Откровенно говоря, только таких проблем мне не хватало. За все время наших с Владом отношений я его не ревновала никогда. Даже когда точно знала, что он за день десяток девиц за подкаченные ягодицы пощупал.

«Как ты собираешься фиктивно замуж за него выходить, если справиться с эмоциями не можешь уже? Хочешь рехнуться?» – вопросов в голове рождалось все больше.

– Анна Олеговна, – я обернулась, услышав голос одного из своих сотрудников. – Здравствуйте, – Богдан подошел ближе. Мужчины обменялись рукопожатиями. – Мы с осадков пару емкостей сняли, – он так тяжело вздохнул, что я поняла – дело дрянь. – Можете в лабораторию заглянуть?

– Конечно, – кивнув, я натянуто улыбнулась. Постаралась во всяком случае приветливость изобразить.

Как я устала. Былую уверенность в успехе своего дела я растеряла давно.

«Еще когда первый раз закредитовалась до конца дней своих», – если бы можно было придушить свой внутренний голос, я бы давно так и сделала.

Богдан, к моему счастью, принес лишь одну дурную весть и быстро ретировался.

– Ты сама тут всем руководишь? – взгляд Вадима был выразительным, но не читаемым. Понять, о чем он думал в этот момент, я не смогла.

– Да, – объяснять всю ситуацию я не хотела. Аня и ее трудности. – После школы я вернулась сюда. Поступила в местный вуз на заочное.

Инженер-технолог винного производства – предел моих мечтаний.

– Это странно, – задумчиво произнес Вадим.

Он не первый, от кого я подобное слышала. Золотая медаль отправилась туда же, куда и мечты об успешной карьере, когда летом, после окончания школы я узнала, что у дедушки большие проблемы со здоровьем. Живя в Москве, я и не подозревала, насколько у него плохо дела шли. До последнего он продолжал обеспечивать нас с родителями всем необходимым. Не знаю, как они, но я и подумать не могла, что большую часть бизнеса у него отжали. Естественно, по документам все прошло легально. Но на деле…

Когда ты отказываешься продать землю и производство, а спустя месяц у тебя начинают гореть поля, виноматериал цистернами в негодность приходит и, как вишенка на торте, Роспотребнадзор и Росалкогольрегулирование после анонимных жалоб снимают с реализации всю готовую продукцию из-за обнаружения нарушений в составе, это не добровольная продажа бизнеса.

Уверена, деменция дедушки стала следствием невероятного стресса. Организм захотел защититься.

– Мне тут нравится. Все детство я провела на этих полях, – пояснила Вадиму, чтобы не казаться невоспитанной. – Я узнала, что человек, купивший у дедушки это все, – руками полукруг очерчиваю, – передумал виноделием заниматься, и решила вернуться.

Я не слишком слукавила. Разве что умолчала о той боли, которую я видела в глазах дедушки. Московский бизнесмен быстро перегорел. Для него откровением стало, что сельское хозяйство – тяжелый труд. И не слишком прибыльный. У сильных мира сего в последние годы стало модно выкупать тут гектары земли и заниматься выращиванием винограда. В последующем производить из него вина. Так они мнили себя аристократами. Почти что дворянская кровь в венах течь начинает, ведь занятие благородное. Для души. Это все очень увлекательно, когда не ограничен в финансах. Первые годы у всех всегда убыточны, а если не начать хитрить, то чистой прибыли и дальше не видать будет.

Уж я-то все об убытках знала. Для меня виноделие – история не про деньги, а про память и семейные ценности. В прошлом году, когда я дедушку забирала к себе на несколько недель, мы с ним сидели на веранде нашего старого дома. Пили чай. И он меня вспомнил! Могу поклясться, это было самым ярким и прекрасным событием за все последние годы! Только ради этого момента я готова повторно пройти через все трудности. Любые, будь то загубленные гектары кустов виноградных или цистерны, покрытые коррозией.

– А дедушка где? – поинтересовался Вадим.

– В Москве. Он болен. Мама за ним приглядывает.

Я очень на это надеялась. Всем сердцем.

