Громкие голоса я услышал, еще когда спускался по лестнице. «Ангелочки» о чем-то экспрессивно спорили. А вот звука музыкальных инструментов было как раз не слышно.

– …ничего не надо доснимать! – сказал Стас, которого я, если честно, не ожидал здесь увидеть. Наш оператор, «ангелочки» и Кристина устроили прямо настоящее заседание. Выдвинули в середину стол и расселись вокруг него. По столу разбросаны бумаги, ручки и карандаши. – Если доснимать, то тогда надо будет все переснимать, иначе получится неестественно. Я еще по парку походил, снимал разных прохожих, и как чучело масленицы жгли. Клип получится обалденный, точно вам говорю!

– Но там же видно, что все это понарошку! – возразил Бельфегор. – Вот если бы сделать, что на моментах, когда драка на мечах, начинается бой в другом месте. И чтобы оружие железное было, а не пластиковое. Как будто это разные миры.

– Да блин! – Стас схватился за голову. Похоже, спорят они давно. – О, привет Велиал! Слушай, ну скажи ты им! Они на меня насели и требуют дополнительных съемок для клипа. А я говорю, что…

– Я примерно понял, – кивнул я и посмотрел на Бельфегора. Как главного оппонента. – Боря, ты чего вцепился? Стас ведь профи, и он говорит, что все зашибись, и клип почти готов.

– Надо только запись песни, – вставил Стас. – Звук из парка получился не очень.

– Но… – Бельфегор привстал.

– Я же не прихожу тебя учить, как играть на твоем синтезаторе, – сказал Стас.

– Парни, у меня предложение, – сказал я. – Даже, я бы сказал, откровение. На песню может быть два клипа. Стас же говорит, что для нового видеоряда нужно будет вообще все по-другому снимать. Так что давайте сейчас сделаем клип из того, что есть, а потом еще один, ммм?

«Ангелочки» задумались, повисло молчание. «Нет ничего не свете более постоянного, чем замотанное синей изолентой», – подумал я. Чутье подсказывало мне, что надо довериться Стасу. Впрочем, не только чутье. Материал, который Стас с помощником наснимали, как раз сейчас в тренде. В том смысле, что масленица только что была, и ролик после нее окажется очень в тему. Как видеорепортаж с события. А под этот информационный шум еще и песню запомнят.

– Ну ладно, – Бельфегор, наконец-то, медленно кивнул. – Только я хочу участвовать в сценарии в этот раз!

– Да кто против-то? – пожал плечами Стас. – Мое дело все равно снимать. Если вы сделаете песню, то клип я вам в три дня забабахаю.

– И можно будет его на ТВ «Кинева» показать… – сказал Астарот.

– Я тут подумала… – осторожно проговорила Кристина. – Саша, только ты не злись, ладно?

– Что еще? – сверкнул глазами Астарот.

– В общем, у меня есть один знакомый, – сказала Кристина. – Он работает на ГТРК «Новокиневск», в новостях. И может получиться, что этот клип покажут по государственному телевидению.

– А «монаха», значит, не покажут? – подозрительно прищурился Астарот.

– Вряд ли, – покачала головой Кристина. – Понимаешь, тут ведь получается, что клип как бы связан с городом, съемки масленицы и все такое. А «монах»… Ну, он, хороший, конечно, но…

– Неконьюнктурный, – подсказал я.

– А что еще за знакомый? – резко спросил Астарот.

– Ну… Мы давние друзья, в одной школе учились… – замялась Кристина и умоляюще посмотрела на меня.

– Эй, я не понял! – я поставил на стол обе руки и подался вперед. – А чего до сих пор сидим-то? Стас ясно же сказал, что ему нужна запись песни! Так что оторвали задницы от стульев и погнали в студию.

– А инструменты? – Бельфегор повернулся на стуле и погладил свой «поливокс» по черному боку. – С машиной договариваться же надо…

– Как быстро кто-то к хорошему привыкает, – фыркнул я. – Наймем бомбилу. Или на руках дотащим, тут недалеко.

– Прямо сейчас? – Бегемот посмотрел на часы. – Уже половина восьмого!

– Вот именно, детское время, – усмехнулся я. – Макс, нас пустят в твою студию?

