– Товарищи лётчики, надеюсь вы не против такого обращения, предлагаю порядок нашей работы. Вы рассказываете о событиях во время войны, вспоминаете разные случаи, в том числе смешные или трагичные. Время от времени, я буду задавать вопросы. И ещё, будущая книга станет художественным произведением, а не документальным. Возможно, что я какие-то моменты изменю, ну или даже применю вымысел, но незначительный. Ваши имена и фамилии могу изменить, на производные, если вам не хочется, чтобы ваши данные вошли в книгу. Итак, начинаем? – предложил я формат общения.

Я не сказал бывшим истребителям, что будет вестись запись. Думаю, это лишнее, возникнут вопросы, типа откуда у тебя «летучая мышь» и так далее. Такие моменты лучше избежать, чтобы не подставлять отцовского приятеля, который достал диктофон. Рассказывать начал Мишин Николай Фролович, так как он стал участником войны с первых дней. Мишин поступил в лётное училище до войны, как только ему исполнилось восемнадцать лет. Три года учёбы, закончил в сороковом году, был направлен в 127-ой истребительный авиационный полк. На аэродром в Бобруйске. Полк входил в состав Военно-Воздушных Сил Белорусского Особого Военного Округа.

– В полку я летать начал на «ишаке»4. К началу войны этот истребитель устарел, проигрывал по техническим характеристикам немецким истребителям. Но как говорил наш командир полка подполковник Гордиенко: «Нечего на зеркало пенять, коль рожа кривая». От наших лётчиков требовалось мастерство. А где его было взять? Ну да, кто-то повоевал в Испании, потом на Финской. Однако основное количество личного состава только из училищ, все без боевого опыта. А немцы успели в Европе повоевать, так что у наших врагов в первые годы войны были опытные лётчики, вот мы и проигрывали часто в воздушных боях, неся серьёзные потери.

– Николай Фролович, когда вас первый раз сбили? – задал я вопрос.

– На третий день войны. Удалось правда использовать парашют, да и ранений не получил. Хотя одного «фрица» я всё же припечатал. Первое ранение получил в июле, долго в госпитале лечился. После лечения вернулся в свой полк, но уже на Ленинградский фронт. Летал на И-153, в сорок втором вновь тяжёлое ранение. После госпиталя отправили переучиваться на Як-7Б, позже летал на Як-9, – продолжал рассказывать Мишин, а я старательно записывал.

Время от времени я использовал диктофон, незаметно включая на запись. Не обошлось в рассказах Мишина без смешных случаев. Он рассказал, как в их полку сбили командира эскадрильи, который приземлился на парашюте на территории противника. Долго бегал по лесу от немцев. Случайно набрёл на аэродром, где умудрился у немцев угнать «мессершмитт», на нём и прилетел к нашим. Всполошил весь полк, едва не сбили свои, но обошлось. Этот случай я записал подробно. Закончил войну Мишин в сорок четвёртом году.

– В сорок четвёртом, в одном из воздушных боёв, мне колено раздробило, да в лёгкое попали. В общем, в госпитале часть лёгкого удалили, колено собрали, вот только сгибаться моё колено по-прежнему, отказалось. Я конец войны в госпитале встретил. После войны вернулся домой, из авиации меня списали начисто. Но здесь, в Свердловске, устроился на аэродром, безусловно немного переучиться пришлось. С тех пор и работаю руководителем полётов на аэродроме, хотя в небо не поднимаюсь, но всё равно рядом с самолётами, – закончил рассказ Николай Фролович.

Мы не заметили, как прошло больше трёх часов. Нас позвала на обед Мария Гавриловна, угощала борщом ос сметаной. После плотного обеда, свой рассказ начал Гусев Антон Владимирович. Он на фронт попал в сорок втором году, после коротких курсов в лётном училище. В первом же бою его сбили, удалось выйти к своим, не попал в плен. Хорошо, что вышел быстро, сбили недалеко от линии фронта.

– На свой счёт, я одного немца всё же записал. В воздухе ведь быстро всё происходит, не успеваешь заметить, как за линией фронта окажешься. Но повезло мне, особист в полку был адекватный, не стал дальше дело пускать. Попал я в 26-ой истребительный авиационный полк, на Ленинградский фронт. Летал на И-16, потом в конце сорок второго отправили переучиваться на МиГ-3. Так всю войну и летал на «мигах», Победу встретил в Германии, – рассказывал Антон Владимирович.

Я задавал вопросы, лётчики-ветераны отвечали на них. К вечеру мы все устали, как я, так и ветераны. Решили, что пора расходиться.

– Ты, Миша, приезжай к нам на аэродром, прямо на Уктус. С проходной позвонишь Николаю Фроловичу, он всегда на месте. Познакомим тебя с механиками, есть у нас ветераны войны, которые самолёты чинили, много чего рассказать смогут, – предложил Гусев.

Обговорили, когда они будут на службе, в какую дату. Я решил не тянуть с этим делом, а съездить тридцатого апреля. Разошлись довольные друг другом.