Когда родители узнали, что после смерти бабушки, дедуля составил дарственную, по которой они не получали ничего, и единственный, кто был в документе упомянут, я, они решили оспорить передачу прав, ссылаясь на его болезнь. В процессе мама, узнав дату составления дарственной, пошла на уступки – согласилась присматривать за своим отцом, если я буду их содержать. Подозреваю, ее огромные долги остановили, а не совесть.

– Анька, я остаюсь!

Я едва не упала, когда лапища Клима с силой мне на плечи опустились.

Вот уж кто мощный.

– Башкой своей думай немного, – Вадим обратился к другу, предварительно подержав меня под руку. – Ты бухой, что ли?

Вадим напрягся, уставившись на друга. Клим лишь отмахнулся от Мотова, снова со мной заговорив.

– Я весьма опрометчиво решил к этому придурку устроиться. Не знал, что у тебя так кайфово тут! Нужны сотрудники? Бери меня!

– Клим, – я его не узнавала в последнее время. Раньше он не был таким взбалмошным. – Ты тут ничего стоящего не заработаешь, разве что грыжу межпозвоночную. Но если хочешь, оставайся, конечно! – торжественно пригласила его.

«Яна меня убьет!»

Упс.

– Совсем плохо? – Клим перестал улыбаться.

– Ну… Дважды в год к нам приезжают работники из других регионов. Вот там их вагончики стоят, – я указала за свою спину. За лесополосой стояло пять полностью обустроенных стационарных вагончиков для работников. – Местные, да, не хотят на земле работать, они нигде трудиться не горят желанием. Один мой знакомый штат бетонщиков уже полгода укомплектовать не может, несмотря на то, что для наших мест зарплата в сто пятьдесят тысяч это выше среднего.

– Ты сама с ними работаешь?

– Редко. Обычно у меня не хватает времени. Так, больше ради развлечения помогаю им подвязывать иногда. Или лозу обрезать. Или на сборе урожая присутствую. Но чаще я в цеху производства нахожусь.

«Чтобы мешать некоторым напиваться», – добавила про себя.

Последний раз, когда сотрудники, будучи подвыпившими, качнули мне в белое сухое красного полусладкого, у нас в линейке появилось розовое вино. Низкого качества и такой же цены.

Оставшуюся часть экскурсии Вадим обсуждал с Климом вопросы своего бизнеса, а я, освобожденная от их внимания, подмечала для себя, какие нюансы пора доработать. Где-то краска стерлась на ограждениях, где-то плитку пора было менять. Нескончаемый круговорот дел.

– Долгий день, – выдохнул Клим, когда мы подошли к зоне отдыха.

Чуть поодаль стояли шесть небольших деревянных домиков.

– Три из них готовы, – кивком я указала направление. – Один заселен. Два других покажу. Выберете, какой больше понравится.

Они были все одинаковые, отличалась только меблировка. Первый я начала обставлять так, как мне самой нравилось, но быстро поняла, что так пожизненные кредиты светят не только мне, но и моим правнукам.

– Ань, мы поедем… – начал Вадим, но Клим его перебил.

– Я хочу посмотреть!

Скорее всего, Мотов бы начал спор, но у него зазвонил телефон.

Он напрягся.

– Да, Эмили. Я тебя слушаю.

Не говоря нам ничего, он развернулся и пошел в обратную сторону. И без слов все стало понятно. Я ненавидела себя за тот болезненный укол, что ощутила меж ребер.

«Он тебя выручил, не дав попасться в лапы Влада, а ты тут ребячливые сцены задумала устраивать. Соберись! Неужели ты думала, что у Вадима никого нет? Как же!» – мысленно я старалась войти в его положение, но получалось с трудом.

– Пойдем, я покажу тебе домики для гостей. Выберешь, какой вам с Вадимом больше подходит, – обратилась я к Климу, стараясь игнорировать нараставшую внутри боль.

Глава 6

Манн Клим

Поднявшись в вип-зону одного из столичных ночных клубов, первым делом обменялся рукопожатиями с Вадимом. Кивнул остальным присутствующим. Мотов, как и всегда, в последнее время, выглядел мрачнее грозовой тучи.

– Не надоело регулярно быть недовольным сукиным сыном? У тебя свадьба скоро. Будешь Аню пугать своей рожей в первую брачную ночь? – негромко поинтересовался у него, опустившись на диван рядом с другом.

