Ну а что? Может, это Дамир проверяет, не убежала ли его узница из тюрьмы.

– Здравствуй, Инга, это Надежда. Тебе будет удобно, если я завтра…

– Добрый день, Надежда, но это не Инга, – перебила я женщину на полуслове.

– Да? А кто? – на том конце провода определённо растерялись.

 Мне ещё ни разу не задавали вопрос: «Кто я такая?» по телефону. Возможно, из-за того, что до сего дня всего пару раз держала трубку не сотового телефона, да и то было это в далёком-далёком детстве. От неожиданности чуть не выпалила: «Ольга Михайловна Русакова, девятнадцати лет от роду, закончила второй курс юрфака».

– Вы сначала представьтесь и скажите, кому вы звоните, а то у меня подозрение, что вы неправильно набрали номер.

Уже было собралась трубку на место класть, потому как на другом конце провода на мой вопрос не реагировали, но в последнюю секунду я всё же услышала:

– Надежда Горбач и звоню я в квартиру Фролова Дамира.

– Всё верно, вы туда и попали. Только интересующей вас Инги сейчас нет. Вечером перезвоните, когда вернётся Дамир. У него и уточните. Хорошо?

– А вы, случайно, не новая горничная вместо Инги!

– Нет.

– А кто вы тогда?

Надо же, какая любопытная, всё ей скажи. Между прочим, любопытство – это порок.

– До свидания, Надежда. Вечером перезвоните, – отчеканила я и положила трубку, несмотря на то, что слышала, как женский голос что-то продолжал говорить.

Только закончила один разговор, как начала новый, Ба мне позвонила.

Ох уж и поэксплуатировала же я её уши. Целую челобитную на неё выкатила, говорила, не умолкая, родственница даже полслова не могла вставить. Так продолжалось вплоть до того момента, пока Ба не заявила, что вызывает такси и едет вызволять меня бедную и несчастную девочку из рабства. Тут я сразу повернула разговор на сто восемьдесят градусов и принялась рассказывать, что на самом деле не всё так уж и плохо.

Проболтали мы с бабулей без малого час, а ещё я до этого без дела бродила минут сорок. Время течёт, скоро вернётся Дамир и ногой начнёт об пол стучать, что ужин ему подавай. А у меня из готового съестного только лишь кукиш. Поплелась на кухню, раньше начну – раньше закончу.

Только достала из холодильника кусок… не знаю, наверное, всё-таки говядины, не умею по виду определять, как в дверь позвонили.

– Кто там? – глянув в глазок и увидев там женский силуэт, поинтересовалась я.

– Ещё раз здравствуйте, это Надежда, мы с вами недавно разговаривали по телефону, откройте, пожалуйста, я лампу привезла, – теперь в глазке темнота, потому как эта самая Надежда, видимо, к нему лампу поднесла.

– Я же вас просила перезвонить вечером. Зачем вы приехали?!

– Да, я знаю, но… Девушка, извините, пожалуйста, скажите, как вас зовут? Неудобно общаться, когда имени не знаешь.

Извините, да пожалуйста. Лучше бы ты мне хамила, тогда я с чистой совестью и имея на то моральное право, отправила тебя в лес грибы собирать. А так, когда со мной вежливо, язык не поворачивается ляпнуть грубость и отказать становится в сто раз сложнее.

– Ольга, – раздражённо, но имя всё-таки назвала.

– Ольга, приятно познакомиться. Дело вот в чём. Я дизайнер, тот, что оформлял квартиру Дамира. Он просил немного добавить освещения в кабинет, я лампу нашла, но не уверена, подойдёт или нет. Можно я пройду и посмотрю?

Молчу, понятия не имею, как поступить. С одной стороны – как-то неправильно пускать постороннего в чужой дом, с другой стороны, Надежда в каком-то смысле работает на Дамира.

– Вы же завтра заехать хотели? Помню, когда вы подумали, что трубку подняла Инга, речь именно о завтрашнем дне шла, – склоняясь к мнению, что дверь лучше не открывать, выдала в пользу этого аргумент.

– Да-да, всё верно. Просто, когда звонила, рабочее время Инги подходило к концу, не хотела человека заставлять себя ждать. Если вы мне не откроете, я, конечно, и завтра приеду, но тогда мне придётся перекраивать весь день.