Глава 5

– Ну не знаю… – Бельфегор задумчиво почесал в затылке. – Вроде нормально получилось, но как-то…

– Ага, – кивнул Кирюха. – Как будто не цепляющая песня, согласен. Надо что-то с аранжировкой пошаманить, проигрыш какой-то добавить что ли. Включи еще разок.

– А если басов бахнуть? – подал голос Макс. – В самом начале, как будто тяжелые шаги такие. Ну, у нас же там прохожие ходят, вот и показать это «бум-бум-бум-бум»…

– Можно, – снова медленно кивнул Кирилл. – Тогда давай так…

Я слушал «ангелочков» и не отсвечивал. Творческий процесс меня всегда завораживал. Непредсказуемая штука. «Ангелочки» бывало спорили, срываясь на крик с угрозами и шантажом, то сбивались в тесный кружок и обсуждали идеи заговорщическим шепотом и хихикали над только им понятными шутками, а то вот так, как сейчас. Прокручивали первую запись песни уже в десятый раз и задумчиво изрекали что-то…

Больше всего я смотрел на Кирюху. Это он у нас музыкальный гений, от его мастерства и чутья зависит финальный результат. Теперь, к счастью, это признал даже Астарот. И перестал вибрировать каждый раз, когда Кирюха открывал рот.

Что ж, прогресс.

– Давайте вариант с шагами и проигрышем запишем, да? – Кирилл преданным взглядом посмотрел на Астарота. Тот с важным видом кивнул, и «ангелочки» снова удалились за стекло.

– А я не понял, что они напрягаются, – раздался от двери незнакомый мужской голос. – Отличная же песня. Прямо вот в душе что-то отзывается…

– Привет! – я помахал рукой с дивана и оглядел гостя. Это был мужик лет сорока, простецкий такой, в обтерханных джинсах и футболке. Ну, то есть как, джинсах… Синих штанах, типа болгарской «Рилы».

– Я Семен, – представился он и присел рядом со мной на краешек дивана. – Работаю тут, сегодня вот ночная смена. Максимка вроде раньше с другими музыкантами тут бывал. Но тогда мне не нравилось, что они пели. Заунывно как-то, заумно. А эти хорошие. А тебя как звать?

– Вова, – представился я и пожал протянутую руку.

– Тоже музыкант? – спросил он. – А чего не играешь?

– Ну, почти, – усмехнулся я. – Руку повредил, теперь вот на скамейке запасных.

– Сочувствую, – покивал Семен и потянул из кармана мятую пачку сигарет. Я мысленно вздохнул и подвинул к нему ближе тяжелую металлическую пепельницу. Курить здесь было можно, к сожалению.

– А можно еще раз поставить? – спросил Семен.

– Чуть позже, – покачал головой я. – Сейчас парням нельзя мешать.

– А, ну ладно тогда, – вздохнул Семен. – Я тут еще посижу, ладно? Я тихонько.

– Нет проблем, Семен, – улыбнулся я.

– Как там в вашей песне было… – он выдохнул клуб сизого дыма. – «Я на пустом лице нарисую страсть…» Слушай, Вовчик, а можешь мне на кассету песню записать, а? Прямо в душу она мне запала… Я так-то вообще скромный и тихий, обычно меня не видно и не слышно. Но тут прямо не удержался. Очень уж хорошо!

«Вот тебе и никакая песня», – подумал я.

– Да не вопрос, Семен, – сказал я. – Где-то тут валялись пустые болванки…

– Болванки? – переспросил он с недоумением.

– Ну, в смысле кассеты, – я мысленно чертыхнулся. Как-то автоматически называл любой носитель болванкой. Даже не задумываясь, откуда взял это слово.

– Ах, кассеты! Кассету я принесу, ты не переживай, – засуетился Семен. – У меня есть в каптерке.

Бывают такие моменты, когда реальность как будто подергивается рябью, как будто сбоит. Мир как будто качнулся, что-то екнуло внутри. Черт знает, что такое. Может быть, подсознание таким образом хотело сообщить, что происходит что-то важное?

Вот только что…

Семен торопливо затушил в пепельнице недокуренную сигарету и рысцой выскочил из студии. Я смотрел на дверь, и в голове крутились всякие мысли.