– Не сходить ли бы тебе на хер?

С тех пор как мы внепланово посетили Новороссийск, Мот перестал расставаться со своим телефоном. Вот и сейчас влипал в него всецело.

– Со шлюшкой своей лондонской снова общаешься? – даже меня эта баба выбешивала. Как он мог с ней продолжать общаться после случившегося, я понять не мог. – Не боишься, что, узнав, Вячеславович тебя вычеркнет из завещания? У мужика альтернатива появилась на старость лет. Я бы на его месте тебя сразу грохнул.

Сверкнув в мою сторону злобным взглядом, Мот покачал головой.

– Не лечи меня, а? Кто бы уже рот открывал. Ты с отцом поговорил?

Криво усмехнувшись, я всем своим видом постарался изобразить безразличие. Если бы пару месяцев назад мне кто-то сказал, что я по доброй воле влезу в такую жопу, я бы не поверил. Из-за какой-то девчонки! Самое тупое в этой ситуации – я не жалел. Увидев ее, я сразу понял – это конец. Моя неожиданная погибель. Чистейший белокурый ангел, спустившийся на нашу грешную землю, чтобы бесы, те, которых я с первого взгляда в ее глазах рассмотрел, смогли разодрать меня на части.

Узнай я сразу, чья она девочка – ничего бы не изменилось.

Я отцу проблем не желал. Никогда. Мне просто похер на его дружбу с Далем. В этой среде нет настоящих друзей, только взаимовыгодные отношения. Дальше пускают в расход.

Мне не требовалось закрывать глаза, чтобы она вновь передо мной появилась. Сожгла мой мозг в считанные секунды. Кожу сняла. Оспаривать факт своего мудачества было бы глупо с моей стороны, но я не планировал портить собственную свадьбу и доставлять проблемы окружающим.

Все шло своим чередом. Выйдя на воздух, я не особо по сторонам смотрел. Одиноко стоял в зоне, отведенной для курения, выпускал клубы дыма из легких. Взгляд сам собой наткнулся на стройные ножки, облаченные в бежевые брючки. А дальше, как обычно, потянулся искать аппетитную задницу. Все оказалось на месте.

Это все мелочи.

Поистине я был зачарован не ее милым личиком или стройной фигурой. Бешеная энергетика, исходившая от нее, выбила все предохранители. Никогда со мной подобного не происходило. Невероятные ощущения. Ты словно резко понимаешь, для чего твоя жизнь протекает. Все ночи с того дня я проводил с одной мыслью – она засыпала не со мной. Не со мной, а со старым хером, в отцы ей годившимся. Как ей не противно? Почему она выбрала его? Что у них могло быть общего? Вопросов у меня больше, чем ответов. Я сомневаюсь, что у этого козла еще вставало что-то. Тешила его самолюбие?

Тот самый маленький черт под ребра. Невинные глазки и пухлые губки. Не удивлен, что Даль на нее повелся. Глядя на Полю, никак не подумать, что ей движет корысть. С виду воплощение женственности и нежности. У меня таких никогда не было.

Отец ничего не захотел слушать. Поймал очередной приступ бешенства невероятной силы. Сказал, что пока за ум не возьмусь и не извинюсь перед Яной, могу в родительском доме не появляться. Вообще, это было что-то новенькое.

Его частенько накрывало.

На семнадцатилетние он подарил мне новый желтый ламборгини. Как по шаблону. И, преисполненный собственного великолепия, укатил с новой любовницей отдыхать. Мать тоже где-то тусила, уже и не вспомнить. Чтобы как-то отметить событие, мы с парнями собрались в нашем загородном доме. Уже ночью бухого меня потянуло на приключение. Я решил в город сгонять. Снять себе телку.

Вернувшись через несколько дней домой, папуля нашел в гараже свой разъебанный майбах. И мазератти. Ну, и мою крошку ламбу тоже, справедливости ради сказать. По пьяни я вытворил какую-то жуткую дичь.

Так вот, в тот день он не был и на сотую долю так зол, как на моей свадьбе. Орал так, что я думал, эмаль на его зубах потрескается.