Как всё ладно и складно. Аж бесит.

– Хорошо, открываю. Только вы быстро. Договорились? – сдалась я и, повернув язычок замка, толкнула дверь.

– Конечно, пять минут, больше времени у вас… – лилейно пела Надежда, поднимаю лампу с пола, а когда выпрямилась и на меня посмотрела, почему-то, во-первых, резко замолчала, а во-вторых, её дружелюбная улыбка стёрлась с лица, – … не займу.

– Отлично, проходите, – отошла в сторону, чтобы впустить помрачневшую женщину внутрь.

Разумеется, Надежда отправилась в кабинет вместе со мной, на воровку она не похожа, но…

Пока Надя ходила по комнате с лампой, примеряя её то в одно место, то в другое, несколько раз поймала женщину на том, что она украдкой косится и пытается меня рассмотреть.

Что-то тут явно нечисто. Похоже, Надежда у Дамира сразу на двух ставках числится. Дизайнер и любовница? Или любовница, а потом уж дизайнер?

Если моя теория верна, то у Фролова определённо есть вкус. Надежда – вау, какая красотка. В свои тридцать с небольшим у неё фигура совсем юной девушки, ухоженная, стильная, изящная… А ещё, что немаловажно, с головой и нервной системой полный порядок. Обнаружив у своего мужчины в доме девушку, она крайне достойно себя повела. Видно, что Надя расстроена, но тем не менее лицо не потеряла, в волосы мне не вцепилась, матом не покрыла.

Когда мы с Надеждой обе оказались напротив шкафа со стеклянными дверцами, глянула на наши отражения и поразилась, насколько мы с ней похожи. Если бы не разница в возрасте, нас легко можно было бы назвать чуть ли не близнецами. Ну или я себе страшно льщу и вижу то, что хочу.

Блин, ну права я или нет? Умру же от любопытства.

Есть, конечно, способ узнать, но тогда придётся с Надеждой вступить в диалог.

– Вы так здорово квартиру оформили, – обведя кабинет восхищённым взглядом, протянула я. – Спасибо вам. Приятно жить в такой красоте!

– Жить? – в прямом смысле взвизгнула женщина и, видимо, на какую-то долю секунды потеряв контроль над телом, не удержала в руках лампу. Та, разумеется, полетела вниз, и лишь чудо помогло Надежде всё-таки поймать беглянку до того, как она превратилась в кучу дорогущего битого стекла.

– Ага, жить, начиная с сегодняшнего дня, – сначала дождалась, когда женщина поставит хрупкую вещь на стол, и лишь после продолжила. – Вообще не хотела к Дамиру переезжать. Отказывалась, но он так настаивал, – игриво накручивая на палец прядь волос и внимательно наблюдая за тем, как реагирует собеседница на информацию, многозначительно произнесла я.

Да, они точно делят постель! Надежду сейчас от бледности даже румяна не спасают, лицо как будто белой пудрой в три слоя покрыли.

– Пожалуйста. Рада, что вам стиль дизайна пришёлся по вкусу, – едва шевеля губами, пробубнила Надежда и тут же повернулась ко мне спиной. Надеюсь, она не слёзы от меня прячет.

Вот что я за личность? Из-за праздного любопытства вогнала человека в тоску. Нет, даже не так – сделала больно. Да и ладно, если бы Надежда была истеричной стервой, но нет же, интеллигентная приятная девушка.

– Дамир мой опекун, – сообщила я, рассчитывая, что это обстоятельство выправит ситуацию.

– Так вы родственники?! – казалось бы, всего три слова, а сколько в них вместилось радости, оптимизма и счастья.

Женщина с таким искренним восторгом и благоговением теперь на меня смотрит, что я всерьёз опасаюсь, как бы она обниматься ко мне не рванула.

– Почти, – увильнула я, потому как ответ может вновь Надежду ударить под дых.

– Вы, должно быть, его двоюродная сестра, – как певчая птичка, выскользнувшая утром из гнезда, беспечно защебетала Надежда. – Дамир говорил, что у него родни почти нет, но есть сестра по отцовской линии. Вы и есть она, да?

Вот зачем?.. Зачем понадобилось уточнять? Мне сейчас либо врать, либо вновь Надежду расстраивать.

