DARKER: Бесы и черти (страница 4)

Страница 4

Вам надо будет проехать до оврага. Справа увидите тот самый дом

Он сохранился лучше других. Его легко заметить

Я вам на карте маршрут нарисую. Так точно не заблудитесь)

Спасибо большое (молитвенно сложенные руки)

Отредактировано

Можно спросить, что случилось с вашими родителями?

Извините, если лезу не в свое дело

Ничего, все нормально. Они пропали в 2001 зимой, примерно за неделю до Нового года. Мне тогда было восемь лет. Они оставили нас с братом у бабушки, а сами поехали к друзьям в Бийск. Но домой не вернулись

Потом оказалось, что в Бийск они не приезжали. Заблудились в метели

Папину машину нашли в кювете на обочине дороги. Но внутри никого не было

Они просто исчезли без следа

Соболезную. Мне очень жаль

Спасибо

Получается, перед тем как пропасть, они находились в Кондратьевке

Возможно, человек, который сделал фото, видел их последним

А вы, случайно, не выясняли, кто жил в том доме?

Если найти хозяина, он мог бы рассказать о моих родителях

Откуда он их знает и зачем они приезжали к нему

И куда поехали потом

Мы нашли в доме удостоверение научного сотрудника института археологии. Я его сфотографировала. Сейчас отправлю

Скорее всего, это и есть хозяин дома

Отредактировано

Может, ваши родители бывали в Кондратьевке до поездки в Бийск?

Не знаю

Возможно

Но фото из рилса точно сделано в день, когда они пропали

Или позже

Той зимой папа подарил маме шубу, и я хорошо помню, что до поездки в Бийск она ее ни разу не надевала

Я хотела попросить у вас фото. Отправите почтой?

Или, если будете в Рубцовске, мы могли бы встретиться

Мы оставили его в доме(

Понятно

Все равно большое вам спасибо! Вы не представляете, как много это значит для меня и брата

Завтра с утра поедем в Кондратьевку

Рада помочь)

Надеюсь, вы выясните, что стало с вашими родителями

Берегите себя!

(Молитвенно сложенные руки)

Еще с минуту Лиза неподвижно смотрела на окошко чата, не зная, что думать. Мысли спутались в гордиев узел. С какой стороны ни тяни, только сильнее затягивается.

Из соседней палатки послышались возня, неразличимый шепот, тихие поцелуи. Затем глубокий прерывистый вздох, сдавленные стоны, влажные шлепки. Они становились все более громкими, частыми…

За перепиской Лиза не заметила, как друзья ушли «спать». Она надела наушники, включила музыку (Наколка – «Подруга заря») и забыла о существовании мира за пределами тента. Зашла на страницу alena_rub_93. Значит, Алена. Выглядит старше своих тридцати, и, судя по публикациям, у нее муж и двое детей. Несколько раз попались фотографии с парнем в полицейской форме – тот самый брат. Ничего интересного.

Лиза открыла снимок с институтским удостоверением, ввела в поисковик указанные в нем фамилию, имя, отчество и приписала «археолог». Информации нашлось немного. Родился в 1938-м. В 1961-м окончил университет. Участвовал в алтайских и сибирских экспедициях. Кандидат исторических наук, ведущий научный сотрудник Института археологии. Уволился в 1994-м. Умер в 2006-м – попал в аварию на трассе. Похоронен на таком-то кладбище. Женат не был. Детей нет. Список публикаций…

Лиза свернула браузер. Открыла папку с загрузками, включила видео, присланное Костей, и поставила на паузу в самом начале, чтобы получше рассмотреть фотографию пропавшей пары.

На первый взгляд – ничего необычного. Мужчина сидел с непроницаемым лицом, сложив на животе руки в перчатках, а женщина будто смотрела сквозь камеру. Лиза отметила про себя ее сходство с Аленой. Дочь пошла в мать. Но почему не снять верхнюю одежду? Только пришли или уже собрались уходить и сели на дорожку? В доме явно тепло. Фотограф в зеркале…

Лиза нахмурилась, приблизила изображение. В первый раз она не обратила внимания, но теперь присмотрелась: кажется, хозяин дома, или кто бы он ни был, стоял голый по пояс. Она сделала скриншот, открыла снимок в редакторе, обрезала, подкрутила яркость, контраст, немного поиграла с насыщенностью и фильтрами.

