– Четыреста двадцать восьмой двигатель объемом семь литров. Триста пятьдесят пять лошадок. Разгон до сотни за шесть с половиной секунд… – чуть ли не долбится та в десна с моей крошкой, и не думая отлипать. – Где ты был раньше, любимый?

Нет. Не пьяная. Сомневаюсь, что бухарик способен выдавать настолько сложные предложения без запинки.

– Это девочка. Вообще-то, – замечаю.

– Сам ты девочка, осел. Ты еще рюшки на него нацепи. Это зверь!

– Э-э… – только и успеваю проблеять, потому что в МОЮ крошку садятся БЕЗ РАЗРЕШЕНИЯ. Собственнически кладут руки на отделанный деревом руль и с блаженством откидываются на спинку кожаного сиденья. Просто шедевральная борзость. – Принцесса-звездонесса, ты ничего не попутала?

– Отвянь. Я в раю.

Зашибись.

– М-м-м…

И что с ней делать? За шкирман вытаскивать?

Другой вопрос: а надо ли? В смысле… Я пусть и собирался свалить, но девчонка ведь уже в машине. Даже уламывать и покупать коктейли не пришлось. Грешно отказываться от возможности.

– Пересаживайся на пассажирское, чумичка, – снисходительно облокачиваюсь на распахнутую дверцу. – Так и быть, прокачу.

Мне наконец делают одолжение и впервые удостаивают вниманием, вскидывая глаза. Большие, выразительные и ярко подведенные тенями. Словно этого мало, еще и губы оттеняет темное бордо.

Не… Объективно девица, кстати, ничего. Излишне эксцентричная, но это отчасти и плюс. Прибабахнутые, как водится, отличаются особенно жарким темпераментом.

Пока разглядываю ее, меня не менее тщательно оценивают в ответ, сканируя с ног до головы. Будто решают: достоин ли я того, чтобы тратить на меня время.

– Ты меня прокатишь? А может, я тебя? – дерзко парирует она, хитро сощурившись.

Лиса. Ну натурально лиса.

– Смотря как.

– С ветерком.

– А права у тебя есть?

Мне требовательно протягивают ладонь, звякающую от обилия браслетов на запястье.

– Гони ключи, и узнаешь.

Воу. Это однозначно что-то новенькое. Обогнув тачку, падаю на соседнее место, вручая запрашиваемое. Интересно же, что будет дальше.

– Учти: разобьешь – будешь отрабатывать. Деньги не возьму, отдашь натурой.

– Прейскурант такой же примитивный, как и твоя прическа, – усмехаются в ответ, заводя движок.

Эгей, не понял! Прическа-то чем ей не угодила?

– На трассе держи на нижних передачах. И имей в виду, в затяжном вираже задняя ось заноси… – Маслкар с ревом срывается с места, не давая договорить…

Глава вторая
Игра в кошки-мышки началась

POV Крестовский

Наши дни

Она! Это она! Та девчонка из клуба.

Стоит в дверном проеме: промокшая с ног до головы и с плюшевой игрушкой под мыхой. А стоит, потому что…

Да ладно? Она что, и есть дочурка новой отцовской пассии?! Вот так подстава!

– Ты, – повторно вырывается из меня для закрепления результата. А то вдруг галюны пошли на почве акклиматизации.

– Сюрприз, – театрально разводит та руками, скалясь в фальшивой улыбке. Настолько фальшивой, что вижу ее задние зубы. Острые и умеющие кусаться. Это я еще с прошлого раза помню.

– Вы что, знакомы? – озадачивается отец, наконец отрываясь от своего блэкберри.

Семейное вечернее чаепитие, чтоб вас… Один мозгами с работы так и не ушел, слишком занятый, чтобы спросить самое банальное на свете: «Как дела, сын?» Другая какую-то хрень черкает в графическом планшете, блаженно напевая себе под нос. А третий, то есть я, все это время в айфоне ковыряется. Так душевно, что слов нет.

Уж и не чаял разбавить эту убогость хоть какой-то движухой, а тут нате… Открытие.

И я что-то настолько охренел от него, что выхренеть обратно пока не получается. Отчего отцовский вопрос остается без ответа. Да и какое мне сейчас дело до него, когда тут ТАКОЕ…

– Глазенки сломаешь, – едко замечает новоприбывшая, видимо, почувствовав неловкость от того, что я безбожно на нее пялюсь. Пытаясь если не высверлить из пространства, то хотя бы проделать в ней новые отверстия. – Если соскучился, так и скажи.

Выдерга.

– А ты времени зря не теряла. Жопу наела. Подсела на мучное?

– Обрастаю защитным целюлем^[4], чтоб избавить себя от домогательств со стороны всяких мутных личностей.

Подлая провокация! Тогда она полезла на меня как раз-таки первой. Ну, почти…

– Насколько помнится, ты была не особо и против.

– Тебе показалось.

– Да ну как же! Я ж прям заставлял тебя совать язык себе в рот.

– Это был эксперимент. Зато проверила на практике: не все то золото, что блестит. Чтоб ты знал: целуешься паршивенько. Потому с продолжением и не срослось.

Чихаю от возмущения.

– Слышь, принцесса-звездонесса, а давай-ка мы…

– Кирилл! – одергивает меня с досадой отец. – Что за выражения? Ты с девушкой разговариваешь, а не со своими быдловскими дружками.

– Кто девушка? Эта? Тебя обманули. Тебе подсунули Сатану в женском обличье. Думаешь, я – геморрой на задницу? Это ты с ней не тусил. Я из-за нее дважды едва не огреб. За одну ночь!

– Вот не звезди, – фыркает девчонка, безмятежно покусывая заусенец. Как ее там зовут? Вроде имя называлось, но я не запоминал. – Один раз очень даже хорошо огреб.

– Провоцировать тех мудаков не надо было.

– Чем это я их провоцировала?

– Голой задницей.

– Ты меня путаешь с проститутками из квартала красных фонарей.

– Не. Это те пацаны тебя с ними перепутали. Что, кстати, несложно. И наверное, не стоило их переубеждать. Морда целее была бы.

– Ути, божечки, – кривляясь, складывает губы уточкой она. – Да кто-то до сих пор дуется, что ему обломался секс.

– Так. Думаю, с нас достаточно подробностей, – тактично покашливая, снова напоминает о себе отец.

Надо заметить, неловко сейчас только ему. Его «невеста» между тем активно общается с дочерью с помощью жестикуляции. Сложноопределимо крутит пальцем, будто что-то спрашивает, получает кивок в ответ и понимающе изображает мимикой что-то в духе: «О-о-о, теперь все ясно».

Чего им там ясно? Что за бабские шифры?

– А вслух можно? – не выдерживаю. – Тоже хочу поучаствовать в беседе.

– Прости, но это только для девочек, – спархивая с дивана, на котором до того сидела в позе лотоса, будущая мачеха одаривает меня улыбкой. Которая, вероятно, должна была выглядеть очаровательной, однако вызывает исключительно отторжение. – Кариночка, пошли. Поболтаем… о женском. Переоденешься заодно. Ой, я же еще подарок свой тебе не вручила… – уводя дочь под локоть, щебечет та пташкой, а я с лютым недоумением провожаю обеих взглядом, пока они не скрываются за поворотом к лестнице.

– Серьезно? – Меня всего только что не передергивает. – Ты предпочел матери вот этого недоподростка?

Моя мать – утонченная леди, которая даже в глубоком маразме не позволит себе драные джинсы, обляпанную краской безразмерную футболку и непонятное гнездо на голове с втыканными туда кисточками. А это чучело…

Да там со спины вообще не поймешь: кто мать, а кто дочь!

– Подбирай выражения. Марина – замечательная женщина. Честная, искренняя и делающая меня счастливым. Ты можешь не одобрять мой выбор, но оскорблять его не смей. Хочешь того или нет, в скором времени они станут частью нашей семьи, поэтому настоятельно прошу оставить в прошлом все, что у вас там было с Кариной, и не усугублять внутренние отношения.

Ага. Разбежался.

– Твоей.

– Что?

– Твоей семьи. Не моей. Меня не впутывай. И да, мне абсолютно плевать, кого ты трахаешь. Все, что для меня имеет значение, – брошенная тобой мать, которой теперь приходится в одиночку отбиваться от грязных сплетен.

– Надо же! Впервые тебя заботит что-то, кроме себя. Жаль, не по существу.

– И что это должно значить?

– То, что за своим эгоизмом ты никогда не видел дальше собственного носа. И очень удивишься, когда наконец на тебя снизойдет озарение. – Демонстративно пройдя мимо, отец оставляет меня одного в гостиной.

И вот такая хрень между нами была всегда. Сесть и поговорить нормально хоть раз? Еще чего, не дождешься. Только вечное недовольство, упреки и тупые вбросы из разряда «додумай сам».

Раздосадованный, поднимаюсь наверх, в одну из отведенных мне гостевых спален, испытывая непреодолимое желание свалить отсюда к чертям собачьим. Очевидно же, что мне здесь места нет, как бы мачеха ни верещала про: «Наш дом – это твой дом» и «Тебе здесь всегда рады».

Наш дом.

Шустрая, однако. Времени зря не теряет, быстро взяла отца в оборот. Еще и ко мне пытается подмазаться, играя во всепонимание и добродушие. Лицемерие просто зашкаливающее.

Не стал бы принимать участия в этом цирке фриков, прямо сейчас запрыгнув в крошку и свалив на передержку к матери в осиротевший-опустевший особняк, как планировал изначально, но эта фиолетововолосая…

Карина, значит.

Нет, ну это ж надо! Судьба настолько благосклонна, что сама направляет ее ко мне в руки. Разве что бантиком не перевязывает.

Сука. Какая же ирония: год тишины – и вот она, в шаговой доступности. Трындит с мамашей у себя. Причем долго трындит, пока та не уходит. По шагам слышно.

Несмотря на новый ремонт и звукоизоляцию, все вибрации ловятся без труда. Вот скрипнули петли, вот топот по ступеням, несколько минут тишины, а затем снова шлепанье босых пяток. Приглушенный стук и бубнеж. Видимо, кое-кто не вписался в косяк.

Выглядываю в коридор, замечая приоткрытую щель по диагонали от себя. Соблазн перебороть сложно, поэтому легким пинком заставляю дверь распахнуться настежь.

Кадр. Карина стоит посреди комнаты с стеклянной кружкой кофе, стискивая зубами бутерброд. На голове кривая гулька, вместо джинсов безразмерная борцовка до колен. Или это должно называться платьем?

Неважно.

Самая прелесть в том, что под ним ничего нет. Это отлично видно благодаря широким вырезам.

– Чего надо? – выплевывая бутер в руку, хмуро воззряется на меня она. – Стучаться не учили?

– Лифчик надень, а то недостаточно грозно смотришься.

– Я в своей комнате. Хожу в чем хочу.

Мельком бросаю взгляд на громоздящиеся баррикады коробок, приютившийся в углу мольберт и прислоненные к стене полотна. Эта тоже, что ль, из творческих? Похоже на правду, памятуя ее бесшабашность.

– Да не, чумичка. Я тебя огорчу: твоего тут ничего нет.

– Как и твоего.

Туше.

– Тоже верно, – хмыкаю, переключаясь на стройные ножки. – А раз так, полагаю, можно обойтись без дешевого церемониала. Так что не удивляйся, если я буду захаживать к тебе. Периодически. Ты ведь не забыла, на чем мы закончили в прошлый раз? Пришло время закрыть гештальт.

– Я думала, это пройденный этап.

– Шутишь? Должен же я получить хоть какое-то удовольствие от поездки! Но если будешь себя хорошо вести, и тебе перепадет чуток счастья, – подмигнув, бросаю ей ехидно и возвращаюсь к себе.

Сегодня, так и быть, дам отсрочку, пусть обвыкнется с мыслью, что ловушка захлопнулась и слинять повторно уже не удастся, а вот завтра…

Завтра начнется веселье.

POV Скворцова

Кирилл Крестовский.

КИРИЛЛ, мать его, КРЕСТОВСКИЙ!!

Мало того что мажор, имя которого несколько лет назад гремело в скандальной хронике на весь город, и есть сын В. В., так еще и это ТОТ САМЫЙ парень из клуба!!

А, как оно? Комбо, блин!

Я фигею. Я тихо фигею.

Ни за что бы не сопоставила эти факты в единое из-за разных фамилий. Почему разных? Наглая морда решила взять мамкину?

Но да зато все сразу встает на свои места. Теперь понятно, ху из ху, потому что о Крестовском не слышали только глухие.