Нет, лгать точно не буду. Потому как люди обманывают лишь тогда, когда виноваты, или им стыдно за правду. В данном случае – ничего не знаю, но моя хата с краю, это Фролов не поставил любимую в известность, что с ним теперь под одной крышей обитает половозрелая подопечная.

Кстати, а может, именно Надежда меня от Дамира обратно к Ба и переселит? Как вариант, устроит ему грандиозный скандал и, ставя вопрос ребром, громко заявит: «Выбирай – либо я, либо она!», – и так театрально покажет на меня пальцем.

Хорошо бы…

Дамир точно её выберет, это же она, а не я, ему время от времени подушку на ночь взбивает.

– Нет, я не сестра, мы не кровные… да и вообще никакие не родственники. Мой отец и Дамир были компаньонами и друзьями. Когда родители погибли, меня к себе взяла бабушка, а Дамир как бы надо мной шефство взял.

Надежда вновь пригорюнилась, но звонок в дверь нас обеих взбодрил.

– Ольга, вы кого-нибудь ждёте?! – всполошилась Надежда, и от меня не укрылось, как у неё боязливо забегали глаза.

– Никого, только Дамира.

– Это не может быть он, Дамир раньше восьми – девяти часов вечера из офиса домой не возвращается, – сообщила Надежда.

– Даже как сейчас, в выходной?! – удивилась я столь жёсткому графику.

– У Дамира нет такого понятия, как выходные, праздники или отпуск.

Может быть, мы с Надеждой ещё бы порассуждали, кто там за дверью скучает, но по квартире разнёсся повторный и уже более настойчивый звонок.

– Это Фролов, – глянув в глазок, шепнула я женщине, что суетливо переминалась с ноги на ногу возле меня и явно нервничала. Только вот не пойму, почему. – Кто там? – громко произнесла дежурную фразу.

– Ольга, это Дамир. Ты, видимо, замок трогала, он теперь снаружи ключом не отпирается.

Какая функция замечательная, после обязательно разберусь в принципе её действия.

– Ага, трогала, – распахнув дверь, сказала я и, обернувшись себе за спину, сообщила: – У тебя гости!

– Привет, – несмело поздоровалась Надежда с Фроловым, приблизилась к нему, чуть привстала на цыпочки и потянулась к мужскому лицу с очевидным намереньем поцеловать. Но Дамир, выставив руку, не только ей этого не позволил, но, как по мне, ещё и самым возмутительным способом от себя отодвинул.

– Здравствуй, – холодно бросил он, и тут же, вонзившись в меня возмущённым взглядом, принялся натурально рычать: – Ольга, ты что каждому встречному дверь открываешь?!

Глава 8

Недоумённо таращусь то на Дамира, то на Надежду. Опекун, к слову, словно этого не замечает и, не останавливаясь, самозабвенно вдалбливает, что беспечность могла мне обойтись, ни больше ни меньше, а ценой жизни.

Вообще ничего не понимаю. К Фролову любимая в гости зашла, а он меня удумал воспитывать – совсем неподходящее время. А ещё неясно, почему он Надежду от себя чуть ли не оттолкнул.

Надя, похоже, в таком же состоянии находится, как и я, ну то есть в полном ауте. Её ещё совсем недавно бледные щёки теперь алеют, как закат перед солнечным днём, рот чуть раскрыт, а в глазах стоит неподдельная обида, смешанная с обречённостью.

Правильно, Надя, внимательно сейчас посмотри на Дамира и хорошенько подумай – оно тебе надо?

Таких женщин, как Надежда, мужчины просто обязаны носить на руках, восхищаться ими двадцать четыре часа в сутки, а ещё каждое утро биться головой об пол и благодарить бога, что им так сказочно и незаслуженно повезло. А это что за безобразное отношение? Отказал в поцелуе – это раз, хоть иносказательно, но первой встречной назвал, вместо того, чтобы внимание уделить, это два, нотации мне тут читает.

Одним словом – козлина.

– Позже на эту тему поговорим, – сквозь зубы произнесла я, не став даже оправдываться, а ещё несколько раз стрельнула глазами в Надежду. Надеюсь, человек, не ценящий то, что имеет, догадается, на что ему намекают.

Конечно же, нет! Фролов даже ухом не повёл, и слова, и взгляды мои проигнорировал. Как отчитывал, так и отчитывает.