Как Сина и попросила многоножку, та остановилась метрах в пятистах от деревни. Размеры Эниды все равно заставили жителей запаниковать, но тащиться больше по песку сил у команды не было. Легче выдумать какую-нибудь легенду.

Тем временем насекомое прекратило движение. Ее голова с хитиновой пластиной начала опускаться к бархану так, чтобы ее наездники могли без проблем сойти. На некрепких ногах они поднялись, отцепились от выростов, спустились на песок. Гилему казалось, будто он продолжал куда-то ехать. После долгого путешествия на корабле он испытывал примерно то же самое. Его все время раскачивало из стороны в сторону.

Команда собралась вместе. Все, кроме Сины. Она вышла к насекомому, посмотрела в ее огромный глаз и мягко улыбнулась.

– Спасибо, что, рискуя собственной жизнью, приглядывала за нами и ждала, пока мы сможем сбежать. Мне искренне жаль, что из истинных насекомых ты осталась одна. Но ты живое доказательство величия расы – доброе, могущественное, бесстрашное. Ты не виновата, что нынешнее поколение столь злобное, – она положила руку на хитиновую пластину. Сина чувствовала с Энидой некое родство. – Мы обязательно выполним нашу миссию и вернемся навестить тебя. Ты не одинока. У тебя есть Саргон, его свита и теперь мы, Энида.

Энида не могла говорить, но догадаться, о чем многоножка думала, было не сложно. Сильнейший защитник первой столицы будет с ней даже после окончательного падения города. Им повезло не столкнуться с ней в бою. Мики спас их. Конечно же, теперь стало понятно, откуда он все так хорошо знал: и улицы, и пустыню, и поведение насекомых, и правила. Энида и Саргон прокляты и будут вечно охранять уже разрушенные стены. А Король Сорокатысячи Ног еще и стережет память о своей возлюбленной. Многоножка затрещала, выражая таким образом почтение, и, развернувшись, стала погружаться в песок.

– До сих пор не могу понять, как мы собирались с ней сражаться, даже с новыми силами. Энида выглядит как нерушимая стена, – сказал Гилем и посмотрел на Сину. – Хотя ты, кажется, уже и ее перешагнуть можешь.

– Пойдемте уже. Пить хочется ужасно, – сдержанно попросила Риса, и они направились к деревне.

– А я вот до сих пор удивляюсь нашей тупости, – промычал Кайл. – Мы нашли Мики в бочке посреди океана с невероятной историей и очень-очень-очень удачными способностями, – он покосился на Гилема. – Подсылать нам обычных шпионов бессмысленно. Гилем без проблем может их вычислить. Мики же полностью блокирует подобные способности.

– Не исключено, что он соврал, – ответил книгописец и призадумался. – Я даже не проверял его с помощью костра. Он, если честно, пока не работает по моему собственному желанию. В его механике есть логика, но мне она не доступна. Но думаю, ты прав, и Саргон отправил того, кого мы не смогли бы вычислить.

– Меня поражает его бесстрашие, – добавил Айон. – Заметили, как он сражался с Дэвлином? Словно не боялся умереть. Скорее всего, сила стража несопоставима с силой хранителя, а уж тем более с умениями обычного человека… Но все же. Неужели он настолько силен?

– Боюсь, мы этого даже представить пока не можем, – сказала Риса, и все вновь замолчали.

Силы у всех подходили к концу, поэтому настроение разговаривать исчезло быстро. Единственный, кто чувствовал себя относительно нормально, – Редлай. Он использовал искру и нормально переносил как внутреннее истощение, так и начинающуюся жару. Неплохо выглядел Илай. Остальные будто находились на грани жизни и смерти. Дорога из песчаника, на которую они вышли, стала благословлением. Уставшие после битвы с хранителем и оруженосцами и длинной дороги по барханам ноги поблагодарили за твердую ровную поверхность. Они вместе, как настоящая команда, застонали и преодолели последние двести метров.

Азель обрадовался бригу. Он переживал, что его могли перепродать или угнать. Возможно, кто-нибудь и пытался, но Метеор превратился в сторожевую птицу. А с фениксом лучше не связываться без подготовки.

Они вошли в деревню и, вновь не сговариваясь, быстрым шагом пошли к ближайшему и единственному колодцу.

