Строго говоря, Олегу не на что жаловаться. Жизнь его никогда не била, а возникшие проблемы решаемы. Даже несмотря на потерю родительского бизнеса, у него все в порядке с деньгами: есть и собственное жилье, и машина, и профессия, и место работы… И все равно комплексов у Олега навалом. А болезнь сына – повод для отчаяния. Особенно с позиции «что люди скажут». Только решать проблемы он не желает, все на меня скидывает.

Первая операция прошла когда Толе еще не исполнился год. Врачи сразу сказали – оставлять как есть нельзя, существует риск онкологии в будущем. Надо удалять, постепенно. Пока ребенок маленький, есть шанс вылечить, чтобы не осталось и следа. Да и зачем мальчику комплексы, не надо чтобы он думал что чем-то отличается от других детей.

Как врачи и предупреждали, во время первой операции удалили только часть пятна… А скоро надо будет делать следующую. Сколько их будет? Не менее восьми.

Что самое поразительное, Олег все время находится как бы в стороне… Ему плевать на сына, его раздражает что ребенок требует большего внимания и вложений, чем планировалось… А вот мои свекры, они стараются помочь. Хоть за это спасибо.

Когда я возвращаюсь домой, то слышу как Толя хнычет, сидя на полу, а Олег сидит в кресле за компьютером и смотрит свои любимые ролики. Услышав хлопок двери, муж недовольно произносит:

– Иди займись ребенком, не понимаю что он хочет, – он это говорит, не отвлекаясь от просмотра. – Толя постоянно ноет когда тебя нет. Женщина должна заниматься детьми! А не вот это все!

– А мужчина чем заниматься должен? – скидываю ботинки и бегу к Толе. Заплаканный малыш тянет ко мне свои ручки, я хватаю его и прижимаю к себе. – Моя ты радость. Ты кормил Толю?

– Он не захотел есть! Я попытался дать, но… Слушай, – наконец поворачивает голову ко мне, – Уволят нас, больше на работу не пойдешь, хватит. Я устал возиться с ребенком. Я не для того на тебе женился.

Я несу Толю на кухню… Так и есть. Пытался скормить ребенку острую рыбу! Идиот! Господи, ну почему после рождения сына началось все это веселье? Почему? И раз за разом я спрашиваю себя: если бы Толя родился здоровым, вел бы так себя Олег? Вел бы! Потому что в повседневной жизни невус никак не влияет на поведение сына! Олега раздражает ребенок в принципе! Но нет, увольняться я точно не планирую, иначе муж меня заест…

Посадив Толю на детский стульчик, начинаю готовить кашу. Малыш успокоился и с интересом за мной наблюдает. А мои мысли опять убегают куда-то далеко. Что будет с появлением нового руководства? С чего Олег решил что нас уволят? А когда я задаю вопросы, почему ничего не хочет объяснять?

И на следующее утро мне становится все понятно.

Едва мы с мужем переступаем порог клиники, как нас встречает медсестра Аня, с совершенно потерянным видом.

– Доброе утро, – она оглядывается назад, будто проверяя, не подслушивает ли ее кто-то…

Олег, видя как она себя ведет, недовольно морщится.

– Привет! – улыбаюсь, не сводя с нее взгляд. Аня – девушка очень милая, но впечатлительная.

– У нас новости, – она косится на Олега, после чего переводит взгляд на меня, – Приехал новый начальник-то…

– И? – наклоняюсь чуть вперед.

– Не знаю. Он странный. Такой… – пожимает плечами, – Я уверена, он даст прикурить. Короче планерка сейчас будет с его участием. Он со всеми познакомиться хочет.

– Познакомимся, – расстегиваю пуговицы на пальто, – А зовут его как?

– Артем Константинович Димитриев, – отвечает Аня, а я замираю на месте и хмурюсь. Димитриев…

– Олег, а это не тот… – поворачиваюсь к мужу, на что тот усмехается, не скрывая свое недовольство:

– Тот самый! Пошли.

Я оставляю пальто, переобуваюсь и заныриваю к себе в кабинет. Надо быстро надеть медицинский халат… Артем! Нет, этого просто не может быть. Я ведь помню какой он был… Боже. А как Олег над ним потешался. Не в глаза конечно. Хотя в глаза иногда тоже было. А Артем злопамятный… Воспоминания проносятся в голове.