На следующий день я поехал к Маше, которой пообещал книгу. Как выяснилось, Машина семья живет в частном секторе, на Сортировке. Недалеко от трамвайного кольца «Семь ключей». Адрес нашёл быстро. А главное попал удачно. Вручил Маше книгу, она тут же подарила книжку своему деду, который был дома. Меня пригласили на чаепитие. Машин дед рассказывал о войне. Кое-что рассказал о взаимодействии с лётчиками, точнее о случаях, которые ему довелось увидеть на войне. Продержали меня почти три часа. Я так и не сознался деду, что являюсь автором книги «Солдатская правда». Не знаю почему так поступил. Всю обратную дорогу, до трамвайного кольца, думал об этом. Может я застеснялся перед ветераном? Да нет, за мной такого не водится. Разум-то у меня взрослого человека. Так что какие здесь стеснения? Тем более сюжеты я не краду, а упорно работаю, вкладывая свой интеллект. Маша пошла провожать меня на трамвайное кольцо. Всю дорогу благодарила, пробовала совать деньги, но я не взял.

– Миша, я заметила, что вы спрашивали дедушку о лётчиках, даже что-то записывали в свой блокнот. Вы передадите эти записи автору, он будет писать о лётчиках? – пристала ко мне Маша.

Столько восторга было в её глазах, что я решил больше не играть в молчанку. Даже интересно будет посмотреть, какая у неё реакция случится.

– Уже, – ответил я, улыбаясь во все свои тридцать два зуба.

– Уже, что, не поняла? – удивлённо спросила Маша, пока, не догоняя, что я хотел сказать своей короткой фразой.

– Автор уже получил записи, а книга действительно выйдет. И да, она будет о лётчиках. Как вам название «Солдатская правда. Сталинские соколы», подходит? – спросил я.

Маша даже замерла не несколько минут, раскрыла рот от удивления, а глаза стали размером с чайные блюдца. Я не выдержал и засмеялся.

– Как? Вы, Миша…, – она даже сформировать вопрос не смогла сразу, всё ещё не веря своим догадкам, и моему прозрачному намёку.

– Не обижайтесь, Маша. Не хотелось выглядеть хвастуном, в общем немного поскромничал, так что вы простите мне эту шалость, – смеясь попросил я девушку.

– Вы автор? Божечки, какая я дура, – Маша даже приложила ладошки к щекам, настолько сильно было её удивление.

В этот момент подошёл мой номер трамвая, я быстро попрощался и запрыгнул в вагон. А Маша всё ещё стояла на остановке, продолжая смотреть вслед уходящему трамвайному вагону. М-да, похоже я приобрёл фанатку. А дед Маши оказался информированным о лётчиках, хоть и танкист. Кстати, приглашал меня в гости. Надо будет наведаться к нему ещё разок. Из его рассказов есть случаи, которые хорошо войдут во вторую серию «Солдатской правды». На Уктус я всё же съездил тридцатого апреля, провёл там почти полдня. Аэропорт «Уктус» в этом времени расположен в Чкаловском районе. На том месте, где в будущем построят жилой район «Ботанический». Добираться до места несложно. От железнодорожного вокзала садишься на троллейбус, доезжаешь практически до места. Пешком пройти совсем немного. Познакомился с механиками, которые воевали, а на фронте чинили и восстанавливали самолёты. И ведь не зря съездил, узнал совсем другую сторону, тягот и лишений простых механиков. О женщинах, которые вкалывали при подготовке самолётов к полётам, не жалея сил и здоровья. Женщины на войне – это вообще отдельная история, о которой я обязательно расскажу в своей книге. Мне механики подсказали несколько адресов женщин-ветеранов, которые живут в нашей области. С ними обязательно стоит поговорить. Не обошлось без экскурсии по аэродрому. Здесь сейчас, в этом времени, используются самолёты Ан-2, вертолёты Ми-2 и Ми-8. Официальной датой открытия аэропорта «Уктус», считается 1 января 1932 года. Малая гражданская авиация совершает рейсы по всей Свердловской области. Особенно актуальны полёты в северную часть области. Я даже подумать не мог, что на Ан-2 можно летать до посёлка Гари, что находится на северо-востоке области. Сразу вспомнилась уральская поговорка «Есть на свете три дыры – Гари, Шали, Таборы». Но ведь летают туда самолётики, которых в народе называют «кукурузники». Воочию посмотрел на архитектуру двухэтажного здания аэровокзала. Напротив центрального входа стоит памятник вождю революции Ленину. Механики, с которыми меня познакомили, проинформировали, что раньше на этом месте стоял памятник Сталину. Потом, во время правления Хрущёва, памятник Сталину убрали, а установили памятник Ленину. Вот такие выверты, от смены власти. Что интересно, перед моим уходом, принесли три комплекта легких лётных костюмов.

– Примерь. Тот, что подойдёт будет нашим подарком от всего коллектива. Такой точно нигде не купишь, а летом в нём ходить милое дело, – предложил Николай Фролович.

Я померил костюмы. Один был сильно великоват, второй костюм мал, а третий оказался впору. Цвет серо-синий. Куртка и брюки, необычное расположение карманов. На куртке молнии. В таком действительно не стыдно ходить при повседневной носке. От души поблагодарил всех присутствующих. Возвращался домой в отличном настроении. А дома меня мама оповестила о том, что второго мая мы идём на концерт во Дворец Молодёжи. Коллектив Кати будет выступать вместе с коллективом народного танца «Трудовые резервы». Я уже видел генеральный прогон этого концерта, не полностью, конечно, но ту часть, где выступит сестра посмотрел. Тем не менее схожу с родителями, и ещё раз полюбуюсь на выступление сестры.

Глава 2.

Май 1975 год. Свердловск. Праздник Первомай.