– В такие моменты понимаешь, как мало нужно человеку для счастья, – прошептал Гилем, когда осушил две глиняных кружки с ледяной водой.

Кружек было всего три, поэтому Редлай пропустил его вперед. Книгописец, не говоря ни слова, отдал оборотню кружку и прикрыл глаза, пока тот пристально смотрел на него. На плече Гилема выросла роза терпения, и губ коснулась улыбка.

– Осталось только смыть с себя грязь и пот, и можно отправляться, – сказал Азель, который наблюдал за оборотнем. Редлай вылил себе на голову содержимое кружки с непроницаемым выражением лица, потом еще из одной и только после этого начал пить. – Это выглядит так странно, что у меня нет слов.

– Кайл? – Айон взял у него кружку, чтобы еще раз попить, и посмотрел, как Непотопляемый направился куда-то ровным шагом.

Все, кроме Гилема, перевели на него взгляд. Он не задавал вопросов, потому что все прекрасно знал даже без своего костра. В его голове крутились вопросы намного важнее, чем необычное поведение Кайла.

– Что с ним? – Сина наклонила голову.

– Подожди меня! – Айон побежал за ним, вручив Илаю кружку.

Кайл шел как загипнотизированный, не слушая принца. Такой упертости за ним не замечали уже очень давно. Он не славился простым характером и, видимо, решил напомнить об этом. Айон еле поспевал за ним. Однако все разъяснилось довольно скоро.

Кайл скинул с себя рубашку и вошел в океан, плюхаясь на ровную гладь воды. Принц наблюдал за ним, и ему казалось, что он до этого момента не видел еще настолько счастливого человека в Виаруме. Нежная улыбка Непотопляемого искрилась радостью, он мечтательно прикрыл глаза, плывя на спине, лениво двигая руками. После обретения костра ему уже не требовалось усиление Рисы, чтобы стоять, поэтому со стороны он выглядел немного странно. Его тело почти не погружалось в воду, оно словно скользило по поверхности. Кайл приподнял голову и заметил, что за ним наблюдали. Айон же, охмелев от чужого счастья, тоже решил зайти в воду, хотя бы по колено. Жара только-только начиналась, а принц уже вспотел. Время охладиться.

– Ты, я погляжу, соскучился по океану, – с улыбкой, совсем без издевки спросил Айон. – Я так скучаю по маме и сестре.

– Мне жаль, что ты не можешь просто обнять их, как я обнимаю океан, – серьезно ответил ему Кайл. – Подойди. Они пока договариваются с перепуганным старейшиной об использовании купальни. В таком виде нам на корабль нельзя, – глаза Кайла блеснули бирюзовым цветом. – Но предупреждаю, я как поднял тебя со дна океана, так и верну обратно, если опять начнешь утаскивать меня под воду.

– Умеешь ты испортить все веселье, – пробурчал Айон.

Принц снял с себя рубашку. Они единственные, чья одежда хоть как-то уцелела после встречи с Дэвлином. И если Кайл свою скомкал, то Айон, помня свое происхождение, аккуратно сложил ее рядом. Он подвернул штаны и вошел в воду. Прохлада ударила в голову, и сразу стало по-настоящему хорошо. Им потом стоит обмыться от соли. Он подплыл к Кайлу и посмотрел на него. Тот изучал небо. Копируя его позу, Айон также лег на спину. К сожалению, ему приходилось работать руками и ногами намного активнее, чтобы не тонуть. На небе не было единого облака. Повисло молчание, которое нарушали лишь редкие выкрики Гилема около колодца. Кажется, Редлай плеснул на него воды.

– Какое прекрасное небо. А главное, спокойное, – прошептал Кайл и покосился на Айона. – Понимаешь, о чем я говорю?

– Конечно. В какой-то момент я подумал, что мы не выберемся, если честно, – принц не так грациозно, как Непотопляемый, повернулся на голос. – Я поражен силами других, и, думаю, после хорошего двадцатичетырехчасового сна… – он запнулся. – Нет. Я не оговорился. Я собираюсь проспать сутки. Так вот, после него Гилем нам все расскажет, наконец, и мы составим план, но… Я правда удивлен, что тех сил Сины не хватило… Не так. Не хватило объединенных сил Сины, Илая и Рисы.