Когда я захожу в кабинет, все уже на своих местах. Медсестры, врачи. Позы напряженные, поглядывают друг на друга. Спокойно себя чувствует только Анжела. Покачивает ножкой и разглядывает маникюр. Евгений Андреевич же растерянно улыбается. Увидев меня, он произносит:

– Привет, Диана, сейчас подойдет Артем Константинович…

– Уже подошел, – раздается бодрый голос, и в помещение буквально влетает лощеный мужчина в не застегнутом белом халате. Я узнаю и не узнаю Димитриева: широкоплечий, дорого и хорошо одетый… Особенно меня удивляет взгляд. Карие глаза смотрят колюче, будто выжигая. Хотя на губах улыбка. Где тот наивный провинциал, что приехал поступать в столичный ВУЗ из какого-то села? Может ли человек так сильно поменяться? Получается может. Он заходит в самый центр помещения, оглядывает всех и, криво усмехаясь, произносит густым голосом, с легкой хрипотцой: – Ну здравствуйте, дорогие мои коллеги! Давайте знакомиться.

Глава 4. Диана

На лице Артема ухмылка. Он оглядывает коллектив, ненадолго останавливая взгляд на мне. И я понимаю, что он меня узнал. Более того, на долю секунды выражение его лица меняется. Он чуть приподнимает брови, как бы демонстрируя удивление. Но уже в следующее мгновение Артем переключается на остальных.

– Рад влиться в сплоченный коллектив. Я у вас новенький, так что надеюсь вы меня примете, – шутка немного расслабляет, поэтому все улыбаться и кивают. Однако по его холодным глазам я понимаю, не такой уж он и лапочка. – Я с каждым поговорю по очереди. Очень люблю знакомиться с людьми.

Артем присаживается на краешек стола и поворачивается к Анжеле:

– Начнем с вас, – в его руках блокнот и ручка, – Анжела… – Он щурит глаза, читая название на бейджике… – Анжела Евгеньевна!

– Да, – улыбается и театрально закидывает ногу на ногу, – Я директор.

– Давайте я угадаю, – он замирает, задумывается. Затем произносит, будто озаренный внезапно появившейся идеей, – Вы тут по блату.

– Меня папа взял на работу, – кивает Анжела, кусая полные губы, – Только не говорите никому.

Последнюю фразу она произносит, понизив голос до сексуальной хрипотцы. Получается эротично. Мне интересно как на это отреагирует Артем. Ведь он всегда был парнем закрытым и даже стеснительным, но…

– Это будет наша маленькая тайна, – он улыбается Анжеле, причем улыбается так, будто они только что едва ли не переспали где-то в лаборатории. Я и сама не понимаю, почему такая реакция на Анжелу вызывает у меня столько досады. – Следующий…

Я поворачиваюсь к Олегу, и замечаю, что он смотрит на Артема и Анжелу с очевидной злостью. Ну не может же он ревновать? Глупости… Показалось. И все равно ощущения неприятные. Будто я где-то заблуждаюсь, упускаю что-то важное. Но что? Может дело не в том, что Артем кокетничает с Анжелой? Может дело в прошлом? Олегу Артем никогда не нравился. Но мне казалось, что проблема в их разном социальном статусе… Или все-таки нет?

С остальными сотрудниками Артем знакомится без шуточек и подозрительного контекста. Однако очередь еще не дошла до нас с Олегом. Жду я этого момента с налетом ужаса. И пока Артем знакомится с медсестрой Аней, я вспоминаю о студенческих временах.

Димитриев всегда казался белой вороной. Было видно, что он не столичный житель… «Деревня» – как сразу охарактеризовал его Артем, выходя из своей «ауди». Я понимала, почему он так сказал: одежда из «подвала», коротко, почти под ноль, постриженные волосы, но главное – это растерянность. Чувствовалось, что первый ВУЗ страны для Артема – это что-то сверхъестественное, будто космический корабль.

А еще я заметила, что для парня с первого курса он выглядел… Старовато что ли. Нам его представили как талантливого парня, который написал какую-то научную работу… Мы были на четвертом курсе. И он… И правда оказался старше нас!

Это было смешно и нелепо. Олег без конца повторял, что Артем закончит учиться только к пенсии, и его потолок – медпункт в его деревне. Где он и будет встречать старость.

Позже мне рассказали, что Артем из какой-то неблагополучной семьи, да еще имел по малолетке проблемы с законом. Однако однажды решил для себя, что все поменяет. Эдакий Ломоносов разлива двадцать первого века.

Но что самое главное, однажды Артем попытался ко мне подкатить. Это выглядело немного нелепо, но трогательно. Он стеснялся, смотрел на меня… А я… Я улыбнулась и сообщила что у меня с личной жизнью все в порядке. Я уже вовсю собиралась замуж за Олега.

Между тем Димитриев заканчивает общаться с очередной медсестрой. Кроме меня и мужа, никого больше не осталось, с кем бы он не «знакомился».

– Олег Олегович! – с восторгом восклицает Артем, широко улыбаясь и глядя на супруга, – Сколько лет, сколько зим! Уж не чаял что увидимся. Как дела?

Вид у него может и радостный, только вот взгляд холодный. А Олег и вовсе не пытается делать вид что рад встрече.

– Прекрасно дела, – муж цедит сквозь зубы, – Я тут уже третий год работаю.

– Знаю-знаю, – кивает, – О тебе, Олег Олегович, легенды слагают! Слава-то идет! Бежит впереди, так сказать-с.

– Какая слава?

– Ну как какая? Что ты профессионал своего дела. Правда не все почему-то довольны, – усмехается, – но это небось потому что плохо разбираются в вопросе.

– Да, плохо разбираются в вопросе! И если вы о Власенко, так там моей вины нет! Он сам вместо того чтобы обрабатывать рану после операции, ходил по барам и ресторанам, пил и гулял! Разумеется заживление происходило сложно!

Олег аж багровый. А я сижу и смотрю в пол. Эта история характерна тем, что вскрыла ряд аналогичных ситуаций. Когда пациенты после операции, которую проводил Олег, имели характерные осложнения. Вину он не признавал, а Евгений Андреевич не настаивал на расследовании. К тому же это ставило под удар репутацию клиники. В какой-то момент стало совсем плохо: СМИ как взбунтовались, плюс иски посыпались…

– Ну да… – кивает Артем, – я просто спросил, не стоит так нервничать. Главное что после операции нос красивый, ведь правда?

И снова подкол. Нос-то красивый. А вот если кроме красоты надо еще и решить проблемы по здоровью, то каждый раз случается «упс». И даже я начинаю подозревать, что все не так просто…

– Правда, – цедит сквозь зубы Олег, – Я профессионал своего дела.

– Разумеется, – охотно соглашается Артем, и наконец переводит взгляд на меня: – А это кто? Кажется я знакомое лицо вижу…

Глава 5. Диана

– Сколько лет, сколько зим, уважаемая Диана Алексеевна, – улыбается мне Артем. Он смотрит на меня будто кот на сметану. Так и читается в его взгляде, «съесть – не съесть». А мне становится жутко. Я невольно отвожу взгляд. Снова вспоминается тот яркий осенний денек, когда Артем, стоя напротив меня в бестолковом серо-фиолетовом свитере, предложил мне сходить в кафе. А я смотрела на него и думала: «Конечно же нет. Ведь он потратит последнее». Я знала что Артем работает много и постоянно. Он один из немногих студентов, кто подрабатывал санитаром. Сначала в морге, потом в гнойной хирургии…

Да, Артем не боялся работы, мне кажется он не боялся ничего. А еще он страшно уставал. Я видела это по его синякам под глазами. Олег же воспринимал эту борьбу за лучшую жизнь с негативом и насмешкой. Нельзя сказать что мой муж злой или высокомерный человек. Я думаю, проблема крылась в антипатии. Такая возникает внезапно, без очевидных причин, на уровне подсознания.

Когда речь заходила об Артеме, Олег всегда его высмеивал, критиковал… Он считал что человек, который в условные двадцать с гаком только поступил в медицинский ВУЗ, никогда не добьется успеха. Что Артем скорее сопьется или попадет в тюрьму. К тому же, ведь были у него проблемы с законом! А просто так ничего не бывает.

А теперь я смотрю на Артема и понимаю… Что Олег чувствовал подобное развитие событий. Чувствовал этот стержень, который не позволял Артему спать на парах, хотя хотелось. И ходить на работу, вместо выходных.

Сейчас загнанной лошадью чувствую себя я.

– Да, столько лет прошло с момента нашей последней встречи, – киваю, стараясь не показывать свое смущение, – Даже странно. Вы же тоже хирург, а нигде с вами не пересекались… Даже потеряла вас из виду.