадалка ее видела раньше, девушки не стали. Эсмеральда положила на стол мешочек с деньгами и получила две склянки. Диана сидела и сосредоточенно о чем-то думала.

Потом так же молча поднялась и без единого слова отправилась вслед за Эсси… Колдунья проводила ее темным нечитаемым взглядом, прибрала в карман мешочек с золотом.

Она действительно никак не влияла на результат гадания. Но кое-что не договорила. То, чего лучше не знать этой девице.

Может ли она все изменить? Может ли получить короля? Да-да, колдунья отлично знала, кто такая Эсси, а Диане надо было лучше прятать и бюст, и рыжие волосы. Можно подумать, в столице дураки живут, королевскую любовь не опознают!

Может.

Только вот…

На стол легла еще одна руна. Колдунья не могла спрашивать о себе, но кое-что она узнать могла. Для себя… Когда к тебе приходит человек, не всегда ему надо отвечать правду. И не каждому это полезно знать.

Вот об этом и спрашивала она каждый раз, перед началом гадания незаметно для себя доставая руну из мешочка.

Руны… их можно истолковать по-разному, и ответить можно тоже всяко. Она могла… нет, не солгать. Чуточку сместить акценты.

К примеру, руна Наутиз. Это и препятствия, и необходимость роста, самоограничения, духовного развития, и очень может быть, что препятствия посланы тебе именно для того, чтобы ты поднялся над собой. Все толкуется по-разному, и ведьма могла… но не сейчас. Потому что в ее ладони грозным предупреждением была зажата пустая руна. Гладкая кость, на которой не было никакого знака.

Здесь и сейчас она не имела права исказить истину. Только честно ответить на вопрос.

Иначе…

На это гадание смотрели боги.

Так почти никогда не бывает, может, один раз за всю жизнь, а кто-то и никогда не удостоится такой чести. Но – случается, колдунья хорошо об этом знала. И сейчас ей было решительно неуютно. Словно и правда кто-то могучий и насмешливый стоял за ее спиной, вел ее рукой над рунами. И никак нельзя было извернуться, ни на секунду. Что видела, то и говорила. Хотя и зря, очень зря.

Но выбора не было. Она сказала, а вот что решит эта дура? Что она сделает?

Непредсказуемо.

У умного в голове сто дорог, у дурака сто одна, и вот на ту самую, одну, невыгодную всем, он и шагнет. Уехать, что ли, отсюда? А с другой стороны, в оке бури спокойнее всего. Может, и пронесет мимо грядущий ураган?

Кто ж его знает…

* * *

Дома Эсси попробовала заговорить с кузиной, но Диана зло отмахнулась от нее и ушла в спальню. Ей было о чем подумать.

Боги!

И страшно, и вообще… и хочется рявкнуть: «Не верю, глупости все это гадание!», ан не получается. Сжимается что-то внутри, ёкает, подсказывает – не вранье. Может, и не договорили тебе еще о чем-то, но точно не солгали. Так все и будет. Карты говорят о смерти, кости тоже. А жить-то хочется, особенно когда тебе всего восемнадцать! Это Мария старуха, ей уже терять нечего.

А Диане?

Что решить?

Что выбрать?

Препятствия – это ее не волнует, она делает все от нее зависящее, да и дядя постарается. Он не свернет. А вот что ее ждет смерть – плохо. И что у нее от Иоанна детей быть не может, тоже.

От… ладно, это неважно.

Предпочесть обычную жизнь? Или попробовать побороться?

Мало ли что эта старуха сказала, может, она и наврала половину? Или вообще все соврала?

А проверять не хочется, страшновато проверять…

Что же делать, что делать?

Впрочем, этот вопрос задавал себе и эрр Виталис Эрсон. И так как он был человеком действия, то и отправился решать проблему своими методами. Ему король нужен свободным! А значит…

Королева была приговорена.

* * *

– Ваше величество.

Мужчина, который кланялся сейчас Марии, выглядел, как ожившая девичья мечта. Стоит только себе представить молодого Генри Кавилла, только вот с длинными волосами, стянутыми по местной моде в хвост шелковой лентой. И с ярко-голубыми глазами. Такими, словно в них небо отражается.

Мария отвечать не стала – залюбовалась. Хорош, подлец, и отлично об этом знает!

Рубаха из тонкого шелка, куртка облегает тело, как перчатка, штаны словно на ногах нарисованы, а ТАМ, да-да, вот именно там явно обошлось без подкладки и набивки. И есть на что посмотреть.

И улыбка такая, понимающая…

Жаль, бедняге и неведомо, что через глаза Марии на него сейчас смотрит женщина двадцать первого века. Для местных дам-то он неотразим. А Машка Белкина только что плечами пожмет: с лица воды не пить.

Не дождавшись никакой реакции, красавчик решил заговорить.

– Ваше величество, умоляю вас о прощении. Но увидев вас в саду, я не выдержал. Вы так очаровательно хороши собой, в окружении белых цветов…

Мария посмотрела на куст, рядом с которым сидела. Да, симпатичная сирень. Беленькая, чистенькая, почти как дома. Сиреневой сирени тут и не найдется, не подходит она для королевского дворца, считается слишком простонародной, а в другом мире, рядом с домом Марии она была именно такая. Белая. Не сиреневая.

Дома она регулярно обрывала с нее ветки, ставила себе на кухню и балдела. И запах, и цветы…

Красавчик что-то говорил. Мария думала о своем и обратила на него внимание, только когда тот попытался взять ее за руку.

– Эрр?

– Ваше величество, умоляю вас хоть об одном милосердном взгляде!

Мария поняла, что прослушала нечто важное.

– Что вы сказали, эрр?

Красавчик даже глазами захлопал.

– А… – Его даже не слушали? Вот это оплеуха!

Только вот времени на повторение у него уже не было. Уже слышались приближающиеся сюда голоса, король вышел на прогулку, и если сейчас, в этом уголке, он обнаружит королеву в объятиях Расмуса, это будет…

Эрр Эрсон обещал ему достаточно, чтобы безбедно прожить до конца своих дней. Так что риск оправдан!

И Расмус пошел в атаку.

Мария даже растерялась на секунду, когда ее сгребли в охапку, поднимая со скамьи.