– Но Дэвлину пришлось использовать костер, – подметил Кайл. – Люди такого уровня не просто так занимают должность хранителя. Они сильнейшие. Лу и Гиги не смогли справиться с ребятами. Их сил не хватило и для битвы с Илаем. Хотя, думаю, повтори Редлай с Рисой ту атаку лесом…

– А Саргон еще сильнее… – прошептал Айон.

– Представь их всех вместе! – Кайл усмехнулся. – Меладея, Саргон, Ранцикус и Леа. Что можно им противопоставить? Разве что самоубийство. Я, если честно, так и не понял вообще, сколько этих стражей, кто из них плохой, кто хороший.

– В чем-то мы похожи… – промычал Айон. – Я сам не понял того, что рассказал Саргон об их организации, даже их название. Стражи… Стражи должны что-то от кого-то защищать. А если они разбросаны по всему Виаруму?

– Это отличный вопрос, Айон. Я вот не додумался, – Кайл прошептал. – Но разве не может небо над головой оставаться безоблачным подольше? Не можем ли мы чаще плавать в океане и вести глупые разговоры? Вся моя жизнь изменилась с того самого момента, как моя нога впервые ступила на «Золотой дракон». Но я не жалею. Не знаю насчет остальных, правда. Миссия стала какой-то уж очень серьезной, но я всегда думал, что создан для чего-то бо́льшего. Не просто ходить под парусом по нескольким лунным путям, возвращаться назад, отдыхать дней десять – и все по новой. Разные люди, монстры, в жизни поменялось все, кроме меня самого. А теперь у меня появилась моя настоящая команда, и в ней, – он улыбнулся, – даже есть принц. О чем еще можно мечтать?

– Я думал ты меня терпеть не можешь… – Айон знал, что это не так, но хотел услышать это от Кайла.

– Ты абсолютно прав, – ответил тот и засмеялся. – Но это не мешает мне спасать твою задницу от бурь, драконов и хранителей, – глаза Кайла потемнели. – И никто не встанет у меня на пути, Айон. Никто.

– Ты меня пугаешь, – фыркнул тот, но смущено покраснел. – Ладно. Пойду помоюсь в пресной воде. Ты тоже не задерживайся. Пора уже убираться отсюда. Неизвестно, сколько хранителей на втором материке.

– И то верно…

Кайл попытался подняться и пойти за принцем, но вода будто сковала его тело. Он не испытывал боли или других неприятных ощущений, лишь тяжесть. Она наполняла тело чувством вины и ответственности. Будь у него другая сила, давно бы пошел на дно. От тела Кайла шли волны в такт его сердцу. Он лишь наблюдал за тем, как Гилем жаловался Айону на не в меру развеселившегося Редлая, и снова дернулся. В этот раз у него получилось, и он уперся локтями о водную гладь. Он зачесал волосы назад и, не мигая, смотрел на принца. Кайл все не мог поверить, что в теле этого мальчишки, которого он увидел на трапе «Золотого дракона», горело пламя, которое могло уничтожить или спасти мир. Столько власти. Он уже не считал его таким же наивным, как в их первую охоту на песчаных крабов. Этот Айон пережил и предательство, и гибель близкого существа, и сам смотрел смерти в лицо. Кайл сел на гладь воды и тяжело задышал. Он стал зависим от океана.

– Экадор, ты здесь? – спросил он тихо, чтобы никто не услышал его. Редлай, благо, занят шуточной дракой с Гилемом с участием кружки.

– В любой капле воды, мой господин, – ответили волны. – Вся вода в мире принадлежит мне, Великому Океану. То, что пьют люди, реки, озера, подземные воды, все это я – Экадор. Вы можете обратиться ко мне в любое время, мой господин, – пояснял размеренный голос. – Что вас беспокоит, мой господин? В нескольких милях начинается буря. Не стоит пугать местных.

– Мы столкнулись с силой, которую не можем постичь, – решил выговориться Кайл. – Я не про хранителя Дэвлина, надежда победить которого когда-то у меня все же была. Я про Саргона. Он таких, как Дэвлин, убивает, не глядя. Что мы можем противопоставить стражам? Вздор. Даже хранители в битве один на один сильнее любого из нас.

– Что нужно семени, помимо воды и почвы, мой господин? – шелестели волны.

– Чтобы я не занимался саженцами? – пошутил Кайл, абсолютно не зная, что ответить.