А что, если именно это и важно? Что песни нужно давать послушать не маститым спецам, которых, даже если посреди ночи разбудить, они запросто перечислят пятьдесят культовых рок-групп и ни разу при этом не повторятся, а вот таким вот «семенам»? Кстати, я ни разу не показывал наше творчество маме с отцом. Можно еще Грохотовым, чтобы вообще для полной чистоты эксперимента. Качество звука у нас сейчас вполне пристойное, не стыдно кассету воткнуть в домашний магнитофон. Никаких посторонних звуков на заднем плане, типа звона бутылок об стакан, пьяного хихиканья и шелеста фантиков.

Хм…

Разбудил меня звонок телефона. Пришел я уже под утро и намеревался встать не раньше полудня, но телефон почему-то ввинтился в мозги. Пришлось подниматься и ползти в прихожую.

– Внемлю, – буркнул я, пытаясь с трудом разлепить глаза.

– Ну наконец-то! – восклинкула трубка. – Это Женя тебя беспокоит. Как насчет сегодня? Все в силе?

– Что? – туповато переспросил я. – Женя? Какой Женя?

– Здрасьте, приехали! – обиделся голос в трубке. – Банкин Женя, какой же еще! Я сверяю программу сегодняшнего отчетного концерта, группа «Ангелы С» должна выступать, но ты не появлялся, так что я решил уточнить…

– Концерта? – спросил я. И выдал себе мысленного леща. Соберись, давай, тряпка. Конечно, концерта. Ты же сам на него недавно Бобу блатовал. Только забыл уточнить, когда именно он. «А ты точно продюсер?» – ехидно спросил внутренний голос.

– Сорян, Жень, я не проснулся еще что-то, – сказал я. – А во сколько сегодня концерт?

– Как всегда, у нас такие вещи четко по расписанию проходят, – сказал Женя уже более привычным сварливым тоном. – И если бы ты почаще заходил в рок-клуб, то точно это знал бы. Значит, я на вас рассчитываю?

– Ясен пень, – сказал я. Уже вполне уверенно. Ответ на вопрос, будем ли мы где-то выступать, всегда утвердительный. Ну и что, что никто пока даже не в курсе об этом концерте. Будут ныть, притащу на пинковой тяге. Хотя с чего они будут ныть-то?

В трубке запищали короткие гудки, а я понял, что окончательно проснулся. Потому что мозг начал активно работать, подсказывая, кому нужно немедленно позвонить, чтобы выданное обещание. Не успел я положить трубку, как телефон затрезвонил снова. Но, к счастью, теперь не по мою душу. Так что я разбудил своих постояльцев, а сам отправился в душ, завтракать и заниматься прочими делами, символизирующими начало нового дня.

«Есть три неизменных вещи в этом мире, – подумал я. – Первые две я не помню, а третья – рок-концерт в провинциальном доме культуры». День сегодня получился суматошный. Я все успел, и тряхнуть всех «ангелочков» насчет сегодняшнего выступления, и созвониться с Бобой, и обсудить со Светой и Ириной финансовые вопросы, пообедать с Бельфегором в столовой универа, а оттуда меня забрала Кристина, чтобы мы помогли очередному ее приятелю в гараже взамен на то, что он отвезет «ангелочков» с инструментами на концерт.

В общем, когда я примчался в ДК профсоюзов и плюхнулся на совершенно внезапно освободившийся стул в кафетерии, то еще какое-то время мысленно продолжал бежать, хотя было уже, в общем-то некуда. Теперь нужно было только ждать начала концерта, встретить в вестибюле Бобу. Ну и принимать участие в трепе вокруг, не без того.

– Пиночеты отличились, слышал? Драку устроили в вестибюле «Центральной», когда их туда заселить отказались.

– А нафига им заселяться, они же местные?

– Да не, ты не понял! Там, короче, концепт был. Они новый альбом пишут, типа чтобы было про Новокиневск, но как будто они туристы. И вот они, пришли, такие, в «Центральную»…

– Они бы еще в «Золотую Киневу» пришли, гы-гы…

– Да ты слушай дальше!

– О, а про Алишера слышали?

– Он вроде в больницу попал?

– Да не, он уже вышел, там ерунда была! Другое! Алишер жениться собрался!

– Оооо! А на ком?

– На какой-то цыганке, прикинь! Она на базаре помадами торгует. У нее еще и ребенок есть, или даже двое!

– В натуре?