– Что за херня?..

Фотограф был раздет полностью. Между его бледных ног залегла черная тень, в которой виднелся член, похожий на засвеченное пятно. Левая рука держала фотоаппарат перед лицом. Яркая вспышка прятала голову мужчины, отчего тот напоминал полярника с постера фильма «Нечто». Правая висела вдоль туловища и сжимала что-то широкое, острое, блестящее…

По спине побежал болезненный зуд, будто на докрасна обгоревшую кожу вылили ведро ледяной воды. Лиза порывисто села. В уши под мрачный бит устало мямлил Хаски, утверждая, что «без любви жизнь ничего не значит совсем». Она выключила музыку, вытащила наушники.

Слева, со стороны соседней палатки, раздался звук застежки-молнии: «з-з-зип». Потом шаги. Света? Или Костя? Лиза заблокировала смартфон и спрятала его в карман. Ей хотелось сейчас же рассказать о своем открытии кому-нибудь из друзей, а лучше – обоим сразу. Ведь несколько часов назад они наткнулись на логово… Похитителя? Убийцы? Маньяка? В доме были и другие фотографии. А что, если люди на них тоже числятся пропавшими? Нужно загуглить, навести справки или просто позвонить в полицию. Запустить тру-крайм подкаст? Неуместная, глупая мысль. От вопросов голова шла кругом и дрожали зубы. Но фотограф держал в руке нож – в этом Лиза не сомневалась.

Она выглянула наружу. Над тихо тлеющим костром, сгорбившись, сидел на корточках Костя. Раздетый по пояс.

Хребет на голой спине выделяется так, что в ярком свете луны можно сосчитать каждый позвонок. Взлохмаченные на затылке волосы торчат космами. Острые локти – будто культи или ощипанные крылья. Большая костлявая птица-падальщик.

Лизе стало не по себе. Она выбралась из палатки. Тихо позвала друга по имени.

– Что? – ответил он, не обернувшись.

– У тебя все нормально?

– Да. Просто не могу уснуть.

– А Света?

– Дрыхнет.

С реки тянуло сыростью и прохладой, пронизывало до костей. Луна висела в ночном небе – серебряный маятник на волоске, вот-вот сорвется.

– Нам надо поговорить. Я выложила рилс на видео, которое мы сегодня сняли, и мне написала одна девушка. Она узнала на фотке своих пропавших родителей. Я покажу тебе переписку… Что это?

Рассказывая, Лиза подходила все ближе к костру и теперь увидела: в руке у друга блестит нож. Тот самый, из дома в Кондратьевке. И Костя глаз от него не может оторвать, смотрит как завороженный.

Лезвие зловеще мерцало, отражая красное свечение углей и лунный свет. Дикий животный страх поднялся из самых глубин сердца, и Лизу охватило жуткое предчувствие.

Она до боли сжала кулак, вонзив ногти в ладонь.

– Я же просила тебя не брать…

– Не смог удержаться, – виновато улыбнулся Костя. – Не знаю, как объяснить. Он будто говорит со мной. Ты же смотрела «Властелина колец»? Ну, вот представь, что я Фродо, а нож – это Кольцо Всевластия. Глянь, красивый, да?

Он направил лезвие в сторону Лизы. Та попятилась. Взгляд упал на монтировку, лежащую рядом на земле.

– Это не смешно.

– А я не шучу.

Костя выпрямился, хрустя суставами, – деревянная марионетка. Он двигался по-другому. Говорил иначе.

– Что ты хотела мне рассказать? Про ту парочку со снимка? Я их помню. Не знаю откуда. Вернее, знаю. Но ты ведь мне все равно не поверишь. Дай угадаю. Они ехали в Бийск? Муж с женой. У них было двое детей – мальчик и девочка. Муж недавно подарил жене шубу. Она ей очень нравилась. Жена чувствовала себя в ней королевой и все гладила, будто ласкала кошку. Я встретил их на трассе. То есть на самом деле не я. Но теперь мне кажется, что я тоже там был. В моей голове все перемешалось: я, он, мы… Ха-ха. В тот день выпало много снега, поднялась метель, машину занесло в кювет. Обычная история. Но эти двое почти не пострадали. Не тогда. Я помог им выбраться, отвез домой – в Кондратьевку. Приютил, так сказать. Никто ничего не заметил. Но я помню и другое. Ты не представляешь, сколько жизней и смертей я перевидал. Человеческий век, пусть даже самый долгий, не вместил бы и малой толики того, что мне теперь известно. Кровь. Много крови. И тьма. Сквозь века. И тысячелетия…

– Ты меня пугаешь. Это, блядь, не смешно!

– Я уже сказал. Я не шучу.

Лиза схватила монтировку и замахнулась:

– Не подходи!

Костя поднял руки и осклабился:

– Сдаюсь! – Переменился в лице, будто сбросил маску. – Ты гонишь? То, что мы с тобой трахнулись, ничего не значит. Я не собираюсь бросать Свету!

Лиза поперхнулась ночным воздухом:

– При чем тут?..

Краем глаза она заметила движение слева и повернула голову. У входа в палатку, закутавшись в худи, стояла Света. Лицо ее казалось отражением луны в темной воде: широкое, круглое и мертвенно-бледное.

– Это правда?

Костя шагнул к Свете. Та отстранилась:

– Стой, где стоишь. Не говори ничего. Лиз, это правда? То, что он сказал.

Слова не шли. Они застревали в горле, цеплялись за язык, как рыболовные крючки, и отказывались быть произнесенными.

– Нет, – наконец выдавила Лиза.

– Она врет.

В глазах у Светы появились слезы.

– Тогда почему ты сказала: при чем тут? Нет, не отрицай. Даже, блядь, не думай меня газлайтить. Я все слышала. Что ты хотела сказать? При чем тут что? Ты трахнула моего парня? А, Лиз? Чё ты молчишь?!

– Сейчас это не важно.

– Да неужели?! Ты угораешь?

– Послушай. Тут какая-то херня творится. Помнишь фотографию, которую мы нашли сегодня в Кондратьевке? Люди на ней без вести пропали. Я переписывалась с их дочерью. Должно быть, их похитили или убили…

– И что? Какое отношение это имеет к нашему разговору?

– Я не знаю. Никакого. Но Костя ведет себя странно. Посмотри, у него нож…

Света шагнула вперед, и Лиза машинально подняла выше монтировку.

– Ты больная? Убить меня хочешь?

– Нет… Прости. Тебе нужно успокоиться.

– Пошла ты! Сама успокойся! Я еду домой, а вы… Отвали от меня! – Света оттолкнула Костину руку, попятилась к палатке. – Вы оба можете и дальше тут сосаться у костра. Совет вам да любовь! Не подходи ко мне, придурок!

– Зайка, ну не злись, – улыбнулся Костя.

Он резко прыгнул вперед. Молнией сверкнуло лезвие ножа, и спустя мгновение глубокий порез рассек Светино лицо от лба до подбородка. Она вскрикнула. Дотронулась пальцами до разрезанных губ. Рана чуть расползлась в стороны. Казалось, кожа сейчас полностью слезет с головы, как латексная маска на молнии, и подставит луне окровавленный череп.

– Костик, какого хрена?..

Света упала на колени. Уронила руки. Ее глаза закатились. С носа и подбородка на худи ручьем текла кровь. Грудь вздымалась. Тонкие пальцы скрутило судорогой. Из открытого рта вырывалось хриплое дыхание, как если бы в глотке застряла косточка.

Секунду Костя оцепенело смотрел на нож, будто не понимая, что натворил. Лизе этого времени было достаточно. Широко размахнувшись, она обрушила монтировку тупым концом на голову противника. Раздался глухой звук: «хруп». Удар пришелся в лоб, чуть выше левой брови, и Костя срезанным стеблем упал навзничь.

Лиза подскочила к подруге, схватила за плечи и крикнула ей в лицо. Но Света словно ничего не слышала. Она сидела, как статуя, выгибая спину и широко разинув рот, будто пыталась проглотить ночь. Слезы текли из закатившихся глаз. Пальцы судорожно хватали траву.

– Она не здесь, – донесся голос